Тем более тревожным является вопрос, касающийся маленькой, своенравной, забытой миром группы борцов за свободу, каков будет конечный результат этой ужасной отчаянной борьбы? Не отходя от фактов, за два года до начала войны, когда этническое будущее самих буров все еще казалось неопределенным в некоторых отношениях – призрак «Solid South Afrika» («твердой Южной Африки») мистера Родса все еще омрачал умы многих добропорядочных буров, и даже во Всегерманской ассоциации преобладала идея, что в Южной Африке появится новая нация по образцу янки, – я счел себя вправе ответить на главный вопрос о будущем следующим образом: «Южная Африка – нижнегерманская!»
Времена половинчатости, к которым г-н Хофмайр[16] в Африкаанском союзе привык, стали прошедшими. Это единственное, за что стоило бы поблагодарить Англию. Англичане сбросили маску, и уродливое общество из грязи и огня, которое они продемонстрировали бурам, дало понять, что для англичан нет иного выбора, кроме как сделать всю Африку английской, в соответствии с планами Родса, Дильке и Чемберлена, от Столовой горы до Нила, или Южная Африка остается нижнегерманской!
Де Вет сказал:
«Мы должны бороться за эту цель нашей свободы до тех пор, пока наши дети не вырастут". И прокламация, выпущенная Шальком Бургером[17] и Стейном, также четко отражает сложившуюся ситуацию.
«Принимая во внимание, что потеря нашей независимости, после уже понесенных разрушений и потерь, повлечет за собой национальное и материальное уничтожение всего нашего народа, правительства (Свободных республик Трансвааль и Оранжевая) заявляют, что не может быть заключен мир и приняты условия, на которых мы могли бы отказаться от нашей независимости, нашего национального существования или интересов наших колониальных братьев, и что война будет оешительно продолжена».
Еще яснее выразился Ом Пауль, чьи высказывания, опубликованные в газете «Буренфройнд» («Друг буров»), в чем-то почти совпадают с моими.[18]
И для него, эта война представляет собой борьбу между двумя основными мировоззрениями.
«После окончательного решения вера в справедливость будет восстановлена или пошатнется. Если бы не сила, порожденная страхом Божьим и верой, как бы мой народ мог вынести такие сверхчеловеческие вещи? То, чего добиваются наши мужчины, – это много, очень много, но еще больше то, что перенесли наши женщины.
Как мало англичане знают внутреннюю природу нашего народа; кажется, что они утратили способность оценивать идеальные силы в одностороннем развитии своего делового чутья.
Этим объясняются и те большие просчеты, которые имели место в их действиях против нас. Однако в этой череде ошибок и разочарований самое большое и серьезное для английского народа, постоянно подвергающегося дезинформации, еще впереди.
По мере снижения боеспособности английской армии, наша боеспособность растет: наши потери покрываются постоянным притоком, мы захватываем больше боеприпасов и провианта, чем нам нужно. Таким образом, война, если понадобится, может затянуться на годы, пока либо английская армия, либо, как мы надеемся, английское правительство не потерпят поражение.
Намерение англичан подавить и поглотить наш народ после войны путем сильной иммиграции также основано на большой ошибке в оценке наших условий. Масса иммигрантов – бизнесмены горожане, они остаются в городах, доминируют в них и характеризуют их, но ядро нашего народа в сельской местности остается нетронутым ими.
Но те элементы иммиграции – в том числе и из Англии, – которые становятся здесь фермерами и остаются фермерами, – это другая порода людей, отличная от городского населения, они привязаны к своей собственности, они учатся любить и уважать наш народ, они становятся ближе к нам, чем их соплеменники в городе, они поглощаются нами, они становятся бурами, если не в первом, то во втором поколении. У меня нет никаких опасений за будущее моего народа».
Так говорили бурские лидеры! Давайте еще раз противопоставим их английской точке зрения, которая недавно появилась в газете «Таймс». Английская газета писала:
«Наша страна прилагала огромные усилия, чтобы уничтожить организацию (имеются в виду бурские государства), несовместимую с существованием имперской власти в Южной Африке. Представляется совершенно очевидным, что там не должно остаться ядра, вокруг которого такая организация могла бы сформироваться заново»
Примерно то же самое сказали Лорд Солсбери[19] и Р. Чемберлен в парламенте, и вся Англия разделяет это мнение. Таким образом, мы имеем чистый и ясный развод, который я предсказывал еще до войны как неоспоримую необходимость, невзирая на всех политиков-дворняг.
«Африка английская!» или «Южная Африка нижнегерманская!»
Третьего варианта нет! Англия может пока еще удерживать свои позиции в прибрежных районах; конечным результатом будет освобождение Южной Африки от всех ройнеков[20]. И тогда в соревнование человечества вступит новый, сильный и молодой германский народ; народы мира будут омоложены им, и прежде всего, немцы на старой родине, которые так устали, отупели и дезорганизовались.
Пусть даст Бог!
Изображение из triptonkosti.ru
Титульный лист издания выступления Фритца Блея в большом зале Венского Музыкального общества 02. 02.1900 г.
Часть 2. Буры на службе человечеству
Выступление Фритца Блея перед немецкими гражданами г. Вены в большом зале Венского Музыкального общества на митинге в поддержку буров, 2 февраля 1900 г., три тысячи экземпляров, издательство Фридрих Шальк, Вена
Когда Вы оказали мне великую честь быть переводчиком подавляющих чувств братского племени на этом впечатляющем митинге немцев в Вене в поддержку сражающемуся за свою свободу и за свой народ в Южной Африке, Вы сами поставили меня перед необходимостью, говорить об «Англо-бурских войнах на службе человечества».
Эта война, несомненно, велась во имя человечества, поскольку в ней, как никогда ранее, представлена отчаянная борьба народа, который не требовал и не желал от Бога и от человека ничего, кроме свободы своей уединенной пастушеской и охотничьей жизни, и который видел, что этому его главному естественному праву угрожает доселе господствуюшая во всем мире Англия, руководствуясь лишь гнусной жадностью к золоту и хищничеством.
Эта война также может показаться служением человечеству из-за того, как она велась с обеих сторон.
С британской стороны: жестокое обращение и убийство беззащитных раненых, грабежи убитых и пленных, использование разрывных снарядов в нарушение международного права и обесчещение невинных девушек солдатами-наемниками.
На стороне атакуемых: тихий героизм, соблюдение меры и благородство этих преданных Богу бедных крестьян, которые в битве с дикой природой не забыли уважать и чтить образ Божий даже во враге!
Воистину, никогда еще закон политического добра не совпадал так сильно с моральным правом человека, как в этой войне, которая привела прежде столь гордый своей всемирно-исторической миссией британский народ, пал так глубоко в яму унижения! Она срывает с чела «Великой Британии» не только самолично сотканный венок непобедимости и неисчерпаемости, но и лавры благородства и героизма, венец гражданской добродетели и любви к родине, тонкую ветку человечности, которую она вырывает у дегенератов, чтобы он еще ярче сиял на головах простых крестьян.
И поэтому Вы правы, когда ожидаете от меня ответственности за поставленный вопрос не только в смысле гуманности, но и «служения человечеству», т. е. с точки зрения продвижения целей и всемирно-исторических задач.
При этом возможно рассмотреть позицию с двух сторон.
Либо в смысле космополитизма, который ожидает прогресса человечества от мирного примирения всех противоположностей потому, что отвращается от всякой войны, хочет разрешать великие споры народов третейским судом, осуждает внутреннюю консолидацию каждой национальной жизни как препятствие и ожидает, что великий идол времени, межнациональное общение, принесет свободу, равенство и братство, равенство между духовно высшими и духовно отсталыми, равенство между кавказцем, негром, монголом и малайцем, а следовательно, и равенство между мужчинами и женщинами!
Либо в смысле сторонников права сильнейших и благороднейших и в области нравственности, убежденных познать вечную руку Бога в природе и в истории, когда его весенняя буря помогает больным и здоровым победить гнилой развал выжившего, вырождающегося, стремящегося к гибели!
Я полагаю, что могу избавить себя от осуждения этих, проходящих через всю историю только что закончившегося столетия двух точек зрения, ибо само это столетие огласило свой приговор. Идеи свободы, равенства и братства, провозглашенные Французской революцией, тем не менее, получили своеобразную окраску в свете злодеяний Марата и Робеспьера. А пинки исполнителя наследства 1783 года, Наполеона, показали немецким мечтателям, куда в процессе космополитизма уходят даже самые дорогие блага человечества:
«Не хвались высокой честью знаний,
не мирным состоянием искусств;
Нет солнца для холопа,
а искусство требует отечества!»
Такими словами Теодор Кёрнер пел – разве не здесь, в Вене? – песню ухода от космополитизма.
«И как бы Гете ни считал, что он должен вести свой народ прямо к конечным целям человечности, он тоже это понимал, что для нации хорошо только то, что вытекает из ее собственного ядра и ее общих потребностей, без подражания другим.»