Она теперь была такой же бестелесной, как рисунки, которые недавно оживила, но в них золотая пыльца едва заметно мерцала, а Нола целиком состояла из серебристого света такой силы, что Ларри зажмурился.
Сияние чуть отодвинулось, и, приоткрыв один глаз, он понял, что Нола встала на ноги.
– Ого, – выдохнула она. Голос у нее совершенно не изменился. – Я вижу все разом. Вас – хуже, чем раньше, а остальное просто отлично. И я, кажется, могу все. Вообще все! Это очень странно. Так, проверка. Хочу длинные волосы! Зря я их так обрезала.
В следующую секунду на плече у нее лежал толстый жгут переплетенных волос. Коса, вспомнил Ларри. Вот как это называется.
– Есть! Так, теперь Ястребы, – сказала Нола, теребя кончик косы, обвязанный лентой.
Она перебросила косу через плечо и нелепо развела руки. Перебрала пальцами, как будто пыталась залезть в Тень.
– Не так просто, как я думала, – растерянно пробормотала она. – Как управлять всем сразу?
Ларри тихо засмеялся, щурясь от ее света. К должности защитника земли инструкции, увы, не прилагались, но он не сомневался, что Нола разберется. Так и получилось: она постояла какое-то время, качая головой, и вдруг сказала:
– Местные дерутся. Очень плохо, уж как могут, но Ястребы так удивились, что эффективность их атаки упала. А сражаются все эти милые люди, потому что ветер, деревья, трава и вода шептали им: «Сражайтесь». – Она фыркнула и открыла глаза, мягко глядя на берег. – Очень изобретательно.
Ларри обернулся и увидел, что к измученным существам, сидевшим под деревом, присоединились остальные. Все они выглядели потрепанными и маленькими: зеленое луговое создание неподвижно лежало на спине, от пышной юбки Ветреницы осталась только уныло обвисшая тряпка, у каменного монстра дрожали камни, из которых он был составлен. Но они улыбались, и у Ларри отлегло от сердца.
– О! – выдохнула Нола. – Поняла! Поняла, как это работает! Сейчас все сделаю.
Она зажмурилась и мягко провела рукой по воздуху, будто гладила кого-то невидимого.
– Ларри, мне без тебя и в голову такое не пришло бы, – прошептала она, не открывая глаз. – Но я присмотрелась и… Есть еще одна причина, почему народу сегодня погибло меньше, чем могло бы. Некоторые Ястребы очень плохо старались, выполняя свою работу. Они не такие уж злые. Им хочется домой, и им не нравится убивать.
Нола улыбнулась шире, не открывая глаз, и Ларри посмотрел на Ястребов, все еще летавших над дальним берегом. Они вдруг хаотично забили крыльями, потеряв направление полета. Ларри отлично представил, что они чувствуют: в их поле зрения ворвалась какая-то огромная теплая сила, и они растерялись. А потом успокоились, стали мягче приминать крыльями воздух. Из дальних лесов начали подниматься те Ястребы, которые орудовали в деревнях. Они присоединились к остальным, неспешно и сонно хлопая крыльями. Ястребы собрались вместе и полетели прочь – не организованным клином, который нужно поддерживать при таком большом количестве участников полета, а расхлябанной толпой, в которой кто-то то и дело врезался в кого-нибудь головой. А потом Ларри увидел, что Ястребы так же сонно, неторопливо летят отовсюду, и все тянутся в одном направлении: в сторону острова. Некоторые припадали на одно крыло – удары земли, деревьев, воздуха и воды многим все-таки повредили.
И люди, и существа молча стояли, задрав головы, пока над ними летела хаотичная, никак не организованная армия Ястребов. Водные девы по пояс высунулись из воды, Огонь с серьезным видом махал им вслед своей обугленной рукой-щепкой, каменный монстр тянулся вверх так старательно, что его камни подскакивали друг на друге. Монструм сидел на ветке и довольно клекотал, провожая птиц взглядом. Потом Ветреница улыбнулась и тихонько, из последних сил дунула Ястребам вслед, добавляя попутного ветра, чтобы придать им скорости.
Когда небо опустело, Ларри посмотрел на Нолу и увидел, что она улыбается, не открывая глаз. Сияние, из которого она была соткана, чуть поблекло – видимо, она потратила много сил, но настроения это ей совсем не испортило.
– Как ты это сделала? – шепотом спросил он.
– Велела им вспомнить лучший момент своей жизни. А когда прощупала, оказалось, что большинству нечего было вспомнить, так что я поменяла условие и сказала, что любой приятный момент сойдет.
Ларри вдруг заметил, что ее голос изменился, – теперь он состоял разом из шелеста листьев, и шума ветра, и плеска воды. Эта сияющая фигура была все больше духом земли и все меньше – Нолой.
– А потом я велела им отправляться домой, – тихо сказал дух земли. – Они сначала тоже не поняли, и тогда я сказала: туда, где вы спите. Большая часть полетела в какие-то ужасные общие спальни на тридцать человек, я это разглядела в их воспоминаниях. Магус старалась мне помешать, я чувствовала, как она пытается перехватить контроль, но я ее удивила. Меня создал Ястреб, так что я состою не только из доброй золотой магии. – Она чуть ярче вспыхнула серебристым, и Ларри улыбнулся. – Поэтому я послала ее чрезвычайно грубо, с упоминанием частей тела, закрытых одеждой.
Ларри услышал позади себя незнакомый хриплый смех и, обернувшись, увидел, что смеется Райлан: неумело, задыхаясь и вытирая глаза.
– Я… Я… – начал он, хватая ртом воздух, когда увидел, что все на него смотрят. – Я представлял себе битву. Бой. Победу. Как в ска… сказаниях. Но это…
– Но это земли золотой магии, – мягко сказал Нил. Судя по его лицу, он тоже ни разу не видел, как его мрачный помощник смеется. – Здесь можно победить и по-другому.
Нола внимательно присмотрелась к ним и тоже улыбнулась, словно на секунду забыла, кто это такие, но сразу вспомнила.
– Они, конечно, вернутся, – негромко сказала она. – Но вряд ли сегодня. Отдыхайте. Мне тоже нужно отдохнуть – в моих землях столько прекрасных мест, и мне не терпится на них глянуть.
– Ты накроешь нашу землю защитным куполом, прекрасная госпожа? – с надеждой спросил Крот-В-Костюмчике. – Тогда никто больше не придет.
Нола покачала головой.
– На это уйдет все, что у меня есть. И я не верю в куполы, потому что всегда останется кто-нибудь, кого забыли снаружи. – Она глянула прямо на Райлана, и у того вспыхнули щеки. – Мы найдем другой способ спастись.
Существа обступили ее – слабые, побитые, они благоговейно заглядывали ей в лицо, прикасались к краю длинного платья.
– Заберите предметы, – с улыбкой пробормотала Нола, сонно потирая кулаком глаз. – Вдруг однажды меня не станет, и они снова пригодятся? Я знала одного парня, который учил меня думать на два шага вперед. А дух земли, насколько я поняла, должен быть похож на того, кто его создал.
– Все сделаем! – засуетился каменный монстр. – Казначей, проснись!
Они все вместе начали трясти толстое меховое создание – Ларри даже не заметил, когда оно здесь появилось. Зато вспомнил, где видел его раньше: оно продремало на пне всю их первую встречу.
Казначей недовольно открыл свои круглые глаза.
– Ой. Дух земли, – медленно сказал он и зевнул. – Так и знал, что все как-то само устроится. Можно мне еще поспать?
– Погоди! Забери предметы! Только положи их так, чтобы быстро найти, а не как всегда. Ясно? – Лесовик протянул ему лапоть, кувшинчик и бусину, и существо флегматично засунуло их в карманы.
Карманы у него были прямо в меху и вместительными совершенно не выглядели, но когда Казначей вложил в них лапы, раздался дробный стук, будто у него там чего только нет. Ларри удивленно поднял брови. Это определенно была земля, полная странностей.
– А какую стихию назначили главной? – неспешно поинтересовался Казначей.
Все затаили дыхание – если, конечно, они вообще умели дышать.
– Я могу выбирать? – спросила Нола, и существа закивали. – Тогда никакую. Я вижу, что в нашей земле чего только нет, вот и пусть все будут равны.
– Но стихия придает народу полезное свойство! – возразил лесовик и закашлялся. Кажется, ему даже говорить было трудно. – Народы леса предприимчивые, камня – богатые, воды – с легким характером, а…
– О, тогда я знаю, какое свойство хочу выбрать! – Нола оживилась. – Ксенос, иди сюда.
Тот нерешительно выбрался из-за валуна, где зачем-то прятался. От удивления его круглые глаза вытаращились еще больше.
– Ларри обещал тебе, что ты станешь покровителем этой земли, и мне нравится идея. Хочу, чтобы у нас всегда были добры к непохожим. Пусть это и будет нашим свойством, всегда, пока эта земля будет существовать. Не хочу, чтобы у нас было как у Ястребов. – Нола с улыбкой пожала уродливую ручку Ксеноса, и тот, кажется, чуть не упал в обморок. – Здесь мы никогда не будем считать, что кто-то хуже, потому что не похож на остальных. А еще я даю тебе задание учить людей золотой магии – пусть вспомнят, как она работает. Им очень нужен наставник. Сначала они тебя испугаются, но вот увидишь, ты им понравишься, когда они тебя получше узнают. Ну все, беги. – Она зевнула. – Нам всем теперь придется много работать.
Ксенос ошалело кивнул. Лицо у него скривилось, будто он сейчас заплачет, а потом он порывисто обнял Нолу за ногу и умчался, от волнения встав на четыре лапы.
– Я посплю где-нибудь там, где приятно плещет вода. И цветов побольше. И желательно березы, – пробормотала Нола. Глаза у нее закрывались. – Никакой уборки, никакой охоты, спишь, где хочешь, это ли не чудесно.
Она вдруг с улыбкой посмотрела прямо на Ларри – впервые с тех пор, как превратилась.
– Я буду тебя защищать. Ты все еще важен для меня, – мягко сказала она.
– Но уже не так, как раньше, – улыбнулся Ларри.
Она стояла рядом, но ему все равно казалось, что между ними теперь огромное расстояние – смерть разделила их, и Нола тоже это чувствовала. Ларри нерешительно протянул руку и коснулся ее плеча. Такое странное чувство – встретить того, кто умер и с кем вы любили друг друга. Вы уже из разных миров, но любовь не имеет срока давности, и то, что было хорошим, остается хорошим навсегда.
Нола засмеялась и потрепала его по волосам. Прикосновение было бестелесным – только тепло и радость, будто его коснулось само волшебство.