На столе перед ним лежала последняя сводка с «Шепчущих досок», которую по старой привычке принёс констебль Посети. Ваймс взял её в руки. Это было уже не оружие. Не инструмент хаоса. Это был просто городской фольклор. Бесконечная, бессмысленная, но на удивление утешительная перебранка. «У Старого Ворчуна пиво снова кислое. 1 крыса». «Зато орешки солёные. 4 крысы». «Он мне сдачу недодал! 1 крыса». «А мне лишнего дал! 5 крыс!».
Он пробежал глазами по этому потоку коллективного бессознательного и вдруг замер. Раздел «Городская Стража». Ваймс внутренне приготовился к худшему. Но отзыв был коротким и убийственным в своей простоте:
«Арестовали быстро, в камере чисто, рекомендую. Пять крыс».
Ваймс долго смотрел на эту строчку. Он не рассмеялся. Из горла вырвался тихий, сухой звук — нечто среднее между хмыканьем и подавленным кашлем. Вот он. Его город. В одной строчке. Квинтэссенция анк-морпоркского духа. Даже благодарность здесь должна была звучать как тонкое, изощрённое издевательство. Он устало потёр переносицу и отложил бумагу. На его губах застыла кривая, измученная усмешка.
Его рука нащупала в кармане старую, дешёвую зажигалку. Ту самую, которую он вертел в руках в Часовой Башне, разговаривая с Алистером. Он достал её и положил на стол рядом с проклятыми пергаментами мистера Почерка. Простая, понятная проблема. Не думая, он подцепил ножом для бумаг крошечный винтик, разбирая упрямый, примитивный механизм. Почистил кремень, подрезал фитиль, влил из маленькой фляжки вонючий гномий бензин. Он делал это на автомате, как другие люди грызут ногти или теребят в руках монету.
Он собрал её обратно. Поднёс к лицу. Холодный, потёртый металл привычно лёг в ладонь. Он щёлкнул колёсиком.
Клик.
Тишина. Только слабая, одинокая искра мелькнула во тьме и погасла.
Он попробовал ещё раз.
Клик.
Ничего. Он чуть подкрутил колёсико, чувствуя под ногтем острую грань кремня и знакомый запах металла. Он вспомнил слова Алистера. О допусках. О том, что идеальный механизм невозможен, потому что он мёртв. Нужен допуск. Зазор. На погрешность. На жизнь.
Он щёлкнул в третий раз.
Клик… ш-ш-ш…
И вдруг — ровное, уверенное, тёплое пламя взметнулось вверх. Оно не коптило. Оно не дрожало. Оно не пыталось погаснуть от сквозняка. Оно просто горело. Спокойно. Уверенно.
Ваймс смотрел на этот маленький, рукотворный огонёк, как на чудо. Он поднёс к нему сигару, глубоко затянулся. Едкий, горький дым наполнил лёгкие, принося странное облегчение. Пламя осветило его лицо, каждую морщину, каждую складку у глаз. Мир за окном стал ещё сложнее, ещё глупее, ещё безнадёжнее. Но вот это… Это была простая, понятная вещь. Сломанный механизм, который он починил своими руками. И в этом был свой Порядок. Не тот, что в законах или на бумаге, а тот, что можно было почувствовать кончиками пальцев. Он защёлкнул крышку. Огонёк погас, но его тепло ещё долго ощущалось на коже.
Окно кабинета коммандера Ваймса было последним светящимся прямоугольником в тёмной, спящей громаде здания Городской Стражи. Но вот и оно погасло.
А внизу, на площади Просвещённых Братьев, одна из «Шепчущих досок» тускло мерцала во влажном ночном воздухе. Старые отзывы, написанные за день, исчезали один за другим, уступая место чистому, пульсирующему полотну.
На пустом полотне, словно из самого воздуха, начали проступать буквы.
«Город Анк-Морпорк. Грязный, шумный, полный идиотов и мошенников. Работает кое-как».
Пауза. Словно автор подбирал единственно верные слова.
«Но это наш город».
И внизу, под текстом, загорелись пять маленьких, наглых, механических крыс.
«5 крыс».
Подпись под отзывом гласила:
«Автор анонимен».
Первые, ещё не смелые лучи солнца коснулись крыш, окрашивая знаменитый анк-морпоркский туман в нежно-серые и грязно-розовые тона. Они осветили мокрую от росы брусчатку, на которой уже появлялись первые торговцы с тележками, полными сомнительных сосисок. Город просыпался для нового дня.
Такого же, как вчера.
И совершенно другого.
¹ Да, да, именно озоном. Глупо утверждать, что в Анк-Морпорке не бывает гроз. Они бывают, и ещё какие. Просто местная молния, как правило, обладает достаточным интеллектом, чтобы дважды в одно и то же место не бить, особенно если в этом месте находится резиденция Патриция или, что ещё опаснее, кошелёк сержанта Шноббса.