— Мы не просим раскрыть нам тайные проходы. Но если вы нам покажете, где можно выйти на Поверхность, мы будем очень признательны.
Норный задумался.
— Я-то могу. А вот они… — тут он дернул подбородком в сторону других Норных, — спросят миня, чем нам отплатили.
Вот те раз… Я на такое как-то не закладывалась…
— А что вы хотите получить?
— А что у тебя есть? — оживился он.
И я высыпала на пол содержимое сумки. Мы стояли близко к факелам, так что мои пожитки можно было прекрасно рассмотреть. Горсть безделушек — все накопленное за несколько лет — заблестела на свету. Дженгу наклонился — его внимание безраздельно привлекла маленькая голубая штучка. Она переливалась и сверкала. Я показала, как ее открыть — внутри было зеркальце. И, кстати, в отличие от остальных зеркал в анклаве — не разбитое. Из коробочки хорошо пахло. Уж не знаю, для чего ее использовали раньше, но мне нравилось открывать ее и смотреть себе в глаза. А еще это была одна из немногих вещей, которые я унаследовала от своей Производительницы. Семейное сокровище — не больше и не меньше. Я бережно хранила его, сколько себя помнила.
Дженгу зажал коробочку с зеркалом в кулачок:
— Вот это. Я вам покажу выход за этую штуку.
«Ну естественно». Жаль, конечно, расставаться с вещью, но за все нужно платить.
— Договорились. Долго идти?
— Спать два раза.
— А мы можем снова переночевать на вашем складе?
— Местов полно, идитя.
И он тут же забыл про нас, так что мы прошли туда сами. Я считала шаги и повороты — запоминала дорогу. Это у меня хорошо получалось — дорогу запоминать. Ну и драться. Платформа, служившая Норным складом, оказалась полупустой. Охотники забрали кучу артефактов для Хранителя — ему придется попотеть, разбирая такую прорву вещей.
Надо решать вопросы в порядке поступления. Иначе страх перед неизвестностью раздавит меня. Наверное, Невидимка понимал, что творится у меня в душе. Мы улеглись и уснули, не тратя времени на разговоры. Все равно непонятно, что с нами будет…
А потом мы проснулись и доели остатки провизии. За нами пришел Дженгу. И повел — через общий зал, вниз по какому-то туннелю. Я считала шаги, но поворотов и ответвлений оказалось столько, что я вскоре полностью потеряла ориентацию. Считай — не считай, а дорогу назад я вряд ли найду…
В туннелях стоял тяжелый влажный смрад. Дженгу освещал себе путь факелом — это значило, что Уродов поблизости нет. По дну текла темная вода, и мы держались ближе к стенам. И то и дело обходили плывущие вниз по ручью мохнатые тела.
Неприятное выдалось путешествие. А в конце нам и вовсе пришлось есть то, что припас Дженгу — мы очень надеялись, что не получим расстройство живота.
Воняло отвратительно, я пыталась дышать только через нос. Но Норного, похоже, запахи не беспокоили. Да и Невидимка не выказывал недовольства.
Мы подошли к склизкой стене с железными перекладинами. Дженгу склонил голову к плечу:
— Лезте вверх. Толкнете — и вы наружи.
— А ты не полезешь с нами?
— А нам ничегось оттудова не нать. Но иногда ходим, лезем. Вещи берем.
Они наведываются на Поверхность ради пополнения запасов? Как интересно. А вдруг Невидимка и вправду знает, о чем говорит? Вдруг мы и вправду можем там выжить?
— Спасибо вам за все! — сказал Невидимка.
— Да, спасибо!
— Пажалуста!
Норный не стал смотреть, вылезем мы или нет. Просто повернулся и пошел обратно, унося факел — и свет. Вскоре все затопили тени, виднелся лишь смутный силуэт Невидимки.
— Я полезу первым.
Я не спорила, но и отпускать его далеко от себя не хотелось. Он полез вверх, и я тоже начала подниматься по железным ступеням. Ладони скользили на холодном железе, несколько раз я чуть не упала. Мрачно и обреченно я продолжала карабкаться.
— Ну что там?
— Почти долезли.
Я слышала, как он ощупывает темноту над собой. Потом раздался скрежет металла по камню. И он пролез в маленькую дырку. Оттуда струился смутный свет, не такой, как у нас под землей. Свет походил на воду — холодный и серебристый. Невидимка подал мне руку, я быстро преодолела подъем и увидела верхний мир. Увидела первый раз в жизни.
И задохнулась от удивления. Я медленно поворачивалась, пытаясь вместить в себя огромность этого мира. Меня потряхивало. Я запрокинула голову и увидела над собой огромное черное поле с брызгами света. Мне тут же захотелось сжаться в комок и прикрыть голову ладонями. Вокруг оказалось слишком просторно, и обступающее безмерное пространство внушало ужас.
— Не бойся, — тихо сказал Невидимка. — Смотри вниз. И верь мне — все будет хорошо.
И ведь и вправду — если смотреть на землю, не так страшно. Ужас постепенно отпускал меня. Все, без крайней необходимости вверх смотреть не буду. Что-то высокое закрывало обзор. На земле валялись осколки стекла и битый камень. Воздух полнился звуками, которые я не могла опознать — таких в анклаве мы не слышали. В камнях монотонно, заунывно свистел ветер — словно песню пел. Вокруг что-то хрустело и поскрипывало. В темноте кто-то копошился и двигался, я не могла понять, кто, и это мне не нравилось. А внизу я всегда знала, какой звук кто издает. Но страх нельзя показывать. «Возьми себя в руки, Охотница».
— А это что такое? — ткнула я пальцем в высокие громадины.
— Здания. Заброшенные. Большей частью.
Некоторые уходили в небо гигантскими башнями на невозможную, невероятную высоту. Я даже представить себе не могла, что кто-то может построить такую высокую стенку. А другие громадины перевернулись или просели и разлетелись кучей мусора и битого кирпича. Вот это мне знакомо — мусор и битый кирпич.
Но воздух вовсе не жег грудь и даже пах свежестью — чего я вообще не ожидала. О Поверхности рассказывали совсем другое. И потом — здесь не пахло разложением и гнилью, как внизу. И я стояла и понимала, что дышу — и со мной все в порядке. Могла бы и раньше заподозрить, что старейшины врут. А может, на Поверхности все поменялось с тех пор, как люди нашли убежище под землей.
Пока я пыталась понять, где я и что я, Невидимка сдвинул железный кругляш обратно и потопал по нему ногой — чтобы плотно прикрыть дырку. Мы стояли в центре длинной каменной ленты — старой-старой. Но я сразу поняла, это не что-то природное. Камень растрескался и раскрошился, но выглядело это так, словно кто-то специально тут все залил, а потом эта масса затвердела.
— Слушай, а ты не мог бы мне рассказать все, что знаешь об этом месте? — потрясенно выговорила я.
— Обязательно расскажу, — пообещал Невидимка. — Но для начала нам нужно найти укрытие. Здесь нет Уродов — по крайней мере, раньше не было, — но, насколько я помню, есть другие опасности.
— Да тут вокруг полно места — прячься не хочу.
— Но они все помечены. Видишь?
Мы шли, и он показывал знаки, нарисованные белой или красной краской на стенах зданий.
— На Поверхности банды очень серьезно относятся к вопросу раздела территории. И нам лучше ни с кем не задираться.
— А что такое банда?
— Это как анклав, — ответил он. — Только гаже.
— Так вот почему ты отсюда ушел? Из-за банд?
— Ну… частично, да.
Я поняла, что ответов не добьюсь — Невидимка внимательно рассматривал здания, ему было не до меня. В таких случаях лучше помогать, чем надоедать с глупостями. Я, конечно, не знала, что тот или иной символ значит, но хотя бы могла сказать, нарисовано что-то на стене или нет. Мы все шли и шли по неровной каменной тропе — в некоторых местах она вздыбилась, словно мир выгнул спину и хорошенько встряхнулся, — и тут Невидимка приметил развалившееся красное здание, на котором никаких меток не просматривалось.
— Сюда? — поинтересовалась я.
— Пойдем проверим, как там и что.
Он быстро взбежал по трем ступеням к двери. Она легко открылась, когда он дернул за ручку. Невидимка отшатнулся, закрыв ладонью рот.
— Не подходи. Понятно, почему на это никто не позарился.
Мы ушли невероятно, просто немыслимо далеко от места, где вылезли. И все это время я подавляла рвущийся из груди страх. Я — наверху?! Невозможно! Невозможно! Чтобы не поддаваться панике, приглядывалась к открывающимся видам. И тут что-то прохлопало над нами в темноте. В испуге я бросилась на землю и свернулась в клубок.
— Что это было?!
Невидимка улыбнулся:
— Птица. Не волнуйся, она тебя не съест. Ты для нее слишком большая.
Птица плавно ушла вверх, покачиваясь на потоках воздуха. Даже в темноте крылатый силуэт четко вырисовывался — клиновидный, легкий и изящный. Надо же, какие, оказываются, живут на свете существа. Интересно, как она себя чувствует там, наверху? Элегантная, быстрая, красивая…
— Так значит, старые сказки не врут, — выдохнула я.
— По большей части нет.
Мы шли, пока у меня ноги не разболелись. Часто попадались птицы — сидели на столбах и на зданиях. А на улице то и дело встречались ржавые металлические остовы. Невидимка сказал, что они назывались машины и некогда ездили по Поверхности, где сейчас идем мы. Не очень-то в такое верилось… через трещины в покрытии проросли стебли травы, и оттого камень казался замшелым и неровным.
Когда мы наконец нашли здание, в котором не смердело и не было пометок банд, небо светлело. Невидимка толкнулся в дверь, но та не поддалась.
— Может, поищем другой вход?
Мы обошли дом и сзади нашли дырку, которую Невидимка назвал окном — низко над землей, я без труда в нее бы пролезла. Невидимка залез бы тоже, но отверстие оказалось слишком маленьким. Он забеспокоился, но я лишь отмахнулась.
— Я же Охотница, — по привычке сказала я. — Что со мной может случиться?
И тут меня снова накрыло — по полной. Нет у меня никакого права так называться! Но я задавила тоску в зародыше. Невидимка меня подсадил. Окно отъехало в сторону, и я, извиваясь, пролезла внутрь. Повисев вниз головой, дернулась и в падении сумела перевернуться и приземлиться на ноги. Но все равно шатнулась и ударилась плечом о стену.