нас на Поверхности. О том, что они не такие, как под землей. Теперь я все понимала прекрасно. Бандиты — они примерно как наши Уроды. С ними невозможно говорить как с разумными существами.
Теган смотрела на меня голодным взглядом — но голод удовлетворила бы не еда. Она хотела найти во мне опору и защиту. И мстителя за то, что с ней сделали. Повинуясь инстинктивному желанию, я сняла дубину и отдала ей:
— Вот, держи. С ней проще управляться, чем с кинжалами. Меньше умения надо. Просто размахнись и бей со всей силы. И дубась до тех пор, пока враг не перестанет шевелиться.
Она нервно кивнула:
— Сюда. Я покажу, откуда обычно начинается охота.
И хотя она не умела двигаться бесшумно, как Охотник, наши шаги вскоре заглушил совершенно другой звук. Пронзительный вой. У меня аж волосы на руках дыбом встали.
Я оглянулась на Теган, и та прошептала:
— Они всегда так воют.
Мы подкрались поближе. Из зияющей дыры в торце здания открывался вид на двор, заваленный предметами из старого мира: кучами лежали ржавые железяки, перекошенные воротные створы и остовы мертвых машин. А над двором нависало небо, подобное готовой рухнуть скале — странного, еще не виданного мной на Поверхности цвета. В нем гуляли зеленые и голубые извивы, и небо казалось испятнанным синяками и оттого очень злым.
Теган верно посоветовала спрятаться за кучей артефактов и двигаться с крайней осторожностью. Я увидела Невидимку: его поставили на колени. И плотно окружили. Бандитов собралось еще больше, чем раньше. Они закидывали головы назад, топали и жутко выли. Насколько тяжелы раны Невидимки, я понять не смогла. Ловчий схватил его за подбородок и принялся орудовать кинжалом, я вся напряглась и изготовилась к бою.
Теган ущипнула меня за руку:
— Не сейчас. Пусть они пустят ему кровь и отправят вперед — тогда у нас появится хоть какой-то шанс!
В голове тут же родился план боя — все-таки у меня неплохо с тактикой.
— Тогда лучше не драться с целой толпой. Сначала мы догоним Невидимку, а потом будем нападать на их разрозненные группы и разделываться с ними по очереди.
Примерно так мы охотились на Уродов в туннелях. Мы сторонились больших стай — и всегда оставляли за собой численное преимущество. Вот и здесь нужно придерживаться того же принципа.
И поэтому я не издала ни звука, когда они полосовали его ножом. Я их пересчитывала. И прикидывала, сколько времени займет их поочередное истребление. Я не знаю, как Невидимка выдержал испытание во время имянаречения. Не знаю, как себя повел, когда Шнурок прижег ему шрамы раскаленным железом. Но сейчас, когда Волки рвали его, он молча висел в их руках. Без единого стона. Меня скрутило от ненависти. Ловчий наблюдал за происходящим и ухмылялся — зрелище забавляло вожака бандитов.
— Ну все, достаточно, — окликнул Ловчий очередного Волка. — Слышь, мясо! Беги. Мы скоро тебя найдем.
Мы с Теган осторожно вышли из тени и бросились прочь — вслед за рванувшим с места Невидимкой. Зашли мы с другой стороны здания, чтобы случайно не привлечь внимания Волков. Риск, конечно, был — вдруг мы Невидимку из виду потеряем, — но мы на него закладывались.
И надо же — он налетел на меня и едва не сбил с ног, стоило нам завернуть за угол! И тут же ухватил меня за плечи — придержать, чтоб не упала, инстинктивно, на автомате. Покрытое ссадинами лицо расплылось в широкой ухмылке. По рукам его текла кровь — но что она в сравнении со шрамами Охотника? Они четко выделялись на его запястьях, и я, как ни странно, испытала прилив гордости.
— А что ты тут делаешь, а? — строго поинтересовалась я. — Тебе жить надоело?
— Ну как же! — просиял он. — Я обошел здание, чтобы проникнуть внутрь и освободить тебя! Подумал — вдвоем у нас больше шансов выжить. А это кто?
— Это Теган.
Девушка нервничала и аж подпрыгивала на месте, помахивая моей дубинкой.
Ну что с ним с таким делать? Мне хотелось одновременно дать ему по морде и сдавить в объятиях.
— Пошли отсюда.
— Они нас скоро догонят! — предупредила Теган. — Может, сначала Волки удивятся, что вы не кричите и не умоляете о пощаде, как остальное мясо. Но потом все равно собьются в стаю и…
Мы с Невидимкой переглянулись. Я положила ладони на рукояти кинжалов:
— Ничего страшного. Мы не собираемся убегать.
Соседнее здание оказалось идеальным для засады. Точь-в-точь такое, как то, где меня держали Волки, но совсем заброшенное и нежилое. Внутри пахло диким зверем, какашками и сыростью. И странными растениями, которые топорщились здесь повсюду. Мы осмотрели помещение и спланировали удар. Артефакты тоже можно пустить в дело — если с умом ими распорядиться.
У нас было несколько преимуществ. Во-первых, Волки наверняка думали, что мы с Теган все еще сидим у огня и смирно ждем их триумфального возвращения. Кроме того, они не подозревали, что в руках Невидимки любой предмет превращается в оружие — а голыми руками он дерется и того лучше. Они думали, что поймали пару трусливых бродяжек — девчонку, которая будет делать, что велено, и мальчишку, который по мягкотелости не решился примкнуть к бандитам.
Ничего-ничего. Сейчас мы как следует повеселимся.
Готовя засаду, мы и не пытались остановить кровь. Раны Невидимки не представляли опасности — так, легкие неглубокие порезы. Мы хотели, чтобы они взяли след. Вскоре я услышала шорох — Волки попались на нашу приманку.
— Свежая, — произнес чей-то голос. — Он здесь.
— Далеко не ушел, — сердито отозвался другой. — Я-то думал, все будет гораздо интереснее, а он…
Невидимка выступил из-за горы ящиков у них за спиной:
— А вот так — интереснее?
Естественно, они бросились на него, по-всегдашнему дико завывая. Наверное, подавали другим сигнал — добыча здесь. Я прыгнула сверху и завалила одного. Колени ударили ему в спину, и я услышала хруст костей. Второго Невидимка сбил, крепко пнув между ног, и Теган треснула по башке сначала одного, потом другого.
— Минус два Волка, — радостно улыбнулась она.
Я скользнула прочь от распростертых тел — снаружи зазвучали шаги. Надо же, они даже не пытались идти тихо — какое неуважение к нашим умениям и навыкам! Я посмотрела на Невидимку и разочарованно покачала головой. Тот лишь пожал плечами, а в черных больших глазах я прочитала: мол, что с них взять. Они же психи. Кто может предсказать, как себя поведет псих?
Ящики стояли рядами — в самый раз, чтобы прятаться. А вот Волкам приходилось трудно — попробуй найди нас в таком лабиринте. Невидимка измазал своей кровью все подряд, мы легко и бесшумно скользили в темноте. Еще бы — я родилась под землей. И в жизни не видела ничего ярче факела. Так что в этом здании я чувствовала себя как дома и слушала их шаги, прикрыв глаза. Они приходили по двое. В крайнем случае по трое. Обидно — я ждала целую толпу. Они искали Невидимку, и он выходил им навстречу. Снова и снова. А потом в бой вступала я. Ну у них были и лица, когда они меня замечали! Такое впечатление, что эти дурни ни разу не видели девушку с оружием в руках! «Глупость опасна для здоровья, ребятишки».
— Скольких завалили? — запыхавшись от усилий, спросила Теган.
Невидимка повернулся ко мне:
— Я десятерых насчитал. А ты?
— Двенадцать. Ты забыл про тех двоих, что попытались смыться.
Теган отерла дубину. Надо будет ей объяснить, как за ней ухаживать, а то кровь попортит дерево. Потом, когда мы разживемся припасами, я протру дубину маслом.
— Ну что, тогда чуть меньше половины банды осталось, — заметила Теган.
Я поджала губы. И процедила:
— Мы еще не закончили. Ловчему надо преподать хор-роший урок.
— Согласен, — сказал Невидимка.
И повел нас в лабиринт из остовов старых машин и ржавых конструкций.
За легкой добычей подошли еще Волки. У бедняжек, увы, не вышло поживиться. Я метнула кинжал, бандит рухнул на землю, я побежала вытащить оружие из тела. Невидимка наблюдал издали, а я сделала вид, что не заметила мальчишку, который подкрадывался ко мне сзади. Он подкрался. И я всадила в него кинжал. Сидел бы ты дома с мамой, дурашка.
— Мой черед, — сообщила Теган. — Я об этом не знаю сколько времени мечтала.
Мы пустили ее вперед — и она положила еще двоих. А что, я бы на ее месте тоже взбесилась бы от злости. Когда я представляла, что с ней эти сволочи делали, меня аж перекашивало от ярости. И все только потому, что она — девчонка! У Волков — а может, и у всех бандитов — в башке поселилась какая-то зараза. Из-за этой мозговой плесени они не понимали простых вещей: людей ценят за их поступки. В анклаве выживали только сильные и физически безупречные люди. Но если ты родился сильным, твоя задача — защищать слабых. До тех пор, пока они сами, в свою очередь, не вырастут и не войдут в силу. Ну, по крайней мере, так было задумано изначально. На практике, конечно, выходило немного по-другому. Но это в нашем поселении. В других, например в Нассау, все было еще хуже. Но здесь, на Поверхности, даже таких простых правил не признавали. И это меня прямо бесило.
Наконец на ногах осталось только двое бандитов — если, конечно, я не ошиблась в подсчетах. Ловчий. Ну и тот, кто пошел с ним в паре. Мы загодя расслышали их шаги. Я знаком приказала Теган: сиди тихо, не двигайся. Потому что бесшумно ходить она пока не умела. Теган недовольно нахмурилась, но подчинилась. И замерла, прижавшись к ящику.
— Он положил Микки и Хоува, — произнес незнакомый голос. — И здесь все в кровище. Я уж счет телам потерял. Может, пусть убирается своей дорогой?
В голосе звучал страх. А еще чувствовалось, что это кто-то совсем молоденький. Я было опять разволновалась — ну как же так, мелкий же. А потом вспомнила их мерзкие ухмылки и как они нападали всей толпой. А может, это он меня по затылку тогда съездил. От одной такой мысли вся моя жалость куда-то испарилась.
— Ловчий, слышь, никого ведь не осталось! А девка все еще у нас. Может, пойдем, развлечемся, а?
— У мяса, оказывается, есть зубы, — тихо, спокойно и уверенно ответил Ловчий. — Но ничего. Мы все равно сожрем его.