— Так что же все-таки произошло? — громко задала я вопрос.
Теган положила руку мне на плечо:
— Вот это мы сейчас и узнаем.
Мы спустились обратно, на первый уровень. Тут я чувствовала себя в безопасности, но дело не только в этом. Разумнее всего начинать поиски от дверей — и постепенно углубляться в здание, расходясь в разные стороны. А то ведь, как пить дать, будем натыкаться друг на друга и дважды исследовать один и тот же участок.
Все, что лежало рядом с дверью, изрядно попортило непогодой, и толку от этих книг не было никакого. Они промокли и скукожились, слова размыло. Многие рассыпались в наших руках при первом прикосновении. Мои надежды угасали с каждым таким умершим томиком.
Зато потом мы обнаружили закрытые двери, а за ними — огромную комнату, всю заставленную столами. На некоторых лежали книги, на других — пожелтевшая от времени бумага. Солнечного света оказалось достаточно, чтобы читать.
Я взялась за стопку выцветших листов. На них были изображения, прямо на бумаге рядом со словами, и там были запечатлены сплошные несчастья. Вот женщина плачет, а вот огонь поднимается от машины. Я видела машины только неподвижными и проржавевшими. А эту изобразили прямо в миг, когда она врезалась в другую, и над ними поднимались языки пламени.
— «Центр по контролю и профилактике заболеваний признает, что вакцина не подействовала», — медленно прочитала я.
Большую часть слов я не понимала, поэтому прочитала их как смогла.
— Ты что-то нашла? — спросил Невидимка.
И положил руку мне на плечо, читая строчки на пожелтевшей бумаге, — непринужденное прикосновение, Камень тоже так часто делал. Но в случае с Невидимкой все было по-другому. Этот жест значил не то, что он хочет меня утешить или там поддержать. Или просто показать, что он рядом. Нет, он значил совсем другое, и я чувствовала эту разницу всем телом.
— Да вот не знаю. — Я протянула ему листок.
Мне было не стыдно признать, что Невидимка читал лучше, чем я. Меня просто буквам выучили, чтобы разбирать надписи на предупреждающих знаках в туннелях. Нас учили буквам, чтобы мы сумели прочитать написанное и не попали в беду. Вот и все. А он пробежал глазами строчки — даже пальцем не водил, как я, следя за буквами.
— Я не все понимаю, — наконец сказал он. — Но похоже, болезнь, от которой умер мой отец и мама Теган, оказалась очень заразной. Очень много людей погибло. Они попытались изготовить лекарство, но оно не сработало, и все стало еще хуже.
«Хуже? Насколько хуже?» Или наоборот, с тех пор жизнь улучшилась? Хотя все это трудно представить…
— Так что же, получается, только мы и выжили? — прошептала Теган. — Поселения под землей, бандиты и немногие оставшиеся, которые спрятались в руинах? Как мы с мамой?
Невидимка отчаянно затряс головой и сердито сказал:
— Ничего подобного! Отец говорил, что люди ушли на север! Говорил, что на севере лучше, чем здесь!
Сердце болезненно ёкнуло. А что, если это сказки? Ну, вроде тех, которые он нам читал — в них все, конечно, кончалось хорошо, вот только надежды эти были несбыточными… Я знала, что вопрос его рассердит, и промолчала. Но, похоже, он понял по моим глазам, что я думаю, потому что нахмурился, и лицо его еще больше заострилось.
И тут подошла Теган с другой желтой бумажкой:
— А что такое «эвакуация»?
Я пожала плечами, а Невидимка схватился за этот лист и принялся жадно читать. Может, он прочитает до конца, и все разъяснится. И снова я восхитилась силой его разума — так же, как восхищалась его стилем боя.
— Хм, не уверен, что все правильно понял, но думаю, что речь как раз о том, что все ушли. Причем человек, который все это писал, очень рассержен. «План эвакуации рассчитан на богатых и влиятельных. Мы получим ту же ситуацию, что и с Катриной…» — прочел он вслух.
— Влиятельные. Как старейшины, — пробормотала я. — Значит, что бы там ни случилось на самом деле, важные персоны уехали первыми.
— А других людей просто бросили, — горько отозвалась Теган. — Вот почему мы здесь.
Ее слова подействовали на меня отрезвляюще. Значит, мы происходим от тех, кого сочли слишком незначительными, чтобы эвакуировать. Может, я и не знала точного значения этого слова — «эвакуация», но прекрасно представляла себе противоположное по значению — «бросили». Да, именно так.
— Мы можем просидеть здесь целую вечность и больше ничего путного не найти, — сказала я.
Жаль, конечно, что мы не сумели отыскать все ответы в одной книге. Мне почему-то казалось, что мы придем — и вот, она будет лежать и ждать нас, и мы просто откроем ее на нужной странице и все-все поймем. Но, конечно, глупо было питать такие надежды. В библиотеке нельзя найти ответ на вопрос «куда нам идти». Или узнать, что на самом деле лежит за развалинами. Но если мы проявим достаточно мужества, мы все узнаем сами.
— Я бы хотел еще поискать, — сказал Невидимка.
— Да без проблем, — отозвалась я и села.
Хватит с меня пыльных страниц. Мертвые слова не ответят на мои вопросы. На столе рядом со мной лежала детская — судя по тому, что на страницах преобладали картинки, — книжка.
Я открыла ее: а что, почему бы мне и не почитать детскую книгу…
— А — аист. Б — бобер…
Интересно! Сколько всего можно узнать нового про животных и прочие вещи старого мира! Тем более книжка хорошо сохранилась, страницы почти не скукожились, потому что были из плотной бумаги. Они до сих пор не размякли от времени.
И тут я увидела букву В — и застыла с широко раскрытыми глазами.
— Теган! — придя в себя от изумления, позвала я. — Иди посмотри, что я нашла!
Она вздохнула и поднялась с места. Теган, наверно, тоже не прочь была пойти отсюда, но мы решили уступить Невидимке, да и выходить из здания до наступления темноты не больно-то хотелось. Мы обе предпочитали передвигаться ночью.
— В — волк, — прочитала я и постучала ногтем по картинке. — Ты когда-нибудь волка видела?
— Настоящего — нет. Только людей.
— Так ты знала, какие они на самом деле? — разочарованно протянула я.
Ну что ж такое! Опять оказывается, что я самая невежественная! Нам на уроках о Поверхности рассказывали мало, а если и рассказывали, то в основном всякую чушь. Зато Теган не знает про Уродов и Норных, вот. А еще не знает, что значат мои шрамы. Но, увы, даже если бы и знала, кому оно нужно, это знание, здесь, на Поверхности.
— У мамы была такая же книжка. Она по ней меня читать учила. — Голос у нее странно прерывался, словно слова застревали в горле.
Наверняка та книжка безвозвратно потеряна — Теган же попала в плен к Волкам. Так что я протянула ей эту:
— Бери себе.
Ее глаза заблестели от слез:
— Спасибо…
Теган взяла книгу и прижала к груди. А потом торопливо запихала в сумку. Я еще поворошила страницы, но терпение мое лопнуло и я пошла искать Невидимку. И нашла его сидящим на полу посреди разложенных книг. Толстых таких, старых и с мелкими-мелкими буковками. От одной мысли о том, что все их нужно прочитать, у меня заболела голова.
— Ну что, много узнал?
— Да, — отозвался он. — Но не о том. О других вещах.
— О чем, например?
— О старом мире.
Я вздохнула:
— Тебе еще много осталось? А то скоро стемнеет. Думаю, нам хорошо бы отсюда убраться — и как можно скорее.
И тут по пустым залам разнесся долгий пронзительный крик. Я узнала его, и кровь застыла у меня в жилах. Мы с Невидимкой посмотрели друг на друга:
— Где Теган?
Библиотека
— А ну выходи! Выходи, тебе говорю! — во всю глотку орал Ловчий. — Выходи, Семён! Тут кое-кто прямо до смерти хочет с тобой увидеться!
Невидимка прикрыл глаза:
— У него Перл.
По мне, так пропади эта Перл пропадом. Но я же видела, как переживает за нее Невидимка.
— Он, наверно, остальных Волков привел.
Теперь-то я представляла их настоящий облик: хищные, зубастые, с серебристо-серой шерстью и горящими глазами. Конечно, Волки из стаи Ловчего не такие, у них человеческое обличье, но все равно — если они подобрались близко, нас ждет жестокий бой. А ведь нам еще придется отбивать Перл и, возможно, Теган… Невидимка не бросит в беде старого друга — хотя бы в память об отце. Я бы плюнула на нее, конечно, — тем более в безвыходной ситуации. Но Теган… Мы же ее спасли. Нельзя, чтобы она опять попала к ним в лапы.
Темнота нам была только на руку. Я проскользнула между полками и, прижимаясь к стене, пошла вперед. Ну-ка, ну-ка, с чем мы имеем дело… Невидимка держался поблизости, и я тихо радовалась, что именно он прикрывает мне спину. К моему несказанному удивлению, Ловчий привел не армию, а всего несколько Волков — правда, таких же страшных на морду, как и он. Лица у них покрывали шрамы, но они раскрасили их в другие цвета. Видимо, это значило, что цвет вожака — это цвет вожака, а остальные пусть малюются во что хотят.
Они стояли прямо перед выломанными дверями. И, как я и боялась, один приобнимал Теган — и держал нож у ее горла. А другой Волк крепко вцепился в Перл. Все трое — сильные, хорошо вооруженные и отдохнувшие. А у нас, как назло, не было даже преимущества внезапности. Они ждали, что мы нападем.
— Ну и что будем делать? — прошептала я.
Лучший выход, конечно, — это сбежать. Сбежать и скрыться. Если получится уйти незаметно, они нас никогда не найдут. На самом деле я изрядно удивилась, что они сумели нас выследить — мы же ушли далеко. А может, Ловчий никуда не убегал? Может, он только сделал вид, что сбежал, а сам послал за подмогой детеныша и следил за нами, оставляя для других знаки — они пошли сюда, идите за нами? Только так они и могли здесь объявиться, другого объяснения не было…
— Их четверо.
Да, но эти — не детеныши, с которыми мы шутя расправились на складе. Мы, конечно, пытались не убивать их — все они мелкие, что с них взять, но эти четверо будут сражаться как четыре хорошо обученных Охотника, сомневаться не приходилось. И как мы совладаем с такими громилами?