А потом в больницу стали приходить письма. Сначала из Польши, потом из СССР, из Италии, даже из Америки. Простые люди из газет или по радио узнавали о трагедии Анны Герман и хотели выразить ей слова человеческого участия и сочувствия. Письма начинались по-разному: «Дорогая, любимая, уважаемая» …
Готовность увидеть артистку на сцене была нетерпеливой: «Я прочитал в газете, что 15 января вы уже будете выступать в Варшаве. Я взял на этот день отпуск и хочу поехать в Варшаву. Хочу быть на том концерте, чтобы увидеть и услышать вас» – прочитала Анна в одном из писем.
Трогательное письмо прилетело из Болоньи. Молодой итальянец прочитал в газете, что Анна в больнице и решил её поддержать. Он написал ей, что сам лежит в госпитале после тяжелой автомобильной аварии, что самое страшное позади и теперь ему предстоит долгая реабилитация.
«Мы тут живы, здоровы, если так можно выразиться. Всё еще рентген не приличный и «хожу» с костылями. Я уже три раза была внизу в парке на полчасика. В течение 3 месяцев в колене пошло на три градуса. Теперь колено сгибается на 93 градуса. С рукой еще медленнее. Не так скоро увидимся с Тобой, Аничка! Наверное, года два пройдет, пока я буду совершенно здорова. Да, кусочек жизни итальянцы-засранцы (извини меня, но я их ненавижу) у меня забрали.
У меня, милая Аничка, ничего нового нет. Всё упражнения каждый день, немножко телевидения и воробьи за окном. Вот и все мои новости» (из письма Анны Герман Анне Качалиной, 21 мая 1968 года)
Анна Герман работает над книгой мемуаров «Вернись в Сорренто?..» и над новыми песнями. 6 февраля 1969 года.
Фото Ярослава Тараня
Дочка, держись!
Пожалуй, самые трогательные и самые тёплые, а главное – в огромном количестве, письма приходили из СССР. Люди писали на адрес польского Министерства культуры, а чаще всего на конвертах можно было увидеть надпись: «Польша. Варшава. Анне Герман». И письмо всегда находило своего адресата.
Поначалу Анне было трудно самостоятельно читать такое количество писем – очень уставали глаза, да и рука не могла долго держать листы бумаги. На помощь приходили мама и Збышек. Они приносили каждый день стопки новых писем, садились возле Анны и начинали читать. Письма от польских поклонников читал Збышек, письма из СССР читала мама.
Во многих письмах простые русские женщины из глубинки называли Анну просто дочкой. И хотя среди писавших не было знакомых ей людей, она чувствовала необыкновенную теплоту и сердечность от этих слов: «Дочка, держись! Главное, чтобы ты была здорова!» На миг эти люди становились ей родными.
А уж как Анна удивлялась, когда получала письма из Сибири! Целый мешок писем из далёких сибирских городов, посёлков и даже деревень. Ведь она там никогда не была раньше, откуда люди могли её знать? Но люди знали, слушали её записи по радио и сопереживали. Вот одно из писем от жительницы Новосибирска: «Вы наша самая любимая и дорогая певица. С болью в сердце мы узнали о случившемся. Я хоть и не понимаю по-польски, могу слушать ваши песни всё время, потому что в них чувствуется ваша светлая душа и ваше сердце. Родная Анечка, желаем вам скорейшего выздоровления, много-много счастья. И чтобы детишек побольше нарожали».
Эти письма очень поддержали Анну Герман. Она почувствовала в себе силы вернуться к творчеству.
«Самое плохое позади и теперь меня уже ждут в 1970 году самые хорошие «вещи» – моя любимая работа. А, знаешь, люди даже говорят, что, мол, лучше она поет, чем прежде! Это, конечно, не так, но, слава Богу, что не хуже» (из письма Анны Герман Анне Качалиной, 01.01.1970 года)
1970 год.
Фото Ежи Плонского
Начала сочинять музыку
Ещё в студенческие годы Анна обнаружила, что её музыкальная душа отзывается на строки поэзии. Неожиданно на понравившиеся стихи в душе рождалась мелодия. Анна напевала, получалась песня. Но она почти ничего не фиксировала на бумаге, в нотах, не записывала эти песни на домашний магнитофон.
Время писать музыку к поэзии пришло во время реабилитации. Вновь обратимся к словам Анны: «Я начала сочинять музыку не от уверенности, что у меня это получится, причина была в необходимости. Слишком долго длилась реабилитация, я не могла петь, мне не хватало музыки, а я чувствовала острую необходимость самого близкого контакта с песней. Поводом стали оказавшиеся под рукой и написанные для меня тексты поэтессы Алины Новак. Я попробовала и…так всё началось»
Постепенно, песня за песней рождался цикл песен на стихи Новак, который Анна озаглавила «Человеческая судьба». Песня о том, что надо радоваться каждому мгновению жизни, надо улыбаться, несмотря на невзгоды и болезни, стала символом возвращения к жизни. Поляки услышали в этой песне мотив возвращения их любимицы на сцену. Песня была записана на радио и на протяжении всего 1970 года не выходила из «хит-парадов» самых популярных песен.
Этот цикл был записан на студии и в свет вышла первая после реабилитации пластинка Анны Герман «Человеческая судьба».
«Аничка, Ты, конечно, сама оценишь потом, но поверь мне пока – мои песни совсем неплохие. А тексты прямо прелесть какие пишет моя хорошая знакомая пани Алина Новак. Даже самые завистливые люди признают ее большой талант.
Может быть, в мае-июне я уже смогу записать мою пластинку, которая будет называться «Возвращение Анны» и на которой будут только мои песни с текстами Алины. Интересно, правда?» (из письма Анны Герман Анне Качалиной, весна 1969 года)
Во время съемок на варшавском телевидении в программе «Две Анны».
Фото из архива автора
Преодолевая волнение и страх
Когда все аранжировки на авторские песни Анны на стихи Алины Новак были готовы, настало время записывать их в студии. До автокатастрофы у Анны был опыт записи в московской студии «Мелодия», на московском радио, на варшавском радио, на варшавской студии «Польские награння», в итальянской студии, в провинциальных студиях периферийных польских городов… Казалось бы, с таким опытом в звукозаписи бояться было нечего. Но сейчас Анне предстояло войти в студию после более чем двухлетнего перерыва…
«Поначалу мне казалось, что всё просто и очевидно. Казалось бы, чего проще – прийти в студию и записать знакомые песни. Но пришёл момент записи, а на смену уверенности пришло волнение и страх. Я видела вокруг себя доброжелательные лица, друзей, но не могла справиться с волнением и страхом. Именно такой «порог» я перешагнула на выступлении в Зале Конгрессов. Я видела танцующих, свободно двигающихся коллег по сцене и боялась, что не смогу сделать даже нескольких шагов». (из интервью Анны Герман, май 1970 года)
Волнение Анны Герман очевидно и понятно. Был восстановлен опорно-двигательный аппарат, но для полного выздоровления нужны были годы интенсивной реабилитации. Анна не могла себе позволить ещё несколько лет посвятить больницам. Она чувствовала, что сможет вернуть силы и здоровье только, если будет заниматься любимым делом – петь, сочинять, радовать зрителей.
«Я записала свою новую пластинку с моими песнями и еще 25-минутный фильм с 6-ю песнями. Другими, чем на пластинке. Работа была громадная, тяжелее чем я думала, все-таки! Но уже кое-что все-таки сделано. Правда? Вот только выступать всё не могу. Только подумаю об этом и прямо сразу чувствую себя больной. Но и это, я думаю, со временем пройдет» (из письма Анны Герман Анне Качалиной, 10 мая 1970 года)
Фото Алексея Агеева
Книга «Вернись в Сорренто?..»
Как мы уже знаем, в период реабилитации Анна Герман получала сотни, тысячи писем от поклонников из Польши, Италии и СССР. Ответить всем не было физической возможности. А письма всё шли и шли. Прочитанные письма Збышек аккуратно складывал в картонные коробки. Анна никогда не выбрасывала письма. Ей было важно ощущать незримую поддержку тысяч незнакомых ей людей – писали дети, домработницы, учёные и даже заключённые.
Написать книгу и ответить в этой книге сразу всем, кто ей писал в непростое для неё время – это было единственным выходом из положения. Поблагодарить всех и каждого, кто её поддерживал, можно было только на страницах собственных мемуаров.
Анна рассказала миру о своём пребывании в Италии, о становлении как певицы, о первых успехах в Польше и, конечно, об автокатастрофе. С большим юмором Анна вспоминала о своих приездах в Милан, о походах по домам моды, об итальянском шоу-бизнесе, попутно делилась с читателями путевыми заметками – точно и образно описывала характеры итальянцев, их нравы и особенности быта. Книга была закончена летом 1969 года. В предисловии Анна написала: «Все мои высказывания будут откровенными, как в письмах к маме, без примеси хвастовства, без малейшего оттенка саморекламы. Для рекламных целей мне вполне хватило самой катастрофы». В заглавие книги Анна вынесла название знаменитой песни: «Вернись в Сорренто?..»
«Временами мне лучше и тогда я работаю дома над своими песенками, а недавно кончила писать воспоминания из Италии. Получилось 100 страниц с фотографиями – будет небольшая книжечка» (из письма Анны Герман Анне Качалиной, 23.04.1969 года)
Обложка первого польского издания книги Анны Герман «Вернись в Сорренто?..»
Возвращение Эвридики
«Возвращение Эвридики» – именно так польские журналисты называли триумфальное возвращение Анны Герман на сцену. Польский кинорежиссер Мариуш Вальтер загорелся идеей снять документальный фильм «Возвращение Эвридики». Анна дала согласие. Вальтер снимал живую хронику ее возвращения. Вот Анна в студии польского радио, репетирует песню «Человеческая судьба» с музыкантами… В студии душно, Анна постоянно обмахивается нотами, идёт дубль за дублем. Музыканты ищут правильную интонацию, Анна тихонько напевает… Это её первая запись после долгого перерыва.