В Центральный Дом работников искусств с концертом приехала Анна Герман! Это было большое событие для Дома, поэтому многие из нас решили сделать для гостьи из Польши сюрприз: мы приготовили музыкальные номера, с которыми выходили на сцену и приветствовали певицу! Вёл тот вечер Ян Френкель, он наиболее из всех нас подходил Анне Герман по росту Были и другие артисты.
Я решил сыграть для Анны одну из русских народных мелодий. Я играл, а она стояла рядом и очень внимательно слушала. Когда я закончил игру, она подошла ко мне, чуть пригнулась, положила голову мне на плечо. Я увидел слёзы в её глазах.
Поздравления на сцене московского ЦДРИ от Михаила Рожкова и Яна Френкеля, 13 апреля 1980 года. Фото Валерия Смирнова
Эти слёзы были для меня лучшим признанием моей игры. В моей жизни было много оваций, много наград, но, когда меня спрашивают о самых ярких моментах моей творческой биографии, я всегда вспоминаю Анну Герман и то, как она плакала на моём плече, поддавшись настроению игры на русском музыкальном инструменте.
Белый цвет, черёмухи цвет,
Это весны весёлый привет,
Пусть везёт тому, кто верит и ждёт,
К сердцу любовь всегда дорогу найдёт.
В 70-е годы я работал в ансамбле «Лейся, песня», это было время, когда ВИА (вокально-инструментальные ансамбли) с большим трудом пробивались на телевидение. Наши песни уже были популярны, а телевидение нас не жаловало.
В 1977 году мы записали с Анной Герман песню Славы Добрынина на стихи Саши Жигарева «Белая черёмуха». Я сделал аранжировку, наш ансамбль всё сыграл и сделал подпевки. Анна спела просто чудесно – легко, по-весеннему! И песню разрешили выдать в эфир! Только благодаря тому, что её поёт Анна Герман!
Я не пошел в кадр, к моей внешности точно придрались бы. А ансамбль снимался вместе с Анной.
У нас сложились очень тёплые отношения: приезжая в Москву, она часто звонила и просила, чтобы именно я делал ей аранжировки новых песен. Мы даже обсуждали возможность записать совместную пластинку – Анна Герман и «Лейся, песня». Но, увы…
С Михаилом Шуфутинским на записи песни «Белая черемуха» в тон-студии «Останкино», апрель 1977 года. Фото Алексея Агеева
В конце 70-х моя добрая знакомая, актриса Людмила Иванова, привела Анну Герман в театр «Современник» на спектакль «С любимыми не расставайтесь». Анна была под впечатлением от спектакля, и мы, решив продолжить вечер, все вместе поехали в ресторан «Прага», где в разговоре Аня предложила мне стать конферансье в её сольных концертах. Я был счастлив такому предложению, мы потом ещё несколько раз встречались и обсуждали наши возможные творческие планы, которым, увы, так и не суждено было осуществиться.
Однажды мне позвонила Людмила Ивановна и попросила найти координаты врачей больницы им. Склифосовского. Такие связи у меня были, незадолго до этого врачи именно этой больницы подняли меня на ноги, после того как я разбился на очередных киносъёмках. Я спросил Милу зачем ей это, она ответила, что приехала Аня Герман и у неё совсем плохо со здоровьем, надо показать её опытным врачам.
Аню беспокоили боли в суставах, она жаловалась на последствия итальянской аварии. Её познакомили с профессором Владимиром Павловичем Охотским. Он, в свою очередь, порекомендовал Анне обследоваться у молодых врачей, которые и забили тревогу.
Осталась в сердце горечь от того, что она так рано ушла, от того, что мы не осуществили наши прекрасные планы…
В спектакле «С любимыми не расставайтесь» я читал стихотворение, которое очень нравилось Анне:
Когда умру, когда скончаюсь,
Когда в холодный гроб сойду,
Тогда любить меня не сможешь,
Люби сейчас – пока живу…
Фото Софьи Насеровской
Анна Герман… У нас много общего в судьбе. Мы обе имеем отношение к Польше, но у нас не польские фамилии: Герман – немецкая, Пьеха – тоже не польская фамилия, мой папа был родом из Силезии, там эта фамилия часто встречается. Анна родилась в 1936 году в Узбекистане, а я в 1937 году во Франции. Когда Анне было 10 лет, в 1946 году она вместе с семьёй переехала из СССР в Польшу на постоянное место жительства, и одним из городов, где она долгое время жила, был Вроцлав. Я оказалась в Польше также в 1946 году, мы жили в ста километрах от Вроцлава в шахтерском поселке Богушув. Она училась во Вроцлавском университете, а я училась в педагогическом лицее в городе Валбжихе, это Вроцлавское воеводство.
Что касается творчества, то популярность Анны Герман началась в Польше, а моя в СССР. Мы обе пели песни на польском языке, у каждой из нас были свои поклонники и в СССР, и в Польше.
Встречались с Анной мы лишь однажды – в ГДР, во время съёмок музыкальной программы на Берлинском телевидении. Это была очень короткая встреча, мы обменялись лишь несколькими словами.
Я убеждена, что именно в СССР Анна Герман нашла своего зрителя. В Польше, всегда смотревшей в сторону Запада, тогда набирала обороты ритмичная, битовая музыка, а её голос был ближе к классическому исполнению – нежный, кантиленный. За эту манеру исполнения её и полюбили советские зрители. В Польше её тоже любили, но отношение было несколько иным, чем в нашей стране. Я помню, когда я гастролировала в Польше, в газетах появлялись рецензии на мои выступления: «Эта певица могла бы быть очень популярна и востребована в Польше, если бы её не забрал Советский Союз». Так что эта тема ревности звучала довольно часто по отношению и к Анне, и ко мне.
Анна была непревзойдённой певицей, она умела выразить в песне свои чувства. Именно поэтому советские композиторы доверяли ей свои прекрасные песни, которые в её исполнении становились очень любимыми.
С Богумилой Витомской (крайняя справа) на ткацкой фабрике в Ашхабаде, апрель 1980 года.
В 1980 году мы с моей супругой Богумилой приезжали в СССР на совместные гастроли с Анной Герман. Программа была построена так, что вместе с Анной в концерте участвовали артисты польской сцены. У всех была своя роль – мы с Богусей и Бернардом Кондрацким исполняли втроём польскую народную песню. Принимали нас всегда хорошо, а публика московского ЦДРИ (Центрального дома работников искусств. – Прим. ред.) устроила нам настоящую овацию!
Очень хорошо я запомнил наше выступление с Анной Герман в Кремлёвском дворце съездов. У меня до недавнего времени даже хранился кремлёвский пропуск. Не забуду, как ведущий объявил: «А сейчас – русский народный танец краковяк!». Я слышал много несуразиц, но что краковяк – русский народный танец…
О тех гастролях остались приятные впечатления: в Сочи на ужин нам подавали розовое шампанское, что здорово поднимало настроение. Правда, Аня не участвовала в этих застольях, она уже плохо себя чувствовала.
В Ашхабаде мы поехали на рынок. Я был удивлен, что в жаркий день мужчины ходят в тёплых шапках, оказалось, это их национальная традиция – в таких шапках голове не жарко!
По пути в Среднюю Азию у нас была транзитная посадка в Тбилиси. Мы с моим коллегой-перкуссионистом решили прогуляться по аэропорту. Паспорта, как на грех, мы оставили в самолёте. Мы без проблем вышли в здание аэропорта, погуляли там минут десять и хотели вернуться в самолет, но путь нам преградил пограничник с ружьём. Мы пытались объяснить, что документы у нас в самолёте, что мы на гастролях с Анной Герман, но пограничник был непреклонен. Когда до вылета оставалось минут двадцать, мы оттолкнули пограничника и со всех ног побежали к самолету. На счастье, нам вслед не раздались выстрелы… Мы вбежали в самолёт белые, как бумага, за нами закрыли дверь и самолет пошел на взлёт. Никому, кроме Ани и моей жены, мы не стали рассказывать об этой неприятности.
Те гастроли 1980 года не были длительными: самочувствие Анны не позволяло ей много выступать. Но она не посвящала в свои проблемы даже нас, своих коллег. Во время концерта она выкладывалась на сто процентов, но после – замыкалась, почти ни с кем не общалась. Надо заметить, что в Средней Азии (Алма-Ата, Ашхабад) она чувствовала себя как дома, и люди её принимали как родную. С Богусей Аня ездила в Ашхабаде на ткацко-прядильную фабрику, им там подарили национальные наряды, сделали памятные фотографии. А сопровождала нас замечательная женщина, работница «Госконцерта» Алла Бегалиева. Анна была ей очень благодарна за помощь в тех гастролях.
Прошло много лет, в Польше имя Анны надолго было предано забвению. И вдруг – как гром среди ясного неба – сериал о её жизни. Мы с Богусей смотрели его со слезами на глазах: трудная судьба была у Ани и её семьи, трудно ей досталась любимая работа на сцене. И счастье, что мы соприкоснулись в работе с такой легендой!
Мы впервые встретились с Анной на совместных гастролях по СССР в середине 60-х. Скорее всего, это был 1965 год. Мы, исполнители из шести социалистических стран, участвовали в Международной эстрадной программе «Мелодии друзей», каждый из нас пел в концерте несколько песен. От Польши выступали двое – Анна Герман и Ежи Поломский.
Это турне было для Анны недолгим. После нескольких концертов в Москве мы переехали в Ленинград, где в гостинице наши номера оказались рядом. Вечером оказалось, что у Анны нет горячей воды. Она безуспешно пыталась дозвониться до администрации, после чего постучалась ко мне спросить, есть ли вода в моём номере. У меня с водой был порядок, но я спустился вниз, нашёл дежурного и попросил, чтобы Анне подключили горячую воду. Дежурный сказал, что лучше переехать в другой номер. Анна категорически отказывалась, говорила, что уже расположилась и это плохой знак, если переезжать из номера в номер. В итоге в её номере всё наладили.