ему приснился сон. Алексею привиделось, что он стоит в святом храмевеликомученика Димитрия[537] и слышит голос:«Не печалься, не стенай, завтра ты победишь». Казалось, что голос доносится донего от одной из висящих в храме икон, на которой был изображен великомученикДимитрий. Он пробудился, радуясь услышанному во сне гласу, сотворил молитвумученику и обещал в случае победы над врагом сразу же отправиться в Фессалоникуи за много стадий до города, оставив коня, пешком медленно пойти на поклонениесвятому.
Призвав к себе стратигов, начальников и всех своих родственников, Алексейоткрыл совет и стал спрашивать мнение каждого. Затем он изложил им свой план,заключавшийся в том, чтобы передать все отряды родственникам.Главнокомандующими же он назначил Никифора Мелиссина[538] и Василия Куртикия, которого называли также Иоаннаки[539] (это знатный муж, родом из Адрианополя,знаменитый своим мужеством и военным искусством). Алексей передал им не толькоотряды, но и все императорские знамена[540].Он приказал построить войска таким строем, какой применял в предыдущих битвах,и велел сначала обстрелять передовые ряды латинян, а затем всему войску сбоевым криком броситься на врага. Уже сойдясь щитом к щиту с врагом и вступив врукопашный бой, они должны были обратить тыл и сделать вид, что стремительноотступают к Ликостомию[541]. В то время какимператор отдавал эти приказания, неожиданно по всему войску раздалось ржаниеконей. Изумление охватило всех присутствующих, но император и вообще людипроницательные расценили это как доброе предзнаменование.
Отдав такие распоряжения, Алексей оставил войско справа от крепости Ларисса,а сам дождался захода солнца, приказав нескольким доблестным мужам следовать заним, прошел через Ливотанийское ущелье[542],обогнул Ревеник и через так называемую Аллагу подошел с левой стороны кЛариссе. Он осмот-{167}рел местность и, заметив низину, заселтам в засаде вместе со своими спутниками. Когда император, торопясь, как вышеговорилось, устроить засаду, уже собирался войти в Ливотанийское ущелье,начальники ромейских отрядов выделили часть своих воинов и отправили их противкельтов, чтобы отвлечь на себя врага, и не дать ему возможности выследитьимператора. Эти воины, спустившись на равнину, напали на кельтов, долгое времявели бои и отступили лишь тогда, когда ночь уже не позволяла сражаться.Император же, прибыв в назначенное место, приказал всем спешиться, опуститьсяна колени и держать коней за уздечки. И сам он, найдя кустик чебреца, склонилсяк нему и, держа в руках узду, пролежал вниз лицом остаток ночи.
6. С восходом солнца Боэмунд увидел построенные в фаланги ромейские отряды,царские значки, копья, усаженные серебряными гвоздями, и коней, покрытыхцарскими пурпуровыми седлами. Тогда он и сам, как смог, выстроил против нихсвое войско и, разделив его на две части, встал во главе одной из них, акомандование другой поручил Бриену[543] (этознатный латинянин, которого называли также «коннетаблем»[544]). Построив таким образом войска, он вновь поступает посвоему обычаю: считая, что в том месте, где он увидел царские знамена,находится и самодержец, увлеченный ложной догадкой Боэмунд с быстротой молниибросается на врага. Ромеи после недолгого сопротивления обратили тыл, и Боэмундпогнал их в своем неудержимом натиске так, как уже было описано раньше[545].
Тем временем император, видя, как далеко бегут его отряды и как неудержимопреследует ромейские отряды Боэмунд, предположил, что Боэмунд уже находится назначительном расстоянии от своего лагеря. Он сел на коня, приказал сделать тоже самое своим воинам и подъехал к лагерю Боэмунда. Войдя туда, он убил многихоказавшихся там латинян и взял добычу[546].Затем Алексей посмотрел на преследователей и отступающих и увидел, что ромеиочень естественно изображают отступление, а Боэмунд и за ним Бриен ихпреследуют. Император подозвал славного стрелка Георгия Пирра и другихдоблестных мужей, выделил большой отряд пельтастов и приказал им быстропоследовать за Бриеном, но, настигнув его, не вступать в рукопашный бой, анепрерывным дождем стрел издали осыпать коней. Они сделали это и, приблизившиськ кельтам, стали не переставая метать стрелы в их коней, так что всадникиоказались в отчаянном положении. Ведь любой кельт, пока он сидит на коне,страшен своим {168} натиском и видом, но стоит ему сойти сконя, как из-за большого щита и длинных шпор он становится неспособным кпередвижению, беспомощным и теряет боевой пыл[547]. Как я полагаю, именно на это и рассчитывал император,отдавая приказ поражать стрелами не всадников, а коней. И вот, кельтские конистали падать на землю, а воины Бриена закружились на месте. От этого громадногокруговорота поднялся до неба большой и плотный столб пыли, который можносравнить лишь с павшей некогда на Египет кромешной тьмой[548]: густая пыль застилала глаза и не давала узнать, откудалетят стрелы и кто их посылает.
Отправив трех латинян к Боэмунду, Бриен сообщил ему обо всем случившемся.Послы прибыли к Боэмунду, когда он с несколькими кельтами стоял на островкереки Саламврия[549], ел виноград и спесивохвастался. Его слова передаются из уст в уста и служат предметом насмешек досих пор; коверкая по-варварски слово «Ликостомий», он несколько раз повторил:«Я загнал Алексея в волчью пасть[550]». Вотдо какой степени самомнение ослепляет людей, не давая им видеть, что происходиту них перед глазами.
Когда Боэмунд выслушал сообщение послов Бриена и узнал о хитростисамодержца, который обманом одержал победу, он, как и следовало ожидать,огорчился, но не пал духом (таким был этот муж). И вот несколько специальноотобранных кельтов-катафрактов Боэмунда поднялись на холм, расположенныйнапротив Лариссы. Ромейские воины заметили их и возгорелись страстным желаниемнапасть на кельтов, самодержец удерживал их от этой затеи. Тем не менее многовоинов, которые собрались из разных отрядов, поднялись на холм и напали накельтов. Они, однако, тотчас обрушились на ромеев и убили около пятисот воинов.Затем император, догадавшись о месте, через которое должен был пройти Боэмунд,отправил туда своих доблестных воинов вместе с турками и Мигидином во главе, ноБоэмунд, когда те приблизились, напал на них, вышел из боя победителем ипреследовал их до реки.
7. На рассвете следующего дня Боэмунд вместе с сопровождавшими его графами,а в их числе был и Бриен, переправился через упомянутую уже реку. ВблизиЛариссы он увидел болотистое место и нашел поросшую лесом долину между двумяхолмами, под названием «Дворец Доменика», которая оканчивалась узким проходом(его называют клисурой); через этот проход он вошел в долину и разбил тамлагерь. На другое утро к нему подошел со всем войском фалангарх Михаил Дука —мой дядя по материнской линии, человек выдающегося ума, {169}красотой и ростом превосходивший не только своих современников, но и вообщевсех живших когда-либо на земле (изумление охватывало каждого, кто смотрел нанего). Мой дядя обладал неподражаемым искусством предвидеть события, приниматьнужные решения и претворять их в дело.
Согласно приказу самодержца, войско Михаила не должно было целиком входить вустье клисуры, ему надо было расположить воинов снаружи отрядами, а затем,выбрав искусных стрелков из числа турок и савроматов[551], ввести их туда, однако запретить пускать в ходкакое-либо оружие, кроме стрел. Когда они вошли в долину и на коняхнабросились на латинян, оставшиеся снаружи, одержимые воинским пылом, сталиоспаривать друг у друга право войти в теснину. Боэмунд же, искусныйвоеначальник, приказал своим воинам стоять сомкнутым строем, огородить себящитами и не двигаться с места. Протостратор[552], со своей стороны, видя, что его воины один за другимисчезают и входят в проход, вошел туда и сам. Боэмунд увидел их и, говорясловами Гомера, «радостью вспыхнул, как лев, на добычу нежданно набредший»[553]. Своими глазами видя воинов спротостратором Михаилом, Боэмунд со всем войском в неудержимом натискенабрасывается на них, и они тотчас обратили тыл. Уза (его имя происходит отназвания племени)[554], человек,прославившийся мужеством и умеющий, как говорится у Гомера, «справа и слевадержать щит, бычьей обтянутый кожей»[555],вышел из ущелья, направился вправо и, резко обернувшись назад, ударил первогоподвернувшегося ему латинянина. Тот сразу же вниз головой рухнул на землю.
Боэмунд преследовал наших воинов до реки Саламврии. Во время бегстваупомянутый уже Уза ударил копьем знаменосца Боэмунда, выхватил из его рукзнамя, некоторое время размахивал им, а затем склонил к земле. Латиняне,увидев, что знамя, находившееся раньше в прямом положении, склонилось вниз,пришли в замешательство, бросились бежать другой дорогой и прибыли по ней вТрикалы, которые уже раньше были заняты воинами Боэмунда, отступавшими вЛикостомию. Они вошли в город, где оставались некоторое время, а оттуданаправились в Касторию.
Император же отошел от Лариссы, прибыл в Фессалонику и со свойственной ему втаких случаях проницательностью сразу же отправил послов к графам Боэмунда и