Как сука со щенком, она крепко обняла маленького мальчика и стала целовать его в шею и лоб, пока он не начал вырываться.
– Что? Не нравится, когда я тебя целую? Или тебя укусить?
Она схватила его и играючи укусила за руку. Астор широко улыбнулся. Она щекотала его большими пальцами по бокам, а он колотил её по спине и хихикал. Внезапная возня взволновала Пушка, который прижался к заднице Анны, покачивая тазом. Она шлёпнула его, и пёс, поджав хвост, скрылся за вазами с лимонным деревом.
Анна с Астором лежали на изразцовом полу и смотрели на звёзды. Они казались настолько близкими, что, если протянуть руку, можно взять их и положить в карман.
– Ну так, будем костёр разводить?
Голова Пьетро появилась на фоне неба. В руке он сжимал наполовину полную канистру с бензином. Они сложили стулья и шезлонги, полили их бензином и подожгли. Красные и голубоватые языки поднимались всё выше и выше, потрескивая и рассыпаясь искрами. Охваченные порывом, они вытащили мебель из гостиной и бросили её в огонь. Дымом закоптило окна чердака и заволокло всю квартиру. Вскоре от огня остались лишь угли.
– Давайте и матрас сожжём! – предложил Астор.
– Нет! Только не матрас! – хором ответили ему Анна и Пьетро.
Девочка открыла пакет с осьминогом, и оттуда завоняло. Она всегда считала, что стерпит неприятные запахи; Анна настолько привыкла к трупному смраду, что теперь уже не замечала его. Но этот запах был просто невыносим.
– Протух? – спросил Пьетро.
Анна пожала плечами и швырнула пакет с балкона. Чудовище с щупальцами, которое едва не убило её, улетело в ночь и плюхнулось на пляж рядом с использованным тампоном.
Они разогрели консервированные помидоры и горох в большой сковороде, по очереди помешивая их и соревнуясь, кто дольше усидит у огня. Когда похлёбка была готова, они разлили её по тарелкам и проглотили горячее, безвкусное, но питательное варево.
Ни Пьетро, ни Астор не вспоминали при ней о мотороллере, и Анна умирала от любопытства.
– Как дела с "Веспой"? – между прочим спросила она.
Пьетро провёл пальцем по краю сковороды, подбирая остатки:
– Неплохо, она на мгновение завелась, потом заглохла, и больше нам уже не удавалось её завести.
– Ну, попробуйте ещё завтра.
Мальчик застыл с указательным пальцем в соусе:
– Что? Ты же хотела уезжать? Ты там такое устроила...
– Один день ничего не изменит. И ты прав, на "Веспе" мы быстрее доберёмся до Мессины.
Астор похлопал себя указательным пальцем по виску, глядя на Пьетро. Он погладил Пушка, который широко зевнул.
– А как же он?
Все задумались.
– Снотворное! – вдруг сказала Анна. – Мама писала, что некоторые виды снотворного вырубают на целые сутки. Накормим его снотворным и подождём, пока он заснёт, а потом посадим в коляску. Когда он проснётся, мы уже будем в Мессине.
Пьетро это не убедило.
– Получится, вот увидишь, – успокоила его она. – Завтра пойду и поищу их в аптеке. А если не найду, пойдём пешком.
– Пешком... – с горечью повторил Астор.
Слишком усталые, чтобы спорить дальше, полные сомнений, они сидели и молчали, глядя в тлеющие угольки.
11.
Облака витали у самого края моря и безмятежно наблюдали за новым солнечным днём, который выдался теплее и безмятежнее, чем предыдущий. Этому радовались даже голуби, воркующие в сосновом лесу за ресторанами.
Анна сидела на пляже в новом синем лифчике-балконет с нежным белым бантиком в центре. Он был ей слишком велик, и грудь лежала в нём, как шарики мороженого в чашке. Вниз она надела шорты. С тампонами было удобно, но кровь, похоже, не собиралась останавливаться.
Большая чёрная муха не по сезону врезалась ей в лоб и упала на песок, продолжая жужжать. Анна достала из рюкзака тетрадь "ВАЖНО", положила её на бёдра и стала листать в поисках названия снотворного для Пушка.
Она первый раз открывала тетрадь с тех пор, как забрала её из Торре-Норманна. Во время путешествия она в неё не заглядывала, так как помнила всё уже наизусть, а в мире было много такого, чего мама не могла себе даже представить.
Она нашла страницу, на которой рассказывалось о снотворных. Вроде как они назывались: Миниас...
Остальные названия расплылись в пятне воды.
Вряд ли удастся найти их в аптеке. Снотворные исчезли одними из первых, но попытаться стоило. Она продолжала листать тетрадь и дошла до последних ещё пустых страниц. Анна смотрела в горизонт, а ветер взъерошивал ей волосы.
Может, и мне написать что-то подобное?
Это было похоже на откровение. До этого момента она никогда не осмеливалась представить себе такое. Это была тетрадь "ВАЖНО", которую мама вручила ей перед смертью.
И которую я передам Астору.
Она пересчитала пустые страницы. Их было 32. Мама же не будет возражать, если Анна что-то тут напишет? Она уставилась на облака, взяла карандаш и стала писать.
КУКУРУЗНЫЕ ШАРИКИ
Астор, не ешь эти жёлтые кукурузные шарики, от которых у тебя болит живот и весь день понос. Ты всегда об этом забываешь. Просто не ешь их. Всё остальное...
– Анна!
Девочка подняла голову и увидела, как по набережной бежит Пушок, а за ним – Астор.
– Анна! Анна!
Она положила тетрадь обратно в рюкзак и пошла ему навстречу, сначала шагом, потом бегом.
Астор остановился перед ней, согнувшись от усталости.
– Что случилось? – спросила его Анна.
– Пьетро... – малыш положил руку на грудь. – Ему удалось завести двигатель. "Веспа" ездит!
Где-то в старом городке грохотал мотор. Ей казалось, что ещё вчера она слышала, как мотоциклы мчатся на полной скорости по дороге мимо леса.
– Пошли, – сказал Астор, убегая.
Анна побежала за ним, а пёс – следом.
Пьетро выехал из-за домов на "Веспе". С прикреплённой коляской мотороллер казался большим и громоздким, чуть меньше машины.
Мальчик медленно продвигался вперёд, стараясь не заезжать на песок, покрывавший широкие участки проезжей части.
Он нагнал их у ресторана "Фонарь" и затормозил рядом с остатками рыбацкой лодки. Коляска вздрогнула, и двигатель с яростным хлопком отключился.
– Я пока не дружу с передачами, – Пьетро был весь в поту, с красным лицом, а в подмышках его рубашки виднелись два больших тёмных пятна.
– Невероятно... – пробормотала Анна, обходя коляску.
Мотороллер был красивого, светло-голубого цвета с хромированными зеркалами, сверкающими на солнце. На коляске была надпись: "Прокат".
Пьетро был в восторге:
– И свет работает, можно ехать даже ночью, – сказал он, слез с седла и толкнул стартёр. Мотор послушно забормотал. – Видишь?
– Фантастика! – Анна захлопала в ладоши.
Астор радостно запрыгал.
Пьетро подмигнул:
– Признайся, ты ведь не верила, что у меня всё получится?
– Очень даже верила. Только…
– Что?
– Странно. Вот и всё, – Анна провела рукой по кузову.
– Это "Vespa 125", четыре передачи. Для их переключения нужно поворачивать ручку.
Астор вскочил на седло и вцепился в руль, весь взволнованный:
– Покатай меня! Давай кататься!
– Да, но сначала нужно вытащить её из песка. Помогите мне.
Астор и Анна, опустив голову, толкали сзади, а Пьетро рулил из седла. Мотороллер то и дело глох.
До смерти устав, они едва добрались до въезда на дорогу, ведущую прямо к холмам. Как только заднее колесо коснулось асфальта, мотороллер поехал, разбрасываясь щебнем. Пёс с лаем побежал за ним, пытаясь укусить шину.
– Пушок! – крикнула Анна. – Назад!
Пьетро улыбнулся и ускорился, преследуемый собакой.
Анна смотрела, переводя дыхание:
– Этот пёс никогда не полезет в коляску.
Мотороллер шарахался из стороны в сторону, едва не задевая припаркованные по бокам машины. Затем каким-то образом Пьетро удалось справиться с управлением. Мальчик зарулил обратно к центру дороги, притормозил у развилки и исчез за поворотом.
Анна и Астор слушали, как рёв двигателя становится всё тише и тише, пока не наступила тишина.
– Совсем уехал? – спросил Астор.
– Не знаю, – Анна пожала плечами.
– А как же Пушок?
– Нет, этот точно вернётся.
Прошло несколько минут, и они снова услышали рычание двигателя, а через полминуты коляска снова появилась, набирая скорость по прямой.
Анна и Астор подняли руки, словно приветствуя победителя забега.
Пьетро ехал прямо посреди проезжей части, восторженно гудя, но вдруг что-то случилось. "Веспа" свернула влево, словно её сдул невидимый великан, и, не замедляя и не тормозя, врезалась в тротуар. Коляску оторвало и отбросило к каменной стене, примыкающей к дороге. Мотороллер и маленький мальчик взлетели в воздух и, кувыркаясь, исчезли под откосом под грохот снесённого металлического ограждения.
Всё заняло не более трёх секунд.
Анна и Астор, затаив дыхание, выглянули из-за стены.
Трёхметровый отвесный уступ переходил в плоский уступ, весь покрытый опунцией, каперсами и мусором.
Останки "Веспы" лежали на этом уступе, который нависал над пляжем.
– Где Пьетро? – спросил Астор.
– Должно быть, свалился ещё ниже.
Анна почувствовала, как кровь стекает по ногам, и едва не лишилась чувств. Она упала на колени – её вырвало нутом, съеденным на завтрак.
Астор высунулся вперёд:
– Кажется, я его вижу.
Анна вытерла рот рукой. Голова шла кругом, но она смогла произнести:
– Где он?
– Лежит под мотороллером.
Девочка попыталась встать, ноги не держали:
– Иди посмотри, но будь осторожен.
Астор спустился вниз, цепляясь за камни и кусты. Добравшись до уступа, он прокрался на четвереньках среди опунции к "Веспе".
– Он тут.
Девочка подняла голову и встала.
Небо было лазурным, облака – белыми, море – серым. пляж – жёлтым. Безмятежный, равнодушный фон, который никогда не менялся с тех пор, как они сюда прибыли. Анна была уверена, что за всем этим скрывается зло.