решить, на чьей стороне право и кто допустил насилие; поэтому пусть, передавримлянам Котиса, он выезжает в Рим, чтобы отстранить от себя возможноеобвинение.
66. Это письмо пропретор Мезии Латиний Пандуса отправилво Фракию с воинами, которым Рескупорид должен был передать Котиса. Колеблясьмежду страхом и злобой, Рескупорид в конце концов предпочел быть обвиненным нев задуманном только, но в уже совершенном злодеянии: он велит убить Котиса иизмышляет, будто тот сам себя лишил жизни. Цезарь, однако, не изменилполюбившемуся ему образу действий, и после смерти Пандусы, на которогоРескупорид жаловался, что тот питает к нему неприязнь, назначил правителемМезии старого воина Помпония Флакка, остановившись на нем главным образомпотому, что, связанный с царем тесною дружбою, он был наиболее пригодным, чтобыего обмануть.
67. Флакк прибыл во Фракию и, надавав царю далекоидущие обещания, склонил его, несмотря на колебания, которые вызывало в немсознание своей преступности, посетить вместе с ним пограничное укреплениеримлян. Здесь царя под видом почетной охраны окружил сильный отряд, и трибуны сцентурионами стали завлекать его сначала приглашениями и уговорами, а когдаотошли подальше, прибегая и к более откровенному принуждению, и, наконец,осознавшего, что он попал в западню, повезли в Рим. Обвиненный в сенате женоюКотиса, он присуждается к изгнанию из своего царства. Фракия была поделенамежду сыном его Реметалком, о котором было известно, что он не одобрял кознейотца, и детьми Котиса, и так как они были тогда малолетними, к ним приставилибывшего претора Требеллена Руфа, чтобы тот некоторое время правил за них,подобно тому как наши предки послали в Египет Марка Лепида опекать детейПтолемея. Рескупорида отправили в Александрию, и там он был убит, то ли пытаясьбежать, то ли по чьему-то навету.
68. В это самое время Вонон, об удалении которого вКиликию я упоминал выше, предпринял попытку перебежать в Армению, чтобыперебраться оттуда к альбанам и гениохам и далее к своему родичу царю скифов.Отдалившись под предлогом охоты от моря, он укрылся в чаще горных лесов, азатем, используя резвость своего коня, примчался к реке Пираму; но на реке неоказалось мостов, так как, прослышав о бегстве царя, их разрушили местныежители, а переправа через нее вброд была невозможна. На берегу этой реки он ибыл схвачен Вибием Фронтоном, префектом всадников, и здесь же ветеран Ремий,который был прежде приставлен к царю, чтобы за ним надзирать, якобы придя вярость, пронзил его насмерть мечом. Принимая во внимание все обстоятельства,более вероятно, однако, что, будучи пособником этого преступления, он умертвилВонона, страшась его показаний.
69. На обратном пути из Египта Германик узнал, что всеего распоряжения, касавшиеся войска и городов, или отменены, или замененыпротивоположными. Отсюда — тяжкие упреки, которые он обрушивал на Пизона и неменее ожесточенные выпады последнего против Цезаря. Наконец, Пизон решилудалиться из Сирии. Болезнь Германика задержала, однако, его отъезд, и, когдаего известили, что Германик поправился и что в городе выполняют обеты, данныеради его исцеления, он разгоняет, послав своих ликторов, жертвенных животных уалтарей, тех, кто совершал жертвоприношения, и толпу участвующих в праздничномторжестве антиохийцев. После этого он отбывает в Селевкию, где ждет исходаболезни, снова одолевшей Германика. Свирепую силу недуга усугубляла уверенностьГерманика в том, что он отравлен Пизоном; и действительно, в доме Германика нераз находили на полу и на стенах извлеченные из могил остатки человеческихтрупов, начертанные на свинцовых табличках заговоры и заклятия и тут же — имяГерманика, полуобгоревший прах, сочащийся гноем, и другие орудия ведовства,посредством которых, как считают, души людские препоручаются богам преисподней.И тех, кто приходил от Пизона, обвиняли в том, что они являются лишь затем,чтобы выведать, стало ли Германику хуже.
70. Все это наполняло Германика столько же гневом,сколько и тревогою: если его порог осаждают, если придется испустить дух наглазах у врага, то какая же участь уготована его несчастной жене, егомалолетним детям? Действие яда Пизону, видимо, кажется чересчур медленным: онспешит и торопит, чтобы единолично властвовать над провинцией, над легионами.Но Германик еще в состоянии постоять за себя, и убийца не извлечет выгоды изсвоего злодеяния. И он составляет письмо, в котором отказывает Пизону вдоверии; многие утверждают, что в нем, сверх того, Пизону предписывалосьпокинуть провинцию. И Пизон, не задерживаясь, отплывает на кораблях, ноумышленно замедляет плаванье, чтобы поскорее вернуться, если смерть Германикаснова откроет перед ним Сирию.
71. На короткое время Цезарь проникся надеждою, новскоре силы его иссякли, и, видя близкую кончину, он обратился к находившимсявозле него друзьям с такими словами: «Если бы я уходил из жизни по велениюрока, то и тогда были бы справедливы мои жалобы на богов, преждевременнойсмертью похищающих меня еще совсем молодым у моих родных, у детей, у отчизны;но меня злодейски погубили Пизон и Планцина, и я хочу запечатлеть в вашихсердцах мою последнюю просьбу: сообщите отцу и брату, какими горестямитерзаемый, какими кознями окруженный, я закончил мою несчастливую жизнь ещехудшею смертью. Все, кого связывали со мною возлагаемые на меня упования, иликровные узы, или даже зависть ко мне живому, все они будут скорбеть обо мне, отом, что, дотоле цветущий, пережив превратности стольких войн, я пал отковарства женщины. Вам предстоит подать в сенат жалобу, воззвать к правосудию.Ведь первейший долг дружбы — не в том, чтобы проводить прах умершегобесплодными сетованьями, а в том, чтобы помнить, чего он хотел, выполнить все,что он поручил. Будут скорбеть о Германике и люди незнакомые, но вы за негоотомстите, если питали преданность к нему, а не к его высокому положению.Покажите римскому народу мою жену, внучку божественного Августа, назовите емумоих шестерых детей. И сочувствие будет на стороне обвиняющих, и люди неповерят и не простят тем, кто станет лживо ссылаться на какие-то преступныепоручения»[50]. И друзья, касаясь рукиумирающего, поклялись ему в том, что они скорее испустят последнее дыхание, чемпренебрегут отмщением.
72. Затем, повернувшись к жене, он принялся ее умолять,чтобы она, чтя его память и ради их общих детей, смирила свою заносчивость,склонилась пред злобною судьбой и, вернувшись в Рим, не раздражала болеесильных, соревнуясь с ними в могуществе. Это было сказано им перед всеми, аоставшись с нею наедине, он, как полагали, открыл ей опасность, угрожающую состороны Тиберия. Немного спустя он угасает, и вся провинция и живущие пососедству народы погружаются в великую скорбь. Оплакивали его и чужеземныеплемена, и цари: так ласков был он с союзниками, так мягок с врагами; ивнешность, и речь его одинаково внушали к нему глубокое уважение, и, хотя оннеизменно держался величаво и сдержанно, как подобало его высокому сану, он былчужд недоброжелательства и надменности.
73. Похоронам Германика — без изображений предков, безвсякой пышности — придала торжественность его слава и память о егодобродетелях. Иные, вспоминая о его красоте, возрасте, обстоятельствах смертии, наконец, также о том, что он умер поблизости от тех мест, где окончиласьжизнь Александра Великого, сравнивали их судьбы. Ибо и тот, и другой, отличаясьблагородною внешностью и знатностью рода, прожили немногим больше тридцати лет,погибли среди чужих племен от коварства своих приближенных; но Германик былмягок с друзьями, умерен в наслаждениях, женат единственный раз и имел от этогобрака законных детей; а воинственностью он не уступал Александру, хотя и необладал его безрассудной отвагою, и ему помешали поработить Германию, которуюон разгромил в стольких победоносных сражениях. Будь он самодержавнымвершителем государственных дел, располагай царскими правами и титулом, оннастолько быстрее, чем Александр, добился бы воинской славы, насколькопревосходил его милосердием, воздержностью и другими добрыми качествами. Передсожжением обнаженное тело Германика было выставлено на форуме антиохийцев, гдеего и предали огню: проступили ли на нем признаки отравления ядом, осталосьневыясненным, — ибо всякий, смотря по тому, скорбел ли он о Германике, питаяпротив Пизона предвзятое подозрение, или, напротив, был привержен Пизону,толковал об этом по-разному.
74. Затем легаты и оказавшиеся налицо другие сенаторыстали совещаться о том, кому поручить управление Сирией. И так как всеостальные не очень стремились к этому назначению, его долго оспаривали междусобой Вибий Марс и Гней Сенций, пока Марс не уступил старшему возрастом и болеенастойчивому Сенцию. И Сенций, по настоянию Вителлия, Верания и других,собиравших доказательства и готовившихся предъявить обвинение, как если бы делошло об уже изобличенных преступниках, отправил в Рим известную в этой провинциии чрезвычайно любимую Планциной смесительницу ядов Мартину.
75. Агриппина, изнуренная горем и страдающая телесно ивсе же нетерпимая ко всему, что могло бы задержать мщение, поднимается с прахомГерманика и детьми на один из кораблей отплывавшего вместе с ней флота,провожаемая общим состраданием: женщина выдающейся знатности, еще так недавносчастливая мать семейства, окруженная общим уважением и добрыми пожеланиями,она несла теперь, прижимая к груди, останки супруга, неуверенная, удастся ли ейотомстить, страшащаяся за себя и подверженная стольким угрозам судьбы в своеймногодетности, не принесшей ей счастья. Между тем Пизона у острова Косанастигает известие о кончине Германика. Приняв его с торжеством, он устраиваетжертвоприношения и посещает храмы, не скрывая своих истинных чувств, а Планцинаведет себя еще непристойнее и, сняв тогда впервые траурную одежду, которуюносила по случаю смерти сестры, сменяет ее на нарядное платье.
76. Между тем к Пизону стекались центурионы и убеждалиего в готовности легионов оказать ему всяческую поддержку: ему нужно только