что все, кто из-за возраста или пола не мог спастись бегством, были либозахвачены в плен, либо перебиты на месте. Мужчины зрелого возраста,переправившись вплавь через реку Адрану, мешали римлянам приступить к наведениюмоста. Отогнанные затем метательными снарядами и стрелами лучников и тщетнопопытавшись начать переговоры о мире, некоторые из них перебежали к Германику,а остальные, покинув свои поселения и деревни, рассеиваются в лесах. Предавогню Маттий (главный город этого племени) и опустошив открытую местность,Цезарь повернул к Рейну; враги не осмелились тревожить тыл отходящих, что у нихбыло в обыкновении, когда они отступали больше из хитрости, чем из страха. Ухерусков было намерение оказать помощь хаттам, но их устрашил Цецина, то здесь,то там появлявшийся с войском; и марсов, отважившихся напасть на него, онобуздал удачно проведенною битвой.
57. Немного спустя прибыли послы от Сегеста с просьбойо помощи против насилия соплеменников, которые его осаждали; Арминий былвлиятельнее, так как настаивал на войне; ведь у варваров в ком больше дерзости,тот и пользуется большим доверием и, когда поднимается народное движение, беретверх над всеми другими. Вместе с послами Сегест направил и своего сына по имениСегимунд; но тот медлил, зная за собою вину перед нами. Ибо назначенный жрецомпри святилище убиев[89] в том же году,когда восстала Германия, он, сорвав с себя жреческие повязки, перебежал влагерь восставших. Все же, положившись на милость римлян, он доставил письмоотца и, принятый благосклонно, был переправлен с охраной на галльский берег.Германик решил, что ради этого дела стоит повернуть войско; произошел бой сдержавшими в осаде Сегеста, и он был вызволен с большим числом родичей иклиентов. Здесь были и знатные женщины, и среди них жена Арминия, она же — дочьСегеста, более приверженная устремлениям мужа, чем отца, и не унизившая себя дослез или мольбы, со скрещенными на груди руками и глазами, опущенными к своемуотягощенному бременем чреву. Тут же несли доспехи, захваченные при пораженииВара и в качестве военной добычи розданные многим из тех, кто теперь передалсяримлянам; вместе со всеми был тут и Сегест, выделявшийся ростом и осанкою испокойный от сознания, что всегда безупречно соблюдал союз с нами.
58. Он сказал следующее: «Сегодня я не впервые приношудоказательства моей верности и преданности народу римскому; с той поры какбожественный Август даровал мне права гражданства, я избирал себе друзей иврагов, помышляя только о вашем благе, и не из ненависти к родной стране (ведьпредатели омерзительны даже тем, кому они отдают предпочтение), а потому, чтосчитал одно и то же полезным для римлян и германцев и мир мне был дороже войны.Итак, похитителя моей дочери и нарушителя договора, заключенного с вами, яобвинил пред Варом, который тогда начальствовал вашим войском. Встретивравнодушие со стороны полководца и не находя достаточной защиты в правосудии, япросил бросить в оковы меня самого, Арминия и остальных заговорщиков:свидетельница — та ночь, — о если б она была для меня последнею! Всеслучившееся в дальнейшем позволительнее оплакивать, чем оправдывать; и Арминийбыл закован мною в цепи, и я сам претерпел их от его приверженцев. И когдаявилась возможность обратиться к тебе, я предпочел старое новому и покой —волнениям, и не ради награды, но чтобы снять с себя подозрение в вероломстве истать полезным германскому народу посредником, если он предпочтет раскаяниегибели. Прошу снисходительно отнестись к юношеским заблуждениям сына; о дочерискажу откровенно, что она прибыла не по своей воле: тебе дано рассудить, чтоперевешивает: то ли, что она зачала от Арминия или что порождена мною». Цезарьв милостивом ответе обещает его детям и родичам безнаказанность, а ему самому —пребывание в прежней провинции. После этого он отвел назад войско и повнесенному Тиберием предложению получил титул императора. Жена Арминия родиларебенка мужского пола, который был воспитан в Равенне; о том, как над мальчикомнасмеялась судьба, я расскажу в своем месте[90].
59. Слух о том, что Сегест передался римлянам и емуоказан благосклонный прием, воспринимается одними с надеждой, другими — сгоречью, смотря по тому, были ли они против войны или стремились к ней.Похищение жены и то, что ее будущее дитя обречено рабству, приводили Арминия,гневливого и от природы, в безудержную ярость, и он носился среди херусков,требуя, чтобы они подняли оружие на Сегеста, оружие на Цезаря. Не воздерживалсяон и от поношений: превосходный отец, выдающийся полководец, храброе войско,столько рук, которыми увезена одна женщина! Перед ним полегли три легиона истолько же легатов[91]; он ведет войну непредательски и не против беременных женщин, но открыто и против вооруженныхврагов. В священных рощах германцев еще можно видеть значки римского войска,которые он там развесил в дар отечественным богам. Пусть Сегест живет напокоренном берегу[92], пусть его сын сновастанет жрецом у алтаря смертному[93], —германцы вовек не простят, что между Альбисом и Рейном им пришлось увидетьрозги, и секиры, и тогу[94]. Другиенароды, не знакомые с римским владычеством, не испытали казней, не знаютподатей. Германцы же избавились от всего этого, и с пустыми руками ушел от нихэтот причисленный к богам Август, этот его избранник Тиберий; так неужели онистанут бояться неопытного юнца[95] имятежного войска? Если они предпочитают родину, предков и старину господам надсобою и новым колониям[96], пусть лучшепойдут за Арминием, который ведет их к свободе и славе, чем за Сегестом,ведущим к постыдному рабству.
60. Эти речи подняли не только херусков, но и соседниеплемена; примкнул к Арминию и его дядя со стороны отца Ингвиомер, издавнапользовавшийся у римлян большим уважением, и это еще больше озаботило Цезаря.Чтобы не встретиться с объединенными силами неприятеля, он посылает Цецину ссорока когортами римлян пройти через земли бруктеров к реке Амизии и отвлечьврага, а конницу ведет в область фризов префект Педон. Сам Цезарь перевозит накораблях по озерам четыре легиона; пехота, конница и корабли одновременноприбыли к названной реке. Нашими союзниками в этой войне стали и хавки,предложившие выставить вспомогательные отряды. Бруктеров, поджегших своиселения, рассеял Луций Стертиний, посланный Германиком с отрядомлегковооруженных; истребляя неприятеля, он среди добычи обнаруживает орладевятнадцатого легиона, захваченного врагами при поражении Вара. Затем войскопроследовало до наиболее отдаленных границ бруктеров и опустошило земли междуреками Амизией и Лупией, неподалеку от Тевтобургского леса, в котором, какговорили, все еще лежали непогребенными останки Вара и его легионов.
61. Тогда Цезаря охватывает желание отдать последнийдолг воинам и полководцу; и все находившееся с ним войско было взволнованоскорбью о родственниках и близких и мыслями о превратностях войн и судьбечеловеческой. Выслав вперед Цецину, чтобы обследовать чащи горных лесов,навести мосты и проложить гати через трясины и заболоченные луга, они вступаютв унылую местность, угнетавшую и своим видом, и печальными воспоминаниями.Первый лагерь Вара большими размерами и величиной главной площади[97] свидетельствовал о том, что егостроили три легиона; далее полуразрушенный вал и неполной глубины ров указывалина то, что тут оборонялись уже остатки разбитых легионов: посреди поля белелисьскелеты, где одинокие, где наваленные грудами, смотря по тому, бежали ли воиныили оказывали сопротивление. Были здесь и обломки оружия, и конские кости, ичеловеческие черепа, пригвожденные к древесным стволам. В ближних лесахобнаружились жертвенники, у которых варвары принесли в жертву трибунов ицентурионов первых центурий[98]. Ипережившие этот разгром, уцелев в бою или избежав плена, рассказывали, что тутпогибли легаты, а там попали в руки врагов орлы; где именно Вару была нанесенапервая рана, а где он нашел смерть от своей злосчастной руки и обрушенного еюудара; с какого возвышения произнес речь Арминий, сколько виселиц для расправыс пленными и сколько ям было для них приготовлено, и как, в своем высокомерии,издевался он над значками и орлами римского войска.
62. Итак, присутствовавшее здесь войско на шестой годпосле поражения Вара предало погребению останки трех легионов, и хотя никто немог распознать, прикрывает ли он землей кости чужих или своих, их всех хорониликак близких, как кровных родственников, с возросшей ненавистью к врагам,проникнутые и печалью, и гневом. В основание насыпанного затем над их могилойхолма первую дернину положил Цезарь, принося усопшим дань признательности иуважения и разделяя со всеми скорбь. Это не встретило одобрения у Тиберия, толи потому, что все поступки Германика он всегда истолковывал в худшую сторону,то ли потому, что, по его мнению, вид убитых и оставшихся непогребенными долженбыл ослабить боевой дух войска и возбудить в нем страх перед врагом; к тому жеполководцу, облеченному саном авгура и отправляющему древнейшиесвященнодействия, не подобало заниматься погребением мертвых[99].
63. Германик, следуя за Арминием, отступавшим внепроходимые дебри, при первой представившейся возможности приказывает конницезахватить стремительным натиском поле, на котором расположились враги. Арминий,повелев своим сомкнуться как можно теснее и направиться к лесу, внезапноповорачивает назад, а затем спрятанному им в лесистом ущелье отряду подает знак