— Кетси'Олам вас Кила'Сиях, — прошептал Сенна. — Что ты сделала?
Это было не так приятно, как рассчитывала Анакс. Нельзя было увидеть, как лицо кварианки побледнело, а зрачки расширились от ужаса, как она вспотела. Было только то же затенённое забрало, которое видно всегда, даже в самые интимные моменты, когда охотник ловит свою добычу, а детектив прижимает преступника к стенке.
— Этого не должно было случиться, — прошептала Кетси. — Я не ненавижу дреллов. Вы не должны были пострадать, пожалуйста, поверь.
— Я не верю, но продолжай, — фыркнула Терион.
— Я сделала это для нас, Сенна. Для нашего прекрасного нового мира, — она обратилась к своему первому помощнику, проигнорировав Анакс. Просто умоляя бывшего любовника понять её.
Но первый помощник не понимал. Он указал на дверь столовой и заговорил с холодной яростью:
— Там тела сложены, как старые ботинки. Это нечто прекрасное? Или, может, новое?
— Всё должно было быть не так! — в отчаянии закричала Кетси. — Я была очень осторожна. Я сама спроектировала этот вирус. Он был великолепен. Он был так прекрасен. Это вирус-переносчик. У него никогда не было никаких симптомов. Дреллы должны были контактировать с ним три четверти пути и никогда не узнать об этом. Я заплатила мальчишке, чтобы он установил распылители в их капсулы. Сказала ему, что это ароматизатор, который напомнит им о доме. Всё должно было пройти отлично. Но программная сторона всего этого, компьютерный «червь», была детищем Малака'Рафы. Его драгоценностью. Он потратил месяцы на отладку и полировку кода, но в итоге, в конце концов, Сенна, он облажался, не я. Я выполнила свою работу безукоризненно. Он ухитрился споткнуться на финише. Всё, что от него требовалось, это слегка повысить температуру, на самый минимум, чтобы позволить вирусу закрепиться и затем замести следы. И всё. Делов-то. Но «червь» повысил температуру немного больше, чем нужно, совсем чуть-чуть, может, на полградуса, однако достаточно для того, чтобы вирус начал медленную непрерывную репликацию, никого при этом не разбудив.
— И это дало Фортинбрасу сто пятьдесят лет для мутации, — сказала Терион. — Подозреваю, после того, как не нашёл ничего хорошего в наших лёгких, он был вынужден переключиться на мозг. А как только вирус узнает новый трюк, он его не забудет. Пятидесяти лет репликации без какой-либо опасности достаточно, чтобы создать чемпиона среди вирусов. Это миллиарды его поколений.
— Чтобы поддерживать себя в активном состоянии, — пробормотал Сенна. Терион поджала губы. — Но в таком случае у нас есть проблема с командой Полуночников «Жёлтые-9». Нам всегда казалось, что стоит вернуться к Совал Раксиос. Нулевому пациенту, если можно так выразиться. Хотя она, конечно, таковой не была, ты инфицировала сотни дреллов. Но её команда Полуночников проснулась вскоре после заражения, и она контактировала с каждым из своих людей. Они вернулись в капсулы, покрытые каплями её дыхания, её пота или даже более того. А у Фортинбраса стало больше времени для работы и больше видов, к которым он мог приспособиться. И всё это время вы будили себя, то тут, то там, порхая за пределом обзора камер, отслеживая прогресс, проверяя работу «червя» в компьютерах, убеждаясь, что всё идет по плану.
— Это был вирус-переносчик, — прошипела Кетси сквозь стиснутые зубы.
— Переносчик для чего? — оцепенело спросил Сенна'Нир.
Капитан взглянула на него со страданием, которое было видно даже сквозь тёмное стекло.
— Для «Нексуса», — ответила она. — Сенна, вспомни, что я говорила. Вспомни. Новый мир, новые правила. Почему всегда, всегда это должны быть они? Расы Совета, правящие нами. Какое значение имеет Совет в Андромеде? Почему турианцы, азари, люди и чёртовы саларианцы должны быть наверху? Люди! Которые выблевали себя в межгалактическое сообщество полсекунды назад? Саларианцы? Ты знаешь, что они со мной сделали, Сенна. Ты знаешь.
Кварианец взглянул на Анакс.
— Когда она была в Паломничестве на Эринле, они содрали с неё костюм и оставили за пределами обитаемого пузыря без него. Всего на несколько минут. Розыгрыш, говорили они. Но её лёгкие были заражены водорослями. Потребовались месяцы, чтобы вылечиться.
— Месяцы, в течение которых я училась. Я узнала об Айалоне-Б и о технологии искусственных вирусов. Я узнала, как построить свой, словно детские кубики. И я поняла, что остальные ненавидят нас. Кварианцев. Они ненавидят нас по тем же причинам, по которым одна раса ненавидит другую. В действительности Млечный Путь всегда будет враждебным для нас, даже если мы отвоюем Раннох. Мы сможем почувствовать себя в безопасности только где-то ещё. Так что… — Она с трудом сглотнула. — Дреллы должны были пронести вирус на «Нексус». Единственные, кому он навредил бы, — это люди, турианцы, азари и саларианцы. Кварианцы были бы в безопасности в своих костюмах, а остальные… Ах, Сенна, если бы ты только мог понять, ты бы гордился мной. Это было так умно. Никто другой никогда бы не додумался. Пока вирус оставался внутри дреллов или даже элкоров и батарианцев, он мог только распространяться, я не идиотка — он был инертен. Безопасен. Но как только он заразил бы вид, чья физиология будет распознана, отдельные элементы будут распознаны, он стал бы самим собой. Он передавался бы между ними молниеносно. Я нацелила его на расы Совета, остальные были бы в безопасности. Как только вирус обосновался бы среди них, он очистил бы «Нексус» от всех, кроме нас. Не только нас. Не только кварианцев! — Она повернулась к Анакс. — Дреллы, элкоры, ханары, батарианцы и волусы тоже остались бы живы. Расы, которым не дали места в Млечном Пути. Наконец-то у нас появился бы шанс расцвести. Стать великими. Создать что-то лучше, чем полная коррупции старая галактика, бурлящая интригами «Цербера», гетами и всеми остальными ужасами. Новая жизнь, совершенно новая жизнь, с нами на вершине.
— Это сотни тысяч людей. Вы собирались убить сотни тысяч на «Нексусе» только ради политической выгоды?
Сенна отступил от неё. Его затошнило от её признания. Это была Кетси'Олам, любовь всей его жизни, девушка, видящая большую картину. Большую картину, на которой она иногда просто… не замечала небольших штрихов. Вся беззащитность, которую она демонстрировала в его каюте, исчезла. Может, её никогда и не было. Возможно, ей просто нужно было, чтобы он доверял ей, как и всегда.
— Не всех. Некоторые всегда иммунны; в любой популяции некоторые индивиды просто… везунчики. Но… Но большую часть. Достаточное количество. Достаточное для того, чтобы позволить кварианцам сделать шаг наверх и повести за собой выживших. Мы бы утешили их в горе. И только я и Малак несли бы бремя вины. Никто никогда не узнал бы. Когда возникнет по-настоящему справедливая галактика, всё это будет оправдано. Останется только история необъяснимой трагедии и свет, который из неё родился. Всё не должно было так произойти.
Капитан опустилась на колени.
Анакс Терион почувствовала ужасное напряжение в животе.
— Как вы выбирали?
— Что?
— Как вы выбирали дреллов? Вы заразили не всех, иначе я бы тоже была больна.
Кетси не подняла лица, чтобы не встретиться взглядом с Анакс.
— Я наблюдала за вами, всеми вами, на «Гефесте». Мы выбрали самых общительных, светских бабочек, счастливых дреллов, которые разговаривали со всеми. Как Совал. Они, скорее всего, стали бы… заводить новых друзей на «Нексусе».
Лишь каменная, злобная тишина ответила ей.
— Ты безумна, — прошипел Сенна. — Так говорят в фильмах, но ты действительно, на самом деле безумна. В тебе что-то сломалось. Как ты прошла проверку? Инициатива отвергала людей, гораздо менее склонных к геноциду, чем ты.
Кетси рассмеялась.
— Ох, Сенна, ты и в самом деле простак. Я всегда отлично проходила тесты, ты же знаешь. Даже если не готовилась. Есть связь, определённая логика во всех тестах, и как только поймешь её, сможешь пройти какой угодно. Меня же не спрашивали, собираюсь ли я переписать всю историю кварианского вида. Такого вопроса нет в психологических тестах. И даже если бы он был, любовь моя, я вполне в состоянии ответить «нет». Кроме того, они искали кого-то немного безумного. Предки свидетели, ты никогда не найдёшь «нормального» кварианца, который предал бы идею вернуть Раннох. Любой на этой стороне нормальности даже не помышляет об этом. Им был нужен некто с небольшой ноткой безумия, способный бросить свою жизнь, семью и всю известную историю и сбежать в Андромеду за мечтой о… О чём? О планете? Может быть? Если там есть одна для нас? Что чиновники каким-то образом позаботятся о нас, хотя дома такого никогда не было? Они хотели безумия. Безумия, вдохновения и безрассудства. Только в своих бланках они называли это «мечтатель». Что ж, они получили меня. Я вижу прекрасное будущее так же, как и Инициатива. Я вижу новую галактику, проступающую сквозь звёздную пыль и кровь. Я просто… вижу это немного иначе, чем они. И на экране психоанализа эта разница выглядит как рвение.
— Но люди, — начала Анакс. — Мои люди. Вы использовали нас. Почему вы просто не могли подождать, пока мы доберёмся до «Нексуса»? Или распространить эту заразу в Млечном Пути? Зачем идти этим путём, через столько смертей? Почему дреллы стали пулями ваших выстрелов?
Кетси ошеломлённо уставилась на них.
— Я не чудовище. Убить несколько тысяч на «Нексусе» в обмен на справедливое общество — выгодная сделка. Убийство триллионов на родине, а их очень много, на многих планетах, чтобы действительно изменить баланс сил, — это ужасно. За кого ты меня принимаешь?
— За ту, которая будет легко осуждена, — мрачно сказал Сенна.
— Ты не можешь им рассказать, — зашептала капитан. — Людям на «Нексусе». Они будут преследовать кварианцев ещё более безжалостно, когда мы прибудем. Нам никто никогда не станет доверять. Никому нельзя говорить об этом. Пусть лекарство Йоррика сделает своё дело. Выброси меня в шлюз, если считаешь нужным; скажешь, я заразилась и умерла. Я приму это. Но ты не можешь рассказать. Теперь это твоя ноша так же, как и моя.