У него пересохло в горле. Костюм немедленно увеличил влажность запаса воздуха, но это не помогло. Сенна глотнул жидкости из пипетки рядом со ртом. Остальные уже приближались. Никого не впечатлит, если его голос будет писклявым, как у подростка.
Ханар-аптекарь Исс словно вплыл в маленький альков Сенны. Его большая клиновидная голова изящно покачивалась, длинные розовые щупальца парили над палубой. Медленная, приземистая, круглая волуска по имени Ирит Нон — инженер-конструктор — вкатилась и расположилась, прислонившись к стеклянной опоре. Глаза её бело-коричневого герметичного скафандра сверкнули жёлтым в аммиачном тумане этого места. Сбитая с толку батарианка присела рядом с прозрачной стеклянной перегородкой. Она была немолода, но выглядела крепкой. Три её огромных чёрных глаза были расфокусированными и мутными: явные последствия криосна. Четвёртый глаз, нижний справа, был выбит и скверно зажил. В тусклом свете её кожа цвета шартрёза приняла кислый бирюзовый оттенок. Она выглядела сердитой. Хотя батарианцы всегда выглядят сердитыми, и Борбала Феранк была наиболее совершенным образцом своего вида из когда-либо живших. В судовом манифесте она указана как бывший офицер безопасности. Она им не была, Сенна знал это, но батарианку позабавило, что её записали таким образом. Ирония была столь же бесконечной, как и вояж в Андромеду. Когда-то Борбала была матриархом могущественной криминальной семьи на Кхар'шане, Королевой Контрабандистов, Кинжалом во Тьме. Теперь она в отставке. Теоретически. Хотя этот выколотый глаз значил чуть больше, чем теория.
Команда Полуночников «Синие-7» полностью разбужена и собрана. В Куполе уже не было тихо.
Шум раздражённого недоумения заполнил комнату. Трое новоприбывших были заняты эмоциями, через которые Сенна, Анакс и Йоррик уже прошли. Они должны были проснуться не ранее, чем через тридцать лет. Обзорные окна заметно не справлялись с задачей показывать красивые белые стыковочные терминалы «Нексуса» — огромной станции, уже построенной Инициативой и ожидающей их в галактике Андромеды. Однако они были здесь. Сенна обнаружил, что беспричинно раздражён их медлительностью. Да, да, давайте уже, просыпайтесь. Всё, что кто-либо говорил вслух или бормотал, ворчал, глумился различными способами и комбинациями с различной степенью профанации, сводилось к «Какого чёрта здесь происходит?» И у Сенны не было времени на повторное исполнение конкретно этой пантомимы.
— Доброе утро всем, — произнёс коммандер Сенна'Нир.
— Ещё не утро, — вздохнула Анакс Терион.
Кварианский командующий проигнорировал её.
— Я надеюсь, вы все хорошо выспались.
— Ироничное возражение: Это не сон, но пробуждение было тяжёлым, — прогудел Йоррик.
На корабле, полном незнакомцев, они были старыми друзьями. Сенна встретил старого огромного Йоррика во время своего Паломничества на Икуне, пока изучал боевую технику элкоров. Эти огромные существа несли на своих спинах изощрённые мобильные боевые ВИ-системы, которые осуществляли непрерывное моделирование всех возможных сочетаний триады «действие — реакция — результат». Прежде чем элкор сразится однажды, он сражается тысячу раз. В качестве последнего экзамена Сенна'Нир построил такую систему с нуля. В сравнении с топовыми моделями она была такой же быстрой и смертоносной, как большая шляпа, но всё же работала. Чтобы отпраздновать это, Йоррик пригласил его на живое представление их любимой пьесы, а затем они отправились в бар, пробираясь через город Новый Эльфаас, чтобы войти в летопись межвидовой истории. Сенна принимал иммуностимуляторы и противовирусные заранее, несколько недель, чтобы подготовиться к тому, что именно сделает с его внутренностями один шот кроганского ринкола. В конце концов кварианцу понравилось действие спиртного. Оно заставило его чувствовать себя так, будто он сделан из кусочков стекла.
Когда Кетси'Олам рассказала Сенне об Андромеде и ковчеге «Кила Си'ях», он сразу же обратился к Йоррику с предложением. «Идём со мной. Растянем наши приключения на обе галактики». Йоррик всегда тосковал по нему. Сенна знал: долгое безумное путешествие — именно то, что нужно его огромному другу.
Исс развернул свою мягкую треугольную голову к центру Купола, туда, где размещались цветы. Ханар был массивным, бесполым медузообразным созданием; низкая гравитация домашней планеты позволяла ему парить в вертикальном положении без специальных приспособлений. Казалось, он был расстроен тем, что цветы не погибли. Его длинные малиновые щупальца едва заметно подрагивали.
— Этот не чувствует себя хорошо, — неуверенно произнёс Исс характерным музыкальным голосом, свойственным его виду. Ни один ханар никогда не будет столь высокомерен, чтобы указать на себя, используя слова «я» или «мне». Они верили, что древняя раса, называемая протеанами, создала всё сущее и однажды вернётся, чтобы привести их к славе. Остальные виды были не более чем бактериями, а бактерия не заботится о личных местоимениях. — У этого биофильтр желёз заявляет о конце света.
Элкор-медик Йоррик ответил:
— С глубоким сочувствием: Физиологический эффект криосна варьируется по степени тяжести и продолжительности индивидуально, а также разнится от вида к виду. Грустная усмешка: Придётся потерпеть.
— Я в порядке, — фыркнула Борбала Феранк. Она закинула одну обтянутую чёрной кожей ногу на другую и откинулась назад, почёсывая замысловатые костные хребты на удлинённом черепе своими зеленовато-жёлтыми пальцами. — Похмелье бывает только у слабаков.
— Тебя никто не спрашивал, Кхар'шан-клан, — прохрипела Ирит Нон. Голоса волусов всегда звучали так, будто они простужены. Они носили защитные костюмы, как и кварианцы, но не потому, что их иммунная система была подорвана веками жизни на Флотилии. Физиология волусов базировалась на аммиаке, и сами они привыкли жить в условиях высоких гравитации и давления парниковой атмосферы их родного мира, Ирунэ. Но даже в тяжёлом зловонии специализированной зоны жизнеобеспечения для волусов на борту «Кила Си'ях» Ирит Нон не снимала свой костюм. С другой стороны, рассуждал Сенна, он поступал так же, несмотря на безопасность и почти полную стерильность кварианского сектора. Его костюм был его частью так же, как он сам являлся частью костюма, словно в старой колыбельной. «Спой колыбельную звёздных морей, пусть мне приснится костюм мой скорей».
Возможно, волуска чувствовала то же самое. Кто разберёт этих инопланетян?
В любом случае никто и никогда не выходил в зону высокого давления с целью выяснить, как в действительности выглядят под всем этим волусы. Снаружи они выглядели более или менее крупными, толстыми и бесхвостыми прямоходящими барсуками. Респираторы на шлемах, словно старое радио, искажали их голоса до гнусавых всхлипов с металлическим призвуком. Но скафандр Ирит не похож на типичные костюмы волусов. Он у неё был изящный и стильный. От него веяло силой и таинственностью. Коричневые, чёрные, серые и белые орнаменты были объединены так элегантно, словно перья ралои. Сенна не мог оторвать взгляд. У него было полно других, куда более важных дел, но кварианец никогда ранее не видел столь красивого костюма у волуса. Он даже не предполагал, что они способны на такое. Но, очевидно, способны. Вот почему Ирит Нон была знаменита. Она была швеёй, если так можно выразиться. Самый богатый волус в галактике иссох и умер, пока ждал очереди в её клиентском списке, однако без всяких жалоб и недовольств, а лишь в кроткой надежде получить один из её индивидуально разработанных костюмов жизнеобеспечения. Эта хриплая представительница волусов была ближе всех к статусу знаменитости на «Кила Си'ях».
— Напомните ещё раз, зачем мы взяли с собой батарианцев? — прошипела она.
Сенна, для которого Битва за Цветочную Композицию случилась всего несколько дней, а не почти шестьсот лет назад, закатил глаза под шлемом и дважды ударил по стеклу кулаком в перчатке.
— Замолчите, все вы. Спасибо. Я понимаю, что вы сбиты с толку, нездоровы и раздражены, но у нас серьёзная проблема, и вы должны сосредоточиться на том, что я скажу, поскольку сейчас может возникнуть фактор времени. Если вас стошнит, постарайтесь не попасть на стекло. Ханара рвёт? Забудьте. Неважно. Всё нормально. Примерно четыре часа назад Йоррик, Анакс Терион и я были разбужены, чтобы разобраться с возникшей неисправностью в системе гибернации.
Розовая кожа Исса замерцала. Ирит Нон сосредоточилась. Даже Борбала выпрямила ноги и уселась ровно. Они могли дойти до драки из-за цветов и мальчишников или из-за того, заслуживает ли в действительности галактика Андромеды присутствия батарианцев, но системы гибернации были грозным противовесом. Всё, что касалось криокапсул, касалось их всех. Анакс Терион явно всполошилась в своём углу, но ничего не сказала.
Сенна продолжил:
— То, что мы обнаружили, гораздо хуже неисправности. По состоянию на пять часов тридцать минут мы имеем визуальное подтверждение гибели четырёхсот шестидесяти одного дрелла и двух ханаров в своих криокапсулах по неустановленным причинам.
Анакс, сжав кулак, потирала большой и указательный пальцы. Сенну это беспокоило. Она делала то же самое и в криоотсеке. Он знал о ней немного кроме того, что на родине у ханаров она была кем-то вроде детектива: видимо, поэтому корабль отнёс её к важному персоналу. У них возникнут проблемы? Детективы обычно плохо переносят отсутствие влияния. Но сейчас она, казалось, держалась за своё нынешнее положение.
— Они не были разбужены и не страдали, — произнёс Сенна, хотя уверенности в этом не было. Мёртвые, открытые, полные ужаса глаза Совал Раксиос всплыли в его памяти. Разве они не должны быть закрыты в глубоком криостазе? — Тем не менее капсулы продолжают сообщать, что пассажиры живы и их здоровью ничего не угрожает. Что ставит перед нами ряд серьёзных вопросов.
Ирит Нон перебила его:
— Вы хотите сказать, что до сих пор куча замороженных кусков мёртвой дрелльской говядины просто лежат посреди остальных? Никакого погребения? Никакого карантина? Дикость!