– Отчасти да. Как и все мы.
Виктор не стал развивать тему, лишь рассеянно кивнул.
Немного размялись, разогревая начинающие деревенеть мышцы. Собрались. Ниндзя махнул рукой, призывая следовать за ним.
Вокруг стояла почти абсолютная тишина. Привычный к звукам Медузы, Виктор не сразу сообразил, что же именно не так.
Здесь не было ветра. Здесь не шумели деревья, не доносились далекие звуки, столь привычные в Городе. Это место словно было отделено от остального мира тем туманом, теми пространствами, сквозь которые прошли люди.
Так тихо бывает в сердце бури.
Вокруг, будто в сказочном лесу, блестели и перемигивались артефакты. Новогодней гирляндой сверкали в ветвях, светились из травы. Причудливые, самые разнообразные. Виктор даже представить себе не мог, что такие существуют. Промелькнула мысль о той сумме, которую заплатили бы в лучшие дни за все это великолепие. Куликов меланхолично усмехнулся. Да, где теперь те дни?
Идущий первым Ниндзя остановился у начала спуска. Рядом с ним остановился Иван, сдавленно охнув. Куликов поспешил присоединиться к товарищам, ускорил шаг. И замер, широко раскрыв глаза от увиденного.
Бетонка не вела в низину, она резко обрывалась у края огромной воронки, в которую мог бы легко поместиться целый район города. Воронка и была полна зданий, перекошенных, почти разваливающихся. Рядком стояли армейские ангары с полукруглыми металлическими боками, вышки охраны по периметру разломанного забора, над одноэтажными бараками возвышалось два пятиэтажных здания. Автопарк с перевернутой техникой, приземистые холмы бункеров, плац, флагшток.
И все это в трещинах, с провалившимися стенами, наклоненное к центру воронки. Время от времени здания и целые уличные пролеты вдруг пропадали на миг, тут же появляясь вновь. Это происходило постоянно, одновременно и без какого-либо порядка. Весь военный городок мерцал, будто неисправная неоновая вывеска.
– Это что? – тихо спросил Иван.
– Центр Медузы, – ответил Ниндзя. – Та самая воронка от взрыва.
Виктор вскинул винтовку и всмотрелся в оптику. Ему показалось или он заметил в городке какое-то движение?
– Не похоже, чтобы здесь упал самолет или врезался метеорит, – задумчиво протянул Иван. – Создается впечатление, что взрыв был подземный.
Движение не повторилось, и Куликов опустил оружие. Повернул голову к Ниндзя:
– Чудовищ внизу много?
– Их там нет, – ответил азиат. – По крайней мере тех, кого ты имеешь в виду. Ловушек в привычном понимании тоже нет.
– Тогда что не так?
Ниндзя секунду размышлял, что ответить, просто указал рукой вниз:
– Там все не так.
– Ты про мерцание? – вставил Иван. – Или у меня одного что-то с глазами?
Внезапно Куликов опять заметил движение возле ближайшего к ним здания. Вновь поднял винтовку, прильнул к теплой резине прицела.
От стены одноэтажного склада без окон, пошатываясь, в их сторону шел человек. Он был одет в серую плащ-палатку и очки-консервы. Желтое небо придавало его лысой голове восковой оттенок.
Виктор услышал, как перехватило дыхание у Ивана. Повернув голову, увидел внимательный взгляд Ниндзя, который настороженно наблюдал за реакцией их общего друга.
Иван весь аж устремился туда, вниз, подался вперед, вытягивая шею. Он хмурился, щурился, пытаясь рассмотреть, увидеть получше. Виктор в какой-то момент испугался, что Иван сорвется и побежит навстречу бредущему незнакомцу.
Так и случилось, когда фигура в сером упала навзничь. В последний момент Ниндзя успел перехватить руку Ивана, силой остановил, горячо зашептал, успокаивая:
– Тише, тише. Всему свое время. Нельзя так бежать, погибнешь.
– Надо помочь! – Иван даже не смотрел на него, все его внимание было приковано к лежащему мужчине. – Ты не понимаешь!
– Я понимаю, и даже лучше, чем ты думаешь, – Ниндзя спрыгнул с обломка бетона на склон, тряхнул Ивана, заставил смотреть себе в глаза. – Мы сейчас к нему спустимся. Но осторожно. Иначе все тут ляжем.
Он взглядом подозвал Виктора.
Куликов спрыгнул вниз, на осыпающуюся поверхность спуска. Хлопнул Ивана по плечу, демонстрирую готовность помочь.
Ниндзя вытащил ножи, посоветовал:
– Оружие держите наготове. Здесь очень кидает по местности, можно встретиться нос к носу с врагами.
Виктор не совсем понял смысл фразы, но на всякий случай достал пистолет, закинув винтовку за спину. Сказал Ивану:
– Соберись. Не время раскисать.
Иван дернулся, словно от пощечины, – Виктор знал, как его расшевелить. Точнее, он знал, как расшевелить себя в подобной ситуации. Нужна была злоба, и он ее получил.
– Я не раскисаю, – Иван оскалился, его глаза нехорошо прищурились. – Чего ждем? Пошагали!
Ниндзя одобрительно качнул головой, начал спуск первым. За ним Иван, замыкал опять Куликов.
До лежащего человека было метров сто. Ниндзя, как обычно, не торопился, шагая вроде и легко, но Куликов подмечал, как чутко кореец реагирует на изменения вокруг. Вот по жухлой траве слева пробежал ветерок, заставляя траву шевелиться. При полном безветрии это настораживало, и азиат подметил момент, резко замер, остановив группу. Спустя несколько секунд – за это время ничего не произошло – дал команду идти дальше.
Виктор старался не обращать внимания на мерцание местности, но это здорово отвлекало. Куликов то и дело ловил себя на том, что отвлекается, то и дело поднимал взгляд на приближающийся армейский городок.
Когда участок местности пропадал на миг, на какую-то миллисекунду, то на его месте ничего не оставалось. То есть вообще ничего, лишь кусок темноты. Зато, когда появлялся, там мелькали какие-то фигуры, двигались какие-то тени, которые тут же исчезали из вида. Все беззвучно, неясно, иллюзорно.
Ниндзя вновь остановился, заставил группу вернуться назад и сделать крюк. Виктор так и не понял, что насторожило друга.
Спустя пятнадцать минут они, наконец, дошли до лежащего человека. Который, бесспорно, был мертв.
Вблизи сходство незнакомца с Иваном практически не было заметно. Мертвец был чуть крупнее, с неяркими, незапоминающимися чертами лица. Одет в такую же «горку», в плащ-палатку мышиного цвета и в черные очки, которые тускло поблескивали под желтым небом. Лицо абсолютно бесстрастное, будто кукольное, без бровей или щетины. В груди – три сквозных пулевых ранения.
– Кто его тут мог подстрелить? – спросил Виктор, напряженно вглядываясь в проемы между зданиями.
– Много кто, – уклончиво ответил Ниндзя. – Потому и говорил быть настороже.
Иван склонился над умершим, быстрыми движениями прохлопал карманы, обыскивая. Ничего не нашел: кроме пистолета с одной обоймой, у незнакомца вещей не оказалось.
– Откуда он шел? – требовательно спросил у Ниндзя Иван, выпрямляясь. – Мне нужно туда.
Азиат молча разглядывал товарища, в своей манере чего-то выжидая.
– Чего смотришь? – повысил голос Иван. – Мне надо туда, понимаешь? Я должен туда попасть!
Кореец склонил голову набок и произнес:
– Хорошо, я покажу. Просто есть вещи, Иван, которые лучше оставить за кадром.
– Я не могу оставить за кадром самого себя.
– Жаль. Я думал, у тебя хватит благоразумия. У тебя уже давно собственная жизнь, чтобы жить прошлым.
Иван неосознанно тронул пальцами шрам на щеке. Тряхнул головой, твердо сказал:
– Нет. Я так не могу. Показывай.
Ниндзя перевел взгляд на Виктора. Куликов не отвел глаз. Азиат улыбнулся краешками губ, сказал:
– Хорошо. Идем. Но должен предупредить, нас начнет кидать по разной местности, увидите. Самый важный совет – как можно меньше двигайтесь. Тогда, скорее всего, вас вернет назад. Уйдете на некоторое удаление от своего места – останетесь там, куда вас переместило. И еще – найдете шар, похожий на большой стеклянный глобус, можете воспользоваться этим артефактом. Вот с ним можно передвигаться. Иногда это бывает жизненно необходимо. Если останетесь одни, вон ориентир, – азиат ткнул пальцем на юг: – Свет Маяка. Идите от него точно в противоположную сторону. Наша конечная точка – это двухэтажное здание с красным крестом на фасаде. Потерявшегося предлагаю ждать не более получаса. Если не появится, то можно смело идти дальше, значит, уже не появится.
Виктор повернулся. Действительно, свет окон Киры был виден даже отсюда, пусть и бледно.
– Как артефакт работает? – уточнил он.
– Просто будьте рядом, – ответил Ниндзя. – И держите оружие наготове. Может закинуть куда угодно.
– Веселенькая прогулка намечается, – попытался пошутить Куликов, но шутка повисла в воздухе.
– Пошли, – угрюмо произнес Иван.
В очередной раз группа выстроилась колонной, продолжила путь.
Долгий, долгий выдался денек.
В городок вошли через пролом в заборе, оказались между солдатской баней и котельной. Здесь нашли еще одну растерзанную плащ-палатку. Вышли на небольшую площадку перед баней.
Мир погас. Виктор ничего не успел сообразить, как очутился один на пустынной улице Города. Куликов застыл, лишь глазами шарил по стенам близлежащих домов. Так и есть, он очутился в районе «Детского мира», недалеко от цирка. Это что же, мгновенное перемещение? Или сами пространства настолько спутались, что накладываются одно на другое?
Улица была пуста, лишь обманка сидела в темном углу под лестницей одного из магазинов, мешком привалившись спиной к стене.
Виктор подумал о том, сколь долго ему торчать здесь.
Миг, как взмах ресниц.
Он вновь стоит у бани, в разрушенном военном городке. Один.
Что же, двигаемся вперед.
Обогнул трансформаторную будку с ввалившейся крышей. Вышел к большому газону перед зданием с надписью «Хозблок».
Скачок.
Он стоит на крыше ветхой пятиэтажки на окраине Города. Ветер подвывает в ушах, скрипят ржавые мачты антенн.
На крыше Виктор простоял минут пять. Очередной скачок вернул его назад.
Когда он обошел «Хозблок» и вышел на узкую аллею, его вновь бросило в Город.
Грязный, воняющий шерстью и мочой подвал. Свет пробивается сквозь узкие окна под потолком. Прямо перед Виктором, сбившись группами, спят «слоники», свернувшись по-собачьи. Виктору потребовалась вся сила воли, чтобы не открыть пальбу.