– Это ведь здесь находится та вонючая комната, да?
– Точно.
– А еще что-нибудь есть?
– Не знаю. – Тут до меня дошло, что я действительно, не знаю. – Пьер наткнулся на нее вчера и, по-моему, больше ни о чем, кроме нее, не рассказывал. Потому что дальше не пошел.
Телефон наконец ожил. Я поднял его над головой: подсветки экрана хватало на то, чтобы худо-бедно разглядеть перед собой футов восемь.
Мы с Кеном двигались по коридору. Поравнявшись со зловонной комнатой, прошли мимо, единодушно решив, что ни одно живое существо по своей воле туда не полезет.
Кен глядел вперед, а я по сторонам, проверяя выныривающие из темноты новые проемы. Все комнаты были одинаковые, мы видели такие в других туннелях: прямоугольной формы, с маленькими каменными пирамидками.
– Ну и куда делся этот уродец?
– Мы еще не закончили осмотр. К тому же, если он как-то сюда попал, значит…
– Знаю.
Через пару минут мы дошли до последней пары проемов, расположенных друг напротив друга. Один из них был заметно уже второго.
– А тебе это не напоминает?..
– Напоминает, – кивнул Кен.
Мы свернули в узкий коридор. На стене во второй комнате я заметил иероглифы: они были выбиты в одну строку.
Через пятьдесят ярдов пол внезапно кончился. Перед нами было озеро кристально чистой воды.
– Слава тебе господи, еще один бассейн.
– Отойди подальше, Нолан. С нас туда ни пылинки упасть не должно. И вообще, после того, что случилось с Джеммой, я бы трижды подумал, прежде чем отсюда пить.
Мы быстрым шагом вернулись в главный коридор.
– Так, значит, этот зверь должен быть в комнате напротив.
– Давай загородим проход, чтобы он не смог выскользнуть.
– А потом что?
– Вежливо спросим эту сволочь, как она сюда попала.
– Кен…
– Если его напугать, он бросится бежать к той лазейке, через которую проник сюда.
– Или же просто бросится на нас, Кен.
– Или так.
Мы уже собирались войти в комнату, как вдруг услышали крик: Молли во весь голос звала Кена.
И голос у нее был как сигнал пожарной тревоги.
– Вот дерьмо! – выругался Кен. – Он нас обхитрил.
Мы вбежали в зал и увидели Молли и Пьера, которые стояли у тела Джеммы. В глазах Молли читался настоящий ужас.
– Вы где были?
– Да так… решили осмотреться, – уклончиво ответил Кен. – Ты чего кричала?
Молли показала на тело.
– Мы услышали какой-то звук. Словно бы что-то… даже не знаю, как объяснить. Взгляните.
Поначалу я не заметил ничего нового, но затем понял, что имеет в виду Молли. Живот Джеммы вздулся еще сильнее, чем раньше.
– Внутри… ее скопился газ, – с трудом произнес я. Фигура на полу уже не была нашей Джеммой. – Вероятно… даже сейчас, после смерти, его количество растет. Потому что начинается… процесс разложения.
– Так скоро? Но ведь к этому времени газ уже должен был выйти из тела, разве нет?
– Не думаю, поскольку вегетативная нервная система…
Я запнулся. На секунду мне показалось, что под натянутой кожей что-то шевельнулось. Живот тем временем продолжал увеличиваться с пугающей быстротой.
– Я не особо осведомлен о том, что происходит с телом человека после смерти, но все же…
И тут это произошло снова. Живот вздулся с одной стороны намного заметнее, чем с другой, и залитая кровью рубашка натянулась так, что пуговицы, казалось, вот-вот оторвутся.
Кен оказался умнее меня. Как всегда.
– Нолан, отойди от нее.
Я по-прежнему ничего не понимал. Тогда он схватил меня за руку и дернул на себя.
– Говорю тебе: немедленно отойди прочь.
Тут только до меня дошло, что сейчас будет, и я сделал несколько шагов назад. Нетрудно догадаться, что станет с телом, если воздуха в нем все больше, а деваться ему некуда…
Раздался треск рвущейся ткани, рубашка распахнулась.
Поперек оголенного живота проступила красная полоса, из которой начала сочиться кровь. Плоть разрывалась, не выдерживая чудовищного давления газа. По крайней мере, так я тогда подумал.
А потом из этой полосы что-то высунулось.
Я не сразу поверил своим глазам, списывая все на игру света. Однако из Джеммы действительно что-то выползало.
Сначала появился блестящий треугольник, напоминающий крыло огромной летучей мыши, потом еще один, а следом вынырнул горбик спины.
Последней вышла голова. Тварь оказалась размером с маленького ястреба, только очень тощего и жилистого, с продолговатым, туго обтянутым кожей черепом.
Выскользнув из развороченного живота Джеммы, эта мерзость шлепнулась на пол. Повернула голову в одну сторону, затем в другую, словно бы оценивая обстановку.
Я оцепенел. Просто стоял столбом и глядел на нее, не в силах пошевелиться. На Пьера с Молли эта тварь произвела точно такой же эффект. Но только не на Кена. Он подскочил к страшилищу и что есть мочи пнул его, отправив прямиком в стену.
Потом быстро пересек зал, остановился над распластанным чудовищем и поднял ногу, готовясь с ним покончить.
– Погоди, – очнулся я.
Я подошел к Кену. Тварь уже оклемалась и, стоя на когтистых лапах, разворачивала крылья, покрытые кровью и кусками внутренностей.
– Да это же хренов птеродактиль, – произнес Кен.
– Добей его.
Кен со всего маху наступил на костлявый череп, потом еще раз, и топтал его до тех пор, пока от головы птеродактиля не осталось лишь мокрое пятно.
Из архивов Нолана Мура. Петроглифы, обнаруженные в Нью-Мексико
Глава 41
Ни для кого не секрет, что иногда я соображаю исключительно медленно. Что есть, то есть. Но, как правило, рано или поздно все равно прихожу к правильным выводам. Наверное, вы думаете, что на моем месте уже давно бы все поняли. Уверяю вас, в ситуации, где лужи крови, вспоротые внутренности и смерть от голода – реальность, а не просто страшные слова, это не так просто, как кажется. Я был уже совсем близок к разгадке, когда Пьер произнес:
– Какого черта сейчас произошло?
Он смотрел не на Кена, а на меня, но сказать мне пока было нечего. Пьер не стал повторять свой вопрос: он видел, что я думаю, и просто терпеливо ждал. Да уж, давно прошло то время, когда я считал Пьера самодовольным и невыносимым парнем.
Молли между тем насела на Кена:
– Куда вы ходили?
– Мм? Что?
Похоже, колесики в его мозгу тоже крутились вовсю.
– Я спросила: где вы были? Ты ответил: решили осмотреться.
– А, ну да, так и есть.
– Серьезно?
Кен глянул на меня. Я кивнул.
– Ладно, – вздохнул он. – Перед тем как… случилось то, что случилось, мы с Ноланом кое-кого заметили.
– В смысле?
– Это было какое-то существо.
– Существо? Здесь?
– Да.
– Что за существо?
– Не знаю, я его толком не рассмотрел. Нолан, думаю, тоже.
Я мотнул головой:
– Ну да, что-то крупное, с клыками. Почуяло нас и исчезло.
Глаза Молли расширились от ужаса.
– Как это – исчезло?
– Ну, не то чтобы растворилось в воздухе, просто скрылось в темноте. Вот мы и пошли его искать. А когда ты закричала, мы решили, что оно проскользнуло незамеченным мимо нас и вернулось.
– И… и что это за фигня?
– Мы не знаем, Молл, – признался Кен.
– Но пролезло-то оно сюда как?
– Ему и не потребовалось никуда пролезать, – сказал я.
– Это еще что значит?
– Сегодня утром…
Как же давно это было. Тогда Джемма еще дышала и разговаривала. А теперь на полу лежит то, что от нее осталось.
– Сегодня утром меня укусил комар, помните?
– И что с того?
– А Пьер ночью видел жука. Можно предположить, что в этом месте существует своя маленькая экосистема, и насекомые – ее часть. Допустим, но тогда почему они попались нам на глаза лишь через несколько часов нашего пребывания здесь? Ладно, идем дальше. Утром… Джемма сказала, что ее ноги коснулся какой-то зверь – маленький, размером с кошку или мелкую собаку, так? А когда я сидел у камня, разговаривая с Фезер, ко мне кто-то подошел, и был он намного крупнее, чем описывала Джемма, это точно. Но все же не настолько крупным, как та зверюга, которую мы только что видели с Кеном.
– Значит, Джемма ошиблась, – сказал Пьер. – Ведь было темно. И ей уже тогда нездоровилось.
– Верно. Или же… мы говорим о трех разных существах.
– Нолан, я не понимаю.
– Пойдемте со мной, все. С этого момента разлучаемся только в случае крайней необходимости, согласны?
Пьер с Молли пробормотали что-то утвердительное. Я взял фонарь и направился к проему в левой части зала.
Мы с Кеном остановились в футе от края бассейна, того самого, где мы втроем – включая девушку, которая уже умерла, – преспокойно купались еще каких-то двадцать четыре часа назад. Я поднял фонарик повыше, чтобы Молли и Пьеру, выглядывавшим из-за наших спин, было хорошо видно.
Поверхность бассейна покрывал сплошной слой из зеленых и черных водорослей.
В помещении заметно потеплело, над водой стелилась дымка, а в воздухе отчетливо ощущался запах гниения.
Кен понимающе закивал:
– Это из-за них, да?
– Похоже на то, – пробормотал я.
– Да бога ради! – взорвалась Молли. – Вы можете объяснить по-человечески?
– Сферы, – сказал я. – Те, что стояли на кубах, а потом скатились в воду.
– И?..
– Помнишь самую большую? Матовую, темно-серого цвета? Думаю, это углерод. Материал еще одной напоминал медь, другой – железо. Надо полагать, были там и сферы с калием, магнием, кальцием. Самые маленькие – с какими-то редкими элементами.
– А кислород с водородом откуда взялись? – спросил Кен. – Без них ведь никуда.
– Из воды. Плюс еще водоросли выделяют углекислый газ.
– Азот?
– Из воздуха. К тому же он мог содержаться в сжатом виде в одном из шаров.
– А натрий с хлором?
– Просто сфера из соли. Бром и прочие могут входить в состав разных сфер в виде соединений.
– Вы всю периодическую таблицу собираетесь перечислять? – осведомился Пьер.