– Я договорился, нам выделили две землянки у столовой, – подошел ко мне Вольных, отвлекая меня от беседы с техником и наблюдения за маскировкой самолета.
Стоявший рядом Успенский поправил ремень висевшего на плече автомата и кивком показал мне на бегущего в нашу сторону плотного мужичка в летной форме.
– Командир БАО, – пояснил Вольных.
Именно этот живчик в звании капитана и занялся нашим расселением. Под утро погода ухудшилась, и прекратились все полеты. Ехать наземным транспортом тоже не вариант, до объекта хоть и недалеко, но тоже смысла по грязи тащиться нет, вот и решили мы подзадержаться на этом аэродроме. К тому же летчики были довольно веселыми ребятами, да и кухня у них была просто изумительной. Связь у нас с командованием на объекте была постоянной, так что они не волновались из-за нашей задержки.
Наконец, когда на четвертый день выглянувшее солнышко подсушило землю, нам дали добро на перелет. Он прошел без проблем, так что рассказывать о нем особо нечего.
– Ну как? – спросил старший инженер, отвечающий за постройку моста. Фамилия у него была примечательной: Андрей Мюллер, поволжский немец. Так как он имел полный доступ к секретам порталов, то ответил я честно:
– Отлично. На первый взгляд мост выглядит крепко.
Встав с корточек, я посмотрел на противоположный берег.
– Прокладка рельсов начнётся на следующей неделе, – понял мой молчаливый вопрос инженер. – Пока готовим полотно. Если хотите, мы можем перейти по мосту. Хотя настил еще не готов, мостки уже брошены.
– А насколько увеличится высота моста вместе с настилом и рельсами? – быстро спросил я.
– Примерно сантиметров на шестьдесят, – на память ответил инженер, даже не заглянув в тубус с чертежами, что был у него под мышкой.
– Поберегись! – заорали рядом, и мимо пронесся здоровенный боец с тачкой, полной щебня, за ним пробежали еще трое.
– Укрепляем настил, места болотистые, – пояснил инженер, опасливо посматривая на моих телохранителей.
– Меня не это беспокоит. Точно не скажу, но нижний край овала примерно на высоте тридцати сантиметров от основы моста.
– Нужно замерить, чтобы было точно, – заволновался инженер.
– Я по этим мосткам не пройду, свалюсь, это точно, – с сомнением посмотрел я на тонкие доски. – Да и площадку надо будет сделать рядом с порталом.
– Хорошо… Андреев! – окликнул Мюллер одного из своих подчиненных. Молодой парень в форме лейтенанта железнодорожных войск подбежал к нам.
– Товарищ военинженер первого ранга… – четко бросил подбежавший руку к виску, но инженер его перебил:
– Беги по мосткам до середины моста, пока мы тебе не скажем. Запомнишь место, там сделаем площадку.
– Есть!
Лейтенант, ловко скользя по мосткам, достиг пролета на середине моста, и когда он оказался рядом с порталом, я сказал:
– На месте.
Пока инженер рассчитывал, как и когда начать работу, я повернулся к своим:
– Что у вас?
– Для ночевки подготовлены две палатки в палаточном лагере батальона НКВД, – ответил Вольных. – Тут в трехстах метрах.
– Хорошо. Стемнеет часа через четыре, так что успеем тут прогуляться. Я вам покажу, где мы выбирались из воды и куда уходили от портала… М-да, интересное времечко было, я даже скучаю.
В это время инженер и вернувшийся лейтенант закончили с расчетами и выдали результат:
– Товарищ старший майор госбезопасности, по примерным прикидкам, все будет готово к десяти часам завтрашнего дня.
Было видно, что Мюллер – человек не военный, а явно призванный из запаса.
– Почему так долго? – удивился я.
– Дело в том, что из двух батальонов в настоящий момент у моста находится неполный взвод. Остальные подразделения на разгрузке подошедшего состава и создании дамбы в трех километрах позади нас. Дамба в данный момент является первоочередным объектом для стройки… Работы там осталось всего на три дня.
– Теперь понятно, почему тут так малолюдно, я уж думал, что вы к моему прибытию убрали всех от греха подальше. Ладно, в десять так в десять.
Оставив инженера у моста, мы сошли с насыпи, на которой еще не было ни шпал, ни рельсов, и по тропинке направились в глубь леса к палаточному городку охраны строительства объекта. А охранял местность целый батальон из ведомства Берии. Портальщиков Медведева тут почему-то не было, видимо их перевели на другое место.
После инспекторской проверки работы охраны я по пути показал памятные места и после ужина, познакомившись с вернувшимся от дамбы капитаном Григорьевым, командиром батальона охранения, лег спать. Григорьев, кстати, задержался по серьезной причине: утром на один из постов вышли какие-то люди в нашей форме. Завязалась перестрелка, в результате по пятам неизвестных ушел разведвзвод, а погибшего и двух раненых с поста на вертолете отправили в тыл. Капитан как раз встречал разведчиков, которые все-таки догнали неизвестных, оказавшихся немцами, и, потеряв одиннадцать человек, уничтожили группу из шести диверсантов. Вот такие дела. Пленных не было. Вот капитан и расспрашивал своих бойцов, пытаясь понять, случайная это встреча или немцы реально заинтересовались строящейся дорогой и мостом.
Утром я был разбужен шумом просыпающейся части. Бегали бойцы, раздавались команды. Всё-таки в палатках проживало порядка шести сотен бойцов и командиров. Конечно, часть в охранении, но все же.
Сев на койке, я полусонно огляделся, кроме меня тут ночевали оба командира, Вольных и Успенский. Пнув ближайшую койку, я рявкнул:
– Подъем!
С добродушной усмешкой посмотрел на проснувшихся и зевающих телохранителей – никто из них не вскочил от неожиданности – и сказал:
– Ну что, принимаем водные процедуры, и завтракать. У нас еще дел вагон и малая тележка. Нужно успеть за сегодня, завтра вылетаем обратно.
После плотного завтрака в общей столовой мы, подхватив оружие, направились обратно к мосту. Посыльного от Мюллера еще не было, просто я решил пронаблюдать за работой.
Как и вчера, народу особо не наблюдалось. Пара патрулей с той стороны, у недостроенного дота с этого берега часовой с биноклем. На самом мосту с пяток военных строителей, там же был вчерашний лейтенант. Мюллера я так и не увидел.
– Григорьев идет, – отвлек меня Вольных от разглядывания здоровенного бойца в одних красноармейских шароварах. Работая огромным деревянным молотком вроде кувалды, он бил по щебню, трамбуя его. Рядом два бойца поднимали и опускали бревно с прибитыми ручками, производя ту же работу. Неподалеку урча мотором, трамбуя щебенку, катался зеленого цвета каток явно из моего мира.
Повернувшись, я посмотрел на капитана, который в сопровождении трех своих командиров и двух автоматчиков приближался к мосту по берегу реки.
– Здравия желаю, товарищ старший майор госбезопасности, – козырнул он. – Тут от поста на дороге сообщение пришло. Из вашего наркомата дополнительные люди на двух машинах прибыли.
– Не в курсе, – удивился я. – Может, портальщики? Или подготовленная группа для заброски на ту сторону для окончательных переговоров и сотрудничества?
– Старший поста проверил их документы и предписание. Говорит, что все в порядке, подписаны товарищем Гоголевым. Задача у них – усилить вашу охрану.
– Может быть, я всех из нашего наркомата не знаю, сам понимаешь, что его только сформировали. Ладно, ты их сам проверь, а я пока на мост, посмотрю, что там сделали… О, как раз Мюллер бежит.
– Есть, – снова козырнул Григорьев и вместе со своими людьми направился к одной из «шишиг» у насыпи. Вскоре взревел мотор грузовика, и он скрылся, двинувшись по дороге рядом с насыпью.
Дождавшись инженера, мы в сопровождении Вольных, Успенского и двух телохранителей направились по расширенным мосткам к площадке, которую продолжали сбивать строители. Четверо оставшихся бойцов Успенского отошли чуть в сторону, наблюдая за нами и за окрестностями.
Подойдя к площадке, я, не активируя портал, показал, где его нижний край, явно расстроив инженера.
– Придется делать глубокий желоб для портала, чтобы он не перерезал рельсы и чтобы наши составы свободно проходили через них. Жесткость будет нарушена, – покусывая губы, он достал из планшета тетрадку и стал что-то зарисовывать, отойдя чуть в сторону.
– Похоже, это и есть наше усиление, – кивнул Вольных.
Я тоже обернулся на шум приближающихся моторов. Вот из леса появились три машины. Одна – уже знакомая нам «шишига», две другие были легковыми. Армейский «хантер» и «шеви-нива». Вот все прибывшие покинули машины, дав возможность их рассмотреть. Всего прибыло одиннадцать человек: шестеро было в «хантере» и пятеро в «ниве». Они попытались было пройти к нам на мост, но ни мои телохранители, ни Григорьев не имели такого приказа, поэтому остановили их на берегу. Сам же капитан, о чем-то поговорив со старшим группы, забрал у него бумаги и направился к нам. Что мне показалось странным, у всех бойцов, включая майора, за спинами были небольшие десантные рюкзаки-«однодневки», однако у пулемётчика в группе моих телохранителей тоже был рюкзак под боеприпасы, так что это хоть и царапнуло глаза, но не удивило.
– О, а я этого майора знаю. Он подчиненный Свиридова, помню его по совещанию. Фамилию только не знаю, – сказал я Вольных, подбородком указав на командира прибывшей группы.
В это время, громко бухая подкованными берцами по доскам мостков, к нам подошел Григорьев.
– Товарищ старший майор госбезопасности, я проверил документы прибывшей группы. Похоже, настоящие, – протянул мне бумаги капитан.
Быстро изучив их, я согласно кивнул. Подписи и печати были знакомых мне людей со всеми положенными секретками.
– Да, – подтвердил я. – Это печать и подпись Гоголева. Он всегда пользовался черными чернилами. Ладно, пойдем, познакомимся.
Приказ на усиление моей охраны меня особо не удивил – Гоголев и так ворчал, что меня слабо охраняют. Хотя, по моему мнению, куда больше? Десять человек непосредственного сопровождения, да еще скрытое наблюдение и сопровождение из ведомства Берии. Я о них знал, но никогда не видел, с ними Вольных контакты держал. Более чем уверен, за пару дней до моего прилета сюда часть скрытой охраны перебазировалась да обнюхала все тут. У Григорьева об этом я не спрашивал, и так понятно, что ничего не скажет.