В это время с юта как раз показались Кевин и Роджер. Я успел с ними распрощаться на всякий случай да еще вручить каждому по одному фунту. Они были без денег, так что наличка пригодится. Без слов оба брата приняли мою благодарность, понимая, для чего она.
– Братья Дансе? Кевин и Роджер? – уточнил у них таможенник.
– Да, это мы.
– Попрошу вас следовать за мной.
Когда мы спустились на каменный пирс порта Плимута, нас взяла под стражу шестерка солдат из местных, и мы в сопровождении таможенника направились куда-то к портовым постройкам.
В Плимут мы пришли к обеду. Пока маневрировали и нас на прицепе большой десятивесельной шлюпки подтащили к пирсу, где крепко пришвартовали шлюп, наступил вечер. Несмотря на то что солнце держалось еще достаточно высоко, в городе уже были тени, и при легком тумане город казался сказочным рисунком, в котором проглядывались слегка расплывчатые нарисованные дома. И только мелькающие пешеходы, кареты, шум живого города да дымящие трубы домов давали понять, что все это настоящее.
Наконец, следуя за таможенником, мы подошли к двухэтажному дому с узкими окошками и, пройдя через неохраняемую дверь, оставили четверых из шести солдат снаружи. После чего проследовали мимо конторки у входа, где сидел писарь в таком же сюртуке, как и у служащего, что нас вел. Оставив обоих солдат в коридоре, мы вошли в большое помещение. Там было три конторки, но все они были пусты.
– Вы, господин Демин, подождите снаружи, там есть скамьи. Ожидайте, когда вас позовут.
– Хорошо, но если можно – побыстрее, – продолжая держать спесивый и высокомерный вид, сказал я. – Мне еще искать гостиницу.
Таможенник не счел нужным ответить, занимая один из столов и приготавливая писчие принадлежности. Три свечи, стоявшие на столе, видимо, давали ему достаточно света, чтобы можно было что-то писать.
Ждать пришлось около часа. Сидя в почти полной, немного мрачноватой темноте, я прислушивался, стараясь понять, о чем говорят в кабинете. Дверь была плотно закрыта, и разобрать, о чем говорят, не представлялось возможным. Жаль, солдаты не давали подойти к двери.
В это время от входной двери к нам проследовал важный мужчина в уже привычном парике и темном сюртуке, в темноте непонятен был его цвет, но вроде зеленый. Вот в кабинете разговор стих, пришлось подождать еще минут пять, пока из кабинета не вышли усталые братья и тот самый важный мужчина. Кевин кивнул, значит, все прошло нормально и они все подтвердили.
– Алекс, за нами прибыл представитель компании, поэтому мы уезжаем. Нас ждут в представительстве компании, потом мы отплывем в Лондон.
Мы быстро распрощались, обняв друг друга. Проводив взглядом уходящих братьев, я после приглашения таможенника проследовал в кабинет, не забыв подхватить баулы с вещами. Деть мне их тут пока было некуда.
– Присаживайтесь, – довольно вежливо предложил таможенник, указав на стул перед столом.
Уложив вещи, я присел за стол, внимательно посмотрев на таможенника.
– Разрешите представиться. Старший служащий Гельмут Райн. Таможенный департамент его величества в Плимуте.
– Алекс фон Демин. Дворянин, – сухо представился я, продолжая придерживаться выбранной легенды.
– Братья под роспись рассказали, что вы были приняты на борт в Калькутте. Старший Дансе подтвердил, что видел ваши документы. С этого момента вопрос снимается, у нас нет причин не доверять им. Вопрос только один: что вы делали в Индии и что у вас в сумках?
– В сумках походный набор из одеял и посуды для путешествий по дикой местности. Оружия, к сожалению, нет. А в Калькутте я был проездом, путешествуя. До этого был в Японии. И там, и там понравилось. Все было необычно.
Таможенник довольно долго расспрашивал меня на тему путешествия, на каком корабле приплыл в Индию из Японии, и задавал другие мелкие вопросы. Не думаю, что это нужно таможенникам, видимо, для местной разведки собирают сведения. Про одежду он ничего не спросил. Поэтому когда беседа-допрос закончилась, я поинтересовался:
– Как насчет документов, ведь мои были потеряны?
– Мы не можем вам просто так, без официального подтверждения выдать подобные документы. Вам нужно обратиться в Министерство внешних отношений. Мы можем только выдать проездные документы.
– А если очень надо, а бегать по другим министерствам не хочется? – спросил я, выкладывая на стол тяжело звякнувший кошель.
Таможенник жадно посмотрел на него и, чуть помедлив, взял. Быстро развязав горловину, он высыпал на ладонь десяток тяжелых желтых кругляков.
– Думаю, пять фунтов обеспечат вашу лояльность и помогут получить нужные документы, – продолжал убеждать я Райна.
– Мало, – коротко сказал таможенник. – Поймите меня. Вас зарегистрировали в журнале учета согласно заявке капитана Байера.
Имея немалый опыт работы с документацией, я только презрительно фыркнул:
– Заявка капитана наверняка была устной. Поэтому вам останется внести в журнал, что сведения не подтвердились, и выдать мне нужные документы.
– Это так, – согласно кивнул таможенник, отчего свисающие патлы парика качнулись. – Но я не один, подобные документы подписывает мой начальник сквайр Буш.
– Вот, у меня есть еще пять фунтов, но документы должны быть на дворянина. Не волнуйтесь, скоро я покину Англию, и проверка, если она случится, ничего не подтвердит. Бумаги уплывут вместе со мной, – ложь легко слетала с языка.
– Хорошо, – посмотрев на мешочек, что я покачивал в руке, ответил Райн. – Сегодня начальника на месте уже нет, но завтра к обеду все будет готово.
У меня после взяток оставалось всего тридцать семь шиллингов, это почти два фунта, поэтому я озаботился ночлегом, а так как уже стемнело и искать самому проблематично, обратился с этим вопросом к Райну.
– Недалеко есть отличная гостиница. Называется «Белая лилия», – покусав губы, ответил он. Видимо, щедрое раскидывание значительных сумм (а для него десять фунтов – это годовая зарплата) повлияло на выбор. Не удивлюсь, если гостиница для дворян достаточно дорогая. Поэтому пришлось спустить его с небес на землю.
– Чтобы там поселиться, у меня еще нет документов, поэтому лучше бы найти место там, где особо не задают вопросов.
– Тогда лучше всего подойдет «Приют странника». Его облюбовали морские офицеры. Хороший отель, его держит бывший капитан линейного корабля.
– Принимается. Так что насчет документов?
– Я сам принесу их вам в отель, там и рассчитаемся.
– Отличная новость.
– Раз эту проблему мы решили, давайте займемся моими прямыми обязанностями. Нужно расписаться в ряде документов. На ваш опрос и осмотр личных вещей…
Через двадцать минут с баулами в руках я вышел на крыльцо таможенного здания и громко свистнул, как советовал Райн. Через несколько секунд ко мне подкатила местная наемная карета.
– Сэр? – спросил кэбмен.
– «Приют странника», – велел я ему, закидывая баулы на одно из сидений и залезая следом.
Спустя двадцать минут при свете свечей – подсвечник держал слуга – я уже устраивался в одном из лучших номеров отеля, заказав помывку. На все я потратил шесть шиллингов и восемь пенсов из своих запасов. Пять за два дня в гостинице, один за горячую воду и за еду в номер. А пенсы ушли за услуги наемной кареты. Дорого, блин.
Райн меня не обманул, когда я обедал омлетом с гренками и подогретым молоком, взяв на десерт яблочный пудинг со сладким чаем, он наконец постучался ко мне в номер.
Я быстро просмотрел рукописные тексты на двух листах пергамента и печати. Конечно, Кевин учил меня писать на песке печатными буквами, и перед отплытием мы только-только перешли к правописанию, но разобрать, что написано в документах, я мог, хоть и с проблемами. В одном было указано, что я дворянин, причем «шевалье», и имелась пометка, что выдали мне их взамен утерянных, в другом – проездные документы. На мой не особо искушенный в этом взгляд, все было нормально, только вот возник один вопрос:
– А почему шевалье? Ведь у вас сейчас война с Францией?
– «Сквайр» мы вам дать не можем, а французские вполне. К тому же, видите, у вас стоит отметка, что вы московит, – указал таможенник.
– Да, вижу, – кивнул я, подумал и, еще раз изучив документы, подтвердил: – Хорошо, меня все устраивает. Вот остаток суммы, а это, – у меня замелькала между пальцами золотая гинея, – вам за работу моя личная благодарность. Надеюсь, вы обо мне забудете.
– Благодарю, не откажусь… шевалье, – приняв подарок, слегка поклонился таможенник. Проверив кошель с пятью фунтами и убедившись, что все на месте, Райн кивнул и вышел из моих апартаментов, а я быстро вернулся к обеду. Съев половину пудинга и запив его чаем, я стал быстро собираться, убрав остаток яблочного пирога в один из баулов. В дороге пригодится.
Конечно, гинея – это на один шиллинг больше одного фунта, который приравнивается к двадцати шиллингам, но не дать я не мог. В случае если меня будут искать, этот Райн ничем поискам не поможет.
Документы документами, но лучше как можно быстрее покинуть Плимут. Лучше подстраховаться, на мой взгляд. Жаль только, что моя одежда – это яркое пятно, и отследить, куда я направился, труда не составит. Ничего, будут деньги, куплю приличную одежду. Только без париков. Не выношу местную моду.
Спустя десять минут после ухода Райна я получил от портье деньги обратно, так как не собирался жить вторые оплаченные сутки, и вышел на улицу, где, поймав кэб, велел кэбмену ехать на дорожную станцию, откуда отправлялись по разным городам местные дилижансы. Можно сказать, междугородные автобусы, если по-нашему.
Сорок минут спустя, отпустив кэбмена, я прошел в помещение станции и купил билет до Лондона. Всегда хотел в нем побывать. После покупки я присел на скамью в сторонке. Как сообщил клерк, что продал мне билет, восьмиместная карета отъезжала через час, а пока она была на ТО.
Спустя еще час я с семью попутчиками трясся на дороге в сторону Лондона. Как сообщил нам кучер, прибудем мы завтра к обеду, поэтому по пути запланированы ночёвка в таверне и пара остановок для отдыха.