И вот через каких-то полтора часа Витя и еще пяток водил окружили и принялись завороженно разглядывать незнакомую машину, слегка потрескивающую остывающим мотором. Вездеход – а это был именно вездеход – просто изумлял своей непривычной суровой красотой, и Витя понял, что влюбился в него с первого взгляда.
– Эта автомашина создана для прямого сопровождения танков в виде передовых дозоров, для разведки. Проще говоря, где танки пройдут, там и она проедет. Называется это чудо УАЗ или, как их прозвали испытатели, «уазик». Создана машина опытным КБ, который выпустил их около пятисот штук. Некоторые из них с консервации, так как машина не поступала в войска, другие с полигонов, так что не удивляйтесь, если встретите заезженную машину, знайте, она с полигона, – объяснял им непонятный инструктор, которого прислали вместе с машиной, особенно в нем привлекала внимание пятнистая форма. – Сейчас строится автозавод в городе Ульяновске, так что, думаю, в следующем году их будет гораздо больше. Хочу обратить ваше внимание на серии машин. Многие ошибочно думают, что это года выпуска. В действительности же это обозначение серий. Если встретите на каком-нибудь агрегате тысяча девятьсот семидесятый или еще какой, то знайте – это именно серия, а то уже ошибались, – продолжил инструктор. Виктору на миг показалось, что он говорит по памяти заученный текст, но это быстро прошло.
– Товарищ командир, разрешите обратиться? – спросил невысокий крепыш инструктора. Было видно, как ему непривычно так обращаться к командиру, еще не все успели полностью изучить новые уставы.
– Да, спрашивайте! – разрешил инструктор, поворачиваясь к бойцу.
– Я сам из Ульяновска, красноармеец Васильев. Перед призывом слышал, что начинает строиться какой-то завод, так это действительно будут делать такие машины?
– Насколько я знаю, да, – кивнул командир: – Продолжим. Машина высокой проходимости, и у нее есть несколько вариантов. Такие как разведывательно-дозорная, санитарная и командирская. Эта, кстати командирская – видите, антенна торчит сзади? Санитарную вы можете увидеть в медсанбате, он тут недалеко стоит, – с улыбкой добавил инструктор. – Итак, продолжим. Боец! Как вас там?
– Красноармеец Матросов, – выкрикнул один из водителей, тоже, как и Витя, из недавно призванных.
Инструктор неопределенно хрюкнул и спросил подозрительным голосом:
– Не Александр часом?
– Нет, товарищ военспец. Матушка Еремой нарекла, – солидно ответил красноармеец.
– Еще лучше, – тихо пробормотал инструктор. – Ладно, красноармеец Матросов, откройте капот, будем изучать внутренности этой машины.
Как только с помощью инструктора капот был открыт, сразу несколько голов склонились над пышущим жаром мотором, от которого несло специфическим запахом.
В это время внимание всех привлек гул мощных двигателей и тряска почвы. Шли танки, это поняли даже недотепы, которых хватало в любых частях. Но что это были за танки! Когда колонна вывернула из-за крайних домов и, ревя мощными двигателями, прошла мимо, оставив на обочине изумленных водителей и улыбающегося инструктора, то к некоторым вернулся дар речи только после того, как грозные машины давно ушли, и тут же начались разговоры и обсуждения с жаркими спорами. Было или не было? Может и привиделось такое.
Однако обратившись с вопросом к инструктору, получили немедленный ответ:
– Да это рота Тэ семьдесят два «Б» прошла, и две зэсэушки на гусеничном ходу.
Витя, посмотрев на инструктора, снова склонился над мотором, полковник Ольнев был прав, нужно было учиться.
Кабинет Сталина, тот же день, двенадцатое июня, вечер
– Можете войти, – сказал бессменный секретарь товарища Сталина Поскребышев.
Лаврентий Павлович, встав со стула, на котором сидел в ожидании вызова, направился к двери в кабинет.
– Здравствуйте, товарищ нарком, – первым поздоровался с ним Сталин. – Проходите, – указал он на свободный стул рядом с двумя генералами белорусских ВС, из-за которых и пришлось всесильному наркому просидеть в приемной полчаса.
– Товарищи генералы, мы закончим с вами сегодня вечером, – сказал предсовнаркома вставшим гостям из будущего.
Надев фуражки и откозыряв, те вышли из кабинета.
– Да, товарищи немало поработали! – сказал задумчиво Иосиф Виссарионович. Берия продолжал сидеть, положив принесенную с собой папку на колени и дожидаясь, когда Сталин обратит на него внимание.
Анализировать прошедший разговор Иосиф Виссарионович оставил на потом. Вместо этого он, повернувшись к Берии, приказал:
– Докладывайте.
– Есть! Начнем с Манхеттенского проекта?
– Можно и с него, – кивнул Сталин, вставая из-за стола. Дымя трубкой, он принялся ходить взад-вперед по кабинету, изредка бросая взгляды на докладывающего наркома.
– Специалисты в Америку отправлены. Наша разведывательная сеть в Нью-Йорке уже провела необходимые мероприятия для будущих операций. Так что о проекте можно будет забыть, американцы не скоро найдут других ученых для возобновления проекта.
– Что в Германии?
– Готовимся, но пока людей не отправляли. Ждем начала войны, в последующих неразберихах нашим специалистам будет проще добраться до фон Брауна.
– Хорошо. Оставим это пока. Докладывайте о поставках из Белоруссии, – приказал Иосиф Виссарионович, возвращаясь к столу и садясь в кресло.
Берия открыл папку и стал докладывать:
– За девятнадцать часов, пока был открыт портал, нами было получено…
Далее последовал длинный перечень имущества и боевой техники.
– …На большее не хватило времени, – закончил доклад нарком.
На несколько секунд в кабинете повисло молчание.
– Хорошо, все данные оставьте, я изучу их позже. Как прошла передача золота союзникам?
– Все прошло штатно, товарищ Сталин. Первая партия в сорок тонн передана представителям Белоруссии согласно договору.
– На какое-то время это золото поможет нашим союзникам. Мы уже обсудили с ними возможность нефтедобычи и других нужных им ресурсов.
– Этим вопросом занимается товарищ Георгидзе, – кивнул нарком.
– Как с постройкой железнодорожной ветки к порталу?
– Работы уже начались, но, по словам топографов, нужно пройти девяносто два километра, десяток маленьких речушек, оврагов и построить большой мост через Каму. Длина моста будет девятьсот семнадцать метров. По прикидкам наших инженеров, время на постройку ветки займет не менее двух месяцев. Я приказал выделить им в помощь два инженерных батальона железнодорожных войск. В Белоруссии они как раз освободились и уже эшелонами идут в Казань.
– Перейдем к нашим делам у немецкой границы.
Нарком снова открыл папку и, сверяясь со сводкой, доложил:
– Согласно последним данным, над территорией СССР сбиты шестнадцать немецких самолетов.
– Я в курсе. Немецкий посол уже вручал нам ноту протеста за немотивированную агрессию, – кивнул Сталин.
– С нашей стороны потерь нет, – продолжил нарком.
– Как продвигаются дела с минированием дорог и мостов?
– Практически исчерпаны запасы взрывчатки, сейчас подвозятся новые, но на восемьдесят процентов мы закончили.
– Население?
– Эвакуация продолжается. Хорошо помогают комсомольские организации, под их прикрытием мы уже вывезли всех детей в пионерские лагеря страны. Но тридцать процентов населения Белорусской ССР все еще не эвакуировано.
– Продолжайте. Что у нас с подготовкой «краха» Красной Армии?
– Наши специалисты уже готовят речи для Левитана и будущие публикации как плана «Барбаросса», так и плана «Ост». Правда, с нашими дополнениями в виде геноцида неработающих на важных производствах. Это поднимет волну протеста в Европе, так считают как наши, так и специалисты из параллельного мира. Ведется подготовительная работа по созданию мнения у иностранных государств, что Красная Армия, неся страшные потери, под ударом немецких войск отступает к старой границе. Так что по всему миру разнесется, что мы отступаем, и это создаст нужное нам мнение.
– Главное, чтобы они не узнали правды! – кивнул Сталин.
– Да, нам бы продержаться три месяца для выявления нужной нам ситуации, и можно будет прекращать вести активные оборонительные бои на истощение и перейти к активным действиям. Будем надеяться, что наши войска получат к этому времени хоть немного боевого опыта.
– Хорошо. Что у нас по диверсантам?
– Нашим или немецким?
– Начни с немецких.
– Известный в мире Александра полк «Бранденбург-800» должен будет начать активные действия за два дня до начала войны. Сотрудники НКВД и особых отделов предупреждены и уже начинают активную охоту на засланцев. У мостов выставлены засады. За последние три дня выявлены двадцать две такие группы. По предложению Александра, во все документы командиров теперь будет вклеиваться специальная метка, так называемая голограмма. Вот экземпляр. – Берия достал из маленького конвертика образец.
С интересом изучив метку, Сталин велел продолжать.
– Наши диверсанты готовят базы для действия в тылу противника и осматривают места своих будущих боев. В общем, готовятся.
– Как с войсками?
– Выведены к старой границе. Линии УРов достраиваются и модернизируются. В полосе между ними и границей находится всего двести тысяч войск, основная масса приходится на инженерные войска, группы подрывов и диверсантов. Выведенные части оставили на местах дислокации по взводу бойцов для демонстрации, что подразделения на месте.
– Я вас понял. Продолжим…
– Просыпайся, – услышал я голос Али у самого уха.
Открыв глаза, потянулся, пытаясь разогнать кровь по застывшему телу.
– Что, уже сели? – спросил, осматриваясь.
– Да. Уже минут двадцать назад, – подтвердил Жора, который, оказалось, стоял у самолета.
Выползя из салона и спустившись на землю, я посмотрел на стоящее в зените солнце и сказал Але:
– Ну что? Пора работать!
Открыв портал, я привычно пропустил проверочную группу и терпеливо дожидался, пока они не дадут разрешение на работу. Бойцов долго не было, что заставляло нервничать остальных.