— Эстет! — Крон внимательно разглядывал пёстрые ленты. — Ты где
гайки-то взял? А то говорят, в соседнем районе поезд под откос ушёл!
К тому же, что с ними делать?
— Гайки у путейцев позаимствовал, — ответил Комбат и пнул ногой дрезину. — Не здесь же их откручивать — сам под откос улетишь, на этом тарантасе, а бинта не нашёл — пришлось от медалей ленты отделывать.
— Дочка, поди, плакать будет! — сочувственно произнёс Доцент, выдирая из-под шпалы целый моток бечёвки. — Ты что, не мог гнилую верёвку здесь найти? Всё равно на один раз.
— А я не догадался, — Комбат убрал ленты назад в рюкзак и принялся разматывать спутавшееся рваньё.
Крон, стоя на краю откоса, всматривался в контуры иноземного чуда техники. Может быть, не инопланетное, а наше, или того хуже — галлюцинация. Почему видение, менее предпочтительнее яви, он также не знал. По внешнему виду, сравнивать было не с чем. Все известные конструкции, просто блекли — их не существовало. Да, раз в десять выше небоскрёба:
— Слушай, Ком! А откуда он здесь взялся?
— Приземлился, естественно, — Комбат прикрутил обрывок верёвки к очередной гайке. — Только, несколько грубовато. Бабахнуло так, что в окрестных садах все яблоки попадали.
— А стёкла, что, не повыбивало? — удивился Доцент, присоединяясь к обзорной экскурсии.
— Да какие стёкла! Тут беднота жила. Они все щели полусгнившей плёнкой со свалки, заделывали. Экономия. При ударе, она поколыхалась, потрепыхалась, как мембрана в вибронасосе и затихла.
— А экипаж куда делся? — не отставал от него Крон.
— А вот команду никто и никогда не видел. Будто и не было её вовсе. Вот так!
— Да, вот это номер! — Крон почесал затылок, отметив про себя, последнее время он слишком часто этим занимался. — Ладно, кидай свою гайку, да и пошли уже.
— Зачем?
— Что зачем?
— Кидать зачем?
— Вы же всегда их швыряете!
— Последнее время, надоело, что-то, — Комбат невесело вздохнул. — Это, если зашевелится, что-нибудь в кустах.
— Ха! А раньше, зачем кидали? — удивлённо спросил Крон, устав чесаться.
— Завёл привычку, один недоделанный, в самом начале — даже имя его забылось, а мы по инерции занимаемся ерундой.
Доцент погладил рукой живот и, морщась, как финик под тропическим солнцем, предложил:
— Может, перекусим? У меня колбасы в рюкзаке полно.
Комбат, разглядывая небо, про себя подумал:
— Как же, колбасы у него полно — в котомке давно акваланг лежит, — подумал Комбат. — Не самому же тащить, а впереди сухой туннель.
Не решившись, прежде времени это озвучить, он вслух сказал:
— Некогда рассиживаться, а то к ночи не обернёмся.
— Точно! — поддержал его Крон. — Мы чего сюда — жрать пришли?
Не разбрасываясь имуществом, подошли к какой-то дыре, окружённой камышами. Из пролома пахло протухшей водой, тянуло сыростью, а камыши шуршали, время от времени, как будто, кто-то пытался метать икру.
— Вот и мокрый туннель! — радостно заявил Комбат, заглядывая в нору.
— А почему не сухой? — удивился Доцент.
— Потому что воды, выше крыши! — разозлился проводник и уточнил. — А ты, почему спросил?
— Потому что у вас всё, через одно место и шутки плоские!
Крон прервал спорщиков банальным вопросом:
— А как же мы пробираться будем?
Комбат указал пальцем на Доцента и виновато произнёс:
— У него акваланг есть.
Последний потерял дар речи и, только, молча взирал, на сошедшего с ума, а Крон уточнил:
— Откуда он у него?
— Я ему, агрегат в рюкзак засунул.
— Я то думаю, откуда такая тяга — двадцать килограмм, — Доцент схватился рукой за сердце, — а где моя колбаса?
— Вот пристал со своей копчёностью! — Комбат сплюнул. — Я её на велосипеды выменял.
— А где велосипеды?
— Послушай, наука, зачем тебе велосипеды? — Крон уже смеялся, ты что, велогонки собрался устраивать?
— А если тебе принципиально компенсация нужна, надевай акваланг, всё равно сейчас там сухо, почему-то, — продолжил Комбат. — А тот мужик, с которым я договаривался, исчез вместе с колбасой.
— Зачем нам вообще в эту дыру соваться? — Доцент заглянул в пролом и свистнул.
— Не знаю, но все так ходят, — ответил проводник и в свою очередь, задал встречный вопрос, — а ты зачем шумишь?
— Тоже не знаю, так, на всякий случай.
— Ну что, полезли в дырочку? — Комбат указал рукой в сторону обвала.
— В дырочку говоришь? — Крон уже давился от смеха. — Почему не в дырищу, дыру, дырку, дырочку, дырулечку — пролетим со свистулечкой, посвистывая на лету.
В помещении, куда они спустились, царил полумрак, и пришлось зажечь фонари. На стенах преобладала плесень, больше похожая на
водоросли. Хоть, возможно, так оно и было, если верить тому, что здесь всегда стоит вода, до потолка. В углу комнаты что-то шевелилось и булькало, вызывая нездоровый интерес наглых тараканов. Присутствуют эти звери везде, казалось бы, в самых неблагоприятных местах, так что наличие этой фауны в неподходящем ареале обитания, никого не удивило. Подойдя ближе, компания увидела прелюбопытную картину: на четырёх конечностях, в позе паука и, засунув голову по плечи в лужу, стояло какое-то существо.
— Что это?! — спросил Доцент, указывая рукой на таинственного обитателя.
— А, это Ихтиандр, он постоянно здесь живёт, — ответил Комбат. — Тянет его к этой комнате, что ли.
— А чего голова в воде и поза нелепая, — Крон прицелился ногой, метясь в причинное место, — может ему пинка вломить?
— Нет, не стоит! — проводник поморщился. — Ещё неизвестно, какая у него будет реакция. А башня в луже — так он без воды не может жить.
— Шёл бы в болото — чего мучиться, — пожал плечами Доцент.
Оставив водоплавающее страдать, они перешли на другую сторону развалин, где картина почти не изменилась и огляделись. Камыши местами шуршали также, как и на противоположной стороне.
— А что в болоте водится? — спросил Крон.
Ему, как старому рыбаку — любителю, было известно, что означает эта возня в прибрежной зоне. Икромёт! Комбат прищурился, поморщился, что-то вспоминая, поводил рукой вдоль затылка и вынес
предположение:
— А кто его знает? Я не уверен, но, по-моему, такие же, как тот в комнате.
— Так он там в изгнании, что ли? — спросил Доцент.
— Чего вы ко мне пристали? Закиньте удочку и попробуйте кого-нибудь поймать.
Крону с Доцентом эта идея пришлась не по душе, и было принято разумное решение продолжать путь дальше. Идти осталось…
— Слушай, Ком! — Доцент устал скитаться по долинам и по взгорьям, а когда не знаешь цели, да и вообще, сколько ещё придётся пройти, то дорога вдвойне труднее кажется. — Куда мы идём?
— Как куда? Опомнился — к звездолёту.
— Так мы его уже прошли! — возмущению Крона не было предела. — Или у вас принято кругами нарезать? Типа, по прямой — никто не ходит?
— Нет! Я разве не говорил, что вокруг корабля защитное поле? Кто только не пытался прорваться и с чем — ничего не получается. Мне по секрету, один мужик рассказал, что искать надо в этом направлении. Вот тут нам гайки и пригодятся. Только осторожнее нужно быть, а швырять железо из укрытия.
Теперь дошла очередь до Доцента — чесать репу:
— Это ещё почему?
— Потому что, их назад отфутболивает, не хуже, чем из нашего пулемёта.
Болото закончилось и товарищи, выбрались на сухое место.
— Доцент, не делай такое страдальческое лицо, — Крон вытер пот со лба. — Вот отправишь трофей за кордон, все от зависти помрут.
— Все?
— Добрый ты парьень! — на немецкий манер, высказал своё мнение Комбат.
…
Ковыряясь в болотной мути,
Отправляя трофей за кордон,
Пусть его обменяет Пафнутий,
На большой, с бормотухой, вагон.
Разбитая дорога вывела путников к развилке: правый поворот был пустынен и чист, но по логике вещей, идти надо налево. Но, как раз там, в кустах, что-то угрожающе рычало и чавкало, до того смачно, что очень подмывало пойти другим путём. Нужно было предпринимать, какое-то решительное действие и Комбат достал свой лучший набор. Гайку он выбрал большую, массивную, весом соперничающую с детской гантелью. Крепёжное приспособление угрожающе поблёскивало острыми гранями, но отличалось ржавой резьбой. Приспособив к железяке верёвку покрепче, он раскрутил устройство, на манер пращи, и запустил в кусты, сопровождая бросок могучим уханьем. Из поросли раздался сдавленный крик, и на некоторое время, наступила тишина. Вдруг, кто-то выругался, на непонятном языке, и вместе с бранью, гайка полетела обратно, сопровождаемая нарастающими проклятиями и грязным кирпичом. Увернувшись от глиняного гостинца, Комбат жестами и выражение глаз, дал понять, что пора делать ноги, не разбирая дороги, и не обращая внимания на ловушки, потому что в главную, они уже вляпались. Тем более что никаких других сюрпризов, тут никто и в помине не видел. Бежали молча, допивая бутылку на ходу, пока Крон не спросил:
— А чего бежим то? Это что, игра такая? Вернёмся, да накостыляем, как следует — тому, кто сзади плетётся.
От неожиданного предложения все остановились и, посмотрев друг на друга, обернулись. Чудище так же остановилось, предчувствуя недоброе и стоя в стороне, искоса поглядывало на совещавшихся. Оно очень походило на предыдущего Ихтиандра, только вместо ласт, имело щупальца, как у осьминога.
Комбат равнодушно пожал плечами, но предложил мирный исход:
— Да напоить его и всего делов, а вы сразу по фейсу.
— Тоже верно! — Крон опустил рюкзак на землю и хитро прищурился, обдумывая план дальнейших действий. — Доцент, готовь посуду. — Окружай его, ребята!
Чудище сопротивлялось, брыкалось и отталкивалось всеми щупальцами, но тщетно — через двадцать минут всё было кончено. В придорожной канаве валялось пьянющее существо, храпящее и икающее, и если бы не ботва с присосками, вместо ног, то никто бы и не заподозрил, что это не мужик.