Она попыталась вернуть русло разговора к несчастным случаям, надеясь выяснить, не было ли похожих событий, и если да, то давно ли это было.
– Вас это не пугает? – спросила она, заметив всеобщее равнодушие.
– Людям свойственно умирать, – объяснила Софья. – Жизнь тяжёлая. Каждый год погибают несколько наших моряков. Ещё какое-то количество людей – от гриппа, врачей-то у нас нет... И мы постоянно живём с подлодками и с тем, что может с ними случиться.
– Но это же страшно.
– Только если не перестаёшь думать об этом. Мы живём с этим постоянно. К этому привыкаешь. Как и ко всему.
– Если хотите узнать что-нибудь на самом деле страшное, – сказал Николай, обращаясь к Розе, – сходите к старику Георгию. Он кое-что видел.
– Правда? А что он видел?
– Не обращайте внимания, – сказала Софья. – Георгий старый и слепой. Давно уже зрение потерял. Несчастный случай при обслуживании одной из подлодок ещё в те времена.
– Он до сих пор что-то видит, – настаивал Николай. – То, что ещё не случилось, и другое, – он вылил в рот остатки алкоголя и стукнул пустой стопкой по столу. – Это называется ясновидение.
– Он бедный слепой старик, – настаивала Софья.
Роза кивнула.
– А где он живёт? – спросила она.
Когда Доктор не поддался на запугивания Клебанова, а на его замечания предложил позвонить в Москву и узнать, что там по этому поводу думают, Клебанов ушёл.
– Обычно он не такой, – сказала Екатерина Доктору.
– Обычно он главный, – ответил Доктор. – Посмотрите.
Он показал ей руку. Она вернулась в нормальное состояние. У Екатерины рука была всё ещё старая и сморщенная.
– Вам придётся увлажнить, – сочувственно сказал Доктор. – Но ткани вокруг здоровые. Думаю, за несколько дней всё восстановится. Ваш организм с этим справится.
– Но что произошло? И почему, когда оно повлияло на вас, ваша кожа восстановилась сразу?
Доктор покачал головой.
– Ума не приложу, – пробормотал он. – Поглощение энергии – понятно, для этого может быть много причин. Но глупо ведь настраиваться только на один вид ДНК и один источник жизненной силы. Почему только на людей, а? Я же похожий, так что если оно не воспринимает меня, то не воспримет ничто другое. Отказываться от альтернативы – с чего бы это?
Екатерина нервно рассмеялась, глядя на свои сморщенные пальцы:
– Понятия не имею, о чём вы.
Он тоже рассмеялся:
– Я тоже. Давайте вместе подумаем. Вам нужна энергия, и вы её поглощаете. Этими камнями. А похожее на кварц вещество резонирует как кварц. Оно и передаёт сигнал. Но они это не всё время делают. Ведь не происходит же такого, чтобы облокотился на камень и бац! – тебе уже 107 лет, и кости жидкие. Значит, они как-то включаются. Возможно, их запустила радиация микроскопа.
– Радиации у нас тут хватает, – медленно ответила Екатерина. – Это беспокоит, но к этому привыкаешь. Несмотря на то, что говорят в официальных сообщениях, некоторые из этих подлодок фонят как... как... – она пыталась подобрать сравнение.
– Как старые ржавые подводные лодки? – предложил Доктор. – Но вы бы не захотели получать энергию исключительно от людей, так ведь? Вы бы брали всё, что есть.
– Может быть, это зависит от того, для чего нужна эта энергия.
Он нахмурился: она только что сказала ему, что два плюс два будет пять.
– Я знаю, для чего она им нужна, – сказал он.
Когда Софья Баринская привела к Георгию Зиновьеву англичанку, он сидел в темноте, один. Никто больше не знал, что она англичанка, её произношение было идеальное. И Георгий определил, кто она, не по её речи. Он просто знал. Также он знал, что она не хотела, чтобы кто-нибудь это знал, поэтому он на время разговора отослал Софью обратно в бар.
– Я никогда не включаю свет, – признался он. – Зачем мне это? Вам придётся поискать выключатель самой. Если он вообще есть.
– У вас не бывают гости? – спросила она.
– Редко. Мало. Однажды придёт человек с волком на руке.
– С волком? – Розе внезапно стало холодно, ещё холоднее, чем было. – Почему?
Она имела в виду, почему волк на руке, но старик ответил на другой вопрос.
– Чтобы убить меня, – ответил он. – Присаживайтесь.
– Странно. А откуда вы знаете, что я не села?
– Я хотя и слепой, но в голове у меня всё равно рождаются образы. А когда вы говорите, я чувствую, откуда исходит звук. Поэтому я знаю, что вы не сидите.
– Говорят, вы можете видеть... что-то.
Он рассмеялся:
– Знаю я, что они говорят. Может быть, они и правы. Я уже и сам перестал слушать, что я говорю. Остальные перестали меня слушать, и я это предвидел давным-давно.
– Потому что вы ошибались? – спросила она.
Он снова рассмеялся, в этот раз не весело.
– Нет. Потому что я оказывался прав.
– Вы видите будущее?
– О, нет. Я могу видеть только настоящее, так же, как и вы. Только мне, в отличие от вас, глаза для этого не нужны. Мне даже присутствовать на месте не нужно.
– И что же вы видите сейчас?
– Я не могу увидеть что-то по своему желанию.
– Простите.
– Да ничего страшного. Но... – он колебался; что-то было, что-то появлялось на периферии его сознания. – Я вижу рябь на воде. Разбитый лёд и следы на снегу. Там солдаты – на пристани.
Они постепенно продвигались вдоль пристани. Джек оставил Сергеева в одной тройке с собой и ещё одним солдатом, по фамилии Разул. Именно у Разула был счётчик Гейгера, и он на ходу описывал им дуги перед собой. Они слышали непрекращающийся треск.
– А Николай выходит из бара. Он пьяный, конечно, но генератор скоро нужно будет дозаправить. Он устал, замёрз, и хочет спать.
Офицер, который был с солдатами, но был без униформы, смотрел на мужчину, который качающейся походкой шёл по пристани, слышал, как он пробормотал что-то солдатам, и пошёл в направлении одной из подлодок. Мужчина шёл так, словно он был на палубе корабля во время шторма.
– И там есть ещё что-то. Что-то другое. Оно ждёт в темноте.
Николай почти дошёл до подлодки, когда услышал это – лёгкое потрескивание, как электрическое, и звук скольжения чего-то мокрого. Как будто за ним по бетону тащили что-то тяжёлое. Но когда он оглянулся, там ничего не было. Только тени.
– Охотится. Выжидает подходящий момент.
На пристани всё ещё работали несколько фонарей. Лампы меняли только возле бара и – ради Николая – несколько штук на пути от бара к генератору. В создаваемой фонарями реке света были островки темноты. Ближайшая к Николаю лампа замигала, затрещала, и погасла.
– Ждёт темноты.
Это насторожило его. Он чувствовал, как холод пробирает его до костей, хотя обычно алкоголь притуплял его чувства. Он пошёл быстрее. Но звук скольжения, похоже, тоже ускорился. Ускорился и приблизился
– Готовится напасть.
Оно было мокрое и скользкое, как морские водоросли. Оно обернулось вокруг его шеи. Затягивалось. Душило. Николай вцепился в него ногтями, пытаясь вдохнуть. Но силы покидали его руки. Он как будто засыпал. Сознание оставляло его. Затем ещё несколько щупалец шлёпнулись на него, схватили, и потащили.
– Готовится убить.
Отобрали у него силы и подавили его крик, не дав ему прозвучать. Он опустился на колени и завалился набок. И почувствовал, как его тащат куда-то.
– А бедный Николай не знает, что происходит. Он знает только одно.
Последнее, о чём он успел подумать – кому-то придётся присматривать за генератором. Затем темнота окружила его, и его сознание провалилось в небытие.
– Что без него генератор остановится.
Роза слушала, словно прикованная к краю стула. Старик устремил свои слепые глаза куда-то в пространство. Ничего не видя. Просто байка, – сказала она себе, – не может же он в самом деле знать. Такое не могло быть взаправду.
Лампа вспыхнула, как молния, отбросив на морщинистом лице Георгия тени, и он сказал:
– И свет погаснет.
И свет погас.
5.
Дверь в бар со стуком распахнулась. Все повернулись и увидели перепуганное лицо Розы, высматривавшей Софью Баринскую. Помещение освещалось только мерцающими свечами.
Милиционерша быстро подошла к ней, мгновенно протрезвев.
– Что случилось? Что-то с Георгием?
Роза с трудом дышала:
– Поверить не могу, что так плохо бегаю. Где Николай, который генератор обслуживает?
– Пошёл обратно, к генератору. В подлодку, – она кивнула на ближайшую свечу. – Похоже, не успел.
– Наверное, не дозаправил вовремя, – кто-то добавил. – Это уже не в первый раз.
– Хотя сам Николай дозаправляется всегда вовремя, – добавил ещё кто-то, к всеобщему веселью.
– Нужно найти его, – Роза тянула Софью за рукав. – Идёмте.
– Куда? Что случилось?
– Георгий видел... Ну, не совсем видел, но... – Роза покачала головой. – Просто пойдёмте, ладно?
Софья пожала плечами:
– Ладно.
Она быстро забрала со спинки стула, на котором сидела, свою шубу.
– Не уноси бутылку, – сказала она бармену. – Она может мне ещё понадобиться.
– Может быть, нам с вами пойти? – спросил один из рыбаков у нетерпеливо ожидающей Софью Розы. Говорил он невнятно, и Розе показалось, что встать из-за стола ему будет непросто. – Чтобы защищать вас, а?
– Мне будет безопаснее без вашей помощи, – ответила ему Роза.
Его приятели засмеялись и продолжили пить.
– Так что там случилось? – спросила Софья, когда он вышли.
Они быстро шли к подлодке, где работал Николай.
Тем временем снова пошёл снег, большими, медленными хлопьями. После рассказа Розы Софья молчала.
– Послушайте, я знаю, что это всё странно, но лучше проверить, чем потом сожалеть. К тому же свет действительно погас, – завершила Роза, почти извиняясь.
Они шли между двумя огромными подводными лодками, их тёмные силуэты возвышались над водой словно киты, которых выбросило во мраке ночи на берег. Маленький фонарик Софьи был единственным источником света, не считая бледного свечения луны, пробивающегося сквозь клочковатые облака и подсвечивающего снег.