Я наклонил голову к одному плечу, к другому, сложил пальцы в замок, хрустнул суставами. Получается, что Ларс хочет вернуть себе Нью-Панг, и для этого ему понадобилось оружие кибертехов, не зря же он так упорно о нем повторял. Нефтяники не станут воевать с Маклейном. Какой смысл? Тот, видимо, с ними в нормальных отношениях, раз настраивал против лесорубов. Сотрудничает с Крепостью, поставляет грузы на континент, на Землю – карулу… и очень хочет выяснить, зачем этот продукт так нужен там.
М-да, ну и «мадридский двор» у них тут, и я в эту кучу влез. Доберусь до Ноймана, сразу уйду с материка.
Я оглянулся. Кати и Владас по-прежнему спали, Жора тихо кряхтел, пытаясь повернуться на другой бок, Вонг сидел с закрытыми глазами, сложив ноги по-турецки, и медленно разрабатывал раненую руку, сжимая и разжимая кулак – медитировал. На повязке у него виднелось слабое пятнышко крови, значит, отдых пошел на пользу, и мы с нейротехником вчера хорошо обработали и зашили рану.
Все, я хлопнул себя по бедрам, пора выступать. По дороге надо улучить момент и обсудить с Кати план эвакуации ученого с материка, но прежде выяснить, что ФАБ пообещал француженке за сотрудничество. Скорее всего, она захочет пойти с нами, но насчет агента у меня инструкций не было, поэтому надо быть начеку, неизвестно, какие мысли у нее возникнут, как поведет себя в последний момент, когда поймет, что надо расстаться. Вдруг перестанет помогать – брать на Землю кого-то еще, кроме Ноймана, в мои планы не входило. Но без помощи Кати мне отсюда не выбраться, это точно.
Велев Джиму заканчивать с чисткой, я стал будить спутников. Жора долго ворчал, поглядывая на француженку, Вонг молча поднялся и вышел из пещеры, забрав у Джима оружие. Владас просыпался дольше всех, никак не мог понять, где он и что происходит. Тряс головой, осматривался, снова тряс и потирал свое серое худощавое лицо.
Спустя несколько минут все выбрались наружу, перед нами лежала залитая лучами утреннего солнца равнина. Слабый теплый ветерок обдувал лица – день обещал быть ясным и жарким.
– Все готовы? – спросил я.
Придирчивым взглядом окинул компанию и скомандовал:
– Двигаемся в прежнем порядке, столкнемся с противником: ищем укрытие, обороняемся. Если погибну я, командовать будет Вонг. Вопросы?
– Как насчет оружия? – пробурчал Жора и тут же бросил взгляд на Кати.
Она фыркнула, тоже посмотрела на меня – синяки у нее под глазами потемнели, на переносице была небольшая ссадина с запекшейся коркой.
– Будет вам оружие, – сказал я, – когда момент наступит, получите.
Какой именно момент, уточнять не стал, кинул: «Пошли», – и зашагал вниз по склону к равнине.
Глава 4Бешеной собаке семь верст не крюк
Все-таки я недооценил состояние Жоры. Спустя полчаса он начал здорово тормозить группу, сильно хромая на раненую ногу, отпуская сквозь зубы короткие ругательства, злясь на осколок, распоровший ему бедро.
– Надо его бросить, – тихо сказала поравнявшаяся со мной Кати. – Мы так к полудню до оазиса не доберемся.
– Нет, – отрезал я. – Он пойдет с нами.
Мы все сильнее забирали на восток, двигались параллельно реке, видневшейся иногда между холмами, тянувшимися вдоль границы каменистой равнины. Я спросил француженку:
– Странный у нас маршрут? Ведь оазис на юге от пещеры, где мы ночевали. Нам надо идти прочь от реки.
– Да, – Кати кивнула, глядя вперед. – Только на юге территория тигриного прайда, мы не выстоим против них. Бешеной собаке – семь верст не крюк, так у вас говорят? Была бы машина, промчались бы до оазиса за четверть часа, но сейчас…
Окончание фразы я не разобрал. Давно у меня в голове не щелкало и не срабатывала Справка. Невольно вздрогнув, услышал монотонный женский голос: Пангейский тигр – самый опасный хищник на материке. Вес взрослой особи достигает четырех центнеров, длина тела у самцов превышает два метра…
Дальше было про когти толщиной с арматурный прут, саблевидные клыки на верхней челюсти и плотно прикрытые ребрами жизненно-важные органы. Толстую жесткую шкуру хищника прошибал лишь заряд импульсной винтовки, огнестрельное оружие могло его отпугнуть, но не убить. Башка у тигра была массивная, круглая, морда – с широкой нижней челюстью. Хищник способен развить до девяноста километров в час на пересеченной местности…
Да, настоящая машина смерти, его разве что из гранатомета остановить можно и… его можно приручить, превратить в служебную собаку, которая будет преданной хозяину до конца своих дней и никогда не проявит агрессии к нему.
Это было открытием! Не укладывалось в голове, потому что с земными тиграми такое невозможно. Мозг отказывался принимать озвученный Справкой факт. Но и не верить программе не было оснований.
– Кати, – сказал я, решив осторожно проверить новую информацию, – тигров раньше кто-нибудь убивал?
– Да, иногда на них охотятся ради шкур. Куртки шьют, лучше всякого бронежилета защищает.
– А как насчет детенышей?
– В смысле? – она повернула ко мне голову.
– Приручить или вместе с самкой в клетку посадить, как в зоопарке или цирке, и дрессировать?
– Сдурел, – отозвался Жора сзади.
Я оглянулся.
– Нет, – уверенно бросила Кати, хотела сказать еще что-то, но вдруг остановилась, приложила козырьком ладонь ко лбу и стала напряженно всматриваться вперед, поэтому я так и не понял, что означало ее «нет».
Небо над горизонтом темнело. Очередная гроза, решил я. Освежиться сейчас не помешает, до полудня еще далеко, но жарило уже прилично. Знойный воздух, гонимый ветром с пустыни, вот-вот станет обжигающе невыносимым. Нам стоило поторопиться, чтобы попасть в оазис, поэтому дождь и свежесть с востока, пускай ненадолго, взбодрят людей. Заодно воды наберем.
– Вернемся в пещеру, пока не поздно, – сказала Кати.
– Зачем? – удивился я.
– На небо глянь, – бросил Жора и приблизился к нам.
Воздух вдали густел и клубился, будто на горизонте начался пожар, лес горит. Только нет там никакого леса – бугристая земля и камни.
– Буря надвигается, – сообщил Жора. – Сучка права, надо мотать отсюда.
Кати резко подалась к нему, но я заступил дорогу, схватил ее за руку, крепко сжал запястье и процедил сквозь зубы для обоих:
– Еще раз вздумаете обзывать, угрожать или ударить друг друга, брошу! Брошу без воды и оружия. Ясно?!
Они насупленно смотрели на меня, Жора двигал челюстью, скрипя зубами, Кати сжимала и разжимала кулаки.
– Мы в одной команде, – я отпустил ее руку.
Жора сплюнул под ноги, француженка отвернулась, а я перешел к главному:
– Чем опасна песчаная буря?
– Ветром, – отозвался Жора, – сдует на хрен, песком глаза выколет, задохнешься, если раньше башку о камни не расшибешь.
– Такой сильный ветер бывает?
– Да, – Кати вновь повернулась к нам. – Лучше уйти в пещеру.
Я посмотрел на горизонт, потом на юг, где простиралась территория тигриного прайда. Как быстро до нас дойдет буря? Сколько продлится? Терять день, отсиживаясь у реки, мне не хотелось, генерал Варламов не сегодня завтра начнет действовать, а я толком не выяснил, где именно и как он будет использовать Ноймана, которого необходимо вернуть на Землю.
Песчаное облако разрослось в размерах, стали видные его четкие границы – значит, идет к реке, еще далеко, но быстро приближается. Вскоре накроет нас, и сориентироваться станет невозможно.
– В пещеру нельзя, – сказал я. – Не успеем.
– Шансы есть, – возразила Кати.
– Смотри, как растет в размерах, – я кивнул на восток. – Холмы точно раньше накроет. Но если пойдем сейчас на юг, лишь краем зацепит.
– Но на юге тигры, убей вас клон, – возразил Жора. – Давайте лучше назад.
Я снова посмотрел на бурю, в направлении оазиса и заключил:
– Рискнем, срежем путь. Животные тоже боятся бури.
– Ты псих! – воскликнула Кати.
– Чокнутый! – бросил Жора. – От хищников не уйти. Пикнуть не успеешь, как тебя…
– Нет времени. – Я снял ружье с плеча, проверил магазин и сделал два шага вперед. – Те, кто считает, что бешеной собаке – семь верст не крюк, могут возвращаться, отговаривать не стану.
Спустя мгновение Владас молча подошел ко мне и встал рядом. Он сильно побледнел, на лбу проступила холодная испарина – решение далось ему тяжело.
Кати с Жорой остались на месте. Подумав, Джим тоже присоединился к нам. Вонг с улыбкой на лице прошел мимо них, закинув дробовик на плечо.
– Бегом, вперед – марш! – скомандовал я.
Оглянулся. Хмурый Жора сплюнул от досады и поковылял изо всех сил за нами. Помедлив, Кати поспешила следом.
Мы бежали и смотрели только на восток, откуда приближалась буря. Вскоре клубящееся облако песка и пыли заслонило небо, резко потемнело. Налетевший горячий ветер хлестнул по лицу, жаля крупинками кожу; песок забивался в нос, рот и уши, колол глаза. Сквозь коричневую завесу в воздухе слабым мутно-желтым пятном светило солнце.
Это было только начало. Я крикнул: «Остановиться!», закрываясь рукой от ветра, другой схватил Кати за плечо и поставил рядом с Владасом, приказал им связаться ремнем. Вонгу ничего объяснять не понадобилось, он смастерил удавку и накинул Жоре на руку. Джим протянул мне отстегнутый от дробовика ремень, я быстро продел конец под пряжку, сдвинул на бок, и мы снова побежали на юг, ориентируясь по солнцу.
Но ветер усиливался, я перешел на шаг, когда отряд сбился в кучу. Закрывая лица локтями, люди наступали друг другу на пятки, спотыкались, но все-таки шли. Главное – не потерять чувство направления, пока еще окончательно не стемнело, есть возможность двигаться, надо идти.
Крупная тень мелькнула справа, Владас испуганно вскрикнул, я приготовился стрелять в том направлении, Кати с Жорой в один голос заорали, чтобы им дали оружие.
– Джим! – позвал я, перекрывая шум ветра, сплюнул песок, попавший в рот, и снова позвал: – Джим! Что с твоей стороны?
– Похоже, двое! – отозвался он. – Да, два тигра.