— И да и нет… Ольга, — обратился я к её матери, — нужна ваша помощь!
— Моя? — та от неожиданности чуть не поперхнулась соком.
— Точнее, я думаю, что вы можете помочь, — поправился я. — Тут у нас человеку плохо…
И я вкратце обрисовал ситуацию.
— О, я её прекрасно понимаю! — вздохнула Ольга. — Веди!
Мы пошли. Подходя к Кате и её родителям, я услышал уже тихие всхлипы. Майка тоже, и чуть ускорила шаг.
Увидев наше приближение, Катя вздохнула с облегчением. Кажется, разговор с мамой её изрядно тяготил — ведь аргументов у неё никаких не было.
— Мама, папа, помните я вам рассказывала про Майю? — она позвала мою напарницу жестом, сделав при этом большие глаза.
— Да, конечно, — её мать швыркнула носом, но ответила ровным голосом. — Приятно познакомиться. Катенька про вас нам все уши прожужжала.
— Катя сама теперь может в аномальщиках служить, — улыбнулась Майя. — Она прошла хоть и ускоренный, но полный курс подготовки. И это — занимаясь параллельно проектной документацией, представляете!
— Она у нас умница, да, — женщина слабо улыбнулась, похоже, Майка задела-таки нужную струнку.
— А она рассказывала, что в экспедиции ей предстоит строить почти что космодром? — добавил я.
— Так ведь секретно же… — попыталась возразить Катя.
— Это не такой уж секрет, — хмыкнул её отец. — МИГ-31 мы видели, по телевизору показывали. А зачем ещё его с собой брать, если не для запуска спутника? Да и без спутника никак аномалии не засечь.
— Совершенно верно, — кивнул я. — И строить взлётно-посадочную полосу, да и не только её, целый комплекс сооружений — предстоит как раз Кате.
— Да чёрт с ним, с космодромом, — покачала головой Катина мама, — главное чтобы вернулась.
И снова чуть не разревелась.
— Как я вас понимаю! — глубоко вздохнула Ольга. — Мне вон тоже Майя позвонила, обрадовала, что в экспедицию отправляется.
— И как вы с этим справляетесь? — с интересом посмотрела на неё Катина мама.
— А я спокойна, — пожала та плечами. — За безопасность в экспедиции отвечает Алексей, а значит, всё будет в полном порядке.
— Вы так в этом уверены? — женщина глянула теперь на меня.
— Абсолютно, — кивнула Ольга. — А знаете что? Вам необязательно оставаться наедине со своими тревогами. У меня есть одна идея…
Она достала телефон, открыла приложение для обмена сообщениями и создала там чат. Назвала его неоригинально, «Пульсар». И выжидательно посмотрела на Катину маму.
— Ой, надо мой номер телефона? — сообразила та.
Она продиктовала, Ольга добавила.
— Спасибо! — расцвела бедная женщина. — То ведь даже поделиться не с кем! Этот чурбан, — она кивнула на мужа, — только и знает, что гордись, гордись. Что мне с этой гордости? А так хоть не одна и уже легче!
— Вы не одна, — Ольга даже обняла её. — Нас много. Мы пойдём, не будем вам мешать.
— Спасибо ещё раз!
Мы отошли метров, быть может, на десять, и тут к Ольге вдруг, обогнав на два шага, порывисто повернулась Майка.
— Мама! — воскликнула она. — Ты просто гений! Я так тобой горжусь!
Ольга от этих слов, конечно, расцвела. И тут же обратилась ко мне:
— Кому ещё скорая требуется? Пошли!
Следующий час мы ходили от одной семьи к другой, разговаривали, поддерживали. Ольга добавляла людей в свой чат, и вскоре люди начали «стучаться» в него сами. Инициатива, конечно, наказуема. Но, думаю, ради этого восхищения со стороны дочери Ольга и не такое бы сделала.
Кто-то в шутку заметил, что для таких душевных посиделок костра не хватает и гитары.
— Гитара у меня есть, — отозвался Амир, — а вот с костром сложнее.
— Сейчас организуем! — отозвалась Валентина. — Дайте мне пять минут!
И действительно, через пять минут в центре «поляны», подальше от шатра, уже потрескивал небольшой костёр, благо, всякие обрезки досок на любой стройке найти не сложно. Люди начали подтягиваться к живому огню, образуя круг.
Амир как раз принёс гитару, и Валентина сразу же протянула за ней руку. Амир пожал плечами и отдал. Неужели наша директор ещё и на гитаре умеет?
Но нет, инструмент она попросила не для себя.
— Оль, — обратилась она к Майкиной матери таким тоном, что сразу стало понятно — они давно знакомы, — спой нам что-нибудь?
Та кивнула и забрала гитару. Пока она проверяла настройку, я сгонял за стулом для неё.
Все притихли в ожидании.
Ольга прошлась по струнам, и не запела — а начала вдруг негромко читать стихи, и её голос разнёсся над притихшей поляной.
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Она снова ударила по струнам, и дальше уже пела, с каждой строчкой всё громче.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Тут её голос предательски дрогнул, а по щеке скатилась крупная слеза, сверкнув в свете костра.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
— Простите, — Ольга промакнула глаза тыльной стороной ладони. — Это всё дым.
Впрочем, этот самый дым не только ей в глаза попал.
— Спасибо, — тихо сказал кто-то.
Потом были и другие песни. Особенно запомнилась одна, прозвучавшая, как некий знак.
Нет ни жалости, ни печали,
Просто вспомнилось про любовь.
Как мы в очереди вставали
И сдавали на юность кровь
Я прошу об одном всего лишь,
признавая свою вину:
То что можно сделать сегодня,
не откладывай на весну.
Когда огонь в костре начал угасать, люди стали потихоньку расходиться, направляясь к пропускному пункту — пришло время прощаться.
Интересно, что Валентина, обычно охотно общающаяся с нами в Майей, в этот раз держалась ближе к генералу Ковалёву и полковнику Сайфутдинову. Они о чём-то оживлённо беседовали, и Валентина, казалось, была полностью поглощена разговором.
Майя подошла ко мне, взяв за руку.
— Пора, — тихо сказала она. — Маму надо отвезти в гостиницу.
Я кивнул, и мы направились к машине. Ольга уже ждала нас на КПП, прощаясь с поклонниками и раздавая приглашения в свой чат.
Дорога до гостиницы прошла в молчании. Каждый из нас был погружен в свои мысли. У входа в гостиницу Ольга крепко обняла Майю, а потом неожиданно и меня.
— Берегите друг друга, — сказала она, и в её голосе я услышал сдерживаемые слезы.
— Обязательно, — ответил я, чувствуя, как к горлу подступает комок.
Когда мы вернулись домой, Майя сразу начала собирать вещи. Я же отправился к бабе Клаве, чтобы рассчитаться за постой.
— Ну что, уезжаете, голубки? — спросила баба Клава, пряча деньги в передник. — Дай бог вам удачи. Вы заходите, как вернётесь-то. Я вам пирогов напеку!
— Обязательно зайдём, баб Клав, — улыбнулся я. — Спасибо вам за всё.
Вернувшись в комнату, я застал Майю сидящей на кровати. Она подняла на меня задумчивый взгляд.
— Знаешь, — заговорила она первой, — я вдруг поняла, что совсем не боюсь. То есть, конечно, страшно немного, но… Мы ведь делаем что-то действительно важное, правда?
— Правда, — я сел рядом и взял её за руку, чувствуя, как от этого простого жеста по телу разливается тепло. — И мы справимся. Вместе.
Майя прильнула ко мне, уткнувшись лицом в плечо. Я гладил её по волосам, вдыхая знакомый аромат. Мы просидели так еще какое-то время, не говоря ни слова. Иногда молчание красноречивее любых слов.
Наконец, Майя выпрямилась и решительно тряхнула головой:
— Ладно, хватит рассиживаться. Надо закончить сборы.
Тут я с ней спорить не стал. Действительно, время уже позднее, а у меня ещё планы…
Впрочем, вещи собрали быстро. У нас их не так и много пока. Но всё же копятся понемногу. В общагу переезжали с одной сумкой, сейчас уже — пять. Когда успевают?
Всё приготовленное стаскали вниз, в сенки, чтобы утром только закинуть в багажник и выехать. А вернувшись, остановились посреди комнаты, напротив пустого шкафа.
— Будешь скучать? — тихо спросила Майя, глядя на наше отражение в зеркале.
— Буду немного, наверное, — признал я, обнимая её сзади. — Но знаешь, что? Дом — это не место. Дом — это люди, которые рядом с тобой. Когда ты со мной — я дома.
— Я люблю тебя, — прошептала Майка, поворачиваясь ко мне.
— И я тебя люблю, — ответил я, притягивая её к себе.
Как и обещала Система, моя любимая уснула глубоким, непробудным сном. Я несколько раз тихонько шлёпнул её по щекам — ноль реакции. Ну что ж…
Мы с Чарли, который, разумеется, последовал за мной, выбрались через небольшое окно в туалете. Надеюсь, хотя бы там нет ни камер, ни микрофонов. Прокачанная ловкость позволила легко спуститься со второго этажа, не издав при этом ни единого звука. Баба Клава ещё не спала, но за всё время постоя не было ни единого случая, чтобы она к нам в комнату зашла. Так что на этот счёт я не беспокоился.
За машину тоже. На сигнализацию я её специально не ставил, а двигатель у неё очень тихий. Да и дорога достаточно ровная.