— Откуда сведения? — спросил охотник.
— Из Корпорации, от Медузы.
— Что еще за Медуза? Кто это?
Освальд глянул на него.
— Босса так зовем. Сведения из нашей штаб-квартиры.
— Он знал, где скрывается группа Жреца? Так почему не…
— Раньше не знал, — оборвал эстонец. — Только сейчас, когда я обозначил район. Гуннар, как?
Младший молча ускорил шаг.
Шли долго, миновали несколько брошеных поселков, пересекли асфальтовую дорогу, возле которой пришлось прятаться, пережидая, пока проедут военные автомобили. Давно наступил день. Иногда издалека доносился рокот вертолета, слышался собачий лай, пару раз где-то за деревьями проезжали машины. Все молчали; Освальд широко вышагивал рядом с Егерем, Гуннар почти бежал впереди, словно дикий зверь на запах дичи, иногда оглядывался — лицо его было пустым, ни тени мысли в глазах… Всякий раз знакомое чувство накатывало на Егеря.
И с каждым километром, который уводил их в глубину Зоны отчуждения Чернобыльской АЭС, одна мысль все настойчивее стучалась в двери его рассудка. Мысль эта была пугающей. Гуннар — одержимый. Возможно, Освальд тоже?
Но если так — что же такое, на самом деле, Пси-Фронт?
ЧАСТЬ ВТОРАЯТЕНЕВЫЕ СИЛЫ
Глава 1ГЕОКРИСТАЛЛ
Когда Иван Титор опустился на стул перед директором, Георгий Сергеевич Манохов неторопливо поднялся из удобного кресла. Сдвинув в сторону ноутбук, он присел на угол массивного темно-красного стола, всем своим видом давая понять, что разговор будет недолгим.
— Операцию провалили, аномалы исчезли.
Иван промолчал. Манохов и так все знал, Дина наверняка успела доложить: и как бледный, перепуганный Бонд помогал избавиться от тела мертвого оперативника, и как возвращались в Россию… Оставаться в Киеве стало слишком опасно — происшествие на Андреевском спуске вызвало целую бурю в столице соседнего государства, встали на уши и СБУ, и милиция; касовцы, спешно покидающие Украину, чувствовали себя не представителями серьезной спецслужбы, а зайцами, улепетывающими от облавы.
— У меня возникли обоснованные, очень серьезные сомнения в вашей способности справляться с обязанностями начальника оперативного отдела.
Говорил Манохов не зло, а нехотя и будто снисходительно, как если бы уже списал Титора.
Иван молчал. Что ни скажешь в такой ситуации, поднаторевшее в кабинетных разборках начальство обратит это тебе во вред.
— В связи с чем я принял определенное решение… — тут Директор сделал многозначительную паузу.
Он был невыразительным мужчиной лет на пять старше Титора. До КАСа — крупный функционер МВД. Хоть и начальник, а движения немного поспешные, дерганые, глаза не то чтобы бегают, но… светлые зрачки нет-нет да и прыгнут то влево, то вправо — в общем, не внушающие уважения глаза. Еще Манохов имел привычку браться двумя руками за воротник дорогого, но не слишком импозантно сидящего на нем пиджака и одергивать его. Титор представил, как Динка занимается с этим чмырем сексом на шикарном кожаном диване у стены, и едва сдержал презрительную ухмылку.
«Наплевать, — подумал он. — Ты держишь паузу, чтобы у меня поджилки тряслись, а мне наплевать. Я знаю, что ты решил, и мне это безразлично. На самом деле так мне даже лучше: больше возможностей для расследования».
— Но сначала, — вновь заговорил Директор, — я бы хотел четко понять, почему операция была провалена.
Иван пожал плечами, понимая, что выглядит сейчас едва ли не нагло.
— Мы бы их взяли у границы, если бы не отвлеклись на Калугу.
— То есть вы хотите сказать…
Раздался писк. На столе стояли два телефона, черный — большой, «под старину», и красный — плоский, компактный, почти без кнопок. Когда он зазвонил, Манохов преобразился мгновенно. Соскочил со стола, как мальчишка, и плюхнулся в свое кресло, уставившись на аппарат.
Титор переводил взгляд с начальника на телефон и обратно. Он впервые слышал, чтобы этот «красный» подал голос… Почему звонок идет не через секретаря? И почему Директор всполошился?
Кинув на Титора быстрый взгляд, тот взял трубку, поднес к уху и тихо сказал:
— Манохов слушает.
И тут же весь подобрался, напрягся еще сильнее.
— Конечно, узнал, рад вас слышать. Нет, мы пока еще… Нет… Но… Да, операция продолжается. Я знаю, что осталось всего трое суток, однако… Конечно, не телефонный разговор… Завтра же приеду к вам. Да, я все понял!
Положив трубку, он перевел дух. Несколько секунд сидел не шевелясь, потом кинул взгляд на Титора и сказал, сухо и поспешно, явно желая побыстрее выпроводить Ивана из кабинета:
— Вы переводитесь на должность начальника внутренней охраны здания, вместо Барцева, он станет первым заместителем Дины Андреевны. Мальков тоже переходит в ее распоряжение. Барцев ждет, чтобы сдать дела. По инструкции — принимая эту должность, положено ознакомиться с объектом. У меня все, свободны.
Иван, внутренне ликуя, встал. У двери оглянулся — Манохов исподлобья смотрел на него, и по выражению его лица было ясно: в КАСе Ивану Степановичу Титору служить осталось недолго.
Он предвидел, что его переставят в начальники охраны. Эта должность была ниже, чем та, что он занимал раньше, но… Наплевать! Зато возможностей в задуманном деле больше.
Миша Барцев, похожий на бывшего борца-тяжеловеса, дожидался его в своем кабинете.
— Слушай, не будем хатами меняться? — с ходу начал он. — Мы ж рядом, какая разница, ты тут сидишь, я там… Должностной инструкции именно на этот счет нету, ну так бумаги друг другу передадим, а остальное неохота мне перевозить. А?
— Не будем, — согласился Иван.
— Заместитель мой в недельном отпуске, так что пока без него обходись. В целом ты и без меня общую обстановку знаешь, но давай пройдемся, раз уж положено.
В КАСе было два надземных этажа и три подземных уровня. В документах они назывались просто «Минус первый», «Минус второй», и самый нижний, — «Минус третий», но среди работников давно закрепились другие названия: «Гараж», «Лаборатория» и «Тренажер».
Надземные этажи занимала администрация, медпункт, охранные помещения плюс склад оборудования, используемого на уровнях. По оси здания шел центральный ствол с лифтами, именуемый у работников «Колодцем».
Барцев спросил:
— Ну что, на лифте или пешком?
— Давай пешком, — решил Титор.
Лифтов было две пары, пассажирские и грузовые, и все располагались в «Колодце». Между лифтами пряталась тайная винтовая лестница, ведущая на самый глубокий объект, о котором знали только высшее руководство, начальник научного отдела, начмед, завхоз и несколько оперативников.
Для начала спустились на «Минус первый». В гаражах, помимо собственно стоянки, находились еще автомастерская и комнаты вспомогательных служб: сантехников, электриков, столяров… Здесь царствовал завхоз и встречались почти исключительно его подчиненные — в комбинезонах, заляпанных машинным маслом или обсыпанных древесной трухой.
Пока шли через гараж, Барцев рассказывал, что здесь да как, и показывал посты охраны.
На уровне «Лаборатория» одну половину занимали медицинский и прочие научные отделы, а в другой держали аномалов. По коридору, куда выходили двери их камер, сновали люди в белых халатах — сосредоточенные, серьезные, не замечающие Титора с Барцевым.
Они спустились на нижний уровень — «Тренажер», где были залы со спортивными снарядами, бассейн, испытательные стенды, центрифуги и прочие штуки для аномалов. А еще — несколько прихотливо изгибающихся коридоров и множество помещений всевозможных размеров. Во время опытов с аномалами там постоянно что-то переделывали, меняли оборудование, сносили и возводили временные перегородки, тянули кабели и ставили прожекторы…
Но сейчас здесь было пусто и тихо. На входе в эту часть уровня в пуленепробиваемой будке дежурил охранник в полной выкладке.
Сквозь броневые окошки, забранные решетками под большим напряжением, Титор с Барцевым по очереди заглянули в камеры всех аномалов. Воин, крепкий, коротко остриженный парень в спортивках и майке, отжимался от пола, положив ноги на стул. Фея спала — она вообще нечасто бодрствовала.
Когда вернулись к лестнице, Барцев остановился и, покосившись на охранника в будке, ткнул пальцем в пол.
— Туда пойдем?
В его голосе явно читалась надежда на то, что идти «туда» не понадобится — ну хотя бы потому, что для этого надо сперва подняться на уровень выше. Только там имелись неприметные двери, ведущие на секретную лестницу — единственный путь в «Глушь», как посвященные называли самое нижнее помещение.
Титор не любил ходить в это место и на вопрос Барцева покачал головой.
Они попрощались, Барцев ушел, а Титор медленно побрел назад по «Минус третьему», заложив руки за спину и размышляя. Операцию по поимке аномалов слил сам Директор с помощью Дины. То ли слил просто потому, что бездарь и в оперативных мероприятиях ничего не смыслит, то ли намеренно. Дина кому-то постоянно названивала… Докладывала Директору? Или связывалась с кем-то еще? Если дело просто в бесталанности Манохова (который тем более на дух не переносит Титора) — надо уходить из КАСа, любыми возможными способами, переводиться в другое место, хоть это и нелегко, учитывая секретность информации, к которой Титор имел здесь доступ. Но если Манохов с Диной действуют в интересах кого-то, противостоящего КАСу?
Как вообще возник Комитет? Дойдя до глухой стены, Иван свернул в коридор с камерами и зашагал мимо ряда дверей, лишь за двумя из которых сейчас находились аномалы. КАС создан по инициативе человека, которого называли Куратором, — важной персоны из правительства. Манохов поставлен на должность лично им. Кажется, именно с Куратором он говорил по красному телефону — и тот высказывал недовольство. Что-то их там поджимает, какой-то срок подходит…
Формально КАС подчиняется правительству, но в действительности — только Куратору. И при этом поставленный им на должность директора Комитета человек, возможно, подыгрывает аномалам. Что за странные игры? Иван Титор намеревался разобраться в этом.