и заработками. Снова и снова он менял места проживания, убегая все дальше от Майкла и его агентства. Он должен был исчезнуть – иного выхода у него не было. Наконец, случайно попал на корабль, где устроился официантом и покинул Америку навсегда. Впереди его ждал Марсель. Потом Париж…
Все, Луи, отдыхайте. Завтра сделаем выходной.
- 31 -
- Луи? Что вы здесь делаете? – она вышла из подъезда и с удивлением посмотрела на Франка, который выглядывал из-за дерева, стоящего неподалеку.
- Так, ничего, - сказал он, смутившись, выходя из своего убежища.
- Ничего?
- Проходил мимо…
- Да? – улыбнулась она.
- Хотел снова увидеть вас, - признался Франк.
- Почему не зашли? Выпили бы вместе утренний кофе.
Он промолчал.
- Сейчас я еду на работу...
- Конечно. Я понимаю. Я не хотел вам мешать.
- А знаете что? Хотите поехать со мной. У меня дел всего на пару часов, а потом я смогу сбежать и мы куда-нибудь пойдем. Ну что, поехали?
- В банк? Может быть, я заеду за вами позже, когда вы освободитесь?
- Почему в банк? – не поняла она.
- Разве вы не работаете в банке?
- Почему вы так решили?
- Я не прав?
- Нет, Луи, вы потеряли дар медиума. Банк! Только этого мне не хватало! Ну что – едем?
- Да! – с радостью воскликнул он.
- Нам туда, - махнула она рукой в сторону остановки автобуса.
- Поедем на такси, - возразил он, останавливая машину с зеленым огоньком.
- Как хотите, Луи, - согласилась она.
- Вы работаете в зоопарке! – воскликнул он, когда они подъехали к входу.
- Да, гордо призналась она. - И это один из самых старинных зоопарков Франции. Его открыли еще при императоре Наполеоне III. Здесь был когда-то Венсенский лес, а теперь просторный парк, - и она увлекла его за собой. Они сели в крошечный, почти игрушечный, автомобиль и поехали по большой территории.
- Чем вы тут занимаетесь? Считаете животных?
- Почему я должна что-то считать? – улыбнулась она.
- Ну как же, вы окончили факультет экономики…
- Вы выдумщик, Луи. Считаю - скажете тоже! Нет – это не для меня, пусть считают мужчины! – засмеялась и добавила: – Я психолог и работаю с животными.
- Надо же. А зачем животным психолог? Не у каждого человека он есть.
- И напрасно. А у животных он должен быть. Кто же еще позаботится об этих чудесных созданиях? Вот, посмотрите на этих медведей. Если бы мы вовремя не заметили, у них в семействе были бы серьезные проблемы. Пришлось разделить их территорию на две части, теперь у них мир и любовь. А для этого ягуара пришлось перестроить дом. Целый год он не заходил в свое жилище, но я провела исследование и выяснила, что старое место было энергетически тяжелым, он это чувствовал и не заходил туда, а после новоселья у него с подругой появилось потомство. А вот здесь мы посадили несколько высоких лип… А там мы сделали небольшую насыпь. Видите тот естественный холм, который принадлежит козам. Но тигры тоже захотели иметь небольшую возвышенность, тогда мы для них ее создали.
- Захотели? Как вы об этом узнали? – удивился он.
- Они мне это сказали, - просто ответила она, словно это было очевидно.
- Как вы успели заметить, у нас нет ни единой клетки, все условия должны соответствовать их среде обитания. А иначе наши подопечные буду чувствовать себя плохо. Они должны находиться здесь, как у себя дома. Этим я и занимаюсь.
Потом Жоан долго, темпераментно рассказывала ему о зоопарке, о зверях, они переезжали из одного уголка парка в другой, глаза ее горели, и поневоле он залюбовался. Он уже не представлял ее в современном офисе, отделанном стеклом и пластиком с калькулятором в руках. А в этом месте она чувствовала себя вполне естественно. Жоан снова и снова выскакивала из машины, подходила к своим зверям, здоровалась, разговаривала, потом знакомила Франка. Вернее, представляла Франка им. И в какой-то момент он почувствовал себя, словно на смотринах. Уже хотелось понравиться этим быкам и кошкам, обезьянам и слонам, жирафу. А тот с высоты своей длинной шеи строго на него смотрел, словно пытался что-то сказать. Тогда Франк не выдержал и спросил:
- Чего он от меня хочет?
- Разве не понятно? – удивилась Жоан. – Ревнует! – и крикнула ему:
- Серж! А ну-ка прекрати сейчас же! Я кому сказала!
Франк засмеялся, он не мог без иронии наблюдать за тем, как она разговаривала с ними и делала это на полном серьезе, словно перед ней были не звери, а люди, и тут случилось невероятное. Жираф медленно начал перебирать длинными ногами, поворачивая большое тело. Наконец, отвернулся совсем.
- Так! Это что такое! – гневно воскликнула Жоан. – Ты что себе позволяешь? Знаешь кто ты такой? Собственник! Длинный, обидчивый собственник. Если сейчас же не повернешься, я завтра к тебе не приду. Ты меня слышишь? Ну, как хочешь!
Но Серж стоял, не двигаясь с места.
- Серж, дорогой, - продолжала она. – Это Луи. Познакомься. Он нравится тебе? Серж, я должна знать твое мнение. Он очень хороший. Не сердись на него, Серж!... Я очень люблю его, но если ты не повернешься, я расстанусь с ним навсегда! Но тогда я буду совсем одна - ты этого хочешь?
Франк был потрясен. Он заворожено наблюдал за огромным жирафом, который после этих слов медленно повернулся, опять посмотрел ему прямо в глаза, и от этого взгляда ему стало не по себе.
- Дайте ему это, - шепнула Жоан, протянув Франку пучок травы. - Не бойтесь, он вас не съест.
Франк взял траву и поднес к прутьям ограды, которая их разделяла. Серж снова внимательно на него посмотрел, вдруг наклонил голову и аккуратно взял у него из руки траву. А губы его были нежными и мягкими. Потом он с удовольствием ее жевал, получая истинное наслаждение. И это было заметно.
- Он признал вас! - прошептала Жоан. – Это хорошо. Он мой любимец! – она снова обернулась к жирафу: - Пока, Серж! Не скучай! Пока, мой хороший! - и взяла Франка за руку. - Завтра я обязательно приду, - крикнула на прощанье она и повела Франка к машине.
Потом они еще долго ездили по парку, и Жоан показывала ему своих питомцев. Наконец они закончили обход и очень скоро сидели на веранде открытого ресторанчика рядом с зоопарком.
- Ресторан экзотической кухни? – спросил он.
- Что вы имеете в виду? – вздрогнула она.
- А что вы делаете с животными, которые расплодились и которых стало слишком много?
- А что делают с людьми, которые рождаются и их становится очень много? – сверкнула она глазами.
- Отдают на сведение животным, - пошутил он, но Жоан его юмор не оценила.
- Вы такой странный, Франк. Иногда вы напоминаете необузданного дикого человека, который вышел из леса. Или инопланетянина, прилетевшего с другой планеты. Нет, никто этих замечательных зверей не отдаст на сведение людям, если вы это имели в виду.
Она немного помолчала и задумчиво добавила:
- Такое случилось лишь однажды, когда в 1870 году была франко-прусская война, и Париж был в осаде. У военных закончилась еда, и пруссаки пришли в этот парк. Все звери безжалостно были съедены. Но, то были дикие времена. Слава богу, это больше нигде и никогда не повторится.
Он смотрел в эти грустные глаза, продолжая молчать. Потом спросил:
- Жоан, а почему вы своему жирафу сказали, что любите Луи?
Она улыбнулась, задорно тряхнула головой, от чего ее волосы разлетелись в разные стороны. Потом воскликнула:
- Ну, сказала! Просто так! Сказала и все! Только вы не подумайте… Они, как дети, с ними нужно быть очень аккуратными. Всегда нужно думать, что говоришь.
- Разве можно обманывать детей? – улыбнулся Франк.
- Нет, - улыбнулась она.
- А почему вы развелись?
- А почему вы спросили?
- Сегодня я наблюдал за тем, как вы проводите время с животными… Наверное, любой мужчина был бы счастлив, находясь рядом с таким психологом, как вы.
- Почему развелись? Он хотел выкинуть мой шкаф! – громко воскликнула она, потом засмеялась. - Шучу.
А развелись, потому что разлюбили. Хорошо вовремя поняли, что любви больше нет. А если нет, тогда зачем все это?
- Вы удивительная, Жоан.
- А почему развелись вы?
- Я?
- Нет, ошиблась! Теперь медиум я. У вас есть жена, есть семья и замечательные дети. Угадала?
- Это у вас есть семья и двое детей – мальчик и девочка. Вы смогли бы в это поверить?
- Знаете, Луи, иногда мне кажется, что это правда. А еще мне кажется, что знаю вас уже тысячу лет… Поэтому и терплю до сих пор ваши дикие фантазии.
- Я скоро уеду, - внезапно произнес он.
Жоан немного помолчала, потом тихо спросила:
- Вы закончили свое интервью?
- Почти.
- И, поэтому, прятались утром за деревом? Хотели уйти по-английски?
- Я не люблю долгих расставаний, поэтому ненавижу уходить по-французски.
- А как это по-французски? Как прощаются в вашем Провансе?
- Сразу и навсегда.
- А как прощаются в вашем Париже?
Она долго молчала, глядя ему в глаза, потом улыбнулась и ответила:
- Никак. Не прощаются вовсе.
- Поэтому англичанам намного легче.
- 32 –
- На чем мы позавчера остановились? – спросил Дойл. Они снова сидели за столом в его просторном кабинете и готовились писать. С одной стены на них внимательно смотрели глаза ребенка и взрослой женщины, чьи фотографии были аккуратно развешены в красивых рамках, а с другой черными пыльными отверстиями зияли пустые полки. Франк с удивлением заметил, что выглядел Дойл как-то необычно. На нем был надет приличный костюм и галстук, он был тщательно выбрит, что случалось с ним крайне редко, старик был необычайно бодр, даже весел, несмотря на то, что в последние дни он явно чувствовал себя неважно. Иногда хватался за сердце, что-то невнятно бормотал, забывал, о чем говорил минуту назад. Но сегодня, словно сбросив с себя добрый десяток лет, был энергичен и полон сил.
- Так, на чем мы остановились? – повторил он.