Все четыре корабля вывалились в области космоса, оказавшись немного порознь. Форсаж и аккуратные удары по пузырю щита, так чтобы при пробитии не попало в корпус. У меня нет шоковых ракет, только убойные, зато их полно на Флюгеле. Если Дарья не сможет пересилить себя… или если просто не слышит нас, потому что там не подавление воли, а троица не справится, придётся мягко сбивать Игнис.
И… корабль развернулся и зарядил в Цербера!
— Эмма, всю энергию на защиту! Просто маневрируй и держись рядом!
Рейдер крутился, но дистанция была не так уж велика. Мощь лазеров Старших сосредоточилась на одном корабле, который перестал отстреливаться. Флюгель отставал, и от плазменных сгустков Игнис уклонился!
Начался ближний манёвренный бой, напряжение нарастало, Дарья на полном серьёзе пыталась сбить самого слабого из преследователей. У Гелиотропа щиты немного мощнее. Флюгель — это почти корвет, массивное чудовище. Броня у Цербера хорошая, но фиолетовые лазеры её быстро раздерут.
— Твою же мать, зачем мы дали ей такое оружие⁈ — почти крикнула Эмма. — Накачиваю щиты, сейчас рухнут!
Игнис действовал очень эффективно, активно пользуясь тем, что может идти с большим ускорением кормой вперёд. Двигатели обратной тяги обладали огромной мощью, но Гелиотроп всё равно на голову превосходил его ходовые. Скоро щиты Игнис не выдержат…
Внезапно цель прекратила маневрировать и стрелять главным калибром.
— Остановиться! Не пробивайте щиты! Кто внутри, доклад!
Это сильно облегчало задачу. Сбивать истребитель с союзниками на борту очень рискованно. Зато само сражение позволяло отвлечь Дарью, чтобы она не пресекла диверсию.
Игнис ушёл в дрейф, турели продолжали работать, но они суммарно в половину не так опасны, как главные калибры. И, что главное — истребитель перестал маневрировать. Цербер легко разорвал дистанцию и восстанавливал щиты. Автоматика турелей перевела наведение на меня, но они смогут меня сбить, только если я тоже перестану маневрировать.
— Лиса, Сара! — пилот Цербера не выдержала, в голосе звучала паника. — Ответьте, что у вас?
— Угх… уложили. Руслана потрепало, мы целы.
От сердца отлегло. Молодцы — отличная у меня команда! Всего втроём смогли уложить аугмента из МОГ!
— Насколько тяжёлая рана? И остановите турели, мы не можем подлететь, — напомнила Рей.
— Жить будет… продержится. Сейчас.
Я вызвал на связь Горизонт Событий. Сказал Шерифу прыгать к нам на Коршуне. А потом и самому крейсеру подтягиваться сюда: слишком мало у них осталось прикрытия. Это была основная проблема. Кроме того, не слишком скоростной на досветовых корвет не поспеет за истребителями, зато на подмогу раненным прыгнет быстро, пока тех готовят к транспортировке.
Прошло ещё немного времени, прежде чем Игнис перестал автоматически лупить турелями и отключил щиты. Эмма не позволила мне подлететь к пассажирскому шлюзу, первой остановив Цербера около него и сиганув из корабля. Однако лучшая криокапсула была погружена мне, поэтому грузовым отсеком Гелиотропа пристроился к Игнису сзади.
Само собой, в скафе, взошёл на борт. Основная стычка произошла в кают-компании.
— Я вся извелась. Нафиг это, больше никогда не пойдём в разные системы…
Эмма обнимала сестёр, одетых в обычные изолирующие скафы.
— Все дни буквально ощущала, как будто что-то неправильно, — согласилась Лиса.
— Милые дамы… я всё понимаю, но вашу ж мать…
Руслан сидел под стенкой. Импульсник подпалил левый бок, бедро и предплечье. Крови было немного из-за прижигания. Раны залили медгелем. Дарья с бледным лицом лежала боком на полу, руки были скованы наручниками. Рядом валялись шокер, станнер и импульсный пистолет самой Дарьи. Обшивка стен, мебель и даже кают-компании пестрили отметинами от попаданий лазером, что давало надежду на то, что Дарья сопротивлялась. Не могла же она стрелять настолько косо.
Вскрытая дверь в мастерскую, немного погнута и наверняка заклинила ведущая в оружейную.
И… тут стояла Руми.
— Прости, пожалуйста, сейчас поможем, — Сара оторвалась от сестёр.
— Чтоб я ещё раз оставила боевой скаф в оружейке, — проворчала Лиса.
— А что здесь делает Руми? — спросил я, осмотрев сначала раны Руслана, а затем начав проверять внешнее состояние Дарьи.
— Она выбежала к нам. Огров Дарьи заперли в оружейке. К счастью вырваться не успели, а она стояла в мастерской. И ведь ты основной владелец. Приказы Дарьи не в приоритете.
— То есть, Руми была не под её контролем? Что же вы раньше этого не сказали?
— Да мы не знали… сердце в пятки ушло, когда она выломала дверь. Захотелось посмертно оторвать голову тому, кто не сделал дверь в мастерскую достаточно прочной… и, в общем, это Руми вырубила Дарью. Думаю, сломала ей пару рёбер.
Я воткнул в руку Дарьи анализатор крови и поднял взгляд на дроида.
— Руми, почему ты напала на Дарью?
— Был активирован протокол «невменяемое состояние или подмена члена экипажа», поскольку зафиксировано возражение основного владельца против действий члена экипажа Дарья. Зафиксированы попытки обезвреживания другими членами экипажа и принято решение оказания помощи. Данное действие являлось ошибочным?
— Нет, ты всё сделала правильно, — я ещё легче вдохнул. Обожаю этого дроида! Честно говоря, даже не вспомнил о таком протоколе! Вообще мы считали, что все дроиды опасны, подчиняясь захватившей управление. После обезвреживания с мостика окончательно отключили систему внутренней обороны и загрузили старые параметры системы свой-чужой. Благо, Дарья не переписала всё полностью.
Самая опасная часть миновала. Пока Руслану помогали надеть изолирующий скаф, я отнёс Дарью в грузовой отсек. Отключил в нём гравитацию, после чего перетащил из Гелиотропа криокапсулу. Снял с Дарьи наручники и уложил, пока она не очнулась. Манипуляторы выдвинулись из стенок устройства, сквозь комбез подключаясь к кровеносной системе.
Процесс замораживания пошёл. На экране высветилось предупреждение: «Внимание! Вы запускаете максимальный уровень заморозки. Он подразумевает глубокое воздействие, тормозящее все процессы в организме до предела. Данный режим рекомендуется применять только для людей, находящихся в критическом состоянии здоровья. Когда активность организма или прогрессирующий недуг нанесёт ещё больше урона, чем заморозка такого уровня. Вы уверены в выборе?»
Нажал подтверждение. Камера повторила запрос, тем не менее продолжая процесс.
«Состояние здоровья пациента: „хорошее“. Поверхностные повреждения, лёгкое истощение организма, шоковое состояние нервной системы из-за внешнего воздействия. Пациент является аугментом, организм работает нормально. Вы уверены, что требуется максимальный уровень заморозки?»
Ещё одно подтверждение. Ещё бы, анализ крови и дыхания не обнаружил никаких неопознанных частиц или микроорганизмов. Так сильно замораживать — это нанести больше урона и сделать выход из сна гораздо более неприятной процедурой даже для аугмента.
Закончив с капсулой, обработал себя и поднятую в воздух капсулу дезинфицирующим спреем и перелетел в другой грузовой трюм, где ожидали работающие ультрафиолетовые светильники и был готов провод для подключения внешнего питания. Все виды сканеров на биологическую угрозу упорно молчали.
— Куда летел корабль? — спросила Рей.
— Дарья не задала конечную точку, — сказала Сара. — Выбирала только следующую.
— Хм… и ведь не допросишь… надо проверить все системы.
— Вы закончили? — спросил прибывший Шериф. — А кто поставит Игнис в ангар?
— Ну вообще-то…
— Мы не хотим! — заявила Эмма.
— Слушай…
— Знаешь, как я извелась? Думала, реально поседею! Нет, Эрик, даже не проси!
— Да ладно, уже не опасно, — сказал Лиса. — Уж до ангара истребитель доведу.
— Обещаю, больше никаких миссий в разные системы, — сказал я. — Понятно, единое сознание нельзя разделять.
Эмма что-то проворчала, но с сестрой не спорила.
На всякий случай из Игниса выпустили весь воздух. Именно не вернули в систему жизнеобеспечения, а просто спустили в космос. Прилетевший вскоре Горизонт Событий подобрал нас.
— Мы летим в Бина Арахны? — спросила Рей, догнав меня в коридоре жилой палубы.
— Да, не вижу причин отказываться от помощи Ассоциации. К тому же если мы несём биологическую угрозу неизвестного патогена и откажемся от проверки, нас в первом же населённом секторе остановит СБ. Если понадобится — жёстко. А ты сомневаешься?
Рей нахмурилась, задумалась, но качнула головой.
— Да просто как-то быстро Ассоциация заметила наше необычное поведение. Откуда столько внимания периферийному сектору?
— М-м… честно говоря, не понял, к чему ты ведёшь. Подозреваешь в чём-то Ассоциацию?
— Да… нет, вроде. Просто наблюдение, — Рей зевнула и испуганно посмотрела на меня. — Я… не выспалась.
— Дарья тоже так говорила…
— Ну, я… уже двадцать часов бодрствую.
— Ага… иди поспи, а потом лучше держаться вместе.
Обстановка стала ещё более нервной. Едва Горизонт Событий прыгнул в зону покрытия сети, я отправил отчёт на оставленный нам номер, в котором сообщил, что мы захватили Дарью. До этого она вела себя странно. Мы загрузили записи с камеры мостика, и выглядело это довольно жутко: большую часть времени Дарья вела себя как дешёвый андроид, просто сидя и моргая.
Чуть более продвинутые модели выдают какую-то эмоцию и микродвижения, пока они находятся в режиме ожидания, чтобы у смотрящих на них людей не возникало чувство эффекта мёртвой долины. Но иногда рыжая начинала растерянно осматриваться, что-то смотреть на экранах… словно приходила в сознание. Ещё когда делала что-то в самом начале или во время боя, ненадолго замирала или двигалась дёргано.
Дарья… во всяком случае была там. Но по внешним признакам телом управлял алгоритм. Это не «подавление воли», когда хозяин тела делает что пожелает, пока это не идёт вразрез с отданным приказом. И даже если приказ есть, я просто начинал исполнять его так, будто сам этого хотел. В нашем же случае на мостике сидел туповатый биоробот. Увы, никаких сведений о передачах или чего-то полезного не нашли.