– Тебе что за печаль, Геннадий Фёдорович? Сколько Господь определил, столько и есть. Не обижайтесь, мужики, но это закрытая информация. – Он взглянул на часы. Я тоже: четверть пятого.
– Понятненько, – легко согласился Петляков. – Только не говори мне, что в Озёрном народу стало больше, чем было.
– Нет, конечно, зачем обманывать лишний раз, и нас побила дьявольская болезнь, – неохотно признал Каргополов.
Ага, делать предположение об успешном изоляционизме староверов рано…
– Тогда зачем вам такой урожай? – тут же уцепился хитрый старик.
– Менять будем! – с вызовом заявил Осип. – Или продавать, если кто-нибудь изобретёт деньги заново. А лучше бы и не изобретал, от этих бесовских бумажек лишь зло и беда. Опять появятся банкиры-кровопийцы… И всё повторится.
– Далеко смотрите! Не рано ли? – Я не стал скрывать сомнений.
– Совсем не рано. Жизнь идёт своим чередом, скоро люди успокоятся, образумятся, умные встанут общинами, какими-никакими… А мы тут и кузню поставим, сырья хватит на долгие годы. Пользу надо приносить, помогать ослабленным. Глядишь, и ещё кто встанет на путь истинной веры.
Я отхлебнул горячего и достал трубку. Смотри-смотри косым взглядом, понимай, что тут свои обычаи, а мы пока в своём монастыре.
– Когда заходить собираетесь?
Мне показалось, что Осип чуть вздрогнул? Задумался староста, что-то прикидывает, видать, грядущие проблемы спокойно жить не дают. Вот только они решение уже приняли, и, вынужден признать, решение абсолютно верное.
– Через два дня, – тихо ответил он. – Остальное вам решать.
– А мы уже запланировали! – произнёс я, одновременно удивляясь неожиданности своего решения. – Послезавтра уйдём.
Наши смотрели на меня во все глаза. На их лицах промелькнула тень сомнения, однако никто не проронил ни слова. И дед, и женщины поняли, что сомнительная лафа безделья закономерно кончилась, и теперь у крошечной общины речных странников начнётся новая, гораздо более интересная жизнь, хорошо бы, не в кавычках…
Без лишних эмоций и комментариев Каргополов дежурно уточнил:
– И чем заниматься собираетесь?
– Хех! Тебе отзеркалить про закрытую информацию? – весело огрызнулся я. – Мы секретов на пустом месте не делаем. Планируем заняться торговлей, доставкой заказов. В общем, будем ставить на реке новую логистику.
Именно теперь, когда отступать стало больше некуда, я почувствовал уверенность в себе и даже жажду действий. Посмотрел на наших. Лица-то посветлели!
– Даже сейчас можем кое-что предложить на обмен. – Начинать так начинать!
Визитёр покряхтел, поёрзал, мышцы, видать, затекли за время переговоров.
– У нас всё есть, вроде бы… А что вы можете предложить? – не выдержал всё-таки, поинтересовался. Чувствую, всё у староверов получится. Недаром говорят, что ребята они цепкие и предприимчивые.
Я выждал паузу и предложил:
– Мука. Пшеничная, алтайская высшего сорта. В мешках, свежая. Гречуха, говоришь? Это, конечно, хорошо, да только настоящий русский хлеб пшеницы требует, не так ли? А тут её не вырастишь, даже теплицы не спасут.
– Это интересно! – возбудился Осип. – Много ли её у вас?
– Тебе-то что за печаль, Осип Никитич? – с наслаждением отомстил дед. – Сколько Господь послал, столько и есть.
Каргополов открыто засмеялся.
– Да вы барыги!
– Сейчас все выжившие либо барыжить начнут, по мере необходимости, либо станут первобытными людьми.
– Забыл ты кое-что, есть ещё душегубцы, – серьезно напомнил Каргополов. – Хорошо, Алексей, говори, что ты хочешь взамен? Не скрою, пшеничная мука нам очень нужна… Раньше-то в магазинах покупали.
Я не стал долго размышлять, требуемое давно придумано. У нас многое имеется, но есть и дефицит.
– Нужны патроны мосинские, 7,62×54, чем больше, тем лучше. Хоть экспансивные, хоть оболоченные. Ствол ведь не отдашь нарезной, даже если лишний имеется, я угадал? Ну вот… И свежее мясо: говядина и свинина. Молочка тоже. Уговаривать не стану, сам понимаешь, пшеничную муку мы всегда с выгодой пристроим.
Он нахмурился и потёр загорелую шею, прикидывая свои возможности. Хорошо, когда один человек может принимать оперативные решения, а не собирать по каждому поводу громаду. Вот и мы как-нибудь без майданов обойдёмся.
– Патроны… Штук двести дать могу.
Запасливые вы ребята, я смотрю!
– С мясом, сметаной и творогом проблем не будет, поголовье позволяет. Мы же и бродячих насобирали по лесу, успели, пока косолапые не оприходовали…
Вот, оказывается, куда скотинка местная подевалась! Могли и с других деревень привести коров, брошенных людьми вольно или невольно.
– Забиваемся, сосед, – улыбнулся я. – Положим, так сказать, начало продуктивным отношениям с перспективой развития в будущем.
– Как будем пропорцию считать? – вполне деловито завершил Осип предварительную часть внезапного торжища.
– Давайте вы это с Геннадием Фёдоровичем обсудите, а? – подмигнул я деду. – Ему видней, тут уже общее собрание не требуется. Кстати, можешь сделать заказ, первым же рейсом вниз по реке заглянем в Разбойное, доставим. Что конкретно потребуется нам – я и сам пока не знаю. Может, мясо, может, мёд… Хорошо, если у тебя уже будут наброски ассортимента.
– А и ступайте себе, ребятки, разомнитесь, – обрадовался дед. – А мы уж как-нибудь утрясём быстренько.
– Ладно, Осип. Уж извини, надо бы успеть кое-что сделать, пока не стемнело. Сроки определились, время дорого.
– Да и мне уж пора поспешать. – Он снова посмотрел на часы и протянул мне сухую сильную ладонь.
Что сказать, спасибо тебе, добрый человек. За науку.
Вроде бы, всё хорошо. Однако ощущение потери есть. И даже поражения. Правильно я сделал, что вовремя отправил Игорёню на берег. Всё время разговора Потупчик напряжённо сканировал любое моё движение, ожидая тайного сигнала или явной команды к решительным действиям. То есть к пальбе.
Кластеры – вполне подходящее слово для обозначения не просто групп выживших, а общин, вставших на ноги и начавших активно адаптироваться к новым условиям. Таковые наверняка уже есть. Слово «общины» мне не очень нравится.
Цивилизационный откат будет страшный. Кто-то сдаст в начало девятнадцатого века, а кто и в семнадцатом очутится. Не стоит ускорять процесс использованием посконной лексики, тут надо крепко держаться за каждую мелочь.
Крепкую систему жизнеобеспечения имеют многие поселения по Енисею, вопрос лишь в том, насколько различно упадет в них качество жизни. Я вообще думаю, что Красноярский край в целом выживет, может, даже сам Красноярск – хотя бы один окраинный район, уж очень много там людей, приехавших из тайги и Заполярья. Другой менталитет и другие практики. Если столица не упустит координационные полномочия, то край не просто устоит, но и начнёт развиваться планомерно. Я уверен, что кластеры образуются в Якутии, Тюмени и на Ямале. За Дальний Восток и Забайкалье ничего сказать не могу, так как там имеется китайский фактор. Информации о китайских событиях нет никакой, хотя одна радиостанция из Поднебесья вчера ещё вещала… Сегодня – тишина.
После многих размышлений и попыток анализа мы пришли к неутешительному выводу: складские запасы продовольствия могут оказаться не столь велики, как представлялось вначале. Скорее всего, предприятия частного бизнеса начали закрываться задолго до пика апокалипсиса. Военное положение, нехватка кадров, оптимизация затрат… Важнейшие транспортные магистрали могли быть перерезаны, снабжение наверняка нарушалось – в условиях войны, да ещё с начавшимися региональными эпидемиями Робба, пополнение оптовых складов и хранилищ затруднилось. Импорт накрылся полностью, и сразу же локальные и межрегиональные связи затрещали по швам. А спрос на продукты питания возник ажиотажный, тут и к бабке не ходи…
С массовым отключением морозильников большое количество продуктов испортилось из-за нарушения режима хранения, что-то застряло на дорогах, что-то отжали или испортили дураки и сволочи. Это вам не военный коммунизм и даже не социализм. Если большевикам в Гражданскую потребовалось время и адские усилия, чтобы сломать старую систему распределения и наладить подвоз в города припасов, то сейчас… Вряд ли МЧС смогло моментально решить проблемы.
Наверняка было и скотство. Вскрыли стратегические запасы, а там задница: пропажа, подмена, просрочка. А денежки давно на Лазурном Берегу.
Может оказаться так, что свежая качественная еда потребуется кластерам и полудиким общинам нерешительных людей гораздо раньше, чем нам представлялось ещё пару дней назад.
С горючим будет ничуть не лучше. По заветам современной логистики, все АЗС имеют весьма ограниченное количество топлива в танках. С началом катастрофы ажиотаж и там сделал своё дело – в попытке как можно быстрей вырваться из города жители постарались доверху наполнить баки автомобилей и все имеющиеся канистры!
Газо-, нефте– и топливопроводы остановятся, подвоз по железной дороге прекратится. Мертвый состав с полными цистернами застрянет где-нибудь на далёком полустанке, чтобы достаться кучке счастливчиков из соседней деревни, которые просто не смогут сбыть излишек – нет пути. Через какое-то время жидкое топливо начнёт расслаиваться, теряя октановое и цетановое число.
На коне окажется тот кластер, который сможет сохранить либо запустить заново НПЗ. Огромный нефтеперерабатывающий завод, это сколько же нужно специалистов! Плохо верится – где брать сырье? Так уж сложилось, что основные месторождения нефти расположены на севере страны. Кто знает, может, удачливый кластер сумеет наладить производство топлива на месте? А вот коров и свиней там не разведёшь, нет кормовой базы и, опять же, свободных рук.
Будущее кластеров за производством. Чего угодно. Нормальные кластеры ни за что не станут делать упор на охоту и собирательство, это откровенная потеря ценных человеко-часов. Ходить всё глубже и глубже в тайгу, чтобы с трудами великими вывезти к реке пару туш несчастных лосей? Я вас умоляю, на одной охоте кластер не построишь – лови откат во времена Петра Первого! Староверы показали отличный пример правильного подхода к делу – выиграет не тот, кто создаст бригады отчаянных снегоходчиков с винтовками в кенгурятнике, а тот, кто, расположившись в удобном и доступном месте, среди лугов и чистой воды, начнёт разводить стадо бурёнок, обустроит свинарники и птичники. Хотя охота всегда будет подспорьем. А уж рыбалка должна превратиться в нормальный промысел, с быстрой последующей переработкой улова.