«Множества» невидимых сил и духов, находившиеся в постоянном взаимодействии и общении с людьми, римляне называли «нумина» (имена). Часть из них воплощала жизнедеятельность людей – от младенческого крика до последнего вздоха на смертном одре. У этих «нумина», в отличие от богов, не было даже личного имени и пола (мужского или женского), не говоря уже о внешнем облике, что не препятствовало им обладать каждому в своей сфере могуществом. Были пенаты, в ведении которых находился дом и его обитатели. Во время трапезы пенатам ставили чашечку с едой, чтобы дом был как полная чаша. Если случалось, что пища падала на пол, после специальных заклинаний ее поднимали и, не очищая, бросали в огонь. Были боги лемуры. Если человек начал говорить что-то несуразное или буйствовать, не иначе как в него вселились лемуры. И от них было средство. Каждый домохозяин в праздник лемуров должен встать в полночь с ложа, пройти к двери и, став к ней спиной, открыть ее ногой. После чего надо было, не промахнувшись, швырнуть наружу горсть черных бобов и девять раз прокричать: «Этими бобами я выкупаю себя и своих». Так он оберегал свой дом от Безумия на год, до следующих Лемурий. Были парки, ведавшие рождением, семоны (сравн. наши «семена») – всходами злаков, лары – души умерших предков, покровители общины, камены (каржены, касмены), соответствующие греческим нимфам, помоны – духи плодов.
Мир «множеств» не оставался неизменным, преображаясь вместе с создавшими его людьми, с менявшимися представлениями о мироздании и общественном бытии. С победой индивидуальной семьи из множеств выделялись пары, например Помон и Помона, Портун и Портуна. Портун стал мыслиться как бог-покровитель порта, а Портуна превратилась в могущественную богиню судьбы Фортуну. Из духов порогов домов – януа – путем долгих превращений Янус при втором римском царе Нуме Помпилии стал богом-порогом года и богом всех начал (в том числе и начала войны).
В ходе общения римлян и италиков с соседями – этрусками и греками, обладавшими более развитым пантеоном и иным представлением о богах, римско-италийская религия претерпевала изменения. В римский пантеон входили боги-чужаки. Если племя (община, народ) одерживало победу над другим племенем, то считалось, что этому содействовали и чужие боги, ибо они не помогли своему народу. Поэтому к чужим богам относились с уважением. Во время войны их старались переманить на свою сторону с помощью различных магических обрядов, а победив, приглашали их переселиться к себе, обещая относиться к ним с таким же почтением, как к собственным богам. Так в Риме после победы над соседним этрусским городом Вейи оказалась богиня Уни, которую почитали, отождествив с Юноной, как Юнону Царицу. И эта Уни оказала влияние на представление о Юноне, исконно римской богине. Боги вступали в Рим и иным, мирным путем. Так, в 433 г. до н. э., после бесплодных попыток умолить своих богов отвратить свирепствовавшую эпидемию чумы, сенат отправил запрос к дельфийскому оракулу и по его совету учредил культ Аполлона-целителя.
Некоторые местные нумина в результате общения с пришельцами вообще исчезали. У римлян было представление о вредоносном духе Каке, затаскивавшем в свою пещеру овец и свиней. На этом месте стали почитать этрусско-греческого бога-героя Херкле-Геракла, связав его появление в Риме с греческим мифом о похищении Гераклом коров царя дальнего Запада Гериона. Так возник местный миф о Каке, похитившем у Херкле-Геракла одну из отгоняемых им в Микены коров, за что он поплатился жизнью и исчез из римского пантеона. Его место занял Геркулес, которому был воздвигнут один из древнейших в Риме алтарей, где жертвоприношения совершались выделенными для этого двумя римскими родами, по чужеземному обряду.
Не чураясь чужих богов и воспринимая их культ, римляне не считали, что это может каким-то образом повлиять на их общественные порядки и образ мыслей. Боги – свои и чужие, ставшие своими, – играли в Риме подсобную роль. Римлянам было чуждо представление о том, что их строй освящен религией, что боги установили нормы морали и следят за их выполнением.
Предания о царях. У римлян в древности не было поэтов, таких творцов героических и космогонических мифов, как Гомер и Гесиод. Понятие «герой» приблизительно передавалось латинским словом «индигет» («родоначальник») и заимствованным у этрусков «лар (лас)» («покровитель»). Но героев, подобных Ахиллу, Одиссею, Гераклу, римляне не знали. Функции греческих героев – основателей городов, учредителей религиозных институтов, законодателей – были переданы царям («рексам»), которых, как и холмов в Риме, будто бы было семь. В рассказах о римских царях, будь они лицами вымышленными или реальными, явственны представления народа, едва вышедшего из племенного мира. Эти рассказы характеризуют сущность римского мифа, героем которого был сам Рим.
Основание Рима связывалось с легендой о близнецах Ромуле и Реме. Согласно наиболее распространенному рассказу, они приходились внуками царю города Альба Лонга Нумитору, свергнутому его братом Амулием. Матерью их была дочь Нумитора весталка Рея Сильвия, а отцом сам бог Марс. Отнесенные на погибель к разлившемуся в половодье Тибру, близнецы были найдены и вскормлены зверем Марса волчицей, подобраны и воспитаны пастухом Фаустулом (Фаустул – «счастливец») и его женой Аккой Ларенцией («кормилицей ларов»). Когда Ромул и Рем окрепли, они собрали вокруг себя ватагу пастухов и проявили удаль в схватках с разбойниками, а затем, узнав о своем происхождении, восстановили на престоле деда и вернулись туда, где прошло их детство, – к холмам в излучине Тибра, – и решили там обосноваться. Между братьями возник спор, на каком холме воздвигнуть город и кому быть его основателем. Рем выбрал Авентин, Ромул – Палатин. Двенадцать коршунов, предвестивших будущему городу столько же веков славы, указали на Палатин и на Ромула как основателя города. Во время постройки стены на Палатине Рем, насмехаясь над братом, перепрыгнул через недостроенную стену. Со словами «Да постигнет такая судьба каждого, кто захочет силой вступить в город» Ромул убил брата, и город получил имя Рома (Рим).
На соседних с Палатином холмах жили не латиняне, а сабиняне – племя, принадлежавшее к обширной группе оскскоумбрских племен. Историческое предание объясняет так процесс ассимиляции колонистов из Альбы Лонги с местными жителями. Ромул решил с ними объединиться, в чем были заинтересованы также поселившиеся на Палатине разбойники и беглые рабы, которым было предоставлено убежище для увеличения населения. Попытки сосватать сабинянок не имели успеха: с разбойниками и бродягами сабиняне породниться не хотели. Тогда римляне пригласили на праздник бога хранителя зерна Конса соседей с их семьями и, по-разбойничьи напав на них, похитили юных сабинянок. Началась война, но, привыкнув к своим мужьям и имея от них детей, похищенные сабинянки помирили отцов и римлян. Оба народа слились в один – с общими обычаями, культами и жрецами и с двумя царями, Ромулом и Титом Тацием.
После смерти соправителя Ромул стал царить единолично, разделил город на три трибы (племени), 30 курий и 300 родов, каждый из которых выдвигал в совет старейшин родоначальника и поставлял 3000 пехотинцев и 300 всадников.
После тридцатилетнего царствования Ромул исчез во время сборища на Козьем болоте (будущем Марсовом поле), и народ заподозрил, что его погубили патриции. Однако чужестранец принес весть, что Ромул взят Юпитером на небо, где стал богом Квирином.
Совершенно ясно, что легенда возникла с целью объяснить название города Рома, что корзинка с подкидышем – мифологический мотив, общий для многих народов, что сам рассказ о Ромуле и Реме принадлежит к близнечным мифам, но миф этот не римский, а, как говорят археологические находки, заимствован у этрусков. Рассказ о похищении сабинянок должен был объяснить древнюю формулу брака, и Ромул к этому не имеет никакого отношения.
В историческом предании о Ромуле, таким образом, сочетаются элементы сказки и мифа. Этого нельзя сказать в отношении преемника Ромула сабинянина Нумы Помпилия. В отличие от воинственного Ромула он изображен человеком миролюбивым и ученым, и ему приписано создание календаря и едва ли не всех религиозных обычаев римлян, более того, он объявлен учеником греческого философа Пифагора, хотя Пифагор появился в Италии через сто лет после того времени, к которому отнесено правление Нумы Помпилия.
Исторические предания, относящиеся к третьему царю, Туллу Гостилию, латинянину, столь же воинственному, как и Ромул, содержат, наряду с недостоверными сообщениями о войнах, легенду о схватке двух пар римских и альбанских близнецов Горациев и Курианциев, введенную для объяснения причины уничтожения римлянами своей метрополии Альбы Лонги и переселения ее жителей в Рим. Сама легенда является объяснением обряда инициаций молодежи.
Римские исторические предания дошли до нас в изложении авторов, живших в пору, когда Рим уже был владыкой круга земель, а не поселком на Палатине. Римляне еще выбирали своих военных предводителей. И в этом отношении историческое предание о начале Рима достоверно. Не было места постоянных собраний и торгового центра, наподобие греческой агоры (форума). Не было и храмов богов – покровителей общины, равно как и законов. Не знали римляне и письменности. История Рима как полиса начинается лишь со времени утверждения в нем этрусских династов Тарквиниев и включения в систему этрусского двенадцатиградья.
Этрусская религия. Римляне считали этрусков народом, особо приверженным почитанию богов. Подобно грекам, этруски мыслили своих богов в человеческом облике. Местом их обитания они считали дальний север, соответствующий греческой стране гипербореев. Восточное происхождение имели богини Туран (Афродита), Аритими (Артемида), Менрва (Минерва). Богиня Уни, соответствующая Юноне, вошла в этрусский пантеон от пеласгов. Богини восточного происхождения считались покровительницами плодородия, «владычицами зверей». Их имена и образы отражали различные функции Богини-Матери Востока. Супругом Богини-Матери был бог неба и света Тин, соответствующий Зевсу и Юпитеру. Тин со