В идеальном государстве Платон предусматривал такую систему воспитания и организацию надзора за гражданами, которая основывалась бы на вмешательстве в систему отношений между полами, в жизнь и мышление людей. Читающий Гомера (по мнению Платона, порочащего в своих поэмах богов) публично наказывался плетьми. Предвидя опасность того, что в число управляющих государством «философов» и защищающих его «стражей» могут затесаться недостойные – по присущей людям любви к собственным детям, Платон рекомендовал детей у этих разрядов граждан отбирать и давать им совместное воспитание, а затем уже выбирать из воспитанников наилучших для управления и охраны государства. При этом Платон исходил из принципиального равенства мужчин и женщин, считая возможным, чтобы воины набирались и из женщин.
Таким образом, пренебрегая личными интересами людей, Платон попытался заменить сложившуюся систему отношений между ними надуманной схемой, которая не учитывала ни человеческой природы, ни реального опыта государственного развития. Человеческий коллектив отдавался под власть людей, якобы знающих, как надо жить, и обладающих аппаратом насилия, заставляющим массы следовать единственно правильной и разумной дорогой.
«Идеальное» государство, возникшее в воображении Платона как противовес ненавистной ему, аристократу и ученику Сократа, демократии, было основано не только на неравенстве членов гражданского коллектива, но и на труде рабов, без которых он не мог представить себе жизни общества. Да и низшие классы населения Платон фактически хотел превратить в подневольных, лишив их свободы выбора.
Атлантида. Платон был не только теоретиком идеального государства, – он намеревался это государство построить и, возможно, войти в число первых его управителей. Но разве можно было всерьез рассчитывать на то, что какая-нибудь прослойка в его родных демократических Афинах согласится ему помочь в создании такого государства! И он решил поискать себе помощников среди чужеземцев – среди тех, кто, согласно его же учению, представлял наихудшую из форм правления – тиранию. Но сицилийский тиран Дионисий, тот самый, на которого одно время возлагал надежды и Исократ, не пожелал делиться своей единоличной властью с непрошеным советчиком и продал его в рабство, которое, к счастью, оказалось недолгим. После еще одной попытки, также окончившейся неудачей, Платон отказался от мысли осуществить свою идею на практике и занялся на досуге красочным описанием воображаемого государства и его порядков.
Он облек идею о справедливом государстве в привычную для греков форму мифа, сделав местом действия никогда не существовавший большой остров или материк за Столбами Геракла, назвав его по имени титана, державшего на своих плечах небесный свод, Атлантидой. Сообразно своему учению, он поставил над Атлантидой мудрых правителей, презиравших богатство и считавших груды золота и прочих сокровищ досадным бременем. Общество атлантов, с его делением на царей-философов, воинов-защитников, ремесленников и земледельцев, удивительно напоминает структуру идеального государства, описанного Платоном в его предшествующих сочинениях. Атлантида – выдумка Платона, и на это указывают время существования этого государства – за девять с лишним тысяч лет до эпохи Платона, рассказы о войнах атлантов с древними афинянами (ведь Афины как поселение возникли в III тысячелетии до н. э.), а также греческие или финикийские имена, которые он дал атлантам. Предвидя, что малосведущие люди все же могут принять Атлантиду за реальность и отправиться на ее поиски, вместо того, чтобы перенести к себе ее порядки, Платон предусмотрительно утопил фантастическое государство, описав грандиозную катастрофу гибели материка, его погружение на океанское дно.
Платон был первым, но не единственным создателем никогда не существовавшей страны. В III в. до н. э. сицилиец Эвгемер поведал об острове Панхайе, якобы расположенном где-то у берегов далекой Индии, сделав его очагом древнейшей цивилизации. Это рассказ о счастливой жизни на прекрасном и обильном плодами острове, где царят благополучие и справедливость, – модель общества, следующего мудрым законам, установленным в незапамятные времена добродетельными царями Ураном, Кроносом, Зевсом, обожествленными за свои заслуги.
Вслед за ним, видимо, во II в. до н. э. об островном государстве Солнца, заселенном счастливыми свободными людьми, рассказал Ямбул.
В XVI в. уже нашего времени английский гуманист Томас Мор нарисовал картину всеобщего равенства на острове, которому дал название (как и своему трактату) «Утопия», произведенное им от соединения греческого слова «топос» (место) с греческой же отрицательной частичкой «у»: «место, которого нет» (удачно придуманный термин вошел в научный оборот именно с этого времени). В XVI же веке другой гуманист, французский мыслитель Мишель Монтень создал Новую Атлантиду, поместив ее за Атлантидой Платона и за Америкой. Еще одну Новую Атлантиду предложил в XVII в. английский философ Фрэнсис Бэкон, перенеся ее в тогда не изученную южную часть Атлантического океана, и также ее потопил (с помощью могучих рек, изливавших воды в океан). Итальянец Томмазо Кампанелла в том же XVII в. предложил свой вариант утопии – Город Солнца. В XIX в. Карл Маркс сотворил собственный несуществующий материк будущего, назвав его, правда, не Утопией и не Атлантидой, а коммунизмом.
Поздняя тирания. Попыткой выхода из глубочайшего кризиса, в котором находился греческий полис, была в IV в. до н. э. тирания, которую, в отличие от той, которая служила переходной формой от аристократии к демократии, называют «поздней тиранией». Опираясь на наемников, используя недовольство низов, к власти то в одном, то в другом полисе приходят лица, устанавливающие единоличное правление. В Балканской Греции долее всего продержалась тирания в отсталой Фессалии, где достиг небывалой остроты конфликт между порабощенным населением – пенестами, находившимся на положении спартанских илотов, и крупными фессалийскими землевладельцами, потомками завоевателей страны. Уже в конце V в. до н. э. делаются попытки установления при поддержке пенестов личной власти, но добился ее в начале IV в. до н. э. с помощью Спарты правитель Фессалии Ликофрон, а при его преемнике Ясоне Фессалийское государство превратилось в сильную военную державу. После убийства Ясона в 370 г. до н. э. кучкой заговорщиков-аристократов тирания там стала постепенно сходить на нет.
Более прочной оказалась тирания в Сиракузах, учредителем которой был молодой военачальник Дионисий. Умелый демагог, он увлек за собою низы Сиракуз, добился смещения выборных военачальников и собственного избрания. Получив от народного собрания личную охрану из 600 воинов, он самовольно увеличил ее до 1000 и в 405 г. до н. э. захватил единолично власть, которую и удерживал на протяжении сорока лет. Воспользовавшись противоречиями между низами Сиракуз и аристократической верхушкой, он укреплял свое положение и авторитет «народного заступника». Конфискуя имущество недовольных его правлением аристократов, он награждал им сицилийскую бедноту, осуществлял различного рода благотворительные мероприятия.
Придя к власти на патриотической волне борьбы с карфагенской экспансией, Дионисий проводил активную внешнюю политику не только в Сицилии, но и за ее пределами: переправился в Южную Италию и подчинил там себе ряд греческих полисов, с помощью флота контролировал торговлю на Тирренском и Адриатическом морях. Более того, он вывел поселения на северные берега Адриатического моря – в устье реки По и на побережье Пицена, а в 384 г. до н. э. организовал экспедицию против этрусков и разграбил храм в этрусском порту Пирги. Таким образом Дионисий создал морскую державу, охватывающую не только полисы, но и племенные территории, управлять которыми тиран поручал своим доверенным людям.
После смерти Дионисия I власть перешла к его сыну, Дионисию Младшему, и зятю Диону. После изгнания Диона и других сиракузян Дионисий Младший полагал, что его власти не угрожает никто и ничто. Ведь Афины, Спарта, Фивы были заняты борьбой за гегемонию в Греции, да и ни одно из этих или иных государств не обладало флотом, могущим противостоять 500 боевым кораблям Сиракуз. Но Дион в отсутствие Дионисия, инспектировавшего свои войска, высадился в Сиракузской гавани, имея всего два грузовых судна, и тирания, державшаяся более шести десятилетий, пала в один день. «Этот пример, – пишет римский историк, – показывает, что крепка лишь та власть, которая зиждется на сочувствии подданных!»
Борьба греческих полисов за гегемонию. В Пелопоннесской войне победила Спарта, но очень скоро ее великодержавная политика вызвала в Греции всеобщее возмущение. От Спарты отшатнулись даже бывшие ее союзники Коринф и Фивы, переставшие посылать свои ополчения для участия в предпринимаемых спартанцами карательных экспедициях. Не удалось Спарте укрепить свои позиции и в побежденных Афинах: поставленная во главе Афин кучка олигархов, названная за развязанный в городе террор «тридцатью тиранами», была свергнута, в Афинах восстановилась демократия, и спартанский гарнизон вынужден был удалиться.
Свои неудачи на Балканах спартанцы пытались возместить активностью в Малой Азии, где в это время был сатрапом брат персидского царя Артаксеркса Кир Младший. При содействии Спарты он собрал тринадцатитысячный отряд греков-наемников: присоединив его к контингентам малоазиатов, Кир предпринял попытку овладеть персидским престолом. Но победа в развернувшейся неподалеку от Вавилона битве (401 г. до н. э.) потеряла смысл, поскольку сам Кир погиб. И греческий отряд, уменьшившийся к этому времени до 10 000, долго еше кружными путями пробивался к морю, чтобы вернуться на родину. Расценив поведение Спарты как бесцеремонное вмешательство во внутренние дела Персии, Артаксеркс объявил Спарте войну.
Несмотря на первоначальные успехи в этой войне благодаря талантливому спартанскому полководцу Агесилаю, Спарта была обречена на неудачу. Персидский царь стал поддерживать в тылу спартанцев гр