1 году все большее число славян становятся жертвами этнически мотивированных нападений, причем не только в северокавказских республиках. Дела такого рода расследуются в Башкирии, Татарстане, Уральском федеральном округе, Сибири[114].
Необходимо признать, что ненависть ультраправых радикалов к некоренным мигрантам и приезжим «инородцам» (имеющим явно выраженные внешние антропологические отличия) направлена в отношении различных социальных слоев этой группы. При этом она затрагивает как условно «нищий» – малообеспеченный, плохо адаптированный слой, так и слой «богатых» – лиц обеспеченных, имеющих стабильный заработок и успешно адаптировавшихся в социум.
Нищих мигрантов ненавидят за их бедность: «они разводят у нас нищету». При этом большинство ультраправых радикалов (за исключением наиболее молодых) могут более-менее грамотно обосновать основные негативные факторы, связанные с этим: рост преступности, нагрузка на социальную сферу (больницы, поликлиники, детские учреждения). Важным фактором является конкуренция за социальный статус и ресурсы, согласие выполнять тяжелую, грязную и опасную работу за относительно небольшие (часто непропорционально малые) денежные средства, что вызывает протест у молодежи из социальных низов. Многие из них считают, что, не будь «приезжих», они могли бы занять эти трудовые вакансии, потребовав выплаты более значительной заработной платы, иных льгот.
Однако и богатых мигрантов тоже ненавидят, но уже за их «показное богатство» которое они (по мнению ультраправых радикалов) могли получить только одним способом – «ограбив или обокрав коренное население страны». В крайнем случае, допускается, что мигранты могут разбогатеть продавая или создавая для населения России «тухлые и просроченные продукты, суррогаты и контрафакт».
По мнению директора ВЦИОМ Валерия Федорова, непростое (негативное и подозрительное) отношение к этой категории «чужаков» вызвано в том числе и тем, что существуют нации, которые в Москве достаточно давно, лет 20, а то и больше, и которые «нащупали» и монополизировали некоторые хорошие «хлебные» места. Кто-то – здравоохранение, кто-то – рынки. Он считает, что «образуются так называемые кровно-родственные корпорации, занимающие определенные ниши и никого туда не пускающие»[115].
Это не может не вызывать возмущения, причем не только со стороны малообеспеченных, а и со стороны вполне обеспеченных, потому что противостоять им очень сложно. Сплоченность «диаспор» и хорошие «деловые» и родственные связи, позволяют надежно охранять монополизированные виду доходной деятельности.
При этом психолог Наталья Волкова также говорит, что «у юноши никогда не будет «Бентли», а хочется. Он никогда не купит жилье в Москве, так и будет ютиться с родителями в маленькой квартире. Кто виноват – возникает у него вопрос. Чаще всего он не находит на него ответа. Ярость у «синих воротничков» присутствует очень сильно, причем у девочек тоже. И они готовы демонстрировать ее в отношении людей других национальностей»[116].
Применительно к группам расовых и национальных радикалов можно отметить ряд иных факторов, которые оказывают существенное воздействие именно на эти объединения.
Воздействие на политическую активность населения. В настоящее время происходит вытеснение из сферы так называемой «большой политики» любых объединений национально-патриотического спектра, от радикальных и откровенно оппозиционных, до наиболее умеренных.
При этом не учитывается важная особенность человеческой психологии, связанной с национальным вопросом. В России существует более ста национальностей, многие из которых (обычно наиболее крупные) испытывают потребность к объединению, связанному с отстаиванием своих политических и социальных прав. В период начала и середины 90-х годов этот процесс наиболее сильно проявлялся у представителей малых и относительно небольших этнических общностей. Однако в последние годы наиболее сильный подъем национального сознания происходит у наиболее крупной группы населения России, которая самоидентифицирует себя в качестве русских[117].
По словам академика Российской академии наук В. А. Тишкова, «в какой-то мере усиление русского национализма – ответ на периферийный нерусский национализм, который процветал в начале 1990-х. Все-таки русские уехали из Таджикистана, Азербайджана, Грузии, и сегодня они видят, что те, кто их изгонял, сейчас работают в России, преуспевают и при этом не всегда адекватно себя ведут. Это и вызывает раздражение»[118].
При попытках реализации или отстаивания своих интересов представители данной общности часто вступают в различного рода политические объединения. Определенная и весьма незначительная часть населения выбирает радикальные и экстремистские организации и группировки. Однако основная часть населения отдает предпочтение более умеренным объединениям, в том числе и наиболее крупным из них, имеющим официальный статус и государственную регистрацию, например, движению «Российский общенациональный союз», или движению Конгресс Русских Общин.
Однако в случае ликвидации или существенной маргинализации данных объединений у значительной части участников, сторонников и последователей исчезает возможность для более-менее легального выражения своих политических взглядов. Большинство небольших и средних групп такого рода утрачивают или уже не имеют особого желания к приобретению легального статуса. Одновременно происходит и связанное с этим изменение идеологии с более-менее легальной на крайне радикальную. При этом радикальность идеологии очень часто приводит и к радикализации практической деятельности.
По мнению ультраправых радикалов, «правящий режим своими последовательными действиями не оставил Русским националистам возможностей для легальной политической борьбы, участия в выборах и прихода к власти парламентским путем»[119].
Отсутствие возможности для самореализации. В настоящее время в обществе весьма распространены настроения, связанные с осознанием своей национальной и этнической общности. Особенно заметно данные настроения развиты среди российской молодежи. В связи с этим весьма значительная часть населения (главным образом молодежи) испытывает потребность в мероприятиях, связанных с реализацией национально-патриотических настроений.
В настоящее время реализация таких настроений может осуществляться при проведении различного рода культурно-массовых мероприятий: митингов, шествий, концертов, фестивалей.
Тем не менее, в настоящее время в России происходят процессы, связанные со скрытым противодействием утраты этнического своеобразия и негласное поощрение ассимиляционных тенденций. Особенно сильно это процессы проявляются в отношении населения, принадлежащего к славянской этнической группе. С этим связанно запрещение или существенное затруднение проведения массовых мероприятий явно выраженного национально-патриотического толка – митингов, шествий, музыкальных мероприятий.
В связи с этим многие участники радикальных групп просто не могут выплеснуть свои эмоции. Кроме того, они чувствуют обиду и злость в отношении лиц, по их мнению, проявляющих сознательное «неуважение» к представителям «государствообразующей» коренной нации. Эти настроения также могут найти свое проявление в совершении агрессивных противоправных действий.
Значительная численность сторонников радикальной идеологии. Необходимо отметить, что за 15 лет нестабильной социально-экономической и политической ситуации в России произошло накопление значительной численности сторонников радикальных идеологий различного толка, от ультраправых и ультралевых, до религиозных. Большинство групп ультраправых (и ультралевых) радикалов начали возникать еще в начале 90-х годов, однако через несколько лет их численность начала быстро увеличиваться. Наиболее значительным число ультраправых радикалов стало в период 1998–2003 годов, во время расцвета российского скинхед-движения.
Последствия этого роста сказались и на численности и составе участников молодежных радикальных групп. В настоящее время в России существует достаточно большой слой людей, потенциально готовых как к участию в деятельности наиболее радикальных и экстремистских объединений, так и к совершению насилия на расовой почве. Кроме того, можно отметить, что, несмотря на колоссальное давление со стороны правоохранительных органов, структур государственной власти и общественных объединений численность сторонников радикальных идей и принципов среди молодежи значительно не уменьшилась. В период с начала «расцвета» скин-движения (и подобных групп) и до настоящего времени в местах лишения свободы находиться уже не менее 1000 человек, не отрицающих то, что они были или являются ультраправыми радикалами[120].
Более того, участники ультраправого политического спектра оказались способны к сохранению «идеологического ядра» носителей основных идей и принципов. При этом за это время можно отметить, что слой сторонников ультраправой идеологии оказался способен и к дальнейшему воспроизведению своих сторонников. В настоящее время и происходит такая «смена поколений». Места «отошедших от дел», убитых в драках, попавших в тюрьму сторонников «белой расовой революции» 70-го года рождения, занимают новые «солдаты расовой войны» родившиеся в 80-х и даже 90-х (!) годах.