Однако чувство социальных отщепенцев, своеобразных «отбросов» общества заставляет такого рода лиц подсознательно ненавидеть его более благополучных участников, имеющих полноценную семью, материальный достаток, высокий социальный статус и уважение в обществе. А очень часто испытывать по отношению к ним не только идеологическую ненависть, но и зависть.
При этом у такой категории лиц существует явно выраженное стремление на тиражирование своих политических взглядов и жизненных принципов на других участников движения и, прежде всего, на молодежь и подростков с целью их идеологической и духовной переориентации.
Краткий психологический и внешний портрет такого «антифа» хорошо характеризует предельно честное описание (изложенное в повести «Исход») авторитетного московского «антифа» по кличке «Пит»[330], в котором он описывает свое повседневное существование: «Вот тот парень (не разделяющий идей «антифа») стоит вечером у магазина, и я подхожу к нему сзади. В растянутом свитере, в грязных кроссовках, неаккуратно выбритая «под ноль» голова, подростковые усы, прыщи на всем лице, гнилые зубы. Через секунду этот отличный парень превратится в кусок го…на, обрезок железной трубы сделает из его головы кровавый фарш. Зубы, куски кожи, кровь во все стороны.
Я двоечник с последней парты, меня презирают одноклассники, я бухаю и др…чу. У меня впалая грудь, рахитичное пузо, я предрасположен к астме, плохое сердце. Никогда не было нормальной работы, никогда не было папы, никогда не было девушки, через секунду я отомщу этому пид…асу за все эти годы, за всю мою жизнь, за всех таких же, как я, прид…рков, за убогих, за больных, за детей из семей бюджетников, за тупых, инфантильных, за всех неудачников, которые составляют ох…ительный процент населения нашей страны. Я буду бить его по голове обрезком железной трубы за всех нас, и в этом будет что-то от святости. Или в святости всегда есть что-то от этого»[331].
Таким образом, движение «антифа» можно охарактеризовать как объединения экстремистки настроенных лиц, сформированных в общность в связи со сходством идей и целей, основанных на синтезе анархистской, леворадикальной и либеральной идеологий, нетерпимо настроенных к ряду общественных явлений и субъектов, в отношении которых они осуществляют акты насилия и агрессии.
По словам исследователя «антифа» Ильи Дмитриева, «не менее интересный сегмент новой противорежимной формации представляет собой леворадикальная сеть в академической среде. Это принципиально новый по сравнению со старыми «несогласными» элемент. Его прерогатива – это леволиберальное лобби в сфере высшего образования. Цитаделями этого движения являются Европейский университет в Петербурге и ГУ ВШЭ в Москве, которыми, впрочем, дело далеко не ограничивается»[332].
По его мнению, активисты академического крыла «новых несогласных» проявляют сверхактивность, участвуя в интеллектуальной и общественной жизни сразу нескольких вузов на более или менее постоянной основе и настойчиво выступая против всякого проявления правопатриотических, клерикальных и просто прогосударственнических тенденций в сфере науки и образования. Помимо этого, в задачи «академических антифа» входит «интеллектуальное окормление» уличных бойцов, на которых они, судя по всему, рассчитывают опереться в перспективе выхода антигосударственной борьбы на силовой уровень[333].
Несмотря на слабую конкретизацию, эти утверждения могут иметь некоторые основания. Например, в ГУ ВШЕ до настоящего времени профессорскую должность занимает Вадим Дамье, бывший лидер конфедерации революционных анархо-синдикалистов и активнейший участник анархистского движения России[334].
В связи с этим необходимо отметить, что в ряде акций «антифа» принимают участие лица, которые позиционируются ими в качестве «интеллектуалов». Как правило, это выходцы из леворадикальной и анархической среды, которые в силу ряда причин склонны к «теоретической» деятельности. Многие из них начинали свою деятельность в период 60–70-х годов и в связи с этим из-за своей деятельности ранее уже побывали в местах лишения свободы, психоневрологических учреждениях.
Из наиболее известных лиц можно назвать Бориса Кагарлицкого[335], Александра Тарасова[336], ряд иных лиц. Из более молодых – Влада Тупикина[337], Дмитрия Жвания[338]. Также можно отметить и ряд деятелей правозащитного и диссидентского движения, например, Карин Клеман – директор института «Коллективное действие» (корреспондентом которого является активист «антифа» Алексей Гаскаров), Ольга Мирясова – младший научный сотрудник института социологии РАН (участвует в деятельности движения «Автономное действие»)[339], преподаватель Тюменского гуманитарного университета Андрей Кутузов[340] и т. д.
Именно «интеллектуальные лидеры» разрабатывают теоретические концепции, пишут статьи, проводят анализ деятельности практик движения «антифа». В силу специфики личностей большинства «антифа» данные лица не могут давать прямых указаний, определяющих стратегию движения. Однако они формируют определенный идеологический материал, который позволяет лидерам и активистам проводить агитационную деятельность, а участникам «боевых» групп выбирать цели для противоправных действий и получать оправдание своей деятельности.
Ряд правозащитных организаций из числа которых можно назвать Международное историко-просветительское правозащитное и благотворительное общество «Мемориал»[341] и Межрегиональную Ассоциацию правозащитных организаций «АГОРА»[342], куда входят или сотрудничают «интеллектуальные лидеры», осуществляет своеобразное «прикрытие» и юридическую защиту участников движения (МАПО «АГОРА»[343], «Мемориал»[344]), а также предоставляет материальные и технические средства для осуществления (как правило, легальной части) «антифашистской» деятельности[345].
Необходимо отметить, что некоторые группы, составляющие движение «антифа», имеют многочисленные контакты со сходными зарубежными объединениями[346]. Обычно данные контакты постоянно поддерживаются через интернет, при этом общение может проходить с представителями всех стран, где есть группы со сходной идеологией. Кроме того, в некоторых случаях практикуется и личное общение. Наиболее тесные контакты существуют у участников движения, разделяющих анархистскую и леворадикальную идеологию.
Российские «антифа» неоднократно посещали своих зарубежных «соратников», главным образом, из стран Европы (Германия, Италия, Польша, Греция), а также стран СНГ (Украина, Белоруссия). Представители движения «антифа» из стран ближнего и дальнего зарубежья также неоднократно посещали Россию.
В ходе этих контактов, помимо дружеского общения, участники встреч активно обмениваются противоправным опытом, совершенствуют специфику противоправной деятельности.
Ряд инициатив зарубежных деятелей «антифа»-движения был достаточно массово поддержан в некоторых крупнейших городах России. Некоторые из российских «антифа» уже успели оказать «поддержку» противоправной деятельности зарубежных соратников, главным образом, путем участия в массовых беспорядках. При этом зарубежные «антифа» также стараются помогать своим российским «соратникам». Например, задержания или убийства некоторых наиболее известных лидеров (или активистов) «антифа» могут сопровождаться проведением массовых акций зарубежных «соратников» как из стран ближнего зарубежья, так и из стран запада.
Радикализм идеологии, склонность к насилию и экстремизму приводит к тому, что участники движения приобрели многочисленных противников как со стороны государственных органов и органов власти, так и со стороны российского общества. Однако необходимо отметить, что первоначально от серьезных репрессивных мер участников движения спасало само название «антифа» в сочетании с декларированными целями борьбы против наиболее радикальных групп ультраправой молодежи. Кроме того, участников движения «антифа» было очень немного. Однако некоторые идеи и действия отдельных групп «антифа» оказались настолько радикальны, что в последние несколько лет они воспринимаются практически так же негативно, как и их идеологические противники.
Воздействие правоохранительных органов. Первоначально первые группы «антифа» практически не привлекали внимания сотрудников правоохранительных органов. В 2005 году, при описании молодежной неформальной группы «антифашисты», они были отнесены к «ультралевому крылу скинхедов»[347]. В это время участники данного объединения были малочисленны и слабо скоординированы. Необходимо отметить, что в это время у большинства активистов движения не было практических навыков противоправной, а тем более насильственной деятельности.
Впоследствии численность «антифа» значительно увеличилась. В силу ряда причин многие группы были усиленны представителями различного рода агрессивных молодежных субкультур – реперов, футбольных болельщиков, скинхедов. Кроме того, участники групп накопили опыт совершения актов насилия и агрессии.