И ложилось все это, разумеется, на плечи подданных…
Система была такова: чем больше производилось продукции (например, того же зерна), тем большая ее часть уходила на государственные нужды.
Один промышленник встречает банкира и спрашивает у него:
– Как вам удается забирать все деньги, которые мы зарабатываем?
Банкир отвечает вопросом на вопрос:
– А как вам удается зарабатывать все те деньги, которые мы у вас забираем?
Народ это очень живо и остро прочувствовал и… стал выращивать ровно столько, сколько было необходимо, чтобы только-только прожить. И ни зернышком больше – все равно ведь выгребут на «развитие» отстающих регионов!
В результате каналы забились илом, поля запустели. На ирригационные работы денег в казне уже недоставало – почти весь сбор налогов уходил на содержание царского двора и армии.
А чиновникам и вовсе уже не хватало «на жизнь», и на этой почве закономерно расцвел первый чиновничий беспредел.
Царская администрация тут же принялась бороться с коррупцией и взятками – ведь то, что оседало у чиновников, не доходило до царя! Этот рожденный в древности «великий почин» дожил и до наших дней. Значит, и пороки, с которыми он боролся, тоже не умерли…
Что уж говорить про те давние времена, когда все это только зарождалось?
Экономика царства слабела, и государство от этого тоже не становилось сильней. Этим воспользовались добрые, но воинственные соседи.
И не стало в Месопотамии Вавилонской империи…
О древнеегипетских топ-менеджерах и правителях известно уже чуть больше. Периоды расцвета государства чередовались там с гражданскими войнами – как и у нас в ХХ веке!
Ранее народ воевал хаотично, «рубились» до полного удовлетворения своих эмоций и амбиций.
И первым известным в истории полководцем, который ввел плановое решение военных проблем, стал фараон Тутмос III (1525–1473 гг. до н. э.). Он намечал объекты приложения усилий, а потом упорно овладевал ими.
Под его целеустремленным руководством египтяне уже не распыляли свои силы, а наносили сосредоточенные и последовательные удары. Тутмос III не только подавил все внутренние мятежи, но и распространил господство Египта на Малую Азию.
Годы его правления считают вершиной могущества Египта.
Ну а как насчет источника побед? Откуда же черпал ресурсы мудрый фараон? Ведь даже великий Нил вовсе не бездонен…
Пейсаховича вызвали в прокуратуру.
– Где вы взяли деньги на «Волгу»?
– У меня был «Москвич». Я его продал, приодолжил и купил «Волгу».
– А где вы взяли деньги на «Москвич»?
– Был у меня ИЖ, я его продал, приодолжил и купил «Москвич».
– А где вы взяли деньги на ИЖ?
– А за это я еще при Сталине отсидел!
Первые двадцать лет царствования Тутмос III был всего лишь номинальным соправителем своей тетки Хатшепсут (1525–1503 гг. до н. э.) – пожалуй, единственной во всей истории Египта женщины-фараона.
Правила она долго и грамотно: подняла экономику страны, вырастила целое поколение, не знавшее горя войны и жаждавшее подвигов.
Между делом увлекалась фараонесса и географией – создала отряды, которые путешествовали по соседским странам, неся в руках вместо копий символические пальмовые ветви мира. Карты составляла, указывая, где какой народ живет, чем знаменит и что имеет…
…А племянник, как только получил власть, решил пойти иным путем. Воспользовавшись накопленными знаниями и ресурсами, стартанул лихо! Пошли на соседей отряды воинов – только уже с копьями вместо веточек…
И при Тутмосе Египет расцвел еще больше, чем при тетке!
Вывод очевиден: сила государства не только в одних лишь победоносных войнах, но и в том, чтобы в перерывах между походами обустраивать экономику и восполнять население.
Но зачем же захватывать новые земли и покорять другие государства?
Да чтобы использовать их ресурсы! А еще потешить свое самолюбие и внутреннюю оппозицию подавить. Ведь когда идет война, все заняты, а лишних можно на фронт отправить или избавиться от них по-тихому – как от потенциальных перебежчиков.
В военное время правителю никто слова против не скажет – у него под рукой действующая армия. А любые налоги под предлогом войны можно и повысить, сыграв на патриотических чувствах…
Впрочем, война нужна скорее слабой экономике, когда в своем государстве голодно, а у соседа такие хорошие табуны и тучные нивы…
Во время войны в слабом государстве усиливаются элементы командной экономики.
А вот сильной экономике, пожалуй, война не особо-то и нужна, разве только локальные конфликты с блестящими победами – для поддержания имиджа. Зачем завоевывать, когда можно купить? Да и риска меньше.
Сильная экономика основана на свободе выбора, на законах, защищающих собственность, на выгоде. Ведь ей нужен обмен и договор.
А сопредельные страны и сами в сильный Союз запросятся!
Как-то во времена бывшего Союза ССР в Верховном Совете ломали головы: как бы побыстрее и посытнее накормить страну. Выступил один депутат и предложил простой выход:
– Давайте объявим войну сразу США, Канаде и всей Западной Европе. Они нас победят и будут задарма кормить.
Тоскливый голос с галерки:
– А если мы их?..
Разумеется, экономика издавна существовала не только в экзотических странах, но и на нашей отечественной почве. А у нас известными и долговечными правителями были отнюдь не фараоны, а попросту Романовы.
Приглядимся-ка к свершениям хотя бы парочки из них.
В XVII веке Русью правил царь Алексей Михайлович Романов (1645–1676) – отец Петра I. Называли его «Тишайший», и царство его, как судят по этому прозвищу зарубежные историки, было сонное и отсталое.
Только как же тогда смогло оно, сонливое такое, без крутых реформаций и иностранных новаций, торговать со всей Европой, да еще и цены на свою продукцию по собственному желанию устанавливать?!
А ведь в 1654 году западная граница Московского государства без крутой бойни расширилась аж до самого Днепра. Ну разве могла целая Украина сама присоединиться к слабенькому государству? Может, вовсе и не было оно слабым?
Попробуем вникнуть чуть подробнее.
Царевич Алексей получил образование, как в ту пору было принято, по древнему образцу. В совершенстве изучил чин церковного богослужения. Но главным воспитателем царевича был боярин Борис Морозов, увлекавшийся Западной Европой. Он-то и ввел много нового в учебу и быт царевича.
Морозов одевал Алексея в немецкое платье и обучал иностранным культурам. Таким вот образом, «сверху», европейские обычаи стали проникать в русское общество.
Царь полюбил иноземные потехи, на комедийные действа брал с собой семью, детей (в том числе и будущего Петра I), обучал их иностранным языкам.
Дворцовый этикет при нем смягчился. «Тишайший» запросто ездил в гости к своим подданным, выпивал с ними на пирушках, был отзывчив и вникал в их дела. А около дворца стоял ящик, куда любой человек мог опустить жалобу… для самого царя!
Сам государь отнюдь не был тихим ни по натуре, ни по делам своим – наоборот, был вспыльчив, иногда выходил из себя и даже давал волю рукам. А быстроту он любил не только в мыслях, но и в поступках.
Почему же его назвали «Тишайшим»? Да просто был тогда такой царский титул для тех, кто умел поддерживать порядок в стране…
Царство росло и крепло. Опять-таки создавались ресурсы для будущих начинаний его сына – Петра I.
Для соблюдения равноправия полов обязательно вспомним даму из рода Романовых: Екатерина Алексеевна (1762–1796 гг.) – матушка-государыня, как неофициально величали ее в народе.
Императрица Екатерина II, в девичестве немецкая принцесса из малого княжества Софья Фредерика Августа Ангальт-Цербстская, царствовала на Российском престоле без малого 34 года.
Империя досталась Екатерине в состоянии текущего развала. Флот, любимое детище Петра, был заброшен. Русская армия стояла где-то в Пруссии, и солдаты месяцами не получали жалованья.
Крепости пребывали в запустении. Хлеб стал очень дорог. Тюрьмы переполнены. Чиновники кормились взятками, потому что жалованья им не выдавали. Казна была пуста.
Екатерина сразу же приняла ряд срочных мер: запретила вывозить хлеб за границу и тем самым удешевила его, сбавила цены на соль, установила пенсии, издала указы против взяточников, ввела новые штаты служащих.
Своей главной целью она сделала установление порядка и законности в государстве. Хотя в народе тогда была сильна вера не столько в силу законов, сколько в волю монарха (теперь-то все по-другому).
Вместо огромного количества медных монет в оборот были введены бумажные деньги – ассигнации, которые упорядочили положение с финансами.
Екатерина заботилась и о здоровье народа. Именно при ней стали впервые налаживать врачебное дело: открывались больницы, госпитали, приюты для больных.
Не побоялась она даже одной из первых в столице сделать себе прививку против оспы – дело это тогда было еще совсем новым и потому страшноватым для наших предков.
В экономике Екатерина нередко руководствовалась принципом «если не мешать другим исполнять свои обязанности, то все научатся решать и отвечать за свои действия сами».
Главными же достоинствами управленческих методик императрицы были стабильность и предсказуемость. Это любовников она меняла часто, а вот министров на должностях держала подолгу.
Даже когда ей доносили, что некий крупный государственный чиновник по старости лет с обязанностями своими уже не справляется, она отвечала: «Что ж, у него помощники есть – выправят, а он пусть при почете останется, все ж к нему привыкли».
А разве плох был тот кабинет министров, те начальники? Они провели победоносную войну с Турцией и установили влияние России на всю Европу. Разве что не упредили Пугачевский бунт.