— Да чёрт его знает, — в сердцах воскликнула Василиса, — И так и так паршиво выходит, — она приобняла меня за плечи, и я уткнулась носом ей в плечо.
— Если хочешь, поплачь, — её рука успокаивающе поглаживала по плечу.
— Хочу, — кивнула в ответ, — Но не буду.
— А и то верно. Утром глаза опухнут… Некрасиваяя будешь, — лукаво прищурилась она, рассматривая меня в темноте.
— Ой, скажешь тоже, — отмахнулась, — Сейчас прям красотка: нос крючком, лицо в морщинах, волосы — и те не мои… — покрутила я длинной чёрной косой перед глазами.
— Ты для нас всегда красивая, — серьёзным тоном заявила подруга.
Ответить ей не успела. Как гром среди ясного неба, посреди ночной тишины раздался стук в дом. Мы переглянулись:
— Неужели Марьяна со стражей вернулась, — прижала я руки к щекам, и сердце ухнуло куда-то в пятки.
— А ща разберёмся! — рванула бесстрашная Василиса к дверям.
То ли стук разбудил всех наших, то ли никто так и не ложился, но перед дверями столпились Евсейка, Кощей, куталась в тёплую шаль Мира. Стук повторился уже более настойчиво, и Кощей распахнул двери.
— Леший, — с облегчением вздохнула я.
Тот вошёл, оглядев всю толпу встречающих.
— Где Ягодка моя? — прошёл он мимо Кощея и Евсея.
На его пути возникла Василиса, и он упёрся в неё взглядом.
— Потерял кого? — усмехнулась преобразившаяся кикимора.
— Женщина, — отодвинул её с пути Леший, — Не мешайте. О, Яга, где Васенька моя? Где Ягодка ненаглядная? — направился он ко мне.
— Даааа, — разочарованно протянула Василиса за его спиной, — Вот так вот женщина старается, прихорашивается, брови там выщипывает, макияж наводит, а он ррраз и мимо прошёл.
Леший замер на мгновение, а потом медленно развернулся к Василисе. До него вдруг начало доходить, что Василиса — это и есть кикимора, которой удалось вернуть свой облик. Он подошёл поближе, ухватил за плечи и стал внимательно рассматривать. Затем растерянно оторвался и обернулся к Яге.
— А можно её обратно, ну, в Кикимору?
— Прости, боюсь, что нет, — разочаровала я его.
— Чего?! — зашипела Василиса, — Ты в своём уме? Я обратно в Кикимору не хочу! — нервно повела плечами.
— Нууу, в принципе, — почесал затылок Леший, — Так тоже ничего. Но Кикиморой была краше. Ладно, — махнул рукой, привыкну.
— Знаешь, Леший, иди-ка ты… Откуда пришёл, — обиделась Вася и, громко хлопнув дверью, скрылась в спальне.
— Да что я сказал-то? — удивлённо заморгал тот.
— Пойдём, Леший, разговор есть, — махнул на кухню Кощей, — Кое-что произошло, обсудить надо.
— Да, я тоже должен тебе рассказать.
Я было направилась за ними, но меня не пустили. Отправили подругу успокаивать. Хм, не очень-то и хотелось. Хотя, конечно, хотелось и даже очень. Но признаваться в этом не стала, послушно оставив их наедине.
С первыми лучами солнца мы с Васей, Кощеем и Лешим двинулись к окраине деревни. Встретиться с Милой и кузнецом условились у кузницы. Евсей порывался идти с ними, но Кощей запретил даже думать об этом.
— Там может быть слишком опасно, — грозно смотрел он на мальчишку.
Евсей и сам понимал, что без него будет проще. Но за время путешествия он так привык ко всей этой странной компании, даже к противному Елисею, чего уж скрывать. Волновался за Катю, за которую считал себя ответственным — жених всё-таки.
— Мы не имеем права так рисковать. И потом, если что-то пойдёт не так, ты придёшь на помощь.
Евсей молча кивнул, обнял на прощание меня и Василису. А потом долго-долго смотрел вслед, пока наши фигуры не скрылись за поворотом. Не прошло и пятнадцати минут, как в домике Миры раздался стук.
— Вернулись, — радостно кинулся к дверям мальчишка, но на пороге стояли Маша и Владыка, мимо них проскользнул в избу Баюн:
— Ягушечка моя, я вернулся! А где? — удивлённо повернулся он к Евсею, не обнаружив никого в доме.
— Ааа, — махнул рукой мальчонка, — Ушли. Меня не взяли. Говорят, может быть опасно. А я не маленький! Я тоже хочу!
— Надо срочно догнать, — засуетился кот, потёрся о ноги Маши, — Ты слышишь, чего стоим? Слышала? Там опасно! — поднялся на неё передними лапами, пытаясь заглянуть в глаза.
— Не суетись, пушистый. Догоним, — пообещал Владыка, — Дай воды с дороги напиться.
Когда мы подошли к кузнице, Добрыня уже ждал нас, нетерпеливо поглядывая на дорогу. В руках он держал клетку, накрытую плотным платком.
— Мила, как ты? — шепнула я.
— Всё хорошо, спасибо, — так же тихо ответила подруга.
Мы молча дошли до опушки леса, встретили Волка и Кощей произнёс:
— Добрыня, благодарю тебя за помощь, но дальше мы сами.
Как ни старалась Мила не думать о прощании, казалось, это будет ещё не скоро, но вот слова прозвучали. И сердце Милы разлетелось на тысячи осколков.
— Я хочу попрощаться, — тихо попросила она.
— В доме не напрощались… — заворчал Леший, — Времени мало.
— Помолчи, — потянула его за рукав Василиса, — Давайте отойдём, чтобы не мешать.
Добрыня скинул платок, и пространство вокруг нас вспыхнуло ярким светом.
— Ну, вот и всё, — печально улыбнулась Мила, — Пора…
— Пора, — протянул к ней руку Добрыня и нежно прикоснулся к крылу.
Жар-птица замерла, не желая спугнуть мимолетную ласку, а мужчина не спешил убирать руку.
— Я очень тебе благодарен. Мне надо извиниться за то, что похитил тебя. Но я ни о чём не жалею, слышишь? Если бы всё повторилось с начала, я поступил бы так же! Ведь иначе никогда бы не встретил тебя. Не полюбил, — Мила удивлённо распахнула глаза.
«Полюбил? Зачем он это говорит сейчас? — растерялась она, — Через минуту мы расстанемся, чтобы никогда не увидеться вновь…»
— Смотрите, — закричала Василиса, — Там, — она показывала вглубь леса.
Я прищурилась, пытаясь рассмотреть, что она увидела, Кощей мгновенно подобрался и выхватил меч. «Надо же, и где он его прятал? — поразилась я, — За всё время ни разу не видела при нём кладенец». Подскочил Леший, закрывая собой Василису.
— Лети, ну же, — Добрыня распахнул клетку, выпуская Милу.
Та взлетела, сделала круг над нами, но тут же приземлилась на плечо мужчины.
— Улетай, глупая. Они же идут за тобой!
— Нет, я не брошу вас.
На поляну въехал конный отряд, окружив нас плотным кольцом.
— Держи, — Леший кинул Добрыне нож, и тот ловко поймал его.
Волк нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ощетинив загривок. Кощей поудобнее перехватил меч. Никто не планировал сдаваться без боя. Мужчины спрятали нас за своими спинами, готовясь принять удар на себя. Мы с Василисой переглянулись:
— Это чистой воды самоубийство, — шепнула мне подруга, — Посмотри сколько их.
Воинов было больше. Несоизмеримо больше. На вороном коне вперёд выехал, видимо, самый главный. На его худощавой фигуре в утренних лучах солнца блестели доспехи, из-под шлема выбивались длинные каштановые волосы. Близко посаженные маленькие глазки смотрели с насмешкой на нас.
— Мне нужны только птица и кузнец, — его глазки опасно сузились, рассматривая нашу компанию, и остановились на мне, — Да, Ягу я тоже пожалуй прихвачу. Остальные мне не нужны, можешь их забирать, Кощей.
— Какая встреча, Гвидон, — усмехнулся мужчина.
— Что скажешь? — пропустил тот его тон мимо ушей.
— Вынужден отказаться от столь щедрого предложения.
— Что ж, дело твоё, — равнодушно пожал плечами Гвидон.
Он поднял руку, отдавая приказ.
— Взять их.
На нас напали со всех сторон. Какое-то время мужчинам удавалось сдерживать натиск. Меч в руках Кощея творил чудеса, уменьшая количество нападавших, острые зубы Волка знали своё дело. Леший и Добрыня проворно отражали атаки. Каждый раз, когда кто-то заносил надо мной меч, Кощей оказывался рядом, спасая. Леший так же неизменно оказывался рядом с Василисой, успевая вывести её из-под удара. Но нападавших было слишком много, наши мужчины стали уставать и пропускать удары. Мила пикировала на головы нападавших, раня их острыми когтями. Мы с Василисой уворачивались от пытающихся нас поймать стражников.
— Держи, — подтолкнула ко мне меч одного из упавших воинов Василиса.
Сама она тем временем уже подхватила другой и пыталась его удержать. Я последовала её примеру, но тут же почувствовала, как сзади меня схватили сильные руки и к горлу приставили острый клинок.
— Кощей, обернись, — раздался над ухом голос Гвидона.
Наблюдая за боем издалека, он приметил, как переживает за Ягу Кощей. Взять бессмертного в бою шансов мало, а вот заставить его сдаться…
Кощей мгновенно развернулся и замер, опуская меч. Я не могла видеть, скорее, почувствовала, как улыбнулся Гвидон.
— В цепи их! — отдал он приказ, — Нечисть в клетку, — махнул головой куда-то в сторону, и я заметила неподалеку телегу, верх которой представлял собой огромную клетку.
Я попыталась вывернуться из рук.
— Ах ты ж, нечисть поганая, чтоб тебя, — недовольно зашипел Гвидон, поняв, что я пытаюсь сделать, и чем-то сильно приложил меня по голове. А затем наступила темнота.
Маша, Кот и Русал спешным шагом покидали деревню. Евсей пытался их разжалобить и отправиться с ними, но Владыка, как и Кощей, был непреклонен.
— Прости, но он прав, — согласилась Маша, — Но, как только всё закончится, перед тем как вернуться, мы все обязательно придём к тебе.
— Обещаешь? — с надеждой взглянул Евсей.
— Обещаю, — обняла его Маша на прощание.
Дойдя до опушки леса, Владыка вдруг резко дёрнул Машу в сторону и прижал к дереву, прикрыв рот ладонью. Он кивнул вперёд и девушка обомлела. На соседней поляне было полно народу, вооруженные, в доспехах они кого-то спешно грузили в клетку. «Да это же Василиса», — ахнула Русалка, узнав девушку в порванном платье и с растрёпанными волосами. Её руки сперва связали за спиной, а затем просто перекинули на лошадь. Запрыгнувший следом воин хлопнул её пониже спины, и Василиса недовольно зашипела в ответ. Увидев это, в клетке витиевато выругался Леший, схватился за прутья, пытаясь их разогнуть, но тут же получил по рукам плёткой от стоявшего рядом Гвидона. Безжизненно на полу телеги лежал Волк. Рядом без движения лежала Яга, её голова покоилась на коленях Кощея, сидевшего рядом. За телегой со связанными руками, понурив голову, шёл Добрыня. Маша растерянно оглянулась на Владыку: