-- Да ладно, пап, мы пешком прогуляемся рядом с вами, всё равно вы тут большую скорость не разовьёте...
-- Ну ладно, -- согласился он после некоторого раздумья. -- Только чтобы в поле моего зрения, ясно?
-- Ага!
-- Хорошо!
Мы с Эдиком взялись за руки и терпеливо ждали, пока байкеры соберут свои вещи и приторочат к сёдлам удочки и сумки. Обрезанную пластиковую бутылку они совсем уже, было, вознамерились оставить на память о рыбалке возле бревна, но под моим тяжёлым взглядом Борода уложил её в одну из сумок.
Папа управился одним из первых, и теперь мы тихо переговаривались:
-- Ты звонила маме?
-- Да, говорю же, у неё не отвечает.
-- Странно... я тоже уже позвонил, телефон отключен.
-- Вот и я о том же... пап...
-- Да?
-- Скажи. Как ты думаешь. С ней... ничего...
-- С ней всё в порядке, вот увидишь, дочь. Твоя мама не из тех, кого... кому можно легко навредить.
-- Но я всё равно...
-- Успокойся, всё будет хорошо.
Успокаивая меня, сам он слишком уж нервно оглядывался.
-- А что за вампир? Я его знаю?
Мой папа, действительно, был знаком с несколькими московскими вампирами.
-- Не... Я сама его не знала, увидела первый раз в поезде, когда сюда ехала. Он такой противный! Такой вонючий!
-- Это у него такой дезодорант, -- вклинился в беседу Эдик. -- Он мне уже похвалился, что долго подбирал аромат, заглушающий его вампирский запах, и теперь всегда, когда хочет сбить с толку своих собратьев, пользуется им сам и друзьям тоже даёт.
-- Друзьям? -- мгновенно среагировал папа.
-- Н-ну... да. Он тут с товарищами, -- преувеличенно бодро ответила я, и папа понятливо так усмехнулся:
-- Ясно, и ты отправилась одна... хорошо, не одна, но с травоядным юнцом по лесу на поиски меня?
-- Так ведь твой телефон молчал!
-- Но ты же знала, что я не один!
-- Но они же всего лишь люди! А я и Эдик...
-- Ты -- может быть, но не Эдик!
Это прозвучало слишком уж резко, на мой взгляд.
-- Извините, пожалуйста, но что вы имеете против меня? -- мой любимый хоть и покраснел до корней волос, а в голосе звучала похвальная твёрдость.
-- Против тебя, лично и персонально, ничего совершенно, -- покаянно вздохнул папа. -- Но, пойми, травоядные вампиры слабее обычных. И, если я ещё верю в то, что Надя может справиться... а лучше удрать от одного или нескольких своих диких сородичей, или не диких, а просто сумасшедших, то твои возможности для меня под большим знаком вопроса.
-- Вы так хорошо разбираетесь в вампирах, -- осторожно польстил Эдик будущему тестю.
Я покрепче сжала его пальцы своими.
Папа кивнул:
-- Что поделать! Приходится. Ну что, все готовы? Тогда по коням! И домой...
Дорога до дома, как всегда, показалась стократ короче, но возле самого порога нервы ощутимо тряхнуло: в окнах кухни горел свет.
Ни я, ни, похоже, папа не подумали о самом очевидном -- о том, что в доме может быть тётя Валя.
Зато всем, разом, примерещились враги и оккупанты. Я и Эдик крадучись пошли по ступенькам в дом, папа и Мейсон скользнули к окну...
-- Мама! -- радостно взвыла я, едва учуяв родной аромат и ураганом влетела на кухню. -- Мамочка! Ты жива!!!
От неожиданности мама уронила чашку с кипятком почти на тётю Валю -- та еле успела вовремя отпрыгнуть. Я перехватила чашку (уже без кипятка) за миллиметр от пола и тут же кинулась на шею к маме, мысленно восхваляя всех богов, в которых не верила, за то, что с моей единственной, любимой, горячо обожаемой мамочкой всё в порядке... по меньшей мере, визуально!
Сказать, что такое бурное проявление чувств удивило её -- значит, ничего не сказать. Она пыталась справиться с шоком, осторожно гладя меня по голове. Медленно, по одному, на кухню проходили Вольные Волки, папа, Эдик, все здоровались с мамой, рассаживались, стульев на всех, разумеется, не хватало, и тётя Валя поскакала за недостающими в зал, прихватив с собой моего любимого.
Когда все, наконец, расселись, мама тряхнула тёмными кудрями:
-- Что ж, думаю, пришла пора объяснить причину моего появления здесь. Вы ведь все хотите знать, каким ветром сюда занесло ещё одну столичную штучку? Ах, да, ведь не все со мной знакомы... Карина Леонидовна Лебедева, к вашим услугам.
Изо всех присутствующих не был знаком с мамой только Эдик.
-- Так вот. Вчера мне приснился очень интересный сон. Я такие называю вещими. Мне приснилось, что один из моих бывших, пару раз уже пытавшийся мне угрожать, если я не сойдусь с ним, решил взять в заложницы моих бывшего мужа и дочку.
Похоже, день чтения по лицам продолжался. К тому же, я, видя присутствующих, поняла, что тоже умею так читать.
-- А-га, ага, значит, я вовремя успела, -- удовлетворённо замурлыкала мама. -- Ну, Акакий, держись!
Глава двадцать первая. СМС-ка.
Мама мурлыкала и облизывалась, скребла идеально-ровными ногтями столешницу, оставляя глубокие борозды и производя, на изумление Волкам, длинные завитые стружки.
Я могла бы показать в точности такой же фокус, но мои ногти были не такими ухоженными и красивыми, как мамины.
Папа с прищуром смотрел, как наблюдает за появлением стружек тётя Валя.
-- Сейчас я настроюсь, -- гнетущим тоном пообещала мама, -- и пойду искать Акакия.
-- Да что его искать! -- вскинулась я. -- Он живёт у Клюевых, потому что друг семьи.
-- Ага, ага... -- томно протянула мама, гипнотизируя Эдика, которому, похоже, очень захотелось спрятаться под стол. -- Значит, мы пойдём в лес... выберем местечко поинтереснее... кажется, где-то здесь неподалёку у них были руины какого-то завода, м-м-м... очаровательнейшее место, да!.. Мы пойдём туда, а Эдик сбегает и позовёт друга своей семьи, правда же, Эдик, ты позовёшь? Мрр?
-- Мама, Косич... э... Акакий, он сказал, что и Эдика убьёт тоже.
-- Ах, какая незадача! -- пропела мама. -- Значит, я сама пойду к другу Акашеньке и вызову на беседу... а вы, если хотите, можете быть зрителями! Я устрою ему мастер-класс по разделыванию о-у-вэ!
-- Разделыванию кого? -- переспросил папа.
-- Особо умных вампиров! -- горячо воскликнула мама и вскочила, воздевая руки к потолку. -- Теоретическую часть я прочитаю прямо сейчас! Особо умных вампиров сначала ловят, потом связывают, а потом распиливают тупой ножовкой на ломти толщиной по полсантиметра!
-- И зачем так тонко? -- усмехнулся папа.
-- Для моего пущего удовольствия!
Кроме папы и меня никто больше не засмеялся и даже не улыбнулся.
-- Ладно, -- папа, отсмеявшись, тоже встал. -- А теперь давайте чай пить, по случаю приезда Карины. Я как раз вчера прикупил тортик, как знал, хоть мне никаких снов провидческих не снилось...
Все дружно одобрили идею тортика с чаем. Очевидно, не у меня одной всё происходящее не желало укладываться в голове.
Особенный энтузиазм исходил от Эдика. Конечно, будущий тесть его, вроде, уже принял, осталось заслужить одобрение будущей тёщи. Эдика сразу стало много, он мыл чашки, ставил на стол, мыл-протирал-подавал тарелки, открывал-разрезал-раздавал тортик... а у меня в кармане вибрировал смс-кой телефон.
Я аккуратно вытянула его и посмотрела на номер. Незнакомый. Так, а теперь текст... да тут целая поэма!
"Наденька! Мы с тобой пока ещё не знакомы, но знай, я люблю твою маму больше своей жизни, и то, что она не берёт трубку, доводит меня до исступления! Мне не мила жизнь, в которой её нет рядом со мной! Если только она рядом с тобой, передай, что один короткий звонок вынет меня из петли. Я не могу больше так жить и скоро повешусь. Я не шучу. Дядя Серёжа."
Ого!
Я молча передала телефон маме.
Она быстро пробежала текст послания взглядом и демонически расхохоталась. Эдик постарался скрыться за холодильником, тётя Валя тепло улыбнулась, а Волки, похоже, получали чисто эстетическое наслаждение, наблюдая за моей мамой. Она была прекрасна в гневе! Одёрнув рукавчики белой блузки, вышитой голубыми анютиными глазками, мама уложила перед собой мой телефон, потом свой. Произвела некоторые действия с обоими, потом мой отодвинула ко мне (я тут же спрятала его назад, в карман) и изящно нажала пару кнопок на своём.
Рыдающий мужской голос заполнил собой всю кухню:
-- Кариночка! Девочка моя любимая! Ты здесь, ты со мной! Я уже снимаю петлю, я уже слезаю с табуретки, я уже... -- кряхтенье и грохот, приглушённая ругань, -- я уже... практически... слез, уфф...
-- Серёжа, что за истерики? -- с непередаваемой обволакивающей ленцой в голосе ласково поинтересовалась мама. -- Что ты там себе напридумывал?
-- Что ты меня больше не любишь, дорогая моя, свет очей моих, прохлада моего сердца! Скажи же мне, скажи же, что ты любишь! Что вернёшься ко мне и будешь всегда со мной, до конца дней наших!..
-- Он знает, что ты вампир? -- одними губами спросил папа, и мама скривилась, качая головой.
Теперь смеялись все, стараясь не попадать в эфир "громкой связи".
-- Серёжа, что ты такое говоришь? -- продолжала мама сеанс бесконтактного гипноза. -- Конечно, я вернусь к тебе! Но сейчас -- не могу, ты понимаешь?
-- Кариночка! Я понимаю! Я готов ждать тебя целую вечность, лишь бы ты хотя бы раз в день принимала мои звонки! А лучше чаще! А лучше всегда, когда я хочу позвонить тебе, обещаю, я не надоем тебе звонками! Но скажи же мне, скажи же мне честно, ты больше ничего от меня не скрываешь? Я могу быть уверен в том, что там, в этих Фру... Фре... Фра...