Тиберий скончался на семьдесят восьмом году жизни. Поздние домыслы утверждают, что у смертного одра стали поздравлять нового императора юного Гая Цезаря (Калигулу), последнего сына Германика и его наследника. В этот момент Тиберий открыл глаза и попросил еды. Префект преторианцев Макрон приказал удушить императора, бросив на него ворох одежды. Скорее всего, этот эпизод является вымыслом с целью опорочить императора Калигулу, представив начало его власти над Римом в самом постыдном виде.
Власть Тиберия исчерпалась задолго до его смерти. Его перестали считать правителем Рима, от почестей и власти он отказался сам. Поэтому сенат не стал обожествлять Тиберия, а плебс известие о его смерти встретил выкриками «Тиберия в Тибр!»
Тиберию приписывают высказывание: «Власть – это волк, которого я держу за уши».
Калигула
12-41 гг., римский император 37-41 гг.
Калигуле, зверский убитому в 31 год досталась та же смерть, что и Юлию Цезарю, но в отличие от Цезаря – также и посмертный позор, замешанный его врагами на клевете и сплетнях. Они до сих пор преследуют императора и подлежат разоблачению.
Калигула, вопреки распространенным о нем мифам, был любим римлянами. Он был сыном одного из самых уважаемых полководцев – Германика. Отец брал его в свои знаменитые походы. Калигула бродил среди свирепых легионеров в детском костюме, имитировавшем их доспехи. И в крошечных армейских ботинках – калигах. За это от умиленных легионеров он получил свое прозвище Калигула ("ботиночки" или "сапожки"). Германик был первым наследником власти стареющего императора Тиберия, но внезапно умер. Тиберий, вероятно подозревая мать Калигулы Агриппину Старшую в заговоре с целью посадить на трон не Германика, а одного из его детей, отнял у нее Калигулу и отправил к прабабке Ливии, а после ее смерти (29 г.) к бабке Антонии.
Уже в юном возрасте проявилась страсть Калигулы к риторическому искусству. Над телом покойной прабабки он произнес речь с трибуны.
В 31 году, когда Калигуле исполнилось 19 лет, старый Тиберий призвал его к себе на Капри и постарался подготовить к миссии наследника. Враги Тиберия старались расстроить эти планы, нашептывая юноше о его сосланных братьях и матери, но Калигула предпочитал слушать Тиберия. Тот не видел в юном наследнике тех черт, которых ожидал – мужественности, строгости, жесткости. И поэтому опасался, что мягкий Калигула может навлечь на себя и на Рим большие беды. Впоследствии античные фальсификаторы биографии Калигулы истолковывали слова Тиберия как пророческие. Перед смертью Тиберий объявил Калигулу своим наследником, а соправителем – своего малолетнего внука Тиберия Гемелла.
Агриппина Старшая
Народ встретил весть о новом императоре с ликованьем. Римляне ожидали от Калигулы смягчения аскетических порядков, принятых при Тиберии. Поначалу казалось, что так и будет. Калигула выплатил долги, завещанные Ливией, женой императора Августа, которую Тиберий жестко отстранил от власти. Проявляя уважение к родне, Калигула назначил почести своей бабке Антонии (жене будущего императора Клавдия), подобные тем, которым пользовалась вдова Августа Ливия, ставшая для Империи олицетворением ее начала. После смерти Ливии эти почести получала Антония – как старшая в родовом клане. Он привез из мест изгнания прах своей матери и брата Нерона и с почестями захоронил в мавзолее Августа. Он приблизил к себе своего дядю Клавдия и сделал его консулом. Своего троюродного брата Тиберия Гемелла в день его совершеннолетия Калигула усыновил и провозгласил «главой юношества».
Калигула
Он снизил налоги, отменил закон об оскорблении величества (lex de maiestate), провел политическую амнистию. Он помиловал осужденных и сосланных по всем обвинениям, оставшихся от прошлых времен. Калигула устраивал зрелища и щедрые раздачи продовольствия. Пострадавшим от пожара возместил убытки. Он дважды устраивал всенародные раздачи по триста сестерциев каждому римлянину. В первый же год своего правления Калигула завершил строительство храма Августа, начатый Тиберием. Он строил акведуки и заботился о снабжении Рима зерном.
Но через 8 месяцев после обретения императорской власти Калигула тяжело заболел. За время болезни вокруг него начали плести интриги, оскудевшая казна была расхищена. После выздоровления Калигула обнаружил казну Империи пустой, недавних льстецов разбежавшимися или готовыми к заговорам, чтобы покрыть свои преступления. И тут оказалось, что юноша стал мужчиной, а его почести Тиберию, которые он воздал вопреки мнению толпы и воле сената, были не случайными. Последовали жестокие меры против всех, кто подрывал мощь Империи и запускал руку в ее казну. Калигула требовал беспрекословного подчинения и повторял: «Пусть ненавидят, лишь бы боялись!».
Против молодого и неопытного Калигулы его враги использовали испытанное оружие, которое применялось также и против Тиберия, – сплетню. Чем гнуснее была ложь, тем больше в нее хотелось верить праздной толпе, легко изменившей в своей любви Калигуле. Черни внушали, что немощный Тиберий был удушен Калигулой чуть ли не самолично. Что после смерти его жены при родах, ему свою жену уступил префект претория Макрон, который также присутствовал при последнем вздохе Тиберия и тоже молвой причислялся к убийцам императора. Что Калигула сожительствует со своими сестрами. Что он то и дело отнимает жен у своих приближенных. Фантазии распространялись сенатской «партией», мечтавшей свалить на императора свое казнокрадство. Репрессии против олигархов представлялись как страсть императора к наживе. Когда Калигула возвращал в казну реквизированные состояния казнокрадов, это считалось демонстрацией страсти к личной выгоде.
Молодой император, лишенный поддержки со стороны более опытных политиков, делал немало ошибок. Раздав громадные суммы народу, он стремился вернуть в казну хоть что-то. Даже рождение своей дочери (от второй жены) он использовал, чтобы собрать средства. Он просил у римского народа денежных пожертвований в честь ее рождения. Но подлый шепот за его спиной передавал из уст в уста, что император болен эпилепсией и обуян алчностью, что он в исступлении катается по кучам золота.
Римская знать, вынужденная Калигулой платить огромные налоги, отвечала ему сплетней о том, что молодой император намерен сделать своего коня консулом. Вероятно, такая злая шутка могла слететь с его уст в момент раздражения от нравов высших чинов Рима. Особенно пугали знать попытки Калигулы восстановить народные собрания, а также последовавшее от императора разрешение рабам выступать в судах против своих господ. Знать ужасало, что раб Полидевк осмелился выдвинуть обвинение против Клавдия, дяди императора. И Калигула сам присутствовал на суде, не вступаясь за дядю. Так вели себя и его предшественники, но теперь поведение императора считалось неприличным. Не удивительно, что вокруг него зрели заговоры. Такой император был опасен каждому казнокраду и властолюбцу.
Досталось от Калигулы многим, кто должен был стать его союзником, но предпочел участвовать в интригах и заговорах. В 38 г. Калигула принудил совершить самоубийство Макрона. Затем настала очередь отца первой жены – Марка Юния Силана, с которым у Калигулы вряд ли могли быть хорошие отношения. Наконец, Калигула казнил Гемелла, вокруг которого сплетались нити заговоров. В 39 г. за участие в заговоре был казнен шурин Калигулы Марк Эмилий Лепид. Еще через год казнь настигла кузена Калигулы Птолемея. Заговор следовал за заговором, но все они были раскрыты, а заговорщики казнены.
Калигула знал, что нити заговоров тянутся в сенат. Выслушивая очередное приглашение в сенат и, вероятно, поминая участь Юлия Цезаря, Калигула похлопал по своему мечу и мрачно сказал: «Я приду, приду. И он со мной вместе». Он презрел престарелые авторитеты вороватой римской знати и вел себя как молодой вождь молодой Империи. Он вел себя «неприлично» – сражался как гладиатор, носился по Риму на колеснице, соревновался на скачках в цирке, подпевал трагическим актерам и даже приплясывал, наблюдая за артистами. Все это было отвратительно «верхам», тащившим Империю к упадку, к дряхлости. Они ненавидели Калигулу и клеветали на него, как только могли. В истории свои измышления на счет Калигулы оставили Светоний и Иосиф Флавий, чьи коллекции грязных сплетен теперь считаются чуть ли ни достоверными свидетельствами, а в действительности – это всего лишь «продукция» бессовестных противников императора.
Калигула остро переживал свои промахи. Особенно те, которые допустил в начальный период своего правления под воздействием лукавых придворных. Светоний писал, что «помраченность своего ума он чувствовал сам и не раз помышлял удалиться от дел, чтобы очистить мозг». В действительности сильно омрачила существование Калигулы смерть в 38 году горячо любимой сестры Друзиллы. Калигула на время удалился от дел, а после длительного траура вернулся в Рим, отпустив волосы и бороду. Эти минуты мрачности и самокритики лжецы истолковывали, как признание императором своей душевной болезни.
Друзилла, сестра Калигулы
На век Калигулы не пришлось впечатляющих походов и сражений. Тем не менее, в 39/40 гг. он начал боевые действия в Германии и лично принял в них участие. На Среднем и Нижнем Рейне он строил форты, предпринимал экспедиции против хавков и хаттов и даже вернул штандарт одного из легионов, разгромленных в Тевтобургском лесу (9 г.). Затем Калигула начал готовиться к масштабному походу в Британию. Но на берегу Ла-Манша оказалось, что легкие суда римлян, на которые они хотели грузить свои метательные машины, не могут противостоять судам бриттов. Калигула предпочел прекратить недостаточно подготовленную экспедицию.
Молодой император начал вести тонкую политику на Востоке, где доверил управление эллинистическими государствами формально независимым владыкам. Восток в этот период Империю не тревожил. Этим правление Калигулы выгодно отличается от правления императоров, растративших силы государства в усилиях продвинуться в Месопотамию и установить жесткий контроль над Арменией.