– Тебе надо его включить в перепись, а заодно посмотришь, как живут охотники.
– Чем знаменит Куклин?
– Я называю его «трекалой».
– Это что означает?
– Он говорит без умолку, скоро в этом убедишься.
Нарты остановили у прибрежной полосы. На мысу, выдвинутом далеко в море и обдуваемом со всех сторон ветрами, стоял домик. До берега пришлось идти между валунами, обточенными морскими волнами. Снег не успел ещё их полностью прикрыть. Ноги часто ступали на крупные гальки, скрытые под снегом, и скользили по ним. Идти приходилось осторожно, чтобы не подвернуть ногу. Подойдя к избушке, Виктор увидел невысокого худого мужчину, стоящего около избушки и поджидающего их. По заросшему рыжими волосами лицу трудно было определить его возраст. Избушка, собранная из плавника, от времени почернела и напоминала домик Бабы-Яги. Мужчина, узнав Нила, обрадовался и пошёл ему навстречу. Видимо, такие встречи на кромке океана бывают нечастыми. Он засуетился и пригласил неожиданных гостей в дом. Соскучившись по общению с людьми, говорил без остановки.
Виктор осмотрел избушку. Узкие нары, маленький столик и металлическая печь – вот и всё её убранство. Выждав, когда хозяин на минутку замолчал, спросил:
– Вы живёте здесь круглый год?
– Конечно!
– Не выезжаете на материк?
– А что мне там делать?
– Так со скуки умереть можно.
– Скучать здесь некогда. Летом ловлю рыбу зимой ставлю капканы на песцов. У меня есть приёмник, он прекрасно берет «Голос Америки». Материковые глушилки сюда не достают, так что слышимость прекрасная. Хотите послушать Америку?
Виктор моментально отказался и заторопился ехать, подумав, а вдруг он работает на КГБ и сообщит, что они слушали Америку.
У нарт их с упреком встретила Валентина:
– Не могли ещё дольше задержаться у отшельника?
– Могли, – ответил Нил, – да вот Виктор отказался послушать «Голос Америки».
По пути забрали оставленный улов и, уложив в мешок, привязали к нартам. Рыба замёрзла и казалась железной. Около фактории их ожидал эвенк, приехавший сдать пушнину и отовариться продуктами.
Прощаясь с ним, Нил сказал:
– Заверни в пути к чукче Ненину, передай ему, чтобы завтра приехал на упряжке собак. Надо охотоведа провести по побережью.
– Конечно, заверну, – ответил эвенк.
Когда эвенк уселся на нарты и крикнул собакам, чтобы бежали резвее, Виктор спросил:
– До дома Ненина далеко?
– Почти рядом, всего четырнадцать километров. Чукча Ненин приехал на упряжке из восьми собак.
Он был невысокого роста, на широкоскулом лице слегка раскосые глаза угрюмо смотрели на собеседников. Этот малоразговорчивый человек мог часами управлять упряжкой, не проронив ни слова.
Погрузив на нарты груз, путешественники помчались по кромке берега. Натренированные собаки бежали легко. Казалось, что им не составляет большого труда тянуть нагруженные нарты. Вдруг перед мысом Больших баранов началась встречная пурга. Ветер внезапно вырвался из-за мыса и погнал по тундре белую пелену, которая закрыла берег и небо. Собаки сбавили скорость, передних не было видно через густой снежный поток. Ненин остановил упряжку. Собаки, не дожидаясь команды, легли на снег и свернулись калачиками.
– Что будем делать? – спросил Виктор.
– Надо возвращаться, – ответил каюр, – мой дом недалеко. Он сгрузил с нарт на высоком берегу три мешка поклажи, поставив их пирамидой.
– Разве можно так бросать груз? – удивился Виктор, – мы можем его не найти или кто-нибудь заберет.
– Не беспокойся, у нас не воруют.
По ветру собаки побежали веселее, почуяв, что возвращаются домой. Жилище Ненина, как и всех береговых чукчей, собрано из плавника, который повсюду разбросан по берегу океана. Жить в таких избах теплее, чем в яранге, накрытой оленьими шкурами.
Маша обрадовалась, увидев вошедшего в комнату мужа. Шестилетний сын Мишка не бросился к отцу, как принято у русских, а сосредоточенно продолжал заниматься своим делом. Он набрасывал аркан, называемый чаутом, на рога оленя, поставленные в дальний угол просторной избы. Виктор выложил на стол захваченные с собой продукты: тушёнку, галеты, чай и сахар. Его заинтересовал малыш, и он спросил:
– Миша, у вас же нет оленей, зачем ты учишься бросать чаут?
– Весной к морю приедут знакомые ребята, пригонят много оленей. Они хорошо бросают чаут, я тоже хочу научиться.
Пурга бушевала два дня. Виктор осваивал жизнь береговых чукчей. Его пытались угостить мясом нерпы с душком, но он отказался, предпочитая строганину и мясную тушёнку.
Ветер стих так же внезапно, как и налетел. Небо очистилось, высыпали звёзды, вдали над океаном появились сполохи северного сияния. Утром Ненин запряг собак, и они продолжили путешествие. По пути проверили пасти, расставленные на песцов. Из одной вынули уже замерзшего белого песца. Виктор опасался, что не найдут оставленные мешки, но, к его удивлению, они стояли нетронутыми, только ветер выдул вокруг них снег.
Их первая остановка была на мысе Больших баранов. Здесь проживал чукча Ремкилен с женой Гитиннэвыт и сыном Аляко. Виктора не удивили эти имена, хотя большинство чукчей давно стали давать детям русские имена. Чукотские имена в большинстве означают время суток или погоду во время рождения ребенка. Часто детей называли предметами обихода. Переписав жителей, Виктор поинтересовался:
– Охота в этом году удачная?
– Песцы хорошо попадают в пасти, а вот недавно пришёл белый медведь и начал разгребать яму с заготовленным мясом нерпы. Смотрю в окошко и думаю: съест умка мясо – голодать придется. Карабина у меня нет, только малопулька. Что делать? Кричать – он может избушку разворотить. Взял малопульку, приоткрыл окошко и стал ждать, когда медведь голову поднимет. Выстрелил в ухо. Непрошенный гость свалился как подкошенный. Оставайтесь ночевать, – спохватился он. – Гитиннэвыт приготовит медвежатину, будет хорошее угощение.
В разговор вмешался Ненин:
– Дорога дальняя, надо торопиться.
Когда усаживались на нарту, Виктор спросил:
– Что означает имя жены чукчи?
– На чукотском языке это означает – «красавица». Её родители хотели, чтобы дочь выросла красивой.
Виктор представил плоское лицо с широким носом и подумал: «У каждого народа своё понятие о красоте».
От избушки они поехали берегом. За мысом начинался длинный пологий спуск. Каюр отстегнул собак, кроме одной. Нарты легко скользили под уклон, их приходилось притормаживать, чтобы не налетели на собаку. К удивлению Виктора, собаки не разбежались, а следовали рядом. Спустившись в долину, Ненин крикнул собак. Они повиновались и подошли к нему. Пристегнув алык (сбрую на собаке) к потягу, привязанному к нартам, продолжили путь.
Через два часа Ненин остановил собак, приколол нартам остолом и произнёс:
– Привал на полчаса. Надо кормить собак.
Он развязал мешок с рыбой, громко крикнул кличку собаки – Мургин, и бросил ей ряпушку. Ни одна собака не бросилась за кормом, предназначенным не ей. Следующим корм получил кобель Тургин. Ненин продолжал выкрикивать клички собак и бросать каждой по рыбке. Дисциплина в упряжке достигалась настойчивым трудом каюра и наказанием собак за непослушание.
Через два часа езды показалась фактория Крестовая, получившая название по протекающей рядом реке Крестовой. На мысу стояло два дома фактории и дома чукчей. В одном доме жил заведующий факторией Павел Лимонов, он же директор магазина. Виктор привёз товар для охотников под сдаваемую пушнину.
Переписав жителей фактории, Виктор собрался идти в дом к чукчам. Павел сказал ему:
– Поговори со стариком Там-Там, он знал Алитета, о котором написана книга «Алитет уходит в горы».
Стариков Виктор застал за столом. Перед ними стояла недопитая бутылка спирта и лежала рыба. Там-Там поднялся из-за стола и первым поздоровался с незнакомцем. У чукчей принято первым здороваться хозяину дома. Старуха в это время взяла бутылку с остатками спирта и спрятала.
Виктор присел к столу чтобы записать жителей в ведомость.
– Старуха! Где бутылька? – раздался голос старика.
– Ко-о-о! – ответила она, что означало – «не знаю».
– Давай бутылька! – настойчивее повторил Там-Там.
Старуха заглянула под стол, под стул, под кровать и вновь произнесла:
– Ко-о-о!
Виктор достал из кармана бутылку спирта, которую принёс с собой, и поставил на стол. Он надеялся, что спирт развяжет собеседникам языки, и он узнает много интересного. Старики обрадовались, в их глазах появился счастливый блеск. После первого тоста Там-Там окончательно опьянел и на вопрос: знал ли он Алитета? – ответил:
– Ы-ы-ы, – что означало «да».
Больше он рассказать ничего не мог.
На фактории Крестовая Виктор простился с Нениным, сменив упряжку. Дальше его повез Алексей Налётов. Через сорок километров показалась избушка, в которой жил хромой чукча Гриша Гуватагин. Ещё через сорок километров в местечке Ручьишки проживал молодой чукча с женой. И, наконец, преодолев последние тридцать километров, они подъехали к конечному пункту своего маршрута. Здесь располагалась фактория Рау-Чуа. На морском берегу стоял дом с магазином и складом, рядом полярная станция. Вот и весь посёлок.
Заведующий факторией Миша Алексеенко обрадовался приезду нового человека. Он проживал на фактории с женой и малолетней дочерью около пяти лет. Его жена Вера, понимая, что приехавшие гости замёрзли в пути и проголодались, начала накрывать стол. Несмотря на добротную одежду, в тёплом помещении Виктор почувствовал, что продрог, и ему захотелось выпить. Он привёз для Алексеенко восемь бутылок спирта.
За столом Михаил расспрашивал о своих знакомых в Анюйске. Приближалось время, когда дочь надо будет отдавать учиться в школу, и семейство Алексеенко собиралось переехать на жительство в райцентр. К сожалению, Виктор не знал многих, о ком спрашивал Михаил.
Хозяин удивил гостей. Он разводил спирт водой, зажимал нос, выпивал одним глотком и быстро закусывал.