«Смешно даже. На что надеялся? Словно у них других забот нет. Есть такая форма интеллигентного отказа: пообещать позвонить и замолчать. Но напоминать я не буду», – рассуждал сам с собою романист-неудачник.
Однажды товарищ пригласил его в сад на шашлыки. Женщины любовались цветами, о чём-то сплетничали, мужчины, как полагается, жарили мясо. Громкая мелодия сотового телефона нарушила идиллию ожидаемого удовольствия.
– Иваныч! Это твой сигналит. Зачем на отдых брать эти штуки? Обязательно испортит настроение какой-нибудь проблемой.
– Извини! Я отвечать не буду.
Телефон настойчиво требовал ответа.
– Достал уже! Алло, я слушаю, алло!
– Это Александр Иванович Пулин?
– Да.
– Вас беспокоит секретарь Силина Юрия Викторовича, исполнительного директора кузнечно-прессового завода.
Он чуть сотовый не выронил.
– Сообщаю, что сегодня на 14–00 на вас заказан пропуск. Юрий Викторович вас ждёт.
Рефлекторный взгляд на часы: 13–00.
– Друзья, я этот звонок ждал два месяца. Ради бога, извините, но я должен исчезнуть, жену оставляю. К вечеру, надеюсь, вернусь.
Выскочив на садовую улицу, он почти побежал по направлению к проходной, до которой было около километра. Его обгоняли иномарки, не обращающие внимания на поднятую руку. Подкатила потрёпанная «Нива» и тормознула возле него. За рулём сидел, похоже, его ровесник.
– Куда бежим? Зачем? Даже фартук не снял.
– Друг, умоляю, до города, я сейчас всё объясню.
– Садись и рассказывай свою спешилку.
Пулин как на духу рассказал и о романе, и о Силине, и о том, что надо заехать домой за паспортом, без которого пропуск не выдадут, и что он боится опоздать. С удивлением узнал, что водитель пишет стихи, которые публикует в коллективных сборниках. Более того, он иногда заглядывает на заседания «Свистунца».
– Не переживай, успеем. Я тебя прямо к проходной завода доставлю. Святое дело. Такой шанс упускать нельзя.
Прихватив из дома паспорт, деньги, папку с романом и отзывами на него, они помчались к заводу, нарушая скоростной режим движения по городу. Повезло. Пробок не было, дэпэесники не остановили, и в 13–55 машина тормознула возле проходной.
– Спасибо, дорогой! Вот визитка, звони в любое время, чем могу, всегда помогу, – и достаёт бумажник.
– Не обижай, Иваныч! Что ж я, не понимаю? Такое дело. Не всё деньгами измеряется. Давай, дуй! Удачи. Буду ждать твою книжку. Счастливо!
В кабинет к Юрию Викторовичу Пулин постучал в 14–05.
– Молодец! Грешен, люблю пунктуальность. Точность – вежливость королей. Садись. Генеральный нам назначил на 14–15. Сам всё ему и расскажешь.
Огромный кабинет, большой т-образный стол, портрет В. В. Путина. Ахтунгов поднялся из-за стола навстречу, пожал руку Пулину, кивнул исполнительному директору и пригласил:
– Присаживайтесь. Я вас слушаю.
– Рудольф Петрович, я написал роман, но выпустить его нет возможности, вернее, средств. Предлагаю вам издать книгу с большой рекламой продукции вашего завода.
– Уважаемый…
– Александр Иванович, – подсказал Юрий Викторович.
– Уважаемый Александр Иванович, продукцию нашего завода отлично знают не только в России, но и далеко за его пределами, так что в рекламе мы не нуждаемся.
Земля ушла из-под ног Пулина, в глазах на миг потемнело. «Всё пропало», – мелькнуло в голове.
– Ну что же вы молчите, Александр Иванович, – Рудольф Петрович медленно перебирал страницы. – Серьёзный труд.
Пропадать – так с музыкой. Сгорая от стыда или от своей наглости, опустив глаза, Пулин почти прошептал:
– Тогда я прошу вас быть спонсором.
– Ну, это другое дело, а то реклама, реклама, насмотрелись телевизора. Расскажите немного о себе.
– Вырос я здесь, в заводском посёлке, учились вместе с Юрием Викторовичем. Работал электриком в ШИЦе (штампово-инструментальный цех), потом поступил в институт, сейчас на пенсии. Отец много лет отработал на заводе, мама сорок лет – в заводской медсанчасти.
– Почти династия. А это что такое? – генеральный держал в руках конверт с несколькими листками.
– Это рецензии знакомых на роман.
– А вот это уже интересно, – и он погрузился в чтение. Читал он достаточно быстро, почти вертикально по странице. И вдруг: – Сколько надо для издания книги?
Александр Иванович онемел. Язык не поворачивался назвать цифру, которая казалась ему совершенно фантастической. Он вспомнил совет друга, когда они обсуждали возможность получить деньги в долг. Проси больше, дадут как раз, сколько нужно.
– Восемьдесят тысяч, – едва слышно произнёс пересохшими губами Пулин, молча проклиная себя за эту авантюру. И не поверил своим ушам…
– Семидесяти хватит! Юрий Викторович, оформите через мой фонд, – и встаёт. – Успехов, Александр Иванович. Буду ждать книгу.
Опять рукопожатие. Не чувствуя ног, проситель вышел из кабинета.
– Ты чего такой пришибленный? Всё хорошо. Поздравляю! Теперь бери бумагу и пиши, я продиктую.
– Я, Пулин Александр Иванович, получая семьдесят тысяч рублей из фонда Рудольфа Петровича Ахтунгова, обязуюсь их истратить только на издание моего романа и на его презентацию. При нарушении этого обязательства буду нести судебную ответственность. Дата. Подпись. Вот и всё! Жди моего звонка.
В сад счастливый автор вернулся под вечер и до самого сна несколько раз пересказывал состоявшуюся встречу. Жена чувствовала себя королевой. Уже засыпая, он признался, что до сих пор не верит в свою удачу.
– Пока не увижу деньги в руках, не поверю.
Жизнь листала дни, недели с мелкими потерями и удачами, с малыми и серьёзными радостями, с надеждой и разочарованиями. Была многоцветной, но одной ожидаемой краски не хватало. Каждый звонок вызова по сотовому заставлял его вздрагивать и с нескрываемой надеждой говорить «алло». Звонка от Юрия Викторовича не было. По телевизору сообщили о каких-то проблемах на кузнечно-прессовом заводе, о медленной его реконструкции и злоупотреблениях в руководстве. От этой новости у Пулина пропал сон. Синица, которая была в руках, кажется, взлетела и оставила на память только маленькое, воздушное пёрышко. Генеральный пробился в государственную думу, стал депутатом. В домашних разговорах с женой они старались не касаться этой темы, боясь поссориться. Папка с романом скучала в пыльном чемодане на антресоли.
Но телефон всё-таки зазвонил. Секретарша сообщила, что Александра Ивановича ждут к 16–00. На этот раз всё было без суеты, опозданий и гонок по городским улицам. В 15–30 он уже сидел на стуле в приёмной, терпеливо ожидая приглашения. День был рабочий и, видимо, напряжённый. В кабинет к исполнительному директору часто приходили люди, решали свои вопросы, иногда довольно громко. Одни приходили, другие выскакивали из кабинета, как из бани, вспотевшие, с красными лицами. Просидел Пулин на стуле до 18–00. Секретарша нырнула в кабинет и вскоре вышла с мокрыми глазами.
– Заходите.
Директор сидел без пиджака, с распущенным галстуком, с расстёгнутым воротом рубашки, перед ворохом чертежей, туча тучей.
– Здравствуйте, Юрий Викторович.
– Привет… Саша, ты прости, что пришлось ждать…
– Ну, как дела?
– Как, как? Накакали выше крыши, хреновые дела…
У Пулина сжалось сердце.
– … второй пресс сплошной брак гонит. Разгоню к чёртовой матери, работнички, – и зарылся в бумаги.
Вытерпев очередную большую паузу, Александр Иванович решился:
– А как мои дела?
– Да у тебя всё нормально, – Силин наклонился, взял под столом и протянул чем-то наполненный целлофановый пакет.
– Это что? – вырвалось у Александра.
– Как что? Деньги, как договаривались, семьдесят тысяч. Можно не пересчитывать, если доверяешь.
Как в тумане Пулин взял пакет и застыл с ним посередине кабинета, не зная, что дальше делать.
– Саш, иди, иди, честное слово, не до тебя. Утрясётся – я позвоню, посидим, поболтаем.
На ватных ногах он вышел из кабинета, держа пакет как снаряд, готовый взорваться. Подошёл к секретарше.
– Мне можно идти или…
– Конечно, идите, я вас не задерживаю.
Пришёл в себя он только за пределами завода. Присел на лавочку, осмотрелся и заглянул в пакет. Пачки тысячных купюр в банковской упаковке в беспорядке заполнили половину ёмкости. Пулин вспотел. Ещё никогда ему не приходилось держать в руках такую сумму. Зарплата бюджетника и его пенсия не позволяли этого. В автобусе, крепко прижимая драгоценную ношу под мышкой, он увидел свободное место и облегчённо рухнул в него. Осмотрелся. Ему казалось, что все пассажиры как-то подозрительно смотрят на него. На очередной остановке возле него освободилось кресло, в которое и устроился амбал, прижав соседа к стенке.
– Не подскажете, где…
– Я не знаю, – торопливо ответил Александр, двумя руками вцепившись в пакет.
Здоровяк вышел из автобуса вместе с ним. Пулин быстро пошёл к своему дому, периодически проверяя наличие слежки, как показывали в различных сериалах. К счастью, его никто не преследовал. Дома, упав на диван, он перевёл дух. Жена молча смотрела на него, ожидая рассказа.
– Смотри! – он раскрыл пакет и показал деньги.
– Ой! Откуда?
– Тарелочка с голубой каёмочкой из сервиза Силина.
– Ну вот и свершилось, поздравляю! Я всегда знала, что получится, – и пошла на кухню, мурлыкая: – если долго мучиться, что-нибудь получится.
Роман издали в лучшей городской типографии, в твёрдой обложке, тиражом в тысячу экземпляров на бумаге высшего сорта. В дальнейшем, в совокупности с другими книгами, он открыл автору дорогу в Союз писателей России.
Александр ЕфимовРоссия, Москва
Александр Владимирович родился 25 августа 1958 года в Москве. В 1982 году окончил Московское высшее техническое училище им. Н. Э. Баумана, а в 1986-м – аспирантуру там же.
С 1982 года участвовал в этнографических экспедициях Лесногородского Клуба друзей игры. Соавтор сборника «Игры Новгородской области». С 1983 года работал руководителем ракетомодельного кружка в посёлке Лесной городок. В 1987 году создал в микрорайоне Москвы Крылатское клуб юных этнографов КДИ-КНТ «Клуб друзей игры – клуб народных традиций», в том же году – игротеку в школе № ИЗО. В составе клуба организовывал этнографические экспедиции в Рязанскую область, в том числе на родину К. Э. Циолковского – вс. Ижевское. По результатам экспедиций опубликован (в соавторстве с Е. А. Ефимовой и Б. В. Горбуновым) сборник «Игры Рязанской области», также сделаны доклады на первых и вторых Лебедевских чтениях, Виноградовских чтениях, На Циолковских чтениях представлена работа, посвящённая народной игре в творчестве К. Э. Циолковского.