ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Зловещей славой убийцы пользовался в 80-е годы прошлого века в Сицилии один из жителей Мессины. Завидев его, люди заранее сворачивали в переулки: боялись стать очередной жертвой. Но никто не мог ни привлечь его к ответственности, ни даже предъявить обвинения. Потому что убивал он весьма необычным способом. Взглядом… И всё же он был наказан. Остановившись однажды у витрины магазина, он долго рассматривал своё отражение в зеркале… Именно это стало причиной его скоропостижной смерти. Во всяком случае, так утверждали жители города. Жертва собственного взгляда?..
Трудно поверить. Но вот факт: отчего-то колдуны и некоторые экстрасенсы избегают лишний раз смотреться в зеркало. В чём дело? Может быть, прав был немецкий учёный Карл фон Рейхенбах, который ещё в прошлом веке утверждал, что лучи, исходящие из глаз (эту энергию издавна называют «од»), отразившись от зеркала, могут нанести серьёзный удар по здоровью тех, кто их послал? Да и сегодня говорят, что зеркало отражает не только видимую реальность, но и опасные невидимые энергии. Суеверие? А вы попробуйте проделать простой эксперимент — управлять телевизором с помощью дистанционного пульта не напрямую, а через зеркало. Всё прекрасно получится — вы убедитесь, что зеркало отражает лучи, не видимые глазом. Так, может быть, зеркало способно отражать и более тонкие энергии, например, энергии человеческих чувств и эмоций? Тогда не такими уж «тёмными» были наши предки, которые от порчи и сглаза на грудь вместо кулона вешали маленькие зеркала. Кстати, подобные поверья бытуют в мире и сегодня. В Испании, например, зеркальца прикрепляют к плечам детей. Считается, что они отражают завистливые и злобные взгляды и возвращают их недоброжелателям.
Обычаи обычаями, а что думают об этом современные учёные? Некоторые из них убеждены, что каждый предмет окружён неким невидимым полем. Разные учёные называют его пока по-разному, но все считают, что оно говорит о многих «тонких» свойствах объекта. Существует мнение, что перед шероховатыми предметами это поле «рыхлое» и плохо отражает (зато хорошо поглощает) падающую на него энергию. А вот у блестящих предметов, например, у зеркал, оно очень плотное. И настолько «гладкое», что его поверхность (пси-поверхность) почти полностью отражает тонкие излучения. И не только первичную космическую энергию — прану, но и образы соседствующего с нами невидимого астрального мира, в том числе и пси-излучения, порождённые человеком: эмоции, чувства, мысли…
Эти удивительные свойства зеркал издавна используют на Востоке. Там считают, что слишком сильные потоки праны в доме могут подавить энергию жильцов, разбалансировать их организм и даже вызвать болезни. Для борьбы с такими «энергетическими сквозняками» широко используют зеркала. Так, например, если энергия, попадающая в дом через входную дверь или окно, «разгоняется» по длинному коридору и «стреляет» прямо по маленькому помещению в его торце (кухня, ванная, туалет…), то советуют повесить на дверь этого помещения с внешней стороны зеркало. Чтобы затормозить сильный энергетический поток от дороги, упирающейся в дом, перед его входом также устанавливают зеркало. Выставляют зеркала и в окна: чтобы отразить «дурную» энергию от плохого соседа или близко стоящих «вредных» зданий: промышленных предприятий, тюрем, больниц… От подавляющего действия крупных сооружений используют выпуклые зеркала, которые отражают эти здания в искажённом виде и рассеивают энергию…
Зеркала вызывают много вопросов. Ольга А. из Выборга пишет: «Купили новую мебель… А бабушка говорит, что зеркало из спальни надо убрать, иначе болячки замучают… Не знаю, верить ли этому?» Может быть, к совету бабушки стоит прислушаться. Считается, что зеркало способно отражать опасные энергии так называемого низкого астрала. Если зеркало обращено к постели, то эти энергии, наиболее активные в тёмное время суток, будут «облучать» спящих. Ночные кошмары, хроническое невысыпание, разбитость, усталость — обычный результат такого соседства. Если нет возможности переставить мебель, попробуйте закрывать зеркало чем-нибудь на ночь. Эта традиция существует во многих странах.
А вот ещё один способ защиты спящих. В старые времена в Китае к пологу кровати или где-нибудь рядом с постелью прикрепляли маленькие (обязательно круглые!) латунные зеркала (блестящей поверхностью от спящих). Считалось, что злые духи, увидев себя в зеркале, испугаются и уберутся прочь. Похоже, не такое уж это наивное поверье: сегодня специалисты хорошо знают, как порой гасятся радиоволны, когда им строго навстречу идёт отражённый сигнал. Не исключено, что подобное происходит и с более тонкими патогенными энергиями («злыми духами»), когда навстречу им идёт их же отражение от пси-поверхности зеркала.
Это «нейтрализующее» свойство зеркал полезно и для других целей. Сегодня многие знают о так называемых геопатогенных зонах, довольно опасных для здоровья. Часто энергопотоки из-под земли (энергетические «столбы») имеют совсем небольшую площадь — размером с книжку, но очень концентрированы. Поэтому важно так расставить мебель в доме, чтобы постель и другие места, где мы долго находимся, не попали в опасную зону. Но, к сожалению, в наших малогабаритках это не всегда возможно. И тогда снова на помощь может прийти зеркало. Положив его на пол под кровать отражающей поверхностью вниз, можно существенно снизить, а иногда и вовсе избавиться от болезнетворного излучения. Рекомендуется также наклеить снизу на кровать, стол, кресло кресты из фольги. Такой блестящий крест не только отражает энергию, но и благодаря своей форме закручивает и рассеивает её. Стоит сделать это — и вскоре улучшится сон, уменьшится раздражительность…
Впрочем, зеркало может нейтрализовать не только опасные излучения из недр Земли, но и полезную энергию, приходящую к нам из Космоса. Может быть, именно поэтому издавна не рекомендуют хранить зеркала блестящей поверхностью вверх?..
Кстати, с помощью зеркал можно не только отражать «плохие» энергии, но и привлекать «хорошие». К примеру, когда мы больны и не можем выйти на природу, зеркало поможет нам не только подпитаться внешней энергией, но даже подлечить плохо работающий орган. Надо расположить его так, чтобы на него, примерно под углом 45 градусов, поступала свежая энергия (из окна, от неба, леса…). Отражённый поток надо направить в глаза (для общей энергетической подпитки организма) или на больной участок тела. Но будьте осторожны — этого нельзя делать с органами, в которых идёт воспалительный процесс: избыток энергии ещё больше усилит его.
«Мне рассказали, что через зеркало можно подзаряжать и подлечивать себя собственной же энергией. Так ли это?..» (Л. Виноградова, г. Майкоп). Да, но это не такая простая штука. Самое главное — надо тонко почувствовать необходимое расстояние от зеркала. Ведь только в одном месте — своего рода фокусе — возникает мощный усилительный эффект. Чуть ближе или дальше — и зеркало начнёт вампиризировать, отсасывая вашу энергию…
Об этом догадываются… «Правда ли, что женщины стареют быстрее мужчин потому, что чересчур много смотрятся в зеркало?..» — спрашивает Н.Гришина из Комсомольска-на-Амуре. Вполне возможно. Во всяком случае, это вполне объяснимо с позиций современной биоэнергетики. Дело в том, что наша энергия, отражённая от зеркала, как правило, не подпитывает нас, а частично нейтрализует (гасит) и как бы «выедает» спереди нашу защитную ауру. Вот и получается, что зеркало вампиризирует, высасывает нашу энергию. И чем дольше мы любуемся собой в зеркало, тем больше теряем сил…
На Руси к зеркалам всегда было настороженное отношение. Считалось, что это «подарок дьявола» может не только сам «заразиться» дурной энергией, но и передать её другим людям. Не зря Иван Грозный требовал, чтобы зеркала для его жены Марии Нагой изготавливались только слепыми мастерами: боясь сглаза и порчи, которые могли прийти через зеркало… А ещё славянская традиция запрещала смотреться в зеркало женщинам в «нечистые» периоды: во время месячных, беременности и некоторое время после родов. А в Германии в последний период беременности зеркала даже вовсе убирали из дома…
Может, не такие уж это и суеверия? Ведь зеркало не только отражает, но и частично поглощает (а значит, запоминает) падающую на него энергию. И на наше подсознание действует информация, когда-то «запомненная» зеркалом. Надо ли говорить, что «заряжаем» мы его чаще всего информацией негативной? Согласитесь, ведь обычно мы смотримся в зеркало, что выискать и устранить недостатки. И находим: причёска не та, лицо помятое, одежда начала подозрительно обтягивать фигуру… Не можем исправить — и отходим недовольные. А зеркало все наши эмоции запомнило и в следующий раз «поделится» ими…
К рекомендациям психологов и косметологов (подходить к зеркалу с улыбкой, пореже смотреться в него в «критические» дни, когда больны или переутомлены) добавим: не надо ругать себя перед зеркалом. «Обиженное», оно «припомнит» всё… И ещё. Перед тем, как отойти от него, постарайтесь, улыбнувшись, пожелать себе успехов. Усиленная и возвращённая зеркалом положительная программа поможет снять стресс, поднять настроение, настроить на удачу. Ведь мы закладываем в зеркало программу, а оно программирует нас…
Сегодня есть все основания считать, что зеркало действительно способно «запоминать» и воспроизводить тонкоэнергетическую информацию. И не только её… Говорят, зеркало, подобно магниту, притягивает и осаждает на своей поверхности ядовитые испарения. В этом был убеждён знаменитый мистик и врач средневековья Парацельс (1493–1541). Этот же вопрос обсуждали французские учёные через два века. В одном из актов Парижской академии наук за 1739 год можно прочитать следующее: «Когда одна старая женщина приближалась к совершенно чистому зеркалу и приводила перед ним больше времени, чем необходимо, зеркало всасывало большое количество её дурных соков, которые были собраны и анализировались. Химические исследования показали, что они очень ядовиты». А если это так, то вот ещё одна причина, почему нежелательно подходить к зеркалу в период недомоганий: не только при болезни, но даже при плохом настроении кожа человека выделяет ядовитые вещества. Не говоря уж о дыхании…
Народный опыт рекомендует после визита не очень приятных гостей протереть все зеркала в квартире влажной тряпкой. А ещё лучше вымыть их «святой» или родниковой водой. Вода не только смоет химический осадок, но и заберёт негативные эмоции и мысли «доброжелателей», ещё не успевшие глубоко запомниться в зеркале. А если после этого поводить перед ним зажжённой свечой, то эффект «чистки» будет ещё сильнее…
«Прочитала в газете о странной смерти нашего знаменитого фигуриста Сергея Гринькова… В ноябре 1995 года на льду тренировочного катка Лейк-Плэсида у него неожиданно отказало сердце — спортивное, выносливое. Но больше всего меня взволновало то, что накануне смерти на его машине раскололось зеркало. Дело в том, что в моей семье был подобный случай. За день до смерти моей мамы в её комнате ни с того ни с сего треснуло зеркало. Я тогда думала, что это совпадение. А сейчас начала сомневаться…» (Е.Н.Уфимцева, Москва).
Да, есть поверье, что разбитое зеркало — дурное предзнаменование: либо кто-то умрёт вскоре, либо самому бедствовать придётся. Предостерегают: даже треснутое зеркало в доме держать нельзя. Суеверие? Кто знает…
Сегодня многие физики убеждены, что любая трещина в кристаллическом материале, будь то земная кора или стекло, является источником очень сильного, а порой и опасного излучения. Энергия, многократно усиленная переотражениями от стенок трещины и вырвавшаяся наружу, обладает исключительным действием. По сути это торчащее из трещины энергетическое «лезвие». Над трещинами в земной коре теряют вес и взлетают вверх тяжёлые предметы, попавшие в «луч» самолёты теряют управление и терпят катастрофы, у людей появляются психические расстройства, болезни… Не исключено, что трещины в стекле тоже способны концентрировать и «выстреливать» опасное для здоровья излучение. И, видимо, неспроста на Востоке утверждают, что разбитое оконное стекло (даже если трещина заклеена бумагой) влечёт за собой болезни ушей, глаз и носа жильцов дома. И даже трудные роды. Кто знает, может, над этим «суеверием» стоит задуматься, скажем, автомобилистам, продолжающим ездить на машине с треснувшим стеклом?
Но острые и опасные энергетические «лезвия», торчащие из трещин, могут быть к тому же и «заразными». Особенно это касается старых зеркал, накопивших в себе огромные запасы негативных эмоций и через трещины освобождающихся от них. Это очень опасные излучения. Может быть, именно поэтому особенно дурным знаком всегда считалось разбить старое фамильное зеркало? Не исключено… Впрочем, тому могут быть и другие объяснения. Например, такое: зеркало, как старинный член семьи, своими «родными» излучениями помогало хозяевам. Или являлось своеобразным окошком в иной мир, связывающим живущих на земле с умершими предками. И вот его не стало…
Возможно, что патогенное действие разбитого зеркала вызывают и другие факторы. Например, то, что сколы, острые углы излучают концентрированные потоки накопленной в материале энергии. (Вряд ли случайно китайцами для защиты спящих применялись исключительно круглые зеркальца. Может быть, и нам, выбирая в магазине новое зеркало, лучше обратить внимание на круглые и овальные?) Но есть ещё один удивительный эффект острых углов: как недавно выяснилось, они искажают возле себя поле времени! А если это так, то осколки разбитого зеркала опасны вдвойне! Кто знает, как на них отреагирует организм: быстрым старением биологических клеток или, наоборот, замедлением обменных процессов?..
Но вот вопрос, прозвучавший в письме: почему нередко зеркало самопроизвольно трескается накануне смерти хозяина? Здесь пока неясно многое. Например, что является причиной, а что следствием. Треснувшее зеркало влечёт смерть человека (существует поверье, что умрёт тот, кто первым посмотрится в треснувшее зеркало)? Или, наоборот, как бы «предвидя» будущую смерть, зеркало трескается после того, как в него посмотрится обречённый (кое-где считается, что смерть ждёт того, кто последним смотрелся в зеркало перед тем, как оно разбилось)? Вряд ли стоит однозначно связывать смерть знаменитого фигуриста с разбитым зеркалом на его машине. Неизвестно многое: что это за зеркало, как часто в него смотрелся, при каких обстоятельствах оно разбилось… А вот насчёт треснувшего зеркала в комнате матери картина яснее. Таких случаев зафиксировано немало. И вряд ли тут случайное совпадение…
Вопросы, вопросы… Многое пока не ясно. В любом случае от треснувших и разбитых зеркал лучше поскорее избавиться. Как? Коротко для тех, кто не читал статью «Не садись к углу стола…» («Работница», № 8, 1995 г.). Мокрым веником (не шваброй!) заметите осколки и как можно быстрее вынесите их прочь из дому…
Странный обычай существует почти во всём мире: завешивать или поворачивать к стенке зеркала при покойниках. Он так крепко сидит в традиции нашего народа, что даже в эпоху воинствующего атеизма при похоронах высших государственных деятелей зеркала убирали из помещений или завешивали чёрной тканью. Объясняют этот обычай по-разному. Но почти всегда говорят о том, что зеркало является некой дверью в потусторонний мир, через которую души могут проходить как в одну, так и в другую сторону. Одни утверждают, что сквозь «открытое окошко» душа покойного может затянуть кого-нибудь из близких к себе «туда», в иной мир: жди новой смерти. Другие считают, что жажда жизни умершего может привести к тому, что он сквозь зеркало пройдёт к нам с «того света» и останется неприкаянным — полтергейстом. Третьи говорят, что пока покойник в доме и «окошко» из иного мира «приоткрыто», в наше жилище могут проникнуть опасные астральные сущности, в том числе и чужие неприкаянные души. И это якобы может стать причиной некоторых психических заболеваний членов семьи (связанных, например, с раздвоением личности) и даже вытеснения (замены) души.
Откуда эти поверья? Часть из них, думаю, — отголоски каких-то реальных, но не правильно понятых событий. К примеру, то и дело рассказывают, что в доме покойника в незавешенном зеркале видели фигуру усопшего: то уходящую куда-то «вглубину», то, наоборот, — глядящую как бы из «зазеркалья». Это можно объяснить, например, тем, что от пси-поверхности зеркала отразилось и стало видимым астральное тело покойного, которое, как известно, довольно долго находится рядом с умершим. Но возможна и другая причина «видения». Некоторые исследователи полагают, что при определённом освещении «запомнившийся» когда-то физический облик хозяина зеркала может «проявиться» и стать видимым для сторонних наблюдателей.
Существует расхожее поверье, что душа покойника может войти в незавешенное зеркало и остаться в нём, как в ловушке, навсегда. Более того, предостерегают: если такое зеркало получить в подарок или купить, то последствия могут быть весьма трагическими. Вплоть до навлечения проклятья на всю семью. Рассказывают, как распознать эти зеркала: они очень холодны на ощупь и перед ними гаснут церковные свечи. И что никакая «чистка» таких зеркал не помогает: их советуют просто разбить и тем самым освободить заключённую в них душу умершего когда-то человека.
Мне слабо верится в души умерших, застрявшие в зеркалах. Но то, что некоторые зеркала обладают чрезвычайно сильной отрицательной энергетикой, похоже, реальность. Особенно это касается старых зеркал, запомнивших негативные эмоции происходивших перед ними ссор, сцен насилия, а тем более убийств. Считается, что такие зеркала способны сильно повлиять на психику людей и даже изменить их характер. Особенно опасны они для детей: ночные кошмары, чьи-то чужие воспоминания будут преследовать их… А потом стоит хорошенько подумать, прежде чем взять в дом зеркало, оставшееся после умерших. И уж тем более нужно быть осторожным, покупая зеркало, история которого неизвестна. Но если уж вам «повезло» и перед вашим зеркалом гаснут свечи, унесите его подальше от дома и разбейте…
Да, много тайн хранит в себе привычный всем предмет — зеркало.
ТИХИЙ УЖАС НА ПОГОСТЕ
Рассказывает К.Владимиров:
Говорят, человек способен поделиться самым сокровенным со случайно встретившимся человеком, наверняка зная, что уже больше никогда с ним не встретится. Скорее всего, этим же руководствовался и мой попутчик, разделив со мной ночь, купе, курицу и бутылку водки. Вот его рассказ…
Это произошло в одном из сёл Поволжья. Наша бригада шабашников строила там кирпичный коровник.
Однажды в это село привезли хоронить мужика. Говорили, что после окончания школы он уехал учиться в город, да так там и остался и, по всей видимости, дослужился до большого чина.
Лето в тот год выдалось жарким, поэтому в самую жару мы, как правило, не работали. По этой причине и ради хоть какого-то разнообразия я пошёл на кладбище посмотреть похороны. Там встретил Витьку (так звали моего приятеля). Когда гроб проносили мимо того места, где стояли мы с Витькой, я посмотрел на покойника. В глаза мне бросился шикарный костюм, в который он был одет. У меня ещё мелькнула мысль: «Такой костюмчик пропадёт!» И сердце даже сжалось от жалости. Остаток дня меня не покидала дикая мысль, а вечером я поделился этой мыслью с Витькой. Я предложил ему разрыть могилу, вскрыть гроб и снять костюм с покойника: мол, он ему всё равно не нужен, а мы можем на нём «срубить» неплохие «бабки». К моему удивлению, Витька сразу же согласился.
В полночь, «загрузив» по стакану водяры, прихватив топор и две лопаты, мы отправились на кладбище. Ночь, на удивление, выдалась лунной, что нас не очень-то устраивало, и тихой. Прибыв на место, мы решили подбодрить себя ещё ста граммами водки. За этим занятием нас и застал скользнувший по крестам свет фар вынырнувшего из-за пригорка автомобиля. Мы невольно пригнулись к земле. Автомобиль, не останавливаясь, проехал мимо. Облегчённо вздохнув, мы уже собрались брать в руки лопаты, как Витька, ткнув меня локтем в бок, прошептал: «Смотри» и кивнул головой в сторону лесопосадки, за которой скрылась проехавшая машина. Оттуда показались четыре человеческие фигуры. Они прошли вдоль забора до ворот и зашли на территорию кладбища. Мы затаились. Один из них нёс большой свёрток. От ворот они уверенно направились к могиле афганца[1], захороненного двумя неделями раньше. Его могила находилась прямо напротив ворот, так что нас разделяли всего 8-10 могил. Оград на них не было, и видимость была отличной, и только на могиле афганца была установлена металлическая ограда. У могилы афганца незнакомцы остановились и стали о чём-то совещаться, голоса были слышны, но слов разобрать было нельзя.
Вскоре двое из них пошли к воротам, тем же путём возвратились к лесопосадке и исчезли в ней. Двое же оставшихся стали сталкивать венки с могилы и складывать их в кучу. Потом размотали свёрток, там оказались лопаты и ещё какие-то инструменты. Мы с Витькой поняли, что в эту ночь у нас ничего не выйдет.
Наши «коллеги» тем временем с энтузиазмом принялись раскапывать могилу несчастного афганца. Что они хотели там найти, для нас было совершенно непонятно.[2]
Вот тут-то и произошло то, от чего мои волосы встали дыбом. На Витьку в тот момент я не смотрел, но думаю, с его волосами произошло то же самое, что и с моими. Неожиданно сильно запахло озоном; казалось, этот запах наплывал волнами, с каждым разом становясь всё гуще и гуще. И тут появился Он. Он вынырнул из зарослей буквально в нескольких метрах от нас. Какое-то мгновение находился к нам боком, потом повернулся и направился в сторону наших «коллег». Теперь мы его отчётливо видели со спины. Судя по отношению к крестам, роста он был определённо выше среднего, плечи — пропорциональны росту, шеи, казалось, не было, и голова сидела прямо на плечах. Руки висели ниже колен, но по толщине не уступали ногам, на которых он двигался, не сгибая их в коленях. В то же время казалось, что он как бы плывёт в нескольких сантиметрах над землёй, не касаясь её, так как абсолютно не было слышно ни шелеста травы, ни хруста веток. Наши «коллеги», не замечая его, продолжали усердно орудовать лопатами. И только когда он вплотную приблизился к могиле афганца, они одновременно повернулись в его сторону и, остановившись, застыли.
Эта немая сцена тянулось довольно продолжительное время. Потом Он, сделав шаг в их сторону, схватил одного из них и с размаху насадил на острые прутки металлической ограды по всей длине позвоночника. При этом пострадавший не издал ни звука, а второй стоял всё в той же позе и молча наблюдал за происходящим. И вдруг, как будто очнувшись, второй отшатнулся назад и, размахнувшись лопатой, с силой опустил её на голову монстра. Казалось бы, что от такого удара Он должен был развалиться на две части, но лопата, не встретив на пути никакого сопротивления, со свистом рассекла воздух и глубоко врезалась в землю, увлекая за собой нападавшего. Монстр резко выбросил вперёд руку и схватил согнувшегося человека за затылок. Раздался страшный хруст, сопровождаемый чавкающим звуком. Бедняга как-то сразу обмяк, упал на колени и повалился боком прямо на могилу. Монстр какое-то время стоял в раздумье, как бы оценивая ситуацию, потом снял, как пушинку, с ограды первого, с такой же лёгкостью поднял с земли второго и, взяв их под мышки, медленно удалился в глубь кладбища.
Сначала в себя пришёл Витька. Он в несколько прыжков достиг забора, перелетел через него и понёсся в сторону села, а за ним — и я. Я почему-то побежал на автобусную остановку, где и просидел до самого рассвета, ни о чём не думая и ничего не соображая. Самое же страшное произошло утром, когда я узнал, что Витьку нашли повешенным во дворе собственного дома. Я в тот же день уехал в город и в том селе больше не появлялся. С той самой ночи до сегодняшнего дня вот уже на протяжении нескольких лет я пытаюсь понять, что же или кто же был в ту ночь на кладбище. Рассказывать об этом я, сам понимаешь, почему, боюсь, но иногда думаю, не померещилось ли мне это? Но ведь, судя по Витькиной (царствие ему небесное) реакции, он видел то же самое, что и я…
ДОМОВОЙ АТАКУЕТ НОЧЬЮ
Рассказывает Юрий Ланчинский, Москва:
«…Тогда я только что пришёл из армии. В воздушно- десантных войсках нас так хорошо натаскали, что мне море было по колено: я не боялся ни Бога, ни чёрта, не говоря уже о каких-то там, как я считал, бабьих байках. А тут такое дело… Но обо всём по порядку.
От бабки нам достался в дальнем Подмосковье старый деревянный дом, который я с благословения отца должен был почти полностью перестроить: обложить кирпичом, покрыть черепицей, перестелить полы, вырыть новый глубокий погреб и т. п. «Надумаешь жениться — будет тебе с женой хата», — заявил старик. И я поехал.
«Хата» произвела на меня, не бывавшего в тех краях много лет, удручающее впечатление: внутри, правда, всё оказалось чисто и опрятно, но покосившиеся стены, обвалившаяся труба, кое-где прогнившие доски… Первое время приходилось больше ломать, чем строить. Шум, треск, тучи пыли — грохот стоял до небес. К вечеру я так уставал, что оставался спать тут же, в большом коридоре-веранде, служившем нам летом комнатой, а зимой — прихожей, где ещё кто-то из предков поставил старый топчан. Там-то всё и началось.
Уже с самого начала, выламывая старые доски и брёвна, я иногда чувствовал у себя на спине чей-то злобный взгляд, порой даже слышал какое-то лёгкое шуршание. Инстинктивно оборачивался, но никого не обнаруживал.
В тот день спать я лёг рано — неожиданно сломалась казавшаяся крепкой лопата, которой я долбил подвал. Проснулся я внезапно. В большом окне веранды блистала огромная серебряная луна, высвечивавшая каждый уголок. Я лежал спиной к окну, а прямо передо мной у стены сидело странное существо, похожее на большого тушканчика, но с каким-то непропорционально длинным хвостом, оканчивающимся ворсистой кисточкой. Его ярко-красные глаза казались необычайно разумными и недружелюбными. Заметив, что я не сплю, оно прыгнуло — я рефлекторно перевернулся на спину — и «приземлилось» прямо на моей груди.
Я попытался вскочить, стряхнув с себя этот живой кошмар, и обнаружил, что не в состоянии пошевелить даже пальцем. Хотел крикнуть — авось убежит — и не смог пикнуть. Сказать, что я испугался, значит ничего не сказать — меня охватил какой-то неведомый ранее ужас, который только возрос, когда я почувствовал, что стало трудно дышать, я начал задыхаться, что-то нехорошее происходило и с сердцем.
«Что делать?» — инстинктивно спросил я себя, как нас учили поступать в критических ситуациях на тренировках по выживанию.
Ответ пришёл немедленно и был из тех, которые мне самому и в голову бы не пришли (от религии я тогда был далёк): МОЛИТЬСЯ!
«Да я и молитвы-то ни одной не знаю», — мелькнула мысль. Но слова пришли так же странно — ниоткуда и как бы сами собой: «ГОСПОДИ, СПАСИ И СОХРАНИ! ГОСПОДИ, ПОМОГИ!..»
И Он помог: странное существо злобно зашипело, его светящиеся как угли глаза вспыхнули и оно метнулось куда-то в сторону, сгинув среди строительного хлама в конце коридора…
Весь в холодном поту, с гулко стучащим в груди сердцем я зажёг настольную лампу, оставив её гореть до утра. Больше домовой (если это был он) в ту ночь не появлялся.
Но появился в последующие! Он сидел у меня в ногах, нападал, пытался залезть на меня. Так продолжалось без малого ДВЕ НЕДЕЛИ. Однако я быстро научился тому, что мне делать. Кроме уже испытанного средства (молитвы) хорошо помогали купленный в ближайшем храме нательный крест, быстро выученный «Отче наш…» и сон при свете небольшого ночника. Домовой вообще не появлялся, если горела электрическая лампочка, даже такая небольшая, как в настольной лампе.
Выяснилась ещё одна деталь — это существо очень не любило свидетелей. Если я оставлял у себя на ночь подружку, оно также никогда не появлялось.
Исчез он так же внезапно и необъяснимо. Я уже закончил вместе с приглашёнными для этого дела ребятами замену брёвен в стенах, перестелил полы, соорудил новую крышу, подправил фундамент. И в один из этих дней как-то неожиданно для себя ощутил — нет «его» здесь больше. Пропало напряжение, ощущение чего-то неприязненного, враждебного. Всё. Нет его. Но что ЭТО было? Не знаю до сих пор…»
НОЧЁВКА У ВЕДЬМЫ
Рассказывает Дмитрий Любчёнко, Орёл:
«Дело было, как сейчас помню, зимой 1945 года, уже после окончания войны. Мы вдвоём с товарищем, задержавшись, возвращались из Германии, догоняя ушедшую вперёд часть. Не хотелось встречать Новый год в дороге. Гнали на трофейном «опеле», проезжали маленькие украинские деревушки, выгоревшие остовы домов, бесконечные линии траншей, окопов, дзотов. По полевой карте определили, что где-то должна была быть боковая дорога: свернули в сторону, жмём на газ. Вдруг мотор чихнул, кашлянул и заглох. Чудеса! Стрелка показывает почти полный бак, а горючего нет. Сломалась фашистская техника! Сидим, ругаемся на чём свет стоит. Время было позднее — около полуночи. Смотрю — впереди огонёк какой-то. Выходим из машины, присматриваемся — так и есть, вдали видна деревушка. Надо идти, хоть спать будем по-человечески, да и от мороза спасёмся.
Деревенька была ближе, чем казалось, и мы вскоре очутились на окраине, возле какой-то покосившейся избёнки. Колька, мой приятель, хотел сразу же стучаться, но я приметил домик получше: и больше, и стены прямее — и потащил его туда. Постучали, открыла баба, не старая, а средних лет, но, как говорится, ягодка в соку. Так, мол, и так, говорим, офицеры, едем из Германии, бензин кончился, нельзя ли переночевать до утра? Молча кивнула головой, махнула рукой, проходите, мол, к столу. Заходим. Большая комната, посредине стоит простой деревянный стол, за которым сидит высокий и седой, как лунь, старик. Сняли полушубки, остались в гимнастёрках, с наградами. Подсели к столу. Хозяйка суетится, ставит на стол бутыль самогона, закуску. Старик — хоть бы глазом моргнул, ноль эмоций. И мы тоже сидим смирно, помалкиваем. По сторонам глазеем, ждём, когда старик даст команду и можно будет выпить.
Поели, поблагодарили хозяйку и спать. Ночью просыпаемся от страшного грохота, как будто артналёт начался или танки по головам идут. Вскочили: бабы в избе нет, дед только на койке сидит. Глаза как у кошки горят. Раскачивается из стороны в сторону и бормочет нараспев.
Подхватили вещи и на улицу. Смотрим, а небо совершенно чистое, только над нами вьётся что-то чёрное, а кругом всё трясётся, дрожит, дом ходуном ходит, грохот стоит. И ощущение при этом такой страшной силы над головой, просто жуть!
Где стояли, там и попадали прямо на снег, прикрылись руками, дали по очереди вверх из автоматов. Грохот вверх ушёл, помелькало «чёрное одеяло» над нами на фоне луны и унеслось вдаль.
Мы с Николаем вскочили и бежать. Остановились только на противоположном конце деревни. Зашли в первую попавшуюся избу, рассказали, что видели. Хозяин с хозяйкой только головами покачали: ну, ребята, повезло вам — к ведьме на ночлег попросились. Про неё вся деревня знает. Как ночь, глядишь, пойдёт в огород, а оттуда уже бежит то чёрная кошка, то заяц, а то и пёс или волчица! И на метле её видели, в небе вокруг луны летала.
А как-то ещё до войны, рассказали нам, в той деревне некоторые коровы вдруг перестали давать молоко. Мычат только жалобно, но сколько ни суй им травы, не едят ничего и на пастбище не выгонишь — ноги у них подгибаются. Спасибо, одна старая женщина тогда помогла. Сказала: у вас в деревне ведьма завелась. И научила что делать. Надо было взять три медные иголки, положить их на сковородку и раскалить на огне, а затем особым образом колоть что-то от коровы (что именно, я за столько лет позабыл). Тогда ведьма сама придёт и будет проситься, чтобы отпустили.
Одна женщина, у которой корова сохнуть стала, сделала всё это, а ведьма стала выть у неё под дверью, умолять, чтобы перестали колоть. Вытребовали у неё обещание, чтобы порчу на скотину не наводила, и отпустили. Так она потом целый месяц болела, едва ходила, всё тело у неё было исколото.
Был у неё когда-то мужик, муж вроде, так стал чахнуть, худеть, кашлять — и вскоре похоронили; она его в могилу свела, высосала, только кожа да кости остались. Живёт с тех пор одна со своим стариком-отцом, тоже ведьмаком. Он её, говорят, всему и научил, когда ещё девочкой была. Сколько ему лет, никто не знает. Самые старые люди в деревне так и помнят его седым дедом. Раньше он иногда, два-три раза в год, выползал из избы по вечерам, при полной луне: сидит, глазами сверкает, молчит и всё как-то особенно, нехорошо смотрит. Все обходили его десятой дорогой. А как поймает взглядом глаза, так потом человек болеет неделями. Хорошо, есть в соседних деревнях бабки, снимают порчу, а то бы конец всем.
И много чего ещё нам рассказали. Но, так сказать, всё это я только ушами слышал, а вот что сам видел, вам рассказал».
ДВА ЛИКА КОЛДОВСТВА
Давно это было, в конце сороковых годов. Тогда много людей, потерявших в войну кров, бродили по необъятным просторам нашей Родины в поисках места, где можно было бы начать новую жизнь. Вот и в нашем селе после долгих скитаний осела одна из таких «разбомбленных» семей. Состояла она всего из двух женщин: бабушки и внучки. Обеих звали Варварами. Старшая уже пожила на свете и выглядела лет на семьдесят, младшая же — не более чем на двадцать.
Рассказывает Сергей Невзоров-Ленский:
Поселились обе Варвары в пустующем доме на окраине села. Своими силами, ни у кого не прося помощи, привели его в порядок, а затем взялись и за огород. Председатель колхоза как-то зашёл к ним на огонёк и предложил молодой Варваре идти работать на ферму — рабочих рук там постоянно не хватало, но девушка наотрез отказалась от такого предложения, объяснив, что малосильная она с детства и ничего тяжелее кружки поднимать не в состоянии. И даже справку о своём хилом здоровье, выписанную в городе, показала.
Но, как вскоре выяснилось, сил у неё имелось в избытке. Как говорят в таких случаях — большой воз и ещё маленькая тележка. Была Варвара необычайно завлекательной девушкой, словно сошла с картинки из книжки. Высока и стройна, бела лицом и руками, округла формами, с мягким приятным голосом. В общем — не чета нашим, не разгибающимся с утра до вечера в поле коротконогим кошёлкам с прокуренными голосами и широкими задницами. Потому, наверное, вскорости и вскружила Варвара головы всему мужскому населению села. Под её окнами еженощно вытаптывали траву мужики всех возрастов. Бабка Варя гнала их прочь ухватом, но они, словно майские коты, разбегаясь в разные стороны, затем вновь возвращались на прежнее место. Местные девки, в одночасье лишившиеся своих парней, задыхались от лютой ненависти, но сделать ничего не могли. Варвара никогда не появлялась на улице одна: всегда рядом с ней находился ухажёр, готовый защитить её своей грудью.
Благосклонность Варвары была довольно скоротечной, она меняла кавалеров чуть ли не каждый вечер. Уже «отставленные» от её тела рассказывали ещё «непосвящённым», что в любви Варвара сущий огонь и ублажить её не представляется никакой возможности: она всё хочет и хочет… Через некоторое время всем в селе стало ясно, что Варвара потому и меняет мужиков так часто, что не может найти среди них того, кто подходил бы ей по темпераменту.
За глаза её стали называть проституткой, подстилкой и вонючей потаскушкой, но на вечерних гулянках и танцульках тем не менее с вожделением смотрели на её красивую фигуру и искали её взгляда, надеясь приобщиться к тем, кто уже побывал в её жарких объятиях.
Каким бы большим не было наше село, оно всё равно не могло сравниться с городом, и вскоре через Варвару «прошли» практически все местные мужики: как холостые, так и женатые. И вот, когда все вокруг стали зубоскалить по поводу того, что из-за нехватки «свежих кадров» она скоро начнёт ложиться под быков да жеребцов, Варвара обратила своё внимание на меня…
Мне в ту пору было лет шестнадцать, и я, не имея ещё житейского и иного опыта, был по-детски и по уши влюблён в Варвару, тяжело переживая в душе все её многочисленные романы. Поэтому, когда появился вместе с ней под руку на одной из вечеринок, то чувствовал себя на седьмом небе от счастья и пыжился изо всех сил, пытаясь изобразить из себя бывалого любовника.
После вечеринки была безумная ночь любви на берегу реки, за ней — вожжи, которыми отец нещадно меня отстегал в коровнике, приговаривая при этом, что не для того меня растил, чтобы я якшался со всякими подзаборными блядями, а затем… я увидел Варвару в обществе нового ухажёра из соседней деревни. На меня она не обращала никакого внимания!
Это был конец света, нож в спину. Я был раздавлен, унижен, втоптан в грязь! Сначала я думал пойти и утопиться с горя, потом хотел повеситься. Но, представив себя висящим в петле, с высунутым языком, понял, что это не выход из положения. Однако мне было муторно и тошно и, как и любой другой влюблённый и отверженный дурак на моём месте, который не решается на самоубийство, я кинулся в другую крайность: презрев гордость, пошёл к Варваре сам, чтобы умолять её, пусть даже на коленях, не бросать меня.
Около двух часов я бесцельно прослонялся под её окнами, по какой-то причине, непонятной мне, не осмеливаясь даже подняться на крыльцо. Что-то удерживало меня от этого поступка. Но любовное влечение оказалось всё же сильнее голоса рассудка и, в конце концов, я переступил порог её дома.
Дома никого не оказалось: ни Варвары, ни бабки Вари. Я уже собирался вновь выйти на улицу, когда услышал за дверью знакомые голоса. Подойдя к окну, обомлел: на крыльце стояли бабка Варя и… мой отец! Они говорили обо мне и о Варваре. Отец злился и всё порывался пройти мимо бабки Вари. Та его не пускала и почему-то утверждала, что внучка приболела, сейчас спит и тревожить её не стоит. Почему она так говорила, я тогда не понял: ведь Варвары в доме не было! Но не это заботило меня тогда в первую очередь. Если бы отец сейчас вошёл в этот дом, вожжами бы я уже не отделался. Отец, как пить дать, схватился бы за оглоблю. Следовало срочно где-то спрятаться. Но где? Я стал бестолково бегать по комнате в поисках безопасного места, пока ненароком не обратил внимание на… печь. Там, наверху, на полатях, меня вряд ли бы кто увидел! Не давая себе ни секунды на раздумье, я быстро поднялся по небольшой лестнице на печь, задвинул за собой занавеску и затаился.
Как оказалось, вовремя. Входная дверь хлопнула, и на пороге появилась бабка Варя. Одна! Опасность, кажется, миновала и можно было со спокойной душой спуститься вниз и всё объяснить хозяйке дома. Но это только на словах всё легко делается. А если бабка Варя, не узнав меня и приняв за вора, поднимет крик на всю округу или, того хуже, пристрелит из берданки, что висит на стене? Я понял, что оказался в ловушке.
Бабка Варя тем временем, остановившись посередине комнаты, начала как-то странно крутить во все стороны головой и словно принюхиваться к чему-то. Потом подошла к печке, встала на лестницу и… прямо перед своим носом я увидел её руки! Они протянулись к одному из глиняных горшков, которые, устраиваясь на полатях, я лишь чудом не разбил, взяли его и исчезли.
Я с трудом перевёл дыхание и долго потом не решался вновь высунуться наружу. Когда, наконец, любопытство пересилило, глазам моим предстала форменная порнография. Бабка Варя — полностью голая — сидела, раскорячившись, на лавке и натиралась какой-то мазью, которую брала горстями из глиняного горшка. Смотреть на такое непотребство было удовольствием не из приятных: телеса старухи выглядели на редкость уродливыми. Я уже хотел опустить край занавески, из-за которой наблюдал за происходящим, когда вдруг с ужасом осознал, что бабка Варя на моих глазах превращается… в другого человека! Кожа на её теле стала расправляться, многочисленные складки и морщины исчезать. Дряблые груди, напоминавшие пустые грелки, набухли и округлились, выпирающий ещё минуту назад живот втянулся. Седые и редкие космы на голове словно по волшебству превратились в густую гриву чёрных волос, на щеках появился здоровый румянец, в глазах — задорный блеск и… я понял, что вижу перед собой молодую Варвару!!!
Изумление моё было столь велико, что я не сумел сдержать крика. Варвара от неожиданности вздрогнула и подняла глаза. Наши взгляды встретились. И тут я увидел ещё одно превращение. Самое ужасное… Из цветущего и прекрасного лицо Варвары сделалось отвратительным и стало похожим на страшную дьявольскую маску: щёки ввалились, глаза налились кровью, раскрытый род ощерился двумя рядами белых заострённых зубов. Передо мной стояла настоящая ведьма. Словно дикая кошка, одним прыжком, она одолела расстояние от лавки до печи, с яростью сорвала занавеску и стала подниматься по лестнице.
Страх обуял меня непередаваемый, но, каким-то образом, я всё же сумел его одолеть и, когда на краю полатей показались пальцы Варвары, такие нежные и ласковые ещё сутки назад, я обрушил на них один из горшков, стоявших у меня под боком. Варвара взвыла, словно раненый зверь, но не отступила. Тогда я упёрся плечами в стену, согнул колени и, когда ведьма предстала передо мной во всей своей бесстыдной наготе, ударил со всей силы ногами в её перекошенное от злобы лицо. Варвара удивлённо ойкнула и тут же, как мешок с мукой, свалилась вниз. Следом за ней спрыгнул с печки и я. Не обращая внимание на распростёртое на полу тело, я выскочил из ведьмовского притона и побежал от него прочь.
Как я очутился у себя дома и что говорил всполошенным родителям — до сих пор точно не помню. Наверное, находился в сильнейшем шоке, который перешёл в горячку, уложившую меня в постель на несколько дней. Да и как тут было не слечь от всего происшедшего?! Хорошо, что вообще коньки не отбросил…
Если вы до сих пор не поняли, свидетелем какой чертовщины я стал — ничем помочь не могу. Я и сам с трудом в этом разбираюсь. Начать с того, что ни подтвердить, ни опровергнуть мои слова было некому. Ни Варвары, ни бабки Вари на следующий день в селе уже не было: исчезли самым таинственным образом.
Поначалу я боялся, что меня просто поднимут на смех. Однако, как ни странно, в историю мою многие поверили и, сопоставляя факты и события, мы все вместе пришли к выводу, что кошмар в доме Варвары мне не привиделся и что Варвара, без сомнения, могла превращаться с помощью колдовства в бабку Варю и обратно. Ведь вместе их никто, никогда и нигде не видел, только порознь! Батюшка из городской церкви, приезжавший в село очищать ведьмин дом от скверны, также подтвердил, что оборотничество вполне могло иметь место, а перед отъездом добавил, что Варвара, занимаясь любовью с местными мужиками, на самом деле преследовала не плотскую цель. Главной её задачей при этом было получить как можно больше свежей человеческой энергии. У ведьм это принято, они после такой «подзарядки» дольше живут на свете.
Кроме самой Варвары, много в селе говорили и о чудодейственном зелье, с помощью которого старуха возвращала себе молодость. И кто бы мог тогда подумать, что зелье это не исчезло вместе с ведьмой, а лежало до поры до времени в погребе у одной перезрелой бабёхи, стибрившей его под шумок в доме Варвары на следующий день после описанных мною событий.
Но это уже другая, не менее невероятная история. Как-нибудь я и её расскажу.
«ИЗ ЗЕРКАЛА ВЫЛЕЗЛА РУКА И ВЦЕПИЛАСЬ МНЕ В ВОЛОСЫ!»
Вляпалась в эту историю я из-за того, что с помощью чёрной магии захотела вызвать образ своего будущего суженого.
Рассказывает Оксана Зайцева:
Нет, я не страхолюдина какая-нибудь, ухажёров у меня всегда было в избытке. Но так получилось, что в тот момент обхаживали меня сразу двое парней и оба мне нравились. А тут как раз Рождество наступало: лучшее время для всякого рода гаданий. Я и решила с помощью зеркал попробовать узнать: кто из двоих — Павел или Андрей — является моей «судьбой». Баловства ради, конечно, так как, во-первых, не особенно верила в силу магии, а, во-вторых, ни за того, ни за другого ухажёра замуж я, если сказать по правде, в любом случае не собиралась.
Ну вот. В самую что ни на есть ночь перед Рождеством выгнала я подруг из своей комнаты (живу я в заводском общежитии), расставила, как в книгах по чёрной магии пишут, зеркала и свечи и стала, как последняя дура, бубнить себе под нос: «Ряженый-суженый, приди ко мне ужинать!»
Сначала эта болтовня меня даже забавляла, но вскоре от постоянного повторения одной и той же фразы у меня начало сводить скулы, а «ряженый» и не думал появляться.
Я уже собралась бросить эту затею и лечь спать, но тут заметила, что зеркало, в которое я пялилась уже минут двадцать, каким-то странным образом потускнело. Я уже не видела в нём своего отражения. В следующий миг в лицо мне ударила упругая и холодная волна воздуха. Свечи тут же погасли. А потом… потом в зеркале появилась картинка. Как в только что включённом телевизоре. Я увидела длинную и широкую дорогу, по обочинам которой в мою сторону двигались двое мужчин. Поначалу я не испугалась от увиденного. Скорее — просто обалдела. Вот уже точно: захотела — напросилась!
Это была фантастика в чистом виде, сон наяву! Я даже, на всякий случай, ущипнула себя, но видение от этого, понятно, не исчезло. Наоборот, фигуры в зеркале увеличились в размерах, и я смогла, наконец, разглядеть их лица. Первое было мне совершенно не знакомо, зато второе… Я не удержалась и вскрикнула:
— Павел!!!
Незнакомец, словно по мановению волшебной палочки, тут же исчез, и в зеркале остался только один из моих нынешних ухажёров. Лицо Павла заняло весь объём зеркала. Он, не отрываясь, стал смотреть на меня, и я почувствовала, как моё тело начинает неметь.
Вот тут-то я испугалась! По-настоящему!! По правилам гадания, сразу после того, как увидишь в зеркале своего суженого, следовало сказать: «Чур меня!» и набросить на зеркало платок. Но, видимо, нужный момент я упустила и теперь не могла не то что рукой шевельнуть, но даже рот раскрыть.
Вдруг какая-то неведомая сила толкнула меня снизу вверх. Я соскочила со стула, подалась грудью вперёд и невольно дотронулась лбом до зеркала, но… не ощутила при этом сопротивления стекла. Мой лоб коснулся тёплого, даже горячего лба Павла!!!
Меня объял страх, который затем перерос в нестерпимый ужас. Я увидела, как из зеркала вылезла рука Павла, вцепилась мне в волосы и потянула к себе! Такого поворота событий я никак не ожидала и потому завизжала как резаная, а затем схватила это чёртово зеркало и бросила его на пол. Но не тут-то было: до пола зеркало не долетело, оно повисло у меня на уровне талии — на страшной руке, которая продолжала держать меня за волосы.
Со стороны всё это, наверное, выглядело довольно забавно: здоровая девка носится, как угорелая, по комнате, визжит, как молодой поросёнок, и тщетно старается оторвать от своей головы неведомую человеческую руку. Но мне в те минуты было совсем не до смеха. Мною овладело безысходное отчаяние. Мои попытки открыть входную дверь, чтобы вырваться в коридор общежития, оказались безрезультатными: дверь почему-то не открывалась, хотя ключ в замке поворачивался без особых усилий. Окончилась полной неудачей и попытка избавиться от кошмарной руки с помощью ножниц: едва я дотронулась до них, как тут же почувствовала в пальцах нестерпимую, обжигающую боль, словно ножницы только что вынули из огня.
Осознав, что физически с неведомой силой мне не справиться, я стала читать вслух единственную молитву, которую знала с детства: «Иже еси на небеси…» и одновременно крестить зеркало. В ответ из него раздался сатанинский, пробирающий до костей хохот, а затем я вновь увидела в нём Павла. Черты его лица исказились, в них не осталось ничего человеческого, сквозила лишь злоба и животная ненависть ко мне. Его маленькая родинка на правой щеке, над которой я раньше постоянно подтрунивала, так как она была похожа на кокетливую женскую мушку, выглядела сейчас отвратительным уродливым пятном. И… меня словно током ударило! Почему на правой щеке? Насколько я помню, родинка у Павла всегда находилась на левой! Ещё полностью не понимая, что делаю, я начала крестить зеркало не справа налево, как принято в православии, а наоборот — ведь передо мной было зеркало!
В следующее мгновение у меня потемнело в глазах и… очнулась я уже на больничной койке. Рядом сидела одна из моих подруг. Она и рассказала, что утром меня нашли в комнате, лежащей на полу без сознания. Из моей головы текла кровь. Рядом лежали осколки разбитого зеркала и остатки люстры, непонятно каким образом свалившейся с потолка прямо мне на голову.
О своём ночном кошмаре я, в свою очередь, распространяться не стала. Выйдя из больницы, первым делом порвала, без объяснения причин, все отношения с Павлом, а заодно и с Андреем.
Все книжки по магии, которые у меня были, я выбросила на помойку.
ЗАГАДКА ЧЁРНОГО КРЕСТИКА
Пять лет назад я жила с мамой, братом и сестрой. Брат и сестра — инвалиды I группы. Летом 1991 года мама прослышала, что возле города Почаева есть целебный источник, вода которого лечит больных людей. Мама собрала деньги, и мы все вместе отправились в Тернопольскую область.
Записал Василий Дердюк:
Доехали до Почаева, посетили здесь знаменитую Почаевско-Успенскую лавру, основанную ещё в начале XVII века. В лавре нам рассказали, как добраться до известного уже много столетий целебного источника. Сели в автобус, который ходит в ту сторону только один раз в сутки. Часов в восемь вечера вышли из машины на окраине леса. Начинало темнеть. К счастью, к источнику направлялась ещё одна женщина, знавшая туда дорогу. Минут сорок мы шли по лесной тропинке. И вот показалась большая поляна, а на ней — странное разрушенное здание. Подойдя ближе, увидели довольно ухоженный источник. По его обеим сторонам на бетонных стенках висели иконы «Иакима» и «Анны». А над каждой иконой — по лампаде. Мама и Валентина (так звали спутницу) зажгли лампады, помолились. Все умылись святой водой, попили её. Потом спросили Валентину: «Далеко ли до ближайшей деревни?» «Примерно час ходу, — ответила она, — но здесь рядом есть домик для странников».
Мама обрадовалась: «Вот и хорошо. Там переночуем, а завтра наберём воды и поедем домой». Валентина покачала головой: «Возле этого источника нужно прожить трое суток».
Дом, в котором нам предстояло провести три следующие ночи, стоял на другом конце поляны. Состоял он из одной комнаты, кухни и сеней. В сенях мы увидели небольшую лавочку и лестницу, ведущую на открытый чердак. В кухне стояли стол и стул, несколько железных мисок и кастрюль, в углу — русская печка. В комнате находились две железные кровати, маленький столик. В двух углах — иконы, на столе — крест и лампады, несколько свечей. Мама со спутницей помолились, и все легли спать. Я с сестрой на одной кровати, брат на другой, а взрослые устроились прямо на полу.
Ночью меня разбудила мама. Она с тревогой в голосе что-то шептала на ухо. Когда окончательно проснулась, то поняла, в чём дело. В доме мы были явно не одни. На чердаке кто-то или что-то ходит, грохочет непонятными предметами. Потом послышался стук в дверь. Проснулась и Валентина. Мы, честно скажу, здорово перепугались. Мама с Валентиной стали на колени перед иконой и начали молиться. Однако это не помогло. Грохот в доме только усилился. И лишь на рассвете наступила тишина.
Утром сходили на источник, а потом отправились в деревню за продуктами. Купили хлеба, тушёнки, картошки. После обеда пошли осматривать окрестности. Обнаружили недалеко от домика небольшое заброшенное кладбище, заросшее травой. Насчитали 20 могил. Правда, почему-то одна из них оказалась раскопанной.
А ночью всё повторилось. Опять проснулись от странного шума. Мама с испугом показала в сторону открытого люка на чердак — там горел свет, мелькали какие-то тени. Затем свет потух, и весь дом погрузился в темноту. Но через некоторое время под окнами со стороны кладбища послышались шаги, неразборчивый шёпот. Постепенно он становился всё отчётливее, и мы чётко разобрали такие слова: «В течение пяти лет один из вас умрёт»…
Я заплакала от страха. Все смотрели на открытый чердак, который вдруг с грохотом захлопнулся. А ещё через некоторое время по стенам дома пробежали странные тени. И подобные ужасы продолжались до самого утра.
Когда взошло солнце, сходили к источнику, набрали воды и освятили дом. На чердак, правда, подняться не решились. Однако любопытство всё же переселило, и днём с сестрой мы забрались туда по лестнице. Половина чердака была заполнена сеном, а другая всяким хламом — старыми истрёпанными куклами, игрушками, рваными чемоданами. Перед сном люк на чердак закрыли, закрутив его проволокой.
Однако ночью «светопреставление» продолжилось. И снова леденящий душу голос несколько раз повторял, что один из нас умрёт.
Утром (не знаю, что меня туда потянуло) я снова забралась на чердак, взяла там две куклы и игрушечную машинку, в кузове которой лежал странный деревянный чёрный крестик.
Куклу сразу же отдала сестре. А та в ответ — ко всеобщему удивлению — сказала: «Спасибо!» Поясню, что раньше за всю жизнь она не произнесла ни слова… Крест достался брату.
Днём мы уехали из этого странного места. Мои старшие брат и сестра хотя полностью и не вылечились, но зато стали понемногу разговаривать.
С тех пор прошло почти пять лет. Увы, предсказание «дьявола» сбылось. 18 июня прошлого года моего брата не стало — утонул в Кубани на центральном пляже в Первомайском парке. В воде брат пробыл всего несколько минут — его сразу вытащили, но откачать не смогли. А вот того чёрного крестика, который он всегда носил на шее, на месте не оказалось…
ПРОКЛЯТЬЕ ПТИЧЬЕГО БОГА
Глаза бы отказывались это видеть, уши — слышать, если бы не фотографическое подтверждение ужасной истории, которая произошла недавно в небольшом донбасском посёлке…
Началось это около двух лет назад, когда молодожёны Галина и Анатолий Зверевы решили зажить своим домом. Но средств на собственное жильё у них пока что не оказалось, и супруги сняли комнату в доме у одинокой хозяйки.
Сама хозяйка, пожилая тётушка Евдокия, оказалась женщиной приветливой, хотя и немного странноватой. К числу прочих её чудачеств можно было отнести всепожирающую страсть к птицеводству: в её хозяйстве насчитывалось неимоверное количество одних только кур. Но смущало другое — с самого начала Евдокия категорически запретила молодожёнам входить в курятник и каждый вечер проверяла прочность замков на его дверях.
А однажды соседка, пряча глаза, обмолвилась Галине, что зря молодые польстились на дешёвую плату: в округе, мол, все считают Евдокию колдуньей. А в курятнике у неё — самый настоящий ведьминский притон. Там Евдокия приносит в жертву куриц — кровь выпивает, а тушку то ли съедает сырой, то ли сжигает и готовит какое-то зелье. И вообще, она сама-то вовсе не человек, а… курица. Отмахнувшись от этих бредней, Галина пересказала их мужу, и они вдвоём от души посмеялись над суеверными соседями.
Через год у них родилась дочь Дашутка, и Евдокия принялась прямо-таки с подозрительным рвением ухаживать за ребёнком. В душе Галины проснулась ревность, а однажды…
— Я распеленала Дашутку и вдруг увидела, что всё тельце разрисовано какими-то странными иероглифами, — до сих пор в ужасе вспоминает мать. — Я потребовала у Евдокии объяснений, а та, смущённо пробормотав что-то о возможной порче или сглазе, быстро ретировалась на свою половину.
С тех пор супруги старались вообще не подпускать хозяйку к ребёнку, но та с постоянным упорством всё время оказывалась поблизости. Тогда Галина и Анатолий решили съехать. Но услышали в ответ от Евдокии, что она… оставляет им в наследство дом и всё своё хозяйство. Материальный интерес перевесил, и молодые согласились остаться.
Через полгода с Евдокией случился удар. Умирая, она непослушными губами всё старалась произнести имя Дашутки и искала её глазами.
— После похорон я однажды проснулся от истошного крика жены, — рассказывает Анатолий. — Кое-как приведя её в чувство, я услышал жуткую историю. Оказывается, ночью она увидела Евдокию, которая вынимала Дашутку из кроватки…
— И ещё, — добавляет Галина. — Я вдруг отчётливо увидела, что головы Евдокии и Дашутки на моих глазах стали покрываться перьями: на руках у огромной курицы сидел… совёнок. Я закричала и потеряла сознание.
Успокоив жену, Анатолий списал всё на расшатанные нервы. Однако наутро супруги обнаружили в кроватке ребёнка несколько явно не куриных перьев. И самое ужасное — тело девочки вновь покрылось странными кровавыми иероглифами. Вторая ночь оказалась под стать первой — вновь перья и иероглифы.
И тогда-то встревоженный Анатолий, впрочем, не надеясь на успех, решил подкараулить незваную гостью с фотоаппаратом. Свет фотовспышки сопровождался странным взрывом — он выбил в доме все окна и «отключил» на несколько минут самого Анатолия. Очнувшись, увидел жену и дочь безмятежно спящими в своих постелях. А наутро на запястье дочери супруги обнаружили красное родимое пятно, похожее на ожог, которого раньше не было. Но ни перьев, ни иероглифов на этот раз не было.
— Мы тут же продали этот злосчастный дом и съехали, — рассказывают супруги. — И удивительное дело: женщина-курица с тех пор больше не тревожит нас своим появлением…
ЧЕРТИ ИЗ МОСКОВСКИХ ПОДЗЕМЕЛИЙ
Рассказывает Е.Левич:
Лет пять назад я снимал дачу в одной деревне, в дальнем Подмосковье. И жил в той деревне мужик, которого все звали Чёрт. Он действительно был похож на чёрта: здоровенный, под два метра ростом, с красными горящими глазами, очень смуглой, как у мулата, кожей и густым волосяным покровом по всему телу. Чёрные густые волосы у него почему-то всегда стояли дыбом, и люди говорили, что он таким образом прячет растущие у него лет с тридцати рога.
Хозяйка дачи рассказала нам, что будущая мать Чёрта однажды летней ночью возвращалась в деревню из Москвы на последней электричке. Дорога проходила через лес и небольшое местное кладбище. Здесь она повстречала некое лохматое существо с рогами и горящими красными глазами. Страх настолько парализовал несчастную, что она не нашла в себе сил ни сопротивляться, ни убежать. Изнасилованная женщина забеременела. В итоге и появился на свет Чёрт. В детстве он был самым сильным в классе, да и сейчас свободно один таскает огромные брёвна. В остальном же вполне обычный человек, только много времени проводит на кладбище, где произошла роковая встреча его матери с неизвестным отцом.
Я вряд ли вспомнил бы об этой истории, если бы недавно не познакомился с одним интересным человеком. Зовут его Михаил Львович Яснопольский, или просто дядя Миша. До недавнего времени он, по специальности биохимик, работал в одном очень секретном научно-исследовательском центре. Сейчас он на пенсии. Узнав, что я автор статьи о гигантских крысах в московском метро, дядя Миша поднял меня на смех: «Что за чушь ты там написал. Какие крысы могут быть в московском метро? Если бы ты спросил про это у дяди Миши, он бы тебе сказал, что даже если бы какой-то кретин и запустил крыс в московское подземелье, то их бы всех съели черти. Они там ходят целыми стаями и вечно голодные». Лет десять назад в исследовательском центре, где работал дядя Миша, была создана группа, которая должна была оценить возможность длительного пребывания людей на нижних ярусах подземных сооружений Москвы без выхода на поверхность. Органы КГБ, которые курировали эту работу, интересовал один вопрос: могут ли в Москве под землёй обитать вражеские диверсанты, которые в час «X» начнут партизанскую войну против обширной сети подземных коммуникаций, обслуживающих правительственные и военные объекты. Московское подземелье — это, действительно, второй город, только под землёй. Помимо всем известного московского метро, там имеется правительственное метро, связывающее Кремль с загородными правительственными объектами, а также два больших бомбоубежища и полтора десятка поменьше, которые соединены между собой подземными ходами, где свободно можно ездить на грузовых автомобилях. Кроме того, под землёй находятся канализационные коллекторы, где без особого комфорта, но также свободно могут передвигаться люди в полный рост. К этому нужно добавить древние подземные сооружения: потайные ходы в Москве рыли со времён Ивана Калиты.
Исследователи пришли к выводу: через полгода пребывания в подземелье в психике человека происходят необратимые изменения, и как диверсант он вовсе непригоден. Такой результат исследования полностью удовлетворил заказчиков из КГБ, и дальнейшие работы были прекращены. Хотя учёные, долгое время находившиеся на нижних ярусах подземелья, убеждены, что некие человекоподобные существа там всё же живут.
«Люди, которые работали глубоко под землёй, постоянно ощущали, что за ними кто-то следит», — говорит дядя Миша. Сотрудники спецподразделения, контролирующего нижние ярусы подземелья, говорили то же самое. На стенах подземных туннелей часто обнаруживали знаки неизвестного происхождения, а охранники видели смотрящие на них из темноты красные глаза. Один раз сержант срочной службы, проводя обход, включил аварийное освещение во всём туннеле и в неожиданно освещённом месте увидел двух лохматых существ с рогами, которые бросились к стене и точно растворились в ней. Потом в том месте нашли лаз, уходящий вниз и заканчивающийся бетонной плитой, которая никак не могла оказаться так глубоко под землёй сама по себе. Именно этот случай и побудил органы начать исследования подземелья с привлечением учёных. Два года назад дядя Миша прочитал в одной столичной газете рассказ одного подростка, который, поссорившись с родителями, ночевал в подвале. Проснулся он от какого-то шума и, посветив фонарём, увидел двух лохматых существ, копавшихся в его пакете с едой. Испугавшись, он выскочил на улицу и стал звать на помощь. Оглянувшись назад, он увидел, как два существа с рыжей шерстью и небольшими рожками на голове спокойно покинули подвал и скрылись в канализационном люке.
В московской милиции известно несколько случаев, когда в канализационных коллекторах находили задушенных бомжей. Говорят, что черти не любят запах перегара. Но ещё больше бомжи боятся быть похищенными чертями. Среди постоянных обитателей московских подвалов и канализационных коллекторов ходя слухи о том, что черти уволакивают людей с собой в нижние ярусы подземелья и там медленно поедают живьём.
На первый взгляд, странно выглядит реакция властей на такие свидетельства. Однако, на самом деле, только на первый взгляд. Сейчас у соответствующих органов хватает других проблем — обычная преступность на поверхности одна из них, а подземные обитатели почти никому не причиняют вреда. С другой стороны, органам правопорядка, возможно, даже выгодно их существование. «Черти» или те, кого мы принимаем за чертей, основательно освоились на нижних ярусах московского подземелья. Но кабели правительственной связи они не воруют, дорогое охранное оборудование не портят, да и на охрану вроде бы пока не нападали. Зато у подземелья есть настоящие хозяева, которые не допустят туда чужаков. А без них, не исключено, там бы уже давно орудовали криминальные элементы, а ценный кабель похищен и продан как цветной металл. Происхождение таинственных жителей московских катакомб интересует только любознательных обывателей и учёных, а власти в России никогда не были любопытны.
— Но неужели никто так и не попытался выяснить, что за существа живут в нашем городе под землёй? — спрашиваю я у дяди Миши.
— Я, правда, уже староват для того, чтобы лазить по подземелью и канализации, но в библиотеках порылся основательно. Описания подобных явлений можно найти в разных частях света: в Северной и Южной Америке, Австралии, Юго-Восточной Азии, очень много в Африке.
Самым авторитетным считается толкование английских антропологов Черфоса и Грибина. Они считают, что в своё время часть наших далёких предков австралопитеков в силу тех или иных обстоятельств деградировала и не смогла превратиться в полноценных людей. Сначала и австралопитеки, и предки гомосапиенсов большую часть своей жизни проводили в пещерах. Затем предлюди стали выходить на открытое пространство, охотиться и строить примитивные жилища. Австралопитекам, чтобы не пересекаться с ними, пришлось, наоборот, уходить в глубь земли, сделать пещерное обитание основной своей жизнью.
Из поколения в поколение эти существа эволюционируют в соответствии с требованиями новой среды. Их основной пищей становятся земляные черви и личинки, а также, возможно, сама земля, насыщенная питательными веществами. В подземных норах им приходится ориентироваться в основном осязанием и слухом, а потому одним из характерных признаков подземных австралопитеков стали длинные, высокие, чуткие и подвижные уши (ночью или в полутёмном туннеле не мудрено принять уши за рога). Дают английские учёные объяснение и странной, на первый взгляд, привязанности «чертей» к кладбищам. У представителей подобной тупиковой ветви эволюции обычно происходит деградация, выражающаяся, в частности, в привычке к поеданию падали. Поэтому для них свежезакопанные в землю человеческие трупы — настоящее лакомство.
По словам дяди Миши, австралопитеки должны были жить в Москве задолго до появления метро и других подземных сооружений, быстро ими освоенных. Это, видимо, небольшая популяция — не более нескольких десятков особей — в противном случае мы бы о них слышали гораздо чаще. Очевидно, они жили в здешних пещерах ещё до создания города. Затем они начали осваивать подземные городские сооружения. Рассказы о встречах с такими существами есть и в дореволюционных московских газетах. Последние же несколько десятков лет, возможно, у них происходит демографический взрыв, так как появление обширных и практически бесхозных подземных коммуникаций создало для них благоприятную среду обитания. Не исключено также, что росту их популяции способствуют некоторые изменения в окружающей среде. Если это действительно так, то подземные люди могут представлять опасность. Ведь в результате мутации, вызванной, например, воздействием на генную систему подземных обитателей радиации, среди них могут появиться агрессивные особи, запрограммированные на нападение на людей. Но в любом случае жители московского подземелья требуют более глубокого изучения. А учёные и власти должны держать ситуацию под землёй на особом контроле.
НЕ ДРАЗНИТЕ ЛЕШАКА!
— Поехали мы с друзьями ко мне на дачу, — рассказывает студент одного из вузов, москвич Алексей Невзоров, — хотели отметить окончание первого курса. Нет, вы не подумайте, что мы там «наотмечались» и потом с пьяных глаз чёрт-те что увидели. Взяли с собой «дюжину» пива, посидели у костра, песни под гитару попели, подурачились. Кстати, костровое место у нас постоянное, километрах в трёх от моей дачи, возле родника. И вот часов в семь вечера уж домой все собрались — кто-то увидел на дереве рисунок странной формы — натуральный глаз. Ну, мы ещё посмеялись: небось леший за нами подсматривает да завидует — тоже, поди, пивка хочется. Сфотографировали этот «глаз» на память, потрепались насчёт леших и прочего сказочного «народа»: кому, дескать, они сейчас страшны?.. И разошлись.
Ребята пошли на станцию, а Алексей прямиком через лес на дачу к себе. Заблудиться-то вроде негде. С четырёх сторон — железная дорога, дачный посёлок, овраг заболоченный да речка Родинка — квадрат с диагональю километра четыре. Лес Алексей как свои пять пальцев знает — вырос на этой даче. Шёл, шёл, вдруг впереди — болото. Удивился: в родном лесу заплутал! Свернул налево, пошёл вдоль болота, взял чуть левее. И через пять минут вышел… на костровое место! Пошёл по новой, только через полчаса вышел почему-то к Родинке… Что за чёрт, думает, не иначе — леший водит!
Тогда Алексей решил не мудрствуя дойти вдоль речки до станции, сесть на электричку, доехать до своей платформы, а там по асфальтовой дорожке до дач — уж не заблудишься…
— Ага, так я и дошёл до станции, — рассказывает он дальше. — Там, где у речки излучина, такие кусты, пришлось их обходить. Обошёл — а речки-то и нет! Вот тогда испугался по-настоящему. Пошёл куда глаза глядят и вышел через час — уж стемнело — к «железке». Слава Богу, думаю. Прошёл по шпалам до своей остановки, а там до дачи два шага. Получил нагоняй за долгие посиделки и лёг спать, а утром рассказал всё бабушке.
— Она у меня не то что колдунья, просто сказки, обряды-примеры всякие, поверья очень хорошо знает, — говорит Алексей, — так вот бабушка сказала, что мне ещё крупно повезло — дескать, просто пошутил со мной лесной хозяин, а мог бы и здоровенный сук на голову уронить, и в болото загнать, и веткой в глаз ткнуть! Велела купить бутылку вина, отнести в лес и поставить возле того дерева — действительно это Его око. Да не забудь, говорит, прощенья у него попросить…
Именно так Алексей и поступил. Только дерева того, вернее, глаза на дереве, он не нашёл. Дерево стоит, а глаза нет. Ошибиться, по его словам, Алексей не мог, точно запомнил, к тому же фотография осталась — на ней глаз хорошо виден…
Больше всего удивляет Алексея то, что во время своего почти четырёхчасового блуждания по лесу он ни на минуту не терял ориентации — ну как тут заблудишься, когда с одной стороны поезда гремят каждые пятнадцать-двадцать минут!
— Не понимаю, как это могло получиться, — смущённо пожимает он плечами, — точно знаю, где я, точно знаю, в какую сторону идти, и всё не туда попадаю. После такого поневоле пойдёшь лешему поклониться…
ТАЙНА РАЗРУШЕННОЙ ЦЕРКВИ
Вспоминая свои детские годы, опалённые войной, не могу не остановиться на одном странном и таинственном эпизоде, случившемся на исходе лета 1945 года. Было мне тогда лет девять, не более. Наша семья только что вернулась из эвакуации с Урала в свою родную деревню. Собственно, возвращались мы в Ленинград, но город ещё был закрыт для эвакуированных и мы на два года «застряли» у родственников. Немцы ушли из этих мест чуть более года назад, поэтому всё здесь ещё напоминало о недавних ожесточённых боях.
Рассказывает Александр Алексеев:
Стояла в той деревне полуразрушенная старая церковь. В конце тридцатых годов она была закрыта, а всё наиболее ценное из неё разграблено, а когда наступающие советские войска подошли к деревне, немцы превратили её в неприступную крепость.
Как-то раз мы, деревенские мальчишки, боязливо, через чёрный ход и хоры, проникли внутрь храма. Жуткая картина открылась перед нами. Некогда великолепные фрески и мозаика были почти полностью уничтожены разрывами мин и снарядов, кое-где уцелевшие иконы изрешечены пулями, от сгоревшего алтаря остались лишь остов и расплавленный медный крест.
Однажды по деревне разнёсся слух, что поздними субботними и воскресными вечерами в окнах храма виден свет и оттуда доносится стройное церковное пение. В ту же ночь мы решили проверить это. Едва дождавшись наступления вечера, мы, четверо ребятишек, неслышно подошли к мрачному силуэту старой церкви, приблизились к её решётчатым окнам. Окна церкви были действительно освещены, и притом достаточно ярко. Это обстоятельство и напугало нас, и возбудило ещё большее желание разобраться в происходящем. Недолго думая, мы, влезая друг другу на спины, стали поочерёдно заглядывать в окна храма. То, что мы там увидели, не было совместимо ни с какими законами разума и реалиями человеческого бытия. Храм был полон народа! Мальчишка, который первым заглянул внутрь церкви, вдруг удивлённо воскликнул: «Пацаны, да это же дядя Сева! Я помню его. Он был в партизанах. Немцы поймали его и… расстреляли. А он здесь вместе со всеми молится… А вот тот, что стоит с краю, — это дяденька военный. Он первым ворвался в нашу деревню. Он тоже был убит. Мы ещё всем селом хоронили его. А он тут стоит как живой. Воскрес, что ли? Не пойму я, пацаны, что происходит».
Следующий мальчишка, прильнувший к окнам, также был не менее удивлён и озадачен, чем его приятель. «Братцы, — сообщал он нам, стоявшим внизу, — я вижу здесь Марию Николаевну, нашу учительницу. В прошлый Новый год она была расстреляна немцами за связь с партизанами. Она тоже здесь стоит и молится. А вот тётки Пелагеи девчонки Нинка и Раиска. Помните, те, что гранату в немецкую комендатуру бросили. Их немцы у школы на берёзе повесили. Тоже здесь. Тихие такие стоят. Крестятся. Ой, пацаны, сколько здесь наших деревенских уже умерших стоят! Чего это они тут все собрались? Грехи, что ли, отмаливают? Свихнуться можно». Мальчишка, который взгромоздился уже на мою спину, сразу же обратил внимание на тех, кто прислуживал в храме.
— Алё, пацаны, — сказал он авторитетно и басовито, — сдаётся мне, что я узнаю этих священников. За алтарём — настоятель, отец Григорий. Мы с бабкой ещё к нему ходили на исповедь и причастие. Ему прислуживают диакон Михаил и псаломщик Василий. Вижу их, как в тумане, и лица их как-то смазаны. Чудно, что они здесь стоят и служат. Их же в тридцать седьмом году, после закрытия церкви, куда-то увезли и, должно быть, расстреляли. Бежим, братцы, отсюда! Здесь нечисто!»
В это мгновение из-за стен храма раздался громкий и гулкий голос, заставивший нас непроизвольно вздрогнуть:
— Миром господу помолимся!
И тут же призрачный многоголосый хор торжественно и печально отозвался:
— Господи, помилуй…
С возгласами «Смываемся, братва!» мы бросились от странной церкви вон. Дома я долго пребывал в каком-то странном, долго непроходящем оцепенении. Несмотря на юный возраст, что-то тогда во мне шевельнулось, заставило по-иному взглянуть на мир, на дела и заботы людские.
К сказанному стоит добавить, что через некоторое время районные власти, чтобы прекратить быстро распространяющиеся по округе слухи о чудесах в церкви, распорядились сделать из неё колхозную МТС. Проломили стену в северном приделе храма и понапихали в неё колхозную технику.
Вскоре под гулкими сводами замелькали огни электросварки, затарахтели двигателями трактора. И не нашлось уже в той церкви места ни таинственным, пугающим привидениям, ни нашим мальчишеским страхам.