— Я не хотела сюда приезжать… А теперь рада, что ты настоял на своем. Здесь я в безопасности.
Бен кивнул. Кински выбрал прекрасное место, которое никто никогда не найдет. И Ли довольна. Завтра утром можно будет спокойно вернуться в Вену, зная, что ей ничего не грозит.
Они шли довольно долго. Ли похлопала руками.
— Жалко, перчаток нет. Руки совсем замерзли.
— Давай вернемся.
— Нет, здесь очень красиво. И приятно погулять, не боясь попасть под очередь из автомата.
Бен взял ее руки и сжал их в ладонях.
— Надо же, какие теплые! — воскликнула Ли. — Как ты умудряешься не замерзнуть?
Их глаза встретились, и Ли вдруг поняла, что Бен стоит рядом с ней в снегу, держит ее за руки и улыбается. Она отпрянула, спрятав руки в карманы.
— Спасибо, — пробормотала Ли. — Пожалуй, и действительно лучше вернуться.
Утром монахини встали часов в шесть, чтобы накормить скотину и закончить хозяйственные дела до молитвы и завтрака. Одетая в теплую куртку и толстые шерстяные штаны, Клара примчалась к коттеджу и постучала в дверь.
Бен поднялся рано и уже растапливал печку.
— Твой папа спит, — сказал он, впуская девочку.
— Папа всегда любит поспать подольше, если можно! — весело заявила Клара, вешая куртку на спинку стула.
— Поэтому ты решила прийти и разбудить его до рассвета?
Она хихикнула.
— Я хотела показать ему, как сестра Агнесса кормит поросят. Они такие хорошенькие!
— Поросята подождут. Папе надо выспаться.
— А можно мне с вами посидеть?
— Можно. Завтракать будешь?
— Матушка Хильдегард оставила в буфете яйца, — сказала Клара. — В монастыре столько кур, что яйца девать некуда.
— Значит, на завтрак будут яйца.
— Я люблю вареные, чуть-чуть всмятку, чтобы макать в них ржаной хлеб. Пожалуйста, — добавила она.
— Откуда ты так хорошо знаешь английский? — поинтересовался Бен, наполняя кастрюлю водой.
— Я ведь хожу в колледж Святой Марии.
— А там что, на двух языках учат?
Клара кивнула.
— В основном на английском. Папа говорит, что в наше время это самый важный язык.
— К тому времени, как тебе исполнится двадцать, все школьники будут учить китайский.
Клара уперлась локотками в стол.
— Почему?
— Потому что мир все время меняется, — объяснил Бен. — Это взрослые проблемы, тебе о них думать рановато.
— А ваша подруга Ли поет на китайском? У них ведь, тоже есть опера, верно? Я видела по телевизору.
Бен засмеялся.
— Я думаю, у них немного другая опера.
— Я и Ли по телевизору видела. Она пела на итальянском, французском и немецком.
— Да, она умница.
— В прошлом году папа купил мне ее рождественский альбом, — сказала Клара. — Он называется «Классическое Рождество с Ли Лью… Лу…» — Она улыбнулась. — Не могу выговорить.
— Это валлийская фамилия. В Уэльсе говорят так, что язык сломаешь.
— Уэльс в Англии, верно?
— Не вздумай сказать такое при Ли, — улыбнулся Бен.
— Ли — ваша девушка? — хихикнула Клара.
На ее щеках появились ямочки.
Бен обернулся и посмотрел на девочку.
— Ты очень любишь задавать вопросы.
— Надо же мне учиться!
— Таким вещам тебе учиться рановато.
— Она должна быть вашей девушкой, — с серьезным видом заявила Клара, играя деревянной ложкой. — По-моему, она этого хочет.
— С чего ты взяла?
— Вчера вечером за ужином она смотрела на вас. Вот таким взглядом.
Бен засмеялся.
— Неужели она на меня так смотрела? И как это я не заметил?
— А когда она с вами разговаривает, то делает так. — Клара откинулась на спинку стула, приподняла подбородок и откинула волосы назад. — Значит, вы ей нравитесь.
Бен чуть не подавился.
— Похоже, ты еще меня самого научишь. И откуда ты такие вещи знаешь?
— Прочитала.
— Надеюсь, не в тех книжках, которые тебе дает матушка Хильдегард?
Клара засмеялась.
— Нет, я в журнале у Хельги прочитала.
— Кто такая Хельга?
— Моя няня. По-моему, папе она нравится. Яйца сварились.
Бен вытащил одно и положил на деревянную тарелку перед Кларой.
— А по-моему, барышня, вы слишком много думаете. — Он улыбнулся. — Хватит болтать, ешь.
— Папа тоже так говорит, — пожала плечами Клара и стукнула по яйцу ложкой.
ГЛАВА 38
Через полчаса Ли вышла из своей комнаты. Пахло кофе, тостами и вареными яйцами. Снизу доносился оживленный разговор и смех: Бен и Клара сидели за столом и строили карточный домик. Бен осторожно положил наверх последнюю карту и потихоньку убрал руку. Домик покачнулся, но устоял. Клара завороженно наблюдала, потом набрала воздуха и дунула. Карты разлетелись по столу.
— Так нечестно! — запротестовал Бен.
Клара хихикнула и покачалась на стуле.
Ли тихонько стояла наверху, глядя, как Бен играет с девочкой. Для человека, который не обзавелся семьей и вряд ли сам когда-нибудь станет отцом, он прекрасно ладил с детьми. Клара его явно обожает. Жесткость, которую Ли заметила в Бене, сейчас исчезла: перед ней был тот самый Бен, каким она знала его много лет назад.
«Что было, то прошло», — напомнила себе Ли.
Клара заметила спускающуюся по лестнице девушку и застенчиво улыбнулась.
— По-моему, папа тоже проснулся, — заметила она, склонив голову и прислушиваясь к тяжелым шагам наверху. — Ли, вам лучше уйти с лестницы.
— Почему?
— Потому что раз папа встал, то и Макс тоже. Он помчится вниз, сломя голову и не разбирая дороги, и собьет вас с ног. Он всегда так делает. — Глаза Клары восхищенно округлились при виде пса, вылетевшего из спальни, как пушечное ядро. — Вот, я же говорила!
Ли проворно отступила в сторону, чтобы не быть растоптанной. Клара спрыгнула со стула и выбежала из комнаты вместе с собакой.
— Пойдем, Максик! Я попрошу сестру Агнессу накормить тебя завтраком.
Хлопнула дверь, и в коттедже внезапно стало гораздо тише.
— Славная девочка, — заметила Ли.
— Просто прелесть.
— Ты ей понравился.
— А она мне.
— Бен, тебе никогда не хотелось иметь детей?
— С моей-то работой?
Вчерашняя напряженность исчезла, Ли безмятежно улыбалась. Они сидели и пили горячий кофе, В спальне наверху слышались тяжелые шаги Кински.
— Вы сегодня уезжаете? — спросила Ли.
Бен кивнул.
— Попозже. Скорее всего, вечером.
— Я уже привыкла, что ты все время рядом.
— Так будет лучше.
Ли отпила из чашки.
— Что ты собираешься делать?
— Прежде всего поеду к Майерам.
— Думаешь, они станут с тобой разговаривать?
— Попытка не пытка. — Бен глянул вверх и вдруг воскликнул: — Посмотри-ка! Как я ее раньше не заметил?
На деревянной полочке над низкой притолокой лежала двустволка. Бен взял ружье в руки.
— Чудесная штучка, — сказал он.
— Только древняя.
— Ей лет сто. Тем не менее сохранилась неплохо.
Он осмотрел изящные линии ствола и приклада. Современное оружие жестоко и функционально. Оно эффективно выполняет то, что ему положено, но изяществом не отличается. А вот двустволку сделали с любовью, и мастерством: ручная резьба по дереву и гравированная сталь, а не жесткая резина и пластик.
— Интересно, она еще стреляет? — спросила Ли.
— Такие вещи делали на века, — ответил Бен. — Старый садовник, наверное, охотился с ней на зайцев.
Он попробовал взвести курки: раздалось три громких щелчка, словно заводили старые часы. Курки намертво встали на место. Спусковых крючка было два, один чуть позади другого. Бен по очереди нажал на каждый — они поддались легко и мягко. Механизм был хорошо смазан.
Бен покачал двустволку в руках.
— Не могу удержаться, хочу пострелять.
Поискав, он нашел в одном из ящиков патроны.
На улице снег искрился под ярким солнцем, сиявшим с безоблачного голубого неба. Пахло морозной свежестью.
— Можно и мне с тобой? — спросила Ли.
— Почему бы нет?
Когда монастырь скрылся из виду за склоном заснеженной горы, Бен оглянулся.
— Пожалуй, мы отошли достаточно далеко — не хотелось бы перепугать монахинь. — Он посмотрел на горы в отдалении. — Надеюсь, лавины мы тоже не вызовем. — Он поставил двустволку возле сосны. — Помоги-ка мне.
— Что ты собираешься делать? — спросила Ли.
— Снеговика лепить.
Присев, Бен начал собирать снег в кучу. Ли присоединилась, добавляя пригоршни снега.
— Сто лет снеговиков не лепила! — засмеялась она. — В детстве мы с Олли часто возились в снегу. Дело всегда кончалось тем, что он высыпал снег мне за шиворот, а я изо всех сил лупила его лопатой.
Бен улыбнулся, продолжая сгребать снег. Заметив, что Ли смотрит на него задумчивым взглядом, он спросил:
— Ты чего?
— Все еще не могу поверить…
— Во что?
— В то, что ты изучал теологию.
Бен помолчал, отряхивая снег с рук.
— Что ж тут удивительного?
— Где ты ее изучал?
— В Оксфорде.
— Ничего себе. А зачем?
Бен перестал сгребать снег и посмотрел Ли в глаза.
— Тебя интересует, хотел ли я стать священником? — Он улыбнулся. — Может быть. Тогда я об этом подумывал.
— Неужели ты всерьез собирался стать священником?
Он добавил пригоршню снега к растущему снеговику.
— Ли, это было давным-давно. До того, как мы с тобой познакомились.
— Почему ты мне об этом никогда не говорил?
— Потому что это уже был пройденный этап. Что о нем рассказывать?
— И Оливеру тоже не говорил?
— Зачем?
Ли покачала головой.
— Подумать только! Преподобный Бен Хоуп в белом воротничке жил бы в увитом плющом домике где-нибудь на юге Англии и заботился о своей пастве… Почему ты передумал?
— Жизнь — штука сложная. Как-то отошел я от этого.
— Ангел! — вдруг воскликнула Ли.
Бен засмеялся.
— Ты о чем?
— Не так уж далеко ты и отошел. Просто выбрал другой путь к той же самой цели. Стал ангелом — тем, кто спускается с небес и спасает людей, помогает слабым.