— Меня послал заказчик. Я частный детектив.
— Имя заказчика?
— Дженнифер Пакстон, — соврал Бен. — Мать Моргана, из Англии.
Называть настоящее имя не стоило. Если они наведут справки, то от Хелен Пакстон легко выйдут на Гарри. А проверять будут. Командир не похож на человека, способного хоть что-нибудь пустить на самотек.
— Эта куча денег — твой гонорар?
— Она просила, чтобы я нашел убийц ее сына и привез его пожитки. Она не знает, ни чем я тут занимаюсь, ни про компьютер. Детали не интересуют ни ее, ни меня. Ей хочется оставить себе что-нибудь на память. Сентиментальность.
Командир отвел автомат.
— Сентиментальность, значит… — Он нагнулся, сверля Бена взглядом. — Меня зовут Камаль. И я не сентиментален.
Бен, встретившись с ним глазами, промолчал. Камаль, встав, вернулся к столу. Сгреб в рюкзак документы, ноутбук, пачки денег и пиджак. Некоторое время разглядывал «Ролекс», потом надел на руку и застегнул браслет.
— Хорошие часы, — буркнул он, любуясь ими. Автомат исчез под плащом. — Убейте этого засранца. Буду ждать в машине.
22
Выходя из квартиры, Камаль бросил на англичанина прощальный взгляд. Тот, с мольбой в глазах, бледной тенью стоял на коленях в окружении убийц. На памяти Камаля добрая сотня жалких жизней оборвалась именно так. Перед лицом неминуемой смерти эти люди вели себя позорно, и Камаля корчило от омерзения. Он физически не мог оставаться с ними в одном помещении. Человеческий шлак. Корм для червей.
Иностранец уже молил:
— Пожалуйста! Не убивайте! У меня жена и дети!
Камаль, улыбнувшись, захлопнул дверь. Посмотрел налево, направо. В подъезде никого не было. Несмотря на раннее время, уже припекало. В кабине белого фургона Камаль достал автомат из-под плаща и пристроил в ноги. Глаза его провожали редких прохожих, идущих по своим делам.
На руке блестели золотом новые часы. В любой момент его ребята выйдут из подъезда. Быстрее бы вернуться домой к Клоделю и вплотную заняться ноутбуком. Француз — большой дока по части всякой исторической херни. Уж как-нибудь они подберут этот чертов пароль.
А вообще, зачем ждать? У него есть пара минут. Сейчас иностранца, наверное, метелит Мустафа, а когда ему надоест, Фарид возьмется за нож. Пока они запрут дверь, пока спустятся, может, по дороге выкурят сигаретку… Самое время поковыряться с файлом.
Поношенный, видавший виды рюкзак сразу глянулся Камалю. Такую вещь грех не забрать себе. Из вместительных недр появился ноутбук. Загорелся экран. Двойной щелчок по иконке «Проекта Эхнатон» дал прежний результат. «Доступ запрещен».
Первая неудача не расстроила Камаля. Припомнив беседы с Клоделем, он набрал «амон».
Кто такой этот Амон, Камаль толком не знал. Вроде бы в древности был могучим богом. Сейчас он мог разве что открыть доступ к файлу.
Не сработало.
Велика важность. Еще полно вариантов.
Он набрал «амондоволен». Снова мимо. «Еретик» тоже не подошел.
Камаль, выругавшись, захлопнул ноутбук и сунул назад в рюкзак. Глянул на часы и окончательно вышел из себя. Какого черта они там возятся?
Терпение лопнуло. Сунув автомат под плащ, он рванул через улицу. Драгоценный ноутбук в рюкзаке хлопал его по бедру.
Из подъезда выходил старик, держа за руку малыша. Камаль даже не притормозил. Грубо отпихнув их с дороги, он под аккомпанемент детского плача побежал вверх по лестнице.
Нужная дверь была приоткрыта. Камаль нахмурился. Он привык доверять инстинктам, а сейчас все его существо вопило об опасности. Сняв автомат с предохранителя, он ужом скользнул в квартиру.
И замер.
Двое из его ребят валялись на полу. Мустафа, раскинув руки-ноги, безжизненно лежал на спине. На месте носа у него было красное месиво.
Тарек скрючился рядом. У него было разбито горло. Будто по нему топнули ногой. В уголках рта пузырилась кровь, ручейками стекая на уши. Мертвые глаза смотрели в потолок.
Фарид сидел за столом. Бритая голова откинулась назад. Руки безжизненно лежали на коленях. Одна нога подогнулась под стул, вторая была вытянута.
В комнате царил зловещий порядок. Никаких следов борьбы. Бумажник и паспорт иностранца исчезли. Сам он тоже.
У Камаля отвисла челюсть. Накатил внезапный приступ страха. Каким бойцом надо быть, чтобы вот так уложить троих его ребят?
Сзади тихо закрылась дверь.
23
Заперев дверь, Бен вошел в комнату. В руках он держал трофейный АКС. Ствол смотрел точно в голову Камалю. С такого расстояния и целиться не нужно. Очередь с трех ярдов, и домовладельцу снова придется перекрашивать стены.
— Положи автомат, — потребовал Бен.
Камаль побледнел.
— Кто ты?
— Положи автомат. Или я тебя убью. В третий раз повторять не буду.
Бен оценил, до чего быстро Камаль справился с удивлением. Не за красивые глаза он стал командиром. Куда более страшный противник, чем все остальные. Стремительный, умный, предельно жестокий. С таким нельзя расслабляться ни на секунду. У АКС для выстрела надо приложить к спусковому крючку усилие в шесть фунтов, максимум в семь. Пять из них Бен уже выбрал.
Хмурый Камаль покосился на свой автомат и разжал пальцы. Оружие упало к ногам.
— Оттолкни, — приказал Бен. — «Глок» тоже давай сюда.
Камаль на секунду замер. Прозорливость врага произвела на него впечатление. От удара сапога АКС скользнул прочь. Потом, очень медленно, командир боевиков оттянул назад плащ. Стала видна кобура на поясе. Отщелкнув фиксирующий ремешок, он большим и указательным пальцами вынул пистолет. Взмах ладони — и ствол полетел в сторону.
Все это время Камаль не сводил с Бена глаз. Сквозил в них какой-то отблеск. Будто все происходящее кажется ему забавным.
— Моя очередь задавать вопросы, — сказал Бен. — Поведай-ка мне, зачем тебе понадобились исследования Моргана Пакстона.
Камаль заглянул в дуло АКС, потом поднял глаза, с превосходством глядя на Бена. Слабый намек на улыбку появился у него на губах.
— А тебе очень хочется знать?
— Порадуй меня.
— Вскоре ты узнаешь, — ответил Камаль. — Вы все узнаете. День грядет.
Бен нахмурился.
— В каком смысле?
Камаль лишь шире ухмыльнулся и сделал шаг назад, к окну, прочь от Бена, переступив через тело на полу.
Бен двинулся вперед, сохраняя дистанцию.
— Замри на месте, — предупредил он.
Внезапный звук за спиной заставил его развернуться, изготовившись к стрельбе. На миг Бен решил, что к бандиту прибыло подкрепление.
В дверях стоял домовладелец, небритый, с мутными глазами, в майке и шортах.
— Я слышал какие-то зву…
Он замолчал на полуслове. Увидел оружие, трупы, и на лице у него застыл ужас.
Когда Бен развернулся к Камалю, было уже поздно. За две секунды боец такого уровня успевает многое. Камаль, вынув руку из кармана плаща, что-то швырнул в комнату, а потом через стекло прыгнул на пожарную лестницу.
Предмет покатился по полу.
Осколочная граната.
Бен нырнул в открытую дверь, увлекая за собой домовладельца.
Через полсекунды рванула граната. В квартире воцарился огненный хаос. Все посекло осколками. Дверь и косяк превратились в груду щепок, стена осыпалась на лестничную площадку. Во все стороны полетел битый кирпич.
Повисла потрясенная, оглушенная, потерянная тишина, как всегда бывает после взрыва. Сквозь дым и пыль Бен увидел перед глазами собственную ладонь — белую от штукатурки, всю в пятнах крови. Пошевелил пальцами, стиснул их в кулак. Не оторвало, гляди ты.
Бена так придавило, что он едва дышал. Попробовал встать, стряхнуть с себя вес. Понял, что на нем лежит домовладелец. Толстая рука безжизненно свисала до пола.
Кое-как Бен выбрался из-под тела. Сквозь жуткий звон в ушах доносился визг пожарной сирены. Где-то кричала женщина. Шатаясь, он встал на ноги, посмотрел на домовладельца. Тот был мертв, осколки превратили грудь и лицо в кровавую кашу.
Дрожащими руками Бен ощупал себя. Он знал, что даже страшную рану чувствуешь не сразу. Шок и адреналин в первые минуты не пропускают в мозг сигналы о том, что случилось с телом. На нем не было ни царапины. Вся кровь принадлежала домовладельцу.
Тут он вспомнил. Камаль.
Не дожидаясь, пока стихнет шум в ушах, Бен перескочил через труп и бросился вниз по горящей лестнице, прыгая через пять, шесть ступенек за раз. Вылетел на улицу. В собравшейся толпе обсуждали дым, идущий из окна квартиры. Пара человек уже названивала в полицию и пожарным.
Бен несся мимо зевак. Под ногами хрустело битое стекло. Камаля нигде не было видно.
Рядом на диких оборотах взревел дизельный мотор. Кто-то очень спешил.
Бен развернулся как раз вовремя, чтобы заметить ошалевшие глаза Камаля в окне белого фургона, рванувшего прочь.
Бен изо всех сил побежал следом и поравнялся с машиной. Напряженные пальцы вцепились в ручку задней двери. Тут же застонали связки в запястье, локте и плече. Фургон набирал скорость, дорога так и мелькала под ногами. Бен рассчитывал залезть внутрь, но дверь оказалась заперта.
Он потерял равновесие, споткнулся и проехал коленом по асфальту. Какое-то время его волокло за машиной, потом он сумел подтянуться и теперь бежал снова.
Гудки впереди. Камаль вильнул, уходя от встречного автомобиля. Бена швырнуло в сторону, пальцы разжались. Он покатился по асфальту и, подняв глаза, увидел зад белого фургона, стремительно исчезающий вдали.
Бен окровавленным кулаком стукнул об асфальт. Заметил, что с тротуара на него смотрят люди. Кто-то кричал по-арабски.
Невзирая на боль, он встал и пошел следом за фургоном. Не оглядываясь.
К тому моменту, как завыли сирены, он отошел на полквартала.
24
Не обращая внимания на палящее солнце, боль в ребрах, разбитую коленку и исцарапанные руки, Бен шел вперед. Рубашка, пропитавшаяся кровью домовладельца, издали привлекала внимание. Запахнув куртку, Бен добился того, что люди вздрагивали лишь в непосредственной близи от него.