Кирби показал на две фигурки на экране.
— Смотри, божества Осирис и Хапи. Венкура нарисовал их на счастье. Они должны были благословить путешествие того, кто поедет за спрятанным сокровищем. Хапи был богом Нила, а Осирис управлял ежегодными разливами. Сдается мне, Венкуpa предполагал, что дело будет происходить в половодье, когда облегчена навигация и можно использовать судно с глубокой осадкой.
— Например, грузовой корабль, предположил Бен.
Клодель кивнул.
— Если все верно, значит, сокровищ там немерено.
— Дорога у них вряд ли заняла больше месяца, — сказал Кирби.
— У меня времени куда меньше, — ответил Бен. — Так что пора отправляться в путь.
— В Судане вам будет нелегко, — предупредил Клодель. — В стране военный: режим, солдаты на границе предпочитают сначала стрелять, а потом уже задавать вопросы. Я уже молчу о повстанцах, бесчинствующих в северной части страны. Европейца там сначала разденут до нитки, а потом продадут за выкуп. Непросто даже законно въехать в страну. Гайки там завинчены очень круто. Отправляйтесь на поезде в Асуан, а там на круглосуточном пароме переплывете озеро Насер и попадете в Вади-Халфа. Только надо оформить визу и обязательно сделать прививки от желтой лихорадки, тифа и холеры.
Крайний срок, установленный Пакстоном, неумолимо приближался. На бюрократию времени нет. Бен покачал головой.
— Я не намерен торчать в Каире пять дней, таскаясь по инстанциям.
— Эй, куда делось «мы»? — спросил Кирби.
Бен уставился на него.
— Я поеду один. Ты свою работу сделал.
— Ты издеваешься?! — вызверился историк. — Я просто обязан поехать!
— Сам подумай, что говоришь. Там на миллион акров вокруг сплошная пустыня, за нами будут гоняться пограничники и озлобленные бедуины. И ты хочешь со мной?
— Ага, — сглотнул Кирби.
— Ты посмотри на себя. Даже в окно вылезти не смог. Чуть не сдох, поднявшись по лестнице!
— А если я тебе пригожусь? Если придется расшифровывать еще какие-то знаки? С чего ты решил, что на месте тебя не будет ждать очередная подсказка?
— Он прав, — кивнул Клодель. — Нужно быть готовым ко всему.
Бен посидел в молчании, взвешивая ситуацию. И вздохнул.
— Убедили. Собирайся в путь.
— А как же я? — спросил Клодель.
— Ты что, тоже хочешь с нами?
— Разумеется, нет, — ответил француз. — Я сыт по горло вашими сокровищами. Но в любой момент может вернуться Камаль, а ты обещал с ним разобраться.
— Подожди, найду сокровище — и сразу им займусь.
— А пока мне что делать? — взмолился Клодель.
— У тебя есть в Каире друг, с женой которого ты не спал? — спросил Бен. — На твоем месте я бы спрятался у него. Или уехал из страны.
Клодель обдумал предложение.
— Ладно. Давненько я не был во Франции. У меня в Лионе живет сестра. С утра уезжаю. Можете переночевать здесь.
Бен покачал головой.
— Нет времени. Мы как раз успеем на ночной поезд до Асуана, а оттуда поедем на машине на юг, через пустыню, в сторону Абу-Симбела и дальше через границу Судана. Если дорога будет не слишком поганой, уложимся часов за пять-шесть.
— Так сразу? — застонал Кирби. — Давай утром полетим в Абу-Симбел самолетом? Я выжат как лимон.
Бен пихнул ногой вещмешок с оружием, ощутив вес его содержимого.
— Боюсь, таможня вряд ли пропустит наш багаж, а у меня предчувствие, что он нам пригодится.
48
Когда два англичанина сели в машину и растворились в ночи, Клодель щедро налил себе шампанского и плюхнулся на кушетку. Слушая концерт для виолончели с оркестром Боккерини, он размышлял о внезапном повороте судьбы.
К часу ночи бутылка кончилась, но сна не было ни в одном глазу. Интересно, успели ли его новые союзники на поезд? Тогда у них есть все шансы к девяти утра быть на месте.
Как же ему повезло встретить Бена Хоупа! Если тот сдержит обещание, можно будет вернуться к прежней жизни. Когда-нибудь он забудет эти месяцы как страшный сон. С торговлей древними артефактами пора завязывать. Опасный бизнес совсем перестал приносить радость.
Клодель бродил по комнате, ощущая, как возбуждение все сильнее щекочет душу. Побег. Сладкое слово. Как же он хочет исчезнуть отсюда. Ну, так за чем дело стало?
Напевая под нос мотив из Боккерини, он бросился к себе в комнату. Необходимые вещи полетели в пару дорогих чемоданов. Через двадцать минут, сунув ключи от «феррари» в карман, Клодель сбежал по лестнице и бодро пошел к выходу.
Ему оставалось пройти пару шагов, когда на входной двери повернулась ручка.
— Едешь куда-то? — осведомился Камаль.
Сложив руки на груди, он облокотился на колонну крыльца. Перед виллой в лунном свете виднелся фургон, в кабине которого сидели двое бойцов: Юсуф и молчаливый Имад.
Клодель отчаянно придумывал, чем объяснить чемоданы в руках.
— Я… я собрал кое-какие вещи в химчистку.
— Полуночные постирушки?
Клодель онемел.
Сияя улыбкой, Камаль вошел в дом.
— Химчистка подождет, ладно? Пойдем-ка лучше пропустим по стаканчику. — Он весело хлопнул Клоделя по руке. — Надо отметить радостное событие.
Француз тяжко вздохнул. Им овладели отчаяние и паника. Оставив чемоданы в прихожей, он следом за Камалем прошел в гостиную.
— Я смотрю, ты уже вовсю гуляешь, — сказал террорист, заметив пустую бутылку из-под шампанского. — Слушай, а может, у нас один и тот же повод?
— Да нет, я так, хлебнул чуть-чуть перед сном, — нервно хохотнул Клодель.
Из бара появились хрустальные бокалы. Выкрутив пробку из графина, Камаль налил две порции благородного коньяка.
— Садись, Пьер. Выпей со мной.
Отказаться не было никакой возможности. У француза в животе разгорелась изжога, и совсем не от того, что коньяк лег на шампанское. У него перед глазами стояло лицо Азиза.
Ему Камаль тоже предлагал выпить. Перед тем, как убить.
Бокал задрожал в руке.
Внимательные глаза Камаля следили за французом.
— Что-то ты сегодня нервный, друг мой.
— Да все в порядке… Чего бы мне переживать?
— Ну, рассказывай.
Клодель сглотнул.
— О чем?
— Например, о прогрессе в нашем деле. Ты не забыл, что у нас совместный бизнес?
— Со дня на день сокровище будет наше.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Камаль.
— Значит, все хорошо, — запинаясь, выдавил Клодель. Струйка пота сбежала у него по лбу.
— Хочешь узнать, почему я разделяю твою уверенность?
Клодель молчал.
— Ты не спросил, что я праздную.
— И что ты празднуешь? — выдавил из себя француз.
Камаль осклабился и укоризненно погрозил пальцем.
— Пьер, Пьер.
Кровь в жилах Клоделя превратилась в лед.
Террорист остановился у камина. Его рука легла на стеклянный колпак, под которым тикал механизм старинных часов.
— Презабавнейшее устройство. Как там они называются?
Клодель сглотнул.
— Бескорпусные часы с боем Джеймса Кондлиффа. Сделаны в тысяча восемьсот шестидесятом году. Очень дорогие.
Ласковая улыбка Камаля вдруг сменилась гримасой ярости. Он взмахнул рукой, и часы, ударившись о каминную ограду, разлетелись на мелкие осколки.
— Зачем ты это сделал? — заревел француз, вскакивая на ноги. Пол вокруг усеивали обломки изящного механизма.
Его взгляд зацепился за инородный предмет. Часовщик в далеком 1860 году никак не мог сунуть в свое творение маленький кусочек пластмассы.
Террорист подобрал черную кляксу и швырнул в воздух. Клодель машинально поймал ее. У него в руке лежало подслушивающее устройство.
— Вот что я праздную, — сказал Камаль. — Я хочу поднять тост за твоих новых друзей, которые вывели нас к сокровищу. — Он шагнул вперед. Под сапогом захрустело стекло. — Помнишь нашу первую встречу в пустыне? Мы с тобой заключили сделку. Помощь — богатство. Предательство — смерть. Я всегда держу слово.
Камаль надвигался на дрожащего француза.
— От тебя и так толку не было, но строить заговоры у меня за спиной — это вообще ни в какие ворота не лезет. Давай решать, как с тобой поступить. Сам что предлагаешь?
— Слушай, я могу объяснить… — выдавил Клодель, умоляюще подняв руки. — Хоуп угрожал мне. У меня не было выбора.
— Я слушал все ваши разговоры, — отрезал Камаль. — Здесь, в винном погребе, в кабинете, по всему дому. На тебя все время смотрел десяток вебкамер. Ты меня что, за идиота держал? Думал, я верю на слово всяким пидорам?
Оставалась последняя надежда. Если выбежать из дома и позвать на помощь, может, кто-нибудь услышит.
— Пьер, сейчас ты умрешь, — сказал Камаль.
Перепуганный француз прыгнул к выходу. Скользя по мраморному полу, он распахнул дверь.
В лунном свете, блокируя проход, стояли боевики из машины. Юсуф держал пистолет с глушителем. С воплем ужаса Клодель развернулся и бросился к лестнице.
Взмахнув рукой, Камаль поймал беглеца за воротник и дернул вниз, сбив на колени. Клодель, сопротивляясь, перекатился на спину.
Хлесткий удар по лицу раскровянил ему губы. Оплеухи сыпались градом, пока рука террориста не окрасилась алым.
— Умоляю, — пробулькал Клодель. — Умоляю…
В глазах Камаля не было никаких чувств. Он потянулся к поясу, и Клодель завопил, увидев обоюдоострый боевой нож.
В следующие пятьдесят пять секунд сбылись худшие кошмары Пьера Клоделя. Он умирал страшно и мучительно.
Камаль утер рукавом кровь с лица. Стоящий в прихожей Юсуф увидел в глазах командира триумф убийцы.
— Собирай всех. Нужен транспорт и оружие. Будем догонять поезд.
49
Ночной поезд Каир — Асуан
По рельсам, проложенным между Нилом и пустыней, грохотал поезд. На верхней полке двухместного купе-люкс сидел задумчивый Бен. Хотя тело молило о сне, беспокойные мысли не давали покоя. Ритмичное посапывание историка на нижней полке сливалось с перестуком колес.
Ночной экспресс отправился из Каира меньше часа назад, но Бену казалось, что он в дороге уже неделю. Время еле ползло, будто нарочно над ним издевалось. На выполнение задачи отведено семь дней, и вскоре начнется третий. Вынужденное бездействие подкосило Бена Хоупа, оставив наедине с худшими страхами.