– Этого человека следует арестовать! – Мисс Темпл указала пальцем на Шофиля, обвиняя его. – Он угрожает персоне ее величества! Ваш долг ясен! Если не все вы трусы…
Мистер Келлинг с грохотом бросил на пол сундук и потянулся к карману своего пальто. Он выхватил сверкающий короткоствольный револьвер, но не успел поднять руку и прицелиться, потому что оружие выпало из его руки, а Келлинг пронзительно завизжал. Мистер Нордлинг выхватил из трости спрятанное в ней тонкое лезвие и пронзил запястье Келлинга. Люди из министерства отступили, не примкнув ни к одной из сторон. Шофиль заревел от ярости и три раза ударил Нордлинга по лицу до того, как тот сумел высвободить оружие. Келлинг споткнулся о сундук и упал, сжимая раненую руку. Солдаты выхватили сабли. Придворные бросились на защиту Нордлинга, но солдаты оттеснили их. Лакеи, оттолкнув мисс Темпл в сторону, повернули штурвал.
Прогремел выстрел, и Селеста вздрогнула, осыпанная штукатуркой с потолка. Доктор Свенсон держал револьвер Келлинга.
Свенсон прицелился в солдат, а потом навел дуло на Шофиля.
– Первый же, кто двинется, умрет… и, вероятно, второй тоже. – Он обратился к солдатам, кивнув на их начальника. – Возможно, этот человек не стоит ваших жизней – если согласны, добро пожаловать ко мне.
– Вы не осмелитесь, – сказал Шофиль. – Это убийство.
Свенсон проигнорировал его.
– Футляр, мистер Келлинг. Толкните его по полу.
– Не делайте ничего подобного! – закричал Шофиль.
Доктор нацелил пистолет на его слугу и взвел курок.
– Смотрите на меня, мистер Келлинг.
Мужчина побледнел и повернулся виновато к своему хозяину – тот что-то бормотал и в отчаянии махал руками.
– Боже всевышний, довольно! – протестовал он. – Хватит!
Келлинг готов был толкнуть кожаный футляр к Свенсону, но доктор кивнул на мисс Темпл.
– Не мне, ей.
Келлинг толкнул футляр к ногам Селесты. Позади нее герцогиня уже прошла через овальную дверь, но остановилась и наблюдала.
– Полный идиотизм, – заявил Шофиль.
Свенсон снова прицелился в солдат.
– Положите сабли на пол…
Солдаты не подчинились. Вместо этого каждый из них сделал полшага в сторону, чтобы не мешать другим. Они вытянули вперед сабли, оценивая расстояние до Свенсона.
– Ну, хорошо, – сказал доктор. – Все понятно. Всем, кто хочет уйти, я советую это сделать. Я могу и промахнуться, знаете ли.
– Любой, кто уйдет, умрет, – крикнул Шофиль, на его губах снова заиграла улыбка. – По крайней мере для меня.
Люди из министерства переглядывались, но не уходили. Придворные сгрудились вокруг Нордлинга, вытиравшего манжетой разбитый нос. Свенсон сильнее сжал пистолет.
– Селеста, пожалуйста, уходите. Заприте за собой дверь.
– Идите со мной, – прошептала она.
– Передайте мои наилучшие пожелания ее величеству. Весь Макленбург готов служить ей.
Она не заметила движения Шофиля, или просто он действовал слишком быстро, но деревянный сундук полетел в Свенсона. Доктор увернулся, и сундук попал в лакея, открывшего дверь, удар был так силен, что сундук раскрылся, и бумаги разлетелись, а лакей упал, потеряв сознание. Мисс Темпл прыгнула в дверь. Пистолет доктора рявкнул: три быстрых выстрела, крики гнева и боли, но больше она ничего не увидела. Второй лакей захлопнул дверь и повернул штурвал, плотно запечатав мисс Темпл и герцогиню.
В комнате была тишина, ни звука от творившегося за дверью ада не проникало в нее. Мисс Темпл нашла тяжелый металлический канделябр и заклинила внутренний штурвал. Она повернулась к герцогине, все еще пребывавшей в оцепенении.
– Ее величество действительно здесь?
– Конечно, нет. Эти комнаты принадлежали лорду Понт-Жюлю.
Герцогиня привела ее в странную восьмиугольную комнату, на каждой стене были овальные двери.
– Это тоннели, – заявила мисс Темпл. – Шпионские тоннели, чтобы подслушивать или подглядывать.
– Много проходов за долгие годы было пробито к разным бассейнам. Понт-Жюль думал, что сможет их использовать для обеспечения безопасности ее величества.
– Разве графиня не сказала, что лорд также был убит?
– Quelle coincidence[10], – сухо пробормотала герцогиня. Обе женщины обернулись, услышав стук металла о входную дверь. Но канделябр не давал повернуть штурвал.
– Это будет продолжаться недолго, – сказала герцогиня. – Графиня была любовницей Понт-Жюля. Если она не проходила мимо постов, а я верю информации мистера Шофиля…
– Простите, – ответила мисс Темпл, – но я полагаю, что суть в другом. Ее аудиенция у королевы, по крайней мере отчасти, была предлогом, чтобы попасть сюда, именно в эту комнату.
– Зачем? Просто чтобы убежать?
– Нет. Я верю, что лорд Понт-Жюль, не подозревая об этом, дал ей возможность спрятать здесь какую-то вещь, которую она не могла носить с собой.
– Какую же?
Мисс Темпл поставила кожаный футляр на маленький столик и открыла его. Герцогиня охнула, увидев сверкающую синюю книгу.
– Боже правый… до меня доходили слухи…
Мисс Темпл быстро захлопнула футляр.
– Я не знаю ни где доктор Свенсон нашел ее, ни содержания, но у графини есть другая такая книга, и попытки использовать ее могут убить всех нас.
Дверь снова затряслась.
– Куда ведут тоннели? – спросила мисс Темпл.
– Они все ведут в купальни.
– Нет, куда они выходят?
– Никуда. Есть один или два выхода в другие помещения дома…
– Ей нужно было покинуть дом.
Герцогиня кивнула.
– Я знаю. В этом нет смысла. Если только…
Одно из разветвлений канделябра сломалось с оглушительным треском. Штурвал повернулся наполовину.
– Если только что? – спросила мисс Темпл.
Герцогиня показала на дверь рядом с кушеткой.
– Этот путь выводит к самому источнику…
Мисс Темпл мгновенно пересекла комнату. Она распахнула дверь и нашла на полу тоннеля красный конверт. Селеста разорвала его.
– О чем там говорится? – окликнула ее герцогиня. – Послание от нее?
Канделябр окончательно сломался, и в комнатах лорда Понт-Жюля послышались мужские голоса. Мисс Темпл скользнула в дверь, закрылась и повернула штурвал, оставив несчастную герцогиню по другую сторону.
Они пока не знают, какой дверью она воспользовалась, но, возможно, скоро узнают. Селеста ощупью шла в темноте, понимая, что нужно спешить. Убьет ли Шофиль герцогиню? Жив ли еще доктор Свенсон?
Ее вытянутая рука коснулась стены, а нога нащупала ступени. Темноту слегка рассеивал тусклый свет огарка свечи, прилепленного к камню. Селеста стояла перед бассейном бурлящей черной воды. У мисс Темпл перехватило дыхание. На земле лежала графиня…
Она выругала себя за глупую доверчивость. На земле лежало только черное платье графини. Мисс Темпл оглянулась, потом села на корточки, открыла футляр, достала «звездную карту» из кожаного пенала и сложила ее, разглаживая складки до тех пор, пока она не поместилась в футляр поверх книги. Селеста взяла мешочек с ключом Франчески и запихнула его под корсет. Она на секунду замерла и просунула пальцы глубже. Носового платка со стеклянным диском Вандаариффа под корсетом не оказалось.
Времени не было. Она содрала с себя платье, не заботясь о его сохранности – все равно больше его не увидит, и бросила рядом с одеждой графини. Послышался металлический скрежет из прохода позади. Сняла ли графиня нижнюю юбку? Сняла. Мисс Темпл стащила свою. Луч света появился в тоннеле. Дверь была открыта. Девушка закрыла футляр и поднесла красный конверт к пламени свечи, он сразу загорелся. В записке была всего одна небрежно нацарапанная строчка: «И так они будут воскрешены».
Селеста вдохнула как можно глубже. Прижав к телу футляр, она ступила в черную воду и камнем пошла ко дну.
Глава 8Фонтан
Когда Вандаарифф забрал стеклянную пластинку у Мэтью Харкорта, молодой человек упал на колени и начал дрожать, как курильщик опиума, а потом его вырвало на ковер. Когда конвульсии прекратились, Фойзон поднял незадачливого временного министра на ноги и вывел из комнаты. Вандаарифф, как всегда, медленно пошел за ними, напевая вполголоса:
Кровь учит нас, зачем на свете пламя.
Огонь поет, и больше нет стыда.
Чань надеялся разрушить преданность Фойзона хозяину, но расплачиваться за это пришлось Фелпсу. Он молча смотрел, как люди в зеленых мундирах разрезали веревку, подняли труп со стула и унесли. Когда они вернулись, с ними был Фойзон. Они пришли за кардиналом.
Его руки были скованы цепью за спиной. На улице ждал транспорт, которого раньше Чань никогда не видел. Окованный металлом маленький передний экипаж мало чем отличался от кареты любого богача. Однако к нему был присоединен второй огромный экипаж размером с железнодорожный вагон.
Означало ли это, что поезда стали небезопасны?
Два лакея посадили Чаня в длинный задний экипаж и зацепили его цепь за крюк в потолке, вбитый так высоко, что пленник мог только стоять. Они двинулись. Кардинал балансировал, как матрос на раскачивающейся палубе. Он посмотрел на Фойзона, сгорбившегося на скамье у внутренней стенки фургона.
– Стеклянный шип, убивший Фелпса, – сказал Чань, – он не такой, как те, что мы нашли в Рааксфале. В нем заключена не ярость, а что-то похожее на отчаяние. Его и раньше кололи этим шипом во время допросов, не правда ли? Кололи слегка, чтобы он был откровеннее. Это его погубило.
Фойзон молчал, будто слова Чаня были самоочевидными.
– Синее стекло, воткнутое в горло. Вот что убило Лидию Вандаарифф. Она была обезглавлена. Вы знаете об этом?
Фойзон ухватился за металлический крюк, так как экипаж начал поворот.
– Так информировали лорда Роберта.
– Кто?
– Неважно.
– Только пять человек выжили после крушения дирижабля. Франсис Ксонк уже умер. Если кто-то из четверых, включая меня, описал эту сцену вашему хозяину, вы бы знали об этом. Я готов держать пари, что никто из четверых ничего ему не рассказал, и все же он откуда-то знает. Возможно, воспоминания покойника, который также летел на дирижабле, были перенесены в его мозг.