— Как только я вышел из кабинета Сантелли, я сразу же отнес их в очень надежное место.
Именно в этот момент Мартину припомнился тот вечер, когда умер Сантелли: он нашел Донована здесь, в базилике, в нерабочее время, тайком поднимавшегося из этой самой раки. Донован сказал тогда, что приходил помолиться. Но Мартин помнил, что в руке у Патрика была пустая сумка. Никоим образом не удалось бы ему спрятать кости в каком-либо из папских саркофагов или гробницах, поскольку все они были надежно запечатаны. Навеки. Для этого понадобился бы инструмент. И помощник. Но в тот вечер у Донована не было ни того, ни другого. Значит, вывод напрашивается только один.
Горящими глазами Мартин тщательно осмотрел золотой оссуарий.
Перед его мысленным взором предстала фотография семьи сестры, и прозвучал голос: «Кровь любимых проложит кратчайший путь к истине». А сейчас, с божьей милостью, он может позабыть об угрозе — надо всего лишь отдать Орландо то, что он велит. Он не просил ввязывать его в эту грязь. Это не его война. А за все произошедшее спрашивать надо с Донована и этой американки-генетика.
— Найдите кости и приготовьте к отправке, мы их заберем, — приказал ему по телефону сегодня утром Орландо. — Также позаботьтесь о том, как нам попасть в город.
В этот момент у Мартина зародились сомнения: не слишком ли мал ларец? Как мог в таком небольшом сосуде поместиться весь скелет человека? Протянув обе руки, Мартин сомкнул пальцы на богато украшенной крышке реликвии, в его движениях теперь появилась торопливость. Он сдвинул крышку и положил ее на плитки мраморного пола подле колен. Сумрак не позволял рассмотреть содержимое оссуария, и он полез в сумку за фонариком.
Склонившись над ларцом, он включил фонарик и направил вниз луч, который тотчас отразился от нескольких стоявших там стеклянных сосудов.
«Графинчики с церемониальными маслами?»
— Что? — вскрикнул Мартин, от отчаяния у него перехватило дыхание.
— Мощей здесь нет, старина, — раздался из-за спины голос с сильным ирландским акцентом.
Захваченный врасплох, Мартин стал дико озираться и, потеряв равновесие, наступил на крышку оссуария — она поехала по мраморной плитке, а Мартин полетел навзничь, ударившись головой о стену. Фонарик выпал у него из рук, откатился и высветил лицо Донована — узнаваемое, но черты смазаны сумраком; в проникавшем сюда робком свете ламп аварийного освещения виден был абрис его безволосого черепа.
— Где кости? — крикнул ему Мартин, пытаясь подняться на ноги.
Донован весь напрягся. Мартин остановился на расстоянии вытянутой руки, прямо под лучом фонарика, бившем ему в подбородок, — резко очерченные тени вокруг глаз придавали лицу демонический облик.
— Не здесь. И не в Ватикане, — жестко ответил Донован. — И никогда ты не узнаешь где. Я тебе это обещаю.
Когда Донован покинул Ватикан, мощи он забрал с собой. Теперь они хранились в надежном месте.
— Я должен, Патрик! Я должен знать! — кричал Мартин, подступая к Доновану; его била дрожь. — Ты не понимаешь!
— Возьми себя в руки, — с отвращением сказал Патрик. — Я много чего понимаю. Особенно, что такое обман. Слишком много я видел его в этих стенах. Но вот от тебя такого никак не ожидал.
Мартин не выдержал.
— Они угрожают убить мою сестру… ее детей. Если я не отдам, что они требуют…
Зарыдав, он рухнул на колени.
— Ты понятия не имеешь, что ты наделал. Люди уже погибли от одних только твоих слов.
Мартин спрятал лицо в ладонях, отрицательно мотая головой, словно не желая больше слушать.
— Скажи мне, кто они. Я помогу тебе. Мы придумаем, как защитить твою сестру и ее семью. Мы можем даже поселить их здесь, пока не найдем этих людей.
— Просто отдай им кости, — слабым голосом взмолился он.
— Не могу. И не стану.
Донован сдерживался изо всех сил, чтобы не наброситься на Мартина. Он припал на одно колено и дернул голову ирландца вверх, к свету.
— Кто они? — прорычал он.
Мартин тряс головой, губы его мелко дрожали.
— Думаешь, я знаю? — сквозь рыдания выдавил он. — Думаешь, они мне представились? Я понятия не имею, кто они!
Мартин отпрянул и повалился на пол, как раненое животное.
— Хотя теперь это уже неважно, — пробормотал он.
Доновану очень не понравился его тон.
— Они уже здесь, в городе. И если я сегодня вечером не отдам им кости…
Волна адреналина прокатилась по жилам Донована, и он рванулся к Мартину, ухватился за отвороты его пиджака и яростно встряхнул.
— Ты впустил их сюда? Безумец!
— Им нужны не только мощи, — прошептал Мартин, тело его обмякло. — Им еще была нужна она… Шарлотта.
Потрясенный, Донован оттолкнул Мартина к стене. Не теряя времени, он вскочил на ноги и бросился вверх по ступеням в базилику.
— Поздно! — крикнул ему вслед Мартин. — Ее уже не спасти!
Последние слова Донован услышать не успел.
— Прости меня, Господи…
41
Иерусалим
— А зачем нам сюда? — спросила Жюли, когда Амит повернул с Яффа-роуд и свет фар его лендровера прошелся по фронтону центрального автовокзала Иерусалима, современной восьмиэтажной махине из иерусалимского камня и стекла. — Едем на природу?
— Надо проверить электронную почту, — ответил он. — А ехать специально за этим к себе на квартиру я не собираюсь. Террористы-смертники любят избирать своими мишенями автобусы. Поэтому безопасность здесь на высшем уровне. Уйма камер наблюдения, полиция, металлодетекторы.
— Хорошая идея.
— Благодарю.
— И ты по-прежнему не собираешься сказать мне, чем занята твоя голова?
Этот упертый израильтянин погнал ее из Старого города, не сказав толком и слова. И даже не намекнул о том, почему дань уважения храмового общества святыне гипотетического Третьего храма так напугала его.
— Если я скажу тебе, о чем сейчас думаю, то, поверь, ты решишь, что я полный псих, — признался он.
— Припозднился с признанием, — буркнула она.
Покружив по подземному гаражу, Амит поставил машину поближе к лифту. Он выждал добрую минуту с «иерихоном» в руке, проверяя, не привели ли они сюда за собой «хвост». Убедившись, что место безопасно, он запер пистолет в бардачке.
— Идем. — Амит выпрыгнул из машины. — Мои студенты говорили, здесь, наверху, есть интернет-кафе.
Минуя вереницу магазинов, Амит быстро шагал к «Cafe Net», Жюли едва за ним поспевала. У стойки он заплатил семь шенкелей за пятнадцать минут серфинга по Всемирной сети, и, пока устраивался у терминала, Жюли внимательно изучала ассортимент выпечки и сэндвичей из бегущей строки дисплея на противоположной стене.
К тому времени как Амит, провозившись с кодом доступа, запустил наконец браузер, Жюли принесла поднос: кофе с молоком и омлет с чабаттой[91] на двоих.
— Раз уж мы здесь, не мешало бы перекусить, — сказала она и поставила перед Амитом кружку и тарелку с сэндвичем.
— Отличная идея! — Изголодавшийся, он тут же принялся за бутерброд.
— Что ищем? — Тон ее стал более примирительным.
Она поняла окончательно, что Амит пытался составить вместе частички необычайно запутанной головоломки.
Пару мгновений он жевал, а затем пояснил:
— Йоси всегда шлет мне «сигнальную» копию своих транскрипций. Чтобы уберечь нас обоих от неприятностей, он отправляет их мне на бесплатную почту «Yahoo».
— Хитро, — заметила она.
— Мудро, — поправил Амит. — У «Yahoo» отличные брандмауэры и шифрование данных.[92] Не говоря уже о том, что мое имя никак не связано с учетной записью. Полная анонимность.
Он щелкнул на папке «Входящие», и экран заполнился непрочитанными сообщениями.
— А интересующая нас транскрипция не должна была составить Йоси особого труда. Так что если нам повезет…
Он возвел глаза к небу.
Жюли проглотила первый кусочек чабатты.
— Может, мне нельзя глазеть на что-нибудь из этого?
Он помотал головой.
— А как же вот это? — поинтересовалась она, показав на входящее сообщение с темой «УВЕЛИЧЕНИЕ ПЕНИСА — 1 ДЮЙМ ЗА 3 ДНЯ». — Ты уверен, что твоя учетная запись анонимна?
— Это был единственный секрет, — хмыкнул Амит. — Почтовый мусор.
Но улыбка его угасла, когда он быстро прокрутил вниз список и выхватил взглядом сообщение от Йоси, в строчке темы которого было лишь одно зловещее слово, набранное заглавными буквами: «СРОЧНО».
— Ага. Вот оно.
Жюли подалась ближе к монитору.
— Слушай. — Амит стал негромко читать письмо Йоси. — «За всю свою жизнь я впервые вижу подобное. Многие пытались установить смысловые связи и расхождения Кумранских текстов и Евангелий. Однако, как Вам известно, существуют лишь трактовки, допускающие неоднозначные толкования. Если эти свитки и в самом деле датируются первым веком — а у меня нет в этом сомнений, — Ваше открытие…
Амит прочистил горло.
— …бросит вызов всему, что мы знаем. Боюсь, такая скандальная новость может…»
Но на последнем предложении он осекся, потому что оно резко обрывалось.
Жюли попыталась договорить за него:
— «…Боюсь, такая скандальная новость может…»
И ее голос прервался точно так же, как слова в неоконченном предложении.
— Что ж там произошло?
— Наверное, отправлял в спешке. Дописать не успел.
Амит проверил дату и время отправки.
— Вот, смотри… Прилетело вчера, как раз перед тем, как Джошуа сказал, что Йоси ушел из музея.
— Хочешь сказать, что он говорил с раввином?
Амит побледнел.
— Точно. — Он попытался сопоставить события во времени. — Наверное, Йоси помешал раввин Коэн.
Это предположение очень встревожило Амита. Коэн был могущественным человеком.
— И даже, несмотря на это, ему не терпелось отправить тебе письмо?
— Ну да…
Амиту оставалось только гадать, что в открывшейся транскрипции так встревожило Йоси. И он с растущим волнением смотрел на крохотный значок скрепки рядом со строчкой темы. Может, Йоси чувствовал, что ему угрожает опасность?