Бригада обыскала дом СТРОКАТОВОЙ и личные вещи ее гостей: Елены ДАНИЕЛЯН, Галины САПОВОЙ и Кронида ЛЮБАРСКОГО. Протокол обыска велся крайне небрежно и после протестов был переписан наново.
Во время обыска ОСЕЛКОВ грубил, а когда его попросили соблюдать нормы вежливости, стал угрожать вызовом милиции и удалением гостей из дома.
САЛОВА и ДАНИЕЛЯН пытались внести в протокол замечания, но ОСЕЛКОВ запретил им это, заявив: «Мне и так ясно, кто вы такие».
На обыске изъяли самиздат, Декларацию Украинской группы содействия, письма в защиту ГИНЗБУРГА.
* * *
9 февраля П. ГРИГОРЕНКО, 3. ГРИГОРЕНКО, В. ТУРЧИН, С. КАЛЛИ-СТРАТОВА, А. САХАРОВ, Л. ЧУКОВСКАЯ, Л. КОПЕЛЕВ, А. КОРЧАК, Е. БОННЭР обратились к прокурору Калужской области с просьбой изменить меру пресечения А. И. ГИНЗБУРГУ и освободить его до суда из-под стражи под личное поручительство или под денежный залог.
Хотя по закону власти обязаны отвечать в течение двух недель, ответа не последовало вообще.
* * *
25 февраля был проведен обыск в тарусском доме ГИНЗБУРГА. В ордере на обыск, подписанном 2 февраля 1977 г., указывалось, что дело ведется по 2-й части статьи 70 УК РСФСР (до этого статья, по которой обвиняют ГИНЗБУРГА, не была известна).
Проводил обыск подполковник ОСЕЛКОВ. В обыске участвовали подполковник НИКИФОРОВ, лейтенант ДАНИЛОВ, лейтенант ПУСТОШИНС-КИЙ, лейтенант ПЕТРАЧЕНКО и КЛИМЕНКО. Обыск проводился в присутствии Кронида ЛЮБАРСКОГО и Олега ВОРОБЬЕВА, которых привели в дом (они были в нем прописаны).
Обыск продолжался с 12 часов 25 февраля до 6 часов 50 минут 26 февраля. Обыскивающие грубили и не особенно утруждали себя соблюдением юридических формальностей.
Бригада оперативников изъяла учебники иностранных языков, словари, книги на иностранных языках (в том числе американского поэта Алена ГИНЗБЕРГА со стихами против вьетнамской войны). Забрали чистую кинопленку, записные книжки, старую копировальную бумагу, отдельные записи о политзаключенных. Унесли два письма ГИНЗБУРГА из Владимирской тюрьмы, его кассационную жалобу прокурору и речь адвоката ГИНЗБУРГА ЗОЛОТУХИНА на суде в 1968 году. В мастерской ГИНЗБУРГА изъяли нож.
В косяке над кухонной дверью нашли коробку, в которой были самиздат времен 1968-70 гг. и копии отдельных приговоров и заявлений в официальные инстанции (в том числе заявления самого ГИНЗБУРГА). Коробочку назвали тайником и долго фотографировали.
С протестами против ареста ГИНЗБУРГА на Западе выступили А. АМАЛЬРИК, В. БУКОВСКИЙ, Н. ГОРБАНЕВСКАЯ, П. ЛИТВИНОВ, Н. СОЛЖЕНИЦЫНА, В. ЧАЛИДЗЕ.
А.И. СОЛЖЕНИЦЫН обратился к крупному американскому адвокату Эдуарду Беннету УИЛЬЯМСУ с просьбой взять на себя защиту Александра ГИНЗБУРГА на предстоящем судебном процессе.
В письме к УИЛЬЯМСУ СОЛЖЕНИЦЫН пишет, что Александр ГИНЗБУРГ, являясь представителем Общественного фонда, оказал помощь сотням заключенных в советских лагерях и тюрьмах и их измученным семьям; в условиях постоянного противодействия советских властей эта работа требует проявления необыкновенно высоких человеческих качеств. СОЛЖЕНИЦЫН выразил уверенность, что, будучи не в силах прямо обвинить Гинзбурга за дело милосердия, советские власти возведут на него ложные обвинения. В конце СОЛЖЕНИЦЫН пишет, что обязуется постоянно ставить адвоката в известность обо всех деталях дела.
Э.Б. УИЛЬЯМС ответил СОЛЖЕНИЦЫНУ, что берет на себя это дело и подаст в советское посольство просьбу о визе, чтобы повидаться со своим клиентом. При этом УИЛЬЯМС считает, что надежд на въездную визу и допуск к делу у него мало, хотя некоторые пункты Хельсинкского соглашения дают юридическое основание для такой просьбы.
(Эдуард Беннет УИЛЬЯМС в 1961 году по просьбе советского посольства брал на себя защиту советского сотрудника при ООН Г. МЕЛЕХА, обвиненного в шпионаже. Дело до суда не дошло — удалось договориться о высылке МЕЛЕХА из США.)
Арест Юрия ОРЛОВА
1 февраля Юрий ОРЛОВ был вызван в прокуратуру Черемушкинского района Москвы к следователю ПОНОМАРЕВУ. ОРЛОВ записал в протокол допроса заявление:
Мне было объяснено, что дело № 46012/18-76 возбуждено против информационного журнала «Хроника текущих событий». Я отказываюсь участвовать в этом деле. «Хроника текущих событий» выполняет огромную общественно полезную работу, распространяя информацию о нарушениях прав человека. Аналогичная информация распространяется — в отношении Запада — многими западными изданиями, в чем можно убедиться, читая советские газеты.
Право распространения гуманитарной информации, в частности, о нарушениях прав человека, зафиксировано в Заключительном Акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и в других международных пактах, действующих на территории СССР. Преследование «Хроники» ставит СССР в положение страны нецивилизованной, отсталой в гуманитарном плане.
Итак, я не участвую в этом деле.
1.2.77 Ю. Орлов
2 февраля на квартиру Ю. ОРЛОВА принесли повестку с вызовом в прокуратуру на 3 февраля. ОРЛОВА в этот день дома не было. Повестку вручили его жене. После этого наружное наблюдение, видимо, потеряло ОРЛОВА.
За квартирой установили слежку. Возле дома стояли машины, на улице — агенты.
* * *
7 февраля, в половине двенадцатого, два милиционера из 27 о/м пытались вручить повестку для ОРЛОВА его жене И. ВАЛИТОВОЙ. ВАЛИТОВА не взяла повестки и не разрешила им произвести осмотр квартиры, потребовав постановление на обыск. Один из милиционеров все же осмотрел квартиру. Свои фамилии милиционеры не назвали.
Через два часа милиционер принес И. ВАЛИТОВОЙ повестку с вызовом ее в прокуратуру на 15 часов 7 февраля. Допрашивал ее следователь ПОНОМАРЕВ, который допрашивал ОРЛОВА 1 февраля.
На вопрос ВАЛИТОВОЙ, по какому делу ее вызвали, следователь ответил: «По делу «Хроники»…»
На вопрос, был ли дома ОРЛОВ 2 февраля и знает ли он о повестке, ВАЛИТОВА отказалась отвечать «по этическим соображениям». На вопрос, нет ли дома мужа сейчас, она ответила, что об этом лучше известно работникам милиции, осмотревшим ее дом.
Далее вопросы касались материалов, изъятых на обыске 4 января. ВАЛИТОВА отвечала: «Не видела, не знаю, не читала».
* * *
9 февраля ОРЛОВ появился в доме Л. Алексеевой и созвал пресс-конференцию. Пришедшие журналисты предложили ОРЛОВУ, чтобы не обнаруживать своего присутствия, делать заявления письменно. Тот отказался и во время пресс-конференции говорил вслух.
Орлов сказал, что в случае ареста ему, вероятно, дадут слабое наказание, а ГИНЗБУРГА, РУДЕНКО и ТИХОГО выставят рецидивистами и дадут максимальные сроки.
Корреспонденты задали ОРЛОВУ вопрос, не скрывается ли он от властей. ОРЛОВ ответил, что специально не скрывается, но идти к ним сам не намерен. Последние несколько дней его не было в Москве, так как перед возможным арестом он решил съездить на родину, в деревню.
Пока шла пресс-конференция, дом Л. АЛЕКСЕЕВОЙ был обложен. Агенты стояли на лестничных клетках, в подъездах и на чердаках. Около дома стояли машины. Другие машины подъезжали к выходящим из дома людям и освещали фарами.
ОРЛОВ заночевал в квартире у Л. АЛЕКСЕЕВОЙ.
* * *
Утром 10 февраля в квартиру Л. АЛЕКСЕЕВОЙ явились шестеро людей в милицейской форме. Ордера на обыск у них не было. Они сказали, что хотят посмотреть, кто в квартире.
«У вас в доме могут быть ваши единомышленники».
«Ну, уж, конечно, не ваши».
Милиционеры попросили провести их в комнату — неудобно, мол, в коридоре стоять. Провели. Там никого не было. Гости стали шнырять по коридору, заглядывать в стенные шкафы. АЛЕКСЕЕВА протестовала, говорила, что у них нет ордера на обыск…
Милиционеры зашли во вторую комнату, где находился ОРЛОВ. «Этот человек нам и нужен».
ОРЛОВУ сказали, что он задержан за неявку в прокуратуру, и увели.
* * *
Л. АЛЕКСЕЕВА и несколько приехавших к ней друзей поехали в городскую прокуратуру. Им сказали, что с ними разговаривать не станут.
Около двух часов дня в прокуратуру приехала И. ВАЛИТОВА. Следователь ПОНОМАРЕВ сказал, что за сведениями о муже она может прийти завтра.
11 февраля жену ОРЛОВА принял ТИХОНОВ.
ВАЛИТОВА спросила, на каком основании арестован ее муж.
ТИХОНОВ ответил, что он подозревается в совершении преступления, но отказался сообщить, какие статьи предъявлены ОРЛОВУ. Он сказал, что Ю.Ф. ОРЛОВ находится в Следственном изоляторе КГБ в Лефортове.
Для получения дальнейших справок ТИХОНОВ предложил ВАЛИТОВОЙ звонить в справочные прокуратуры и Лефортовской тюрьмы.
* * *
10 февраля ТАСС сообщило:
Клеветник задержан.
Недавно с санкции прокурора был произведен обыск у некоего Орлова, изъято большое количество антисоветских и клеветнических материалов. Первого февраля Орлов, как стало известно корреспонденту ТАСС, был вызван надопрос. Вел себя вызывающе, оскорблял представителей прокуратур. На повторный вызов не явился, что наказуемо по закону. В связи с этим Орлов 10 февраля, в соответствии с действующим в стране процессуальным законодательством, задержан.
* * *
10 февраля через посольство США была направлена телеграмма КАРТЕРУ и ВЭНСУ об аресте ОРЛОВА. Телеграмму подписали АЛЕКСЕЕВА, БОН-НЭР, ВЕЛИКАНОВА, ГРИГОРЕНКО, ТУРЧИН, ХОДОРОВИЧ, ЩАРАНСКИЙ.
* * *
Вечером 10 февраля в квартире ОРЛОВА старший следователь ПАНТЮХИН произвел обыск. Понятые — АЛЕКСЕЕВ и ОСИПОВ. ОРЛОВА на обыск не возили, постановление предъявили Ирине ВАЛИТОВОЙ. Она от участия в обыске отказалась.
После январского обыска в доме почти ничего не было. Нашли кое-какой самиздат и несколько материалов группы «Хельсинки».
Забрали документы ОРЛОВА и характеристики с места работы.
* * *
Арест Юрия ОРЛОВА вызвал еще одну волну писем протеста (см. раздел «Письма и заявления»).
Под коллективным письмом в защиту ОРЛОВА с требованием его немедленного освобождения подписалось более 90 человек. В письме подчеркивается, что деятельность ОРЛОВА носила законный и конструктивный характер и находилась в полном соответствии с Хельсинкскими соглашениями.