1-ый номер был составлен и отпечатан Б. Ивановым при участии Юлии Вознесенской (составитель поэтической подборки) в июне 1976 г. Впоследствии почти все материалы журнала перепечатывались Викторией Аптер. Переплетчиком был Б. Иванов.
В № 4 были опубликованы афоризмы Бориса Останина (род. в 1946 г.), который сталь принимать активное участие в выпуске журнала. Именно Б. Останин установил контакты с Г. Померанцем, О. Седаковой, Е. Шифферсом и др. представителями московской неофициальной культуры. Он же взял на себя раздел переводов. «Я называл себя «мотором» журнала, своего коллегу — душой «Часов», — писал впоследствии Б. Иванов о Б. Останине.
С № 11 с «Часами» стал сотрудничать Юрий Новиков (род. в 1938 г.). Из номера в номер стали публиковаться его статьи об изобразительном искусстве, публицистические реплики, обзоры выставок а в разделе «хроника» — информация о жизни художественного андеграунда Ленинграда.
В 1978 г. сформировалась редколлегия. Формальных обязанностей у ее членов не было. Собирались раз в два месяца, чтобы обсудить вышедший номер и поговорить о новом. Наиболее постоянными участниками этих обсуждений были И. Адамацкий, А. Дра гомощен ко, Ю. Новиков, С. Коровин, в разное время заседания посещали С. Шефф, С. Завьялов, С. Стратановский, Д. Волчек, В. Долинин и др. Все они были первыми читателями, критиками и советчиками журнала.
Разделы прозы, поэзии, литературной критики, переводов остались профилирующими во всех последующих номерах (кроме того существовали разделы изобразительного искусства, религии, философии, драматургии, публикаций, полемики, проблем современного искусства). Журнал опубликовал оригинальные произведения более 300-х авторов. Можно сказать, что на страницах «Часов» появились практически все независимые поэты и прозаики Ленинграда. Здесь были напечатаны повести М. Иосселя «Знаменосцы», «Приближаясь и становясь все меньше и меньше» С. Коровина, «Рюмка свинца» Б. Кудрякова, «Что говорит профессор» Б. Дышленко, «Жизнь в заброшенном лесу» Т. Григорьева, «Поезд» А. Ковалева; рассказы Б. Иванова, Н. Катерли; пьеса Е. Харитонова; стихи О. Бешенковской, Т. Берковского, А. Драгомошенко, Е. Шварц, С. Стратановского,
B. Уфлянда, С. Гандлевского, Б. Кенжеева, В. Алейникова, О. Седаковой, Э. Лимонова, А. Парщикова; статьи и исследования Г. Померанца, Д. Зильбермана, А. Янова; переводы более 100 иностранных авторов — произведения А. Арто, К. Барта, М. Бубера, Э. Гуссерля, Ж.-П. Сартра, А. Кестлера, С. Беккета (переводчики В. Антонов, М. Хазин, М. Иоссель, С. Хренов, В. Кучерявкин, В. Молот, Д. Волчек, Т. Горичева) и многое, многое другое. Каталог произведений, опубликованных в «Часах» за 14 лет существования, насчитывает более 100 страниц.
В качестве приложений к журналу (22 тома) были опубликованы романы А. Драгомощенко «Расположение среди домов и деревьев», «Отражение в зеркале с несколькими снами» М. Берга, собрания стихов Е. Игнатовой, Е. Шварц, В. Кривулина,
C. Стратановского, «Избранное» Л. Аронзона (составитель Е. Шварц), сборник «Памяти Аронзона» (составители Вл. Эрль и А. Степанов), «Статьи о Достоевском» Г. Померанца, биобиблиографический словарь «Художники России за рубежом» Д. Северюхина и О. Лейкинда (в 3-х т.), сборник статей о неофициальном изобразительном искусстве «Галерея», переводы «Тибетской книги мертвых», трилогия С. Беккета «Моллой», «Мэлон умирает» и «Безымянный», книги «Учение дона Хуана» и «Особая реальность» К. Кастанеды и др.
«Часы» ставили своей задачей не только отражать состояние культуры, но и способствовать ее развитию. С этой целью в 1978 г. была учреждена премия имени Андрея Белого, которая вручалась поэтам и прозаикам, критикам и философам. (Премия существует до сих пор — теперь уже вполне официально). Материальное выражение премии -1 рубль и бутылка водки. Однако это не было ни насмешкой, ни иронией (как может показаться сегодня). «Мы учили своих ближних (и учились у них)… не преувеличивать тяготы своей жизни… не лезть в «высшие сферы», на поверку оказывающиеся плодом политической (сейчас — торговой) спекуляции и пропаганды, приучали видеть, что в очень больших числах (тираж, гонорар) преобладают нули, а не единицы и настраивать себя и свой труд на единицы, а не нули. История премии Андрея Белого доказывает, что это возможно» (Б. Останин). Лауреатами премии в разные годы стали: поэты В. Кривулин, Е. Шварц, О. Седакова, Г. Айги, И. Жданов; прозаики Саша Соколов, Е. Харитонов; исследователи Б. Гройс, Е. Шиффере; за особые заслуги в развитии русской литературы награждены К. Кузьминский, Ры Никонова и др. С той же целью — способствовать развитию культуры — проводились конференции культурного движения, а в 1981 г. по инициативе «часовщиков» в Ленинграде был основан «Клуб-81» — по существу первое в стране неформальное и легализованное объединение.
Сразу после выхода первых номеров журнал оказался в поле зрения КГБ. Первые два номера были изъяты во время обыска у московской правозащитницы Т. Ходорович. Позже журнал нередко изымался во время обысков в Ленинграде. Авторы журнала неоднократно получали предупреждение о незаконном характере своей деятельности и вызывались для «бесед» в КГБ.
После отмены цензуры многие произведения, впервые появившиеся в «Часах», вышли в типографском виде.
Наиболее полные комплекты журнала хранятся в библиотеке НИЦ «Мемориал» (Санкт-Петербург), в отделе рукописей РНБ и в собрании Б. Иванова.
МетрОполь
Литературный альманах.
1979, выпущен Самиздатом в Москве, затем вышел на Западе.
Составители: Василий Аксенов, Андрей Битов, Виктор Ерофеев, Фазиль Искандер, Евгений Попов. В Альманахе были опубликованы, кроме того, произведения Юза Алешковского, Джона Апдайка, Аркадия Арканова, Беллы Ахмадулиной, Леонида Баткина, Давида Боровского, Бориса Бахтина, Андрея Вознесенского, Фридриха Горенштейна, Юрия Карабичевского, Петра Кожевникова, Юрия Кублановского, Семена Липкина, Инны Лиснянской, Бориса Мессерера, Евгения Попова, Василия Ракитина, Евгения Рейна, Марка Розовского, Генриха Сапгира, Виктора Тростникова.
Первая публикация на родине:
МетрОполь, литературный альманах. М.: «ПОДКОВА», «ДЕКОНТ», 1999.
Ниже приводится сокращенная статья В. Ерофеева об истории альманаха, написанная уже в наши дни. По нашему мнению, она может служить вполне исчерпывающей справкой о «МетрОполе».
(Вместо справки)
«МетрОполь» был попыткой борьбы с застоем в условиях застоя. Так я думаю, вспоминая о нем сегодня. В этом смысл его и значение. Но не менее важно, что благодаря «МетрОполю» можно понять тонкую роль местоимения мы, освобожденного от замятинских, слишком знакомых нам коннотаций, силу и слабость творческой солидарности. Эту историю я прожил и пережил, как редкостный идеалист, — может быть, потому я ее и пережил.
Составляли «МетрОполь» в однокомнатной квартире на Красноармейской, раньше принадлежавшей уже покойной тогда Евгении Семеновне Гинзбург, автору «Крутого маршрута». Есть символика в выборе места.
Звонил в дверь Владимир Высоцкий, на вопрос «кто там?» отзывался: «Здесь делают фальшивые деньги?» Мы хохотали, понимая, что получим за свое дело по зубам, но что те, наверху, совсем озвереют, и в сравнении с нами, «литературными власовцами», настоящие фальшивомонетчики будут для них социально близкими, почти родными, не предполагали.
Каждый вносил что-то свое. Высоцкий посвятил «МетрОполю» песню, он как-то спел из нее несколько куплетов. Потом все это куда-то исчезло, как и многое другое. Или Фридрих Горенштейн, который живет теперь в Берлине. Как-то зимой он пришел к нам в рейтузах. Аксенов немного удивился и сказал:
— Фридрих, ты, кажется, забыл надеть штаны…
— Вася! — вскричал Фридрих. — Я не забыл. Я просто утеплился.
ватманскую бумагу наклеивались по четыре машинописных страницы. Такой макет разработал Давид Боровский из Театра на Таганке. Это похоже на двенадцать зеленоватых могильных плит. Вот, опять похоронная тема… Борис Мес-серер придумал фронтиспис и марку альманаха — граммофон. Сначала хотели наклеить фотографии авторов. Горенштейн заранее принес две: анфас и профиль. Но потом поняли, что они быстро отклеются, и отказались. Название принадлежит Аксенову. «МетрОполь» — это литературный процесс здесь, в метрополии. В предисловии, тоже написанном в основном Аксеновым (там чувствуется его стиль), сказано, что альманах — шалаш над лучшим в мире метрополитеном.
Мы не хотели складывать гору рукописей и сделали альманах в виде готовой книги. Один экземпляр собирались предложить Госкомиздату, другой — ВААПу. Для издания здесь и за рубежом. То есть мы собирались предложить переиздание того, что мы уже издали. Так и написано в предисловии: «Может быть издан типографским способом только в данном составе. Никакие добавления и купюры не разрешаются». Это требование особенно взбесило наших оппонентов.
Началом кампании против «МетрОполя» стал секретариат Московской организации Союза писателей. Он состоялся 20 января 1979 года. Во-первых, мы не думали, что их там будет так много. А их было человек пятьдесят. Во-вторых, мы получили от них какие-то очень возбужденные повестки с нарочными: вам предлагается явиться… в случае неявки… Дальше шли угрозы. В-третьих, это «заседание парткома» было накануне нашего предполагаемого вернисажа, который их особенно напугал и стал основной темой заклинаний. Они были уверены, что после вернисажа о «МетрОполе» заговорят по «голосам», потом выйдет книга на Западе. «Предупреждаю вас, — заявил председатель собрания Ф. Кузнецов, — если альманах выйдет на Западе, мы от вас никаких покаяний не примем».
Все было заранее срежиссировано. Вставал один деятель за другим, кричали, возмущались, пугали. Кто-то даже всплакнул от ненависти. Грибачев сказал мне в коридоре с блатной доверительностью: «Что бы вы там ни говорили, все равно вам, ребята, хана». Нас было пятеро — составителей. Все было так мерзко, так подло, что нам ничего не оставалось, как вести себя «героически». Искандер сказал, что в своей ст