В третий раз — когда поступил в Литературный институт им. Горького. Илья Эренбург сказал про Литинститут, что он «готовит профессиональных читателей». Все, кто окончил этот славный вуз, Илье Оренбургу прощают.
Окончательно я взялся за ум, когда меня пригласили работать редактором в Главной редакции литературно-драматических программ Центрального телевидения.
К этому времени меня поперли со всех работ, и, конечно, приглашение на телевидение было продиктовано Провидением.
Я должен был находить одноактные пьесы современных драматургов. Мне лень было искать, и я писал их сам под разными фамилиями.
Замечу мимоходом, что лет до сорока я продолжал во сне летать, то есть рос физически и духовно.
Полеты из снов перешли в явь, я вылетел с Центрального телевидения, приобщился к эстраде и стал летать на гастроли. Пришла популярность. Популярность — это когда ГАИ останавливает: «Штраф пятьдесят рублей. О-о! Трушкин!.. Сто рублей!» Меня стали узнавать на улицах. Помню, идем с женой по Даниловскому рынку, вдруг пропитой голос: «Кто к нам пожаловал! Наконец-то! Я тебя сразу узнал. Ты в том году стакан у меня взял и не вернул».
Популярность росла, стали узнавать в других странах. С шестилетней внучкой Танечкой были под Парижем в Диснейленде. На её глазах у меня попросили автограф наши туристы. Она удивилась: «Дедуля, тебя и здесь знают!» Я скромно промолчал. Осенью на даче подходит соседка семи лет: «Танечка говорит, что вас весь мир знает. Это правда?»
Танечка увидела, что дед недоволен её хвастовством, и крикнула из песочницы:.
— Я не говорила, что весь мир. Я сказала: его знает вся Англия!
Скорее всего, ей передалась моя скромность. А всем, кто считает, что впереди у меня еще и вселенская слава, я прощаю. Что сказать в заключение? Многое мне не дано, но кое-что я умею. Скажем, я неплохо пью водку. Прийти в писательство со знанием людей и жизни еще ничего не значит. Если среди военных, кто не пьет — тот предатель Родины, то среди писателей, кто не пьет — законченный графоман.
Я благодарю всех, кто встретился мне в жизни. Они научили меня любить Родину, людей, труд, творчество, добро, красоту; научили ценить слово, водку, кусок хлеба и так далее.
Я люблю вас, мои дорогие читатели! Больше вас я люблю только моих милых читательниц. Вручаю себя вашему беспристрастному суду и, конечно же, милостивому ко мне во все времена Провидению.
Раздел IНаш паровоз, вперед лети!
В разделе в основном собраны монологи и рассказы, написанные автором в годы, когда он верил, что впереди с фонарем идет партия, а за ней след в след — правительство, исполкомы, домоуправления и народ, что всепобеждающий марксизм-ленинизм в соединении с беспробудным пьянством создали-таки человека нового типа, что материалистическое учение о преимуществах духовного богатства — единственно верное.
Письмо Прасковьи Алексеевны Тютеревой, жительницы села Большие Прудищи, жене президента США Рональда Рейгана по батюшке, спрашивала на почте, там тоже никто не знает.
Вы уж извините, не знаю, как вас по батюшке, спрашивала на почте, там тоже никто не знает.
А пишу я вам неспроста, а потому что Василий мой стал сам не свой, а с месяц назад пришел домой сильно выпивши, что за ним не водится. Пришел он сильно выпивши и говорит: «Прасковья, худые дела. Рональд-президент с ястребами затевают устроить мировую войну. С того я и сорвался».
Меня, не поверишь, как кипятком обдало. Чего уж нам такого делить-то? Че уж друг на друга зря щериться? Пустое это дело. Я тебе так скажу, наши мужики первыми драку ни за что не начнут. Но, конечно, доведись им на стороне где схлестнуться с ястребами, хорошим не кончится, схлопочут и те, и другие суток по пятнадцать.
Мой про твоего спокойно слышать не может, сразу у него волосы дыбом, глаза косить начинают, и не поймешь, куда он ими смотрит. Никогда я его таким не видала. И, может, грех это, но ночью спать с ним стала бояться.
И вот я думаю, ты будешь со мною согласная, надо нам с тобою как-то все улаживать. Давай уж постараемся с тобою.
Зачем опять война и такие страдания? Так уж позарез никому этого не нужно.
Не хочу твоего зря хаить, но, может, его кто подзуживает, может, связался с дурной компанией. Тем более тебе надо постараться.
Только ты на рожон не лезь, мужики этого не любят. Скажет: «Молчи, дура, не твоего ума дело». И только все испортишь.
А ты вот как сделай. Вот в субботу пришли с ним из бани, поставь ему четвертинку. Бог с ней, раз уж им это слаще меда. Теперь видишь, развезло его чуть-чуть, подсядь поближе, прижмись всей массою, чтобы у него в глазах поплыло. Ну, как мы все делаем, когда детишкам либо самой что-то купить надо. И тут начни издалека: «Что за компания у тебя такая, одни ястребы? Не нравятся они мне до смерти. Ты ведь семейный человек, в коллективе тебя уважают. Не водился бы ты с ними, ведь шпана шпаной».
Конечно, он не сразу все в толк возьмет и, может статься, после вина и бани начнет приставать к тебе. Уж ты не пожалей себя ради общего-то дела. А только выдалась свободная минутка, ты опять за свое, дескать: «Странно мне, сколько уж русских воевали и Наполеон, и Гитлер, а конец один — сдохли все, — дескать, хватит тебе, Рональд, стервенеть-то, что уж ты, как с цепи сорвался, давай замиряться с русскими. Они люди хорошие, на чужое не зарятся. Мы, слава богу, тоже не бедствуем. Что уж нам от добра добра-то искать? Как бы еще самим боком не вышло. Ведь они могут нам и фонаря под глаз поставить».
Глядишь, таким манером он и образумится. Я тут со своей стороны баб подговорю, чтобы мужикам послабление дали. Лаской мы все вместе больше добьемся, ты уж не сомневайся.
Ведь начнись война, детей наших же поуничтожает. А разве это дело, чтобы родители своих детей переживали?
Я тебе в письмо вкладаю открытку с обратным адресом, чтобы ты не тратилась. Напиши, как у тебя заладится с Рональдом, а то я буду очень беспокоиться.
Щас весна, послать вам нечего, а осенью жди меда гречишного, грибов сушеных и соленых. И приглашаю в гости, когда вам будет удобно, когда у вас с Рональдом отпуск совпадает.
Приезжайте с детьми, места всем хватит, у нас хоть не Белый дом, но тоже изба просторная. Приезжай, не задумывайся. Я рецепты знаю и от колик в животе, и когда ноги сводит, и от нервных заболеваний. Они тебе сгодятся. Ты мне тоже какие-нибудь американские секреты откроешь. Мало ли что, надо помогать друг дружке.
Щас мне на вечернюю работу пора бежать, у нас с дисциплиной теперь строго и давно бы пора.
Пока прощаюсь с тобой. Прасковья Тютерева.
А еще тебе шлют привет: Авдотья-вдова, Лукерья, что в войну трех сыновей потеряла, другая Авдотья, у которой муж уж после войны от ран умер, Маня-заика, у нее на глазах родителей расстреляли, Феня с Малых Прудищ, вот она передо мной сидит, так в девках и осталась, мужиков-то на всех не хватало. Шлют они тебе привет, а ты уж постарайся в моей просьбе, не то какие мы на этом свете матери, если допустим до убийства детей, своих ли, чужих ли? Они все наши дети, мы все — их матери.
Товарищи, у кого есть вопросы ко мне, пожалуйста.
В чем мы их превосходим?.. Кто спросил?.. Ага, вижу.
Отвечаю. Они нас в электронике, мы их… Да, еще они нас в кибернетике, генетике, медицине.
Мы их!.. Я, товарищи, не буду придерживаться какой-то схемы, первое, что придет в голову.
Значит, они нас: в автомобилестроении, в пенсионном обеспечении, в сфере обслуживания, в сельском хозяйстве.
Мы их!.. Успеваете записывать? Хорошо. Мы их!.. Тут, товарищи, важно помнить вот о чем. Они имеют то, что могут, а мы не имеем то, что хотим. Здесь тонкость.
То, что мы хотим иметь, больше того, что они имеют. Если мы еще до конца используем преимущества нашей системы!
Что какие?.. Кто спросил?
Интересно, чем отдельные товарищи слушают. Я же только что сказал: мы хотим иметь больше, чем они имеют. То, что мы хотим, минус то, что они имеют — это наше преимущество. Плюс, товарищи, наши богатейшие природные ресурсы. Наши ученые прикинули тут на счетах… Может получиться сказка. Дойдет до того, что японцы начнут покупать у нас магнитофоны, итальянцы — обувь, американцы — автомобили.
Всем сразу не хватит, они на первое время введут у себя талоны, в первую очередь активистам империализма.
Теперь спросим себя: как же дошли они до такой жизни?
Мое личное мнение — народ не виноват, виновата система. Многопартийность ихняя — раз, когда один нагородил и как с гуся вода, потому что у руля уже другая партия.
У нас — для сравнения — во всем виновата одна только партия… В смысле, одна только у нас партия.
Второе, что их подведет — частная собственность, эта идея фикс, что каждый может стать миллионером, а каждый не стал. Обещание, данное народу, не выполнено. Больше того, сейчас выяснилось, что у нас подпольных миллионеров больше, чем у них безработных.
Что?.. Не понял. Почему мы так безнадежно отстали?.. Кто спросил?.. Ага, вижу. Товарищи, я позволю себе привести вот такой образный пример. Сквозь джунгли проложили шоссе. И один движется по этому шоссе. А другой прет по джунглям путем, которым до него никто не шел. Где на неведомых дорожках следы невиданных зверей. И действительно, товарищи, такого зверья, как выяснилось, нигде больше не встречалось.
Так кто же кого обгонит, если один по шоссе на автомобиле, другой в чем мать родила, голодный, ободранный, кругом зверье, главное — он дороги не знает, он представления не имеет, куда идет. Погодные условия все время подводят, пьяный частенько.
Что вы говорите?.. Чего он в джунгли полез?.. Так я же говорю: пьяный все время. И он туда ночью попал… в ночь с 25-го на 26-е.
И потом еще такая тонкость, товарищи. Когда сравниваем, не надо забывать, что у каждого свой образ жизни.