— Здорово вам с пулей повезло, — сказал обследовавший меня в госпитале врач.
Лишь через много лет я в полной мере узнал, как счастливо мне удалось избежать смерти от пули, некогда пронзившей мне грудь и разорвавшей легкое. Спасла меня пуговица. Обыкновенная медная солдатская пуговица на моем ватнике. Попав в нее, пуля деформировалась, срикошетила вверх и прошла между аортой и веной в тот момент, когда сердце было сжато. И хотя затем она продолжала терзать и крушить мое тело — вырвала половину лопатки и четыре ребра, сломала левую ключицу — я все же остался жить. Только в легком застряли мелкие кусочки свинца и пулевой оболочки, они-то и вызывали порой кровотечения.
Выйдя из госпиталя, я сразу отправился к своему начальству. Артура Христиановича Артузова уже не было его перевели на другую работу. Принял меня один из его заместителей. Принял сердечно, приветливо. Я, признаться, не ожидал такого приема, памятуя, как неудачно сложилась моя командировка в Польшу.
Не волнуйтесь, бывает, — успокаивал он меня. — Работа у нас такая тут уж ничего не поделаешь. Мы были полностью в курсе вашего поведения у поляков и претензий к вам не имеем. Но все же совет вам на будущее: больше не попадайтесь.
Я внял этому доброму совету и больше не попадался.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ«ЛЕСОРУБЫ» ИЗ ВАТИКАНА
ПОСЛАНЕЦ КАРДИНАЛА
Кардинал по-отечески обнял молодого человека за плечи и проводил к письменному столу.
— Сын мой, господу угодно, чтобы я побеседовал с тобой перед твоим отъездом.
— Слушаю, ваше преосвященство. — Юноша, сложив руки на груди, смиренно склонил голову.
— Тебе, сын мой, поручается великое дело. Ты должен поехать в безбожную Россию, где святая вера наша и католическая церковь переживают тяжкие испытания…
Длинной речью напутствовал кардинал Тиссеран, глава Восточной конгрегации — своеобразного министерства, ведавшего в Ватикане советскими, а точнее, антисоветскими делами, — молодого иезуита, студента особого ватиканского колледжа «Руссикума» Александра Лааму. Тот направлялся в Советский Союз с тайной миссией по указанию самого папы римского Пия XII.
Здесь я позволю себе прервать ненадолго рассказ о встрече кардинала со своим подопечным и предложить читателю небольшой исторический экскурс.
С первых же дней Великого Октября Ватикан занял по отношению к Советской власти крайне враждебную позицию. Именно тогда, в 1917 году, и была образована упомянутая выше Восточная конгрегация, которая с тех пор принимала активное участие во всех антисоветских заговорах.
Через несколько лет в Ватикане возникла идея «крестового похода» против коммунизма, а в 1929 году папа римский решил эту идею осуществить. В своем воззвании к верующим он предавал анафеме безбожников и призывал паству всеми доступными средствами бороться с «антихристами», то есть с коммунистами и Советской Россией.
Для подготовки кадров, способных к разведывательной работе на территории Советского Союза, в 1930 году был создан специальный колледж «Про-Руссия», или «Русси-кум». Здание колледжа было построено на средства, полученные Ватиканом от различных религиозных и других организаций капиталистических стран.
«…Это один из самых странных домов в Риме, — писала в свое время австрийская газета «Линцер Фольксблатт». — Его окна никогда не открываются и двери всегда закрыты. Питомцы этого института на протяжении всего срока обучения не имеют права принимать посетителей и переписываться с родными. В мрачный дом на улице Карла Альберта имеют доступ лишь некоторые лица, принадлежащие к ордену иезуитов. Выпускники школы направляются под чужим именем в зоны, занятые Советами, и путешествуют не в монашеском платье, а в качестве обычных туристов. Перед отъездом папа каждому из них дает особую аудиенцию…»
Ватикан и орден иезуитов придавали «Руссикуму» большое значение «в борьбе с коммунизмом в СССР». Очень тщательна подбирался состав руководителей, воспитателей и преподавателей. Во главе колледжа был поставлен французский иезуит, сын крупного банкира падре Мишель д’Эрбиньи. Он несколько лет жил в Москве, обслуживал католиков, работавших в дипломатических органах, и считался специалистом по СССР. Вторым лицом в «Руссикуме» был эмигрант, бывший офицер царской армии князь Волконский. В числе руководителей и педагогов значились: бывший офицер австро-венгерской армии Яворно — выходец из Западной Украины, бывший белогвардейский офицер-врангелевец Николай Братко, русский священник-эмигрант Сипягин — отпрыск царского министра внутренних дел М. Сипягина, известного жестокими карательными мерами против революционеров. Подвизались в «Руссикуме» и другие, не менее злобные враги советского народа, такие, как польский иезуит Тышкевич, австрийские иезуиты Швейгель и Веттер.
При подборе студентов для «Руссикума» в начале его организации предпочтение отдавалось представителям русской эмиграции и белогвардейским офицерам. Затем стали принимать поляков, чехов, словаков, близких к русским по традициям, языку и быту: их было легче обучить и подготовить к работе в СССР, они скорее могли вжиться в обстановку в Советской России. Впоследствии среди студентов «Руссикума» появилось немало французов, немцев, англичан, американцев, голландцев, бельгийцев, литовцев, эстонцев.
Программа обучения в этом единственном в своем роде учебном заведении была продумана до мельчайших деталей. Здесь изучали географию, экономическое и политическое положение СССР вообще и района будущей деятельности выпускника в особенности. Изучали традиции, уклад жизни населения, диалекты, фольклор, песни различных советских краев и областей. К примеру, знаменитую «Катюшу» студенты «Руссикума» пели уже в 1940 году.
Одним из основных предметов в колледже был русский язык. Студенты обязаны были разговаривать между собой только по-русски. Немалое место в программе занимала и теория марксизма-ленинизма. Этот предмет изучали, разумеется, с антикоммунистических позиций. Устраивались даже своеобразные диспуты: один студент выступал в роли коммуниста, а другой — в роли его оппонента. Сценарий диспута был составлен таким образом, что робкая и малоубедительная защита марксистско-ленинских идей подвергалась полному разгрому со стороны противника.
Разведки капиталистических стран тоже не упускали возможности подготовить в «Руссикуме» нужные им кадры. Ряса «духовного отца» — очень удобное прикрытие для разведчика: легче общаться с людьми, конспирировать связи. Например, в первые десятилетия Советской власти в Белоруссии ряд польских ксендзов были разоблачены как шпионы и диверсанты. Их судили, потом некоторых из них обменяли на заключенных в тюрьмах панской Польши революционеров.
С 1930 года и до нападения фашистских агрессоров на Советский Союз в «Руссикуме» было подготовлено несколько сот подобных «священников».
После воссоединения Западной Украины, Западной Белоруссии и Прибалтийских республик с Советским Союзом Ватикан стал развивать особенно активную деятельность. Небольшими группами и в одиночку он разными путями переправлял к нам своих посланцев. Они должны были селиться в заранее определенных местах — и не только в возвратившихся к СССР советских областях и республиках, но и во внутренних районах СССР, на Урале и в Сибири. Вначале им нужно было устроиться там на временное жительство, найти работу, получить советские пятилетние или бессрочные паспорта, чтобы с течением времени стать в Советском Союзе, что называется, своими людьми.
«Святым отцам» поручалось «божьим словом» убеждать вероотступников вернуться в лоно католической церкви, а также присматриваться к православным христианам, которые, по мнению ватиканских деятелей, «истосковались по настоящей вере». Это было частью издавна запланированной Ватиканом религиозной экспансии, а вернее, самой настоящей политическо-диверсионно-подрывной акцией с очень дальним прицелом. Ватикан лелеял мечту окатоличить и подчинить себе не только восточные районы Советской Украины и Белоруссии, но в будущем и центральные районы РСФСР, Сибири и даже… Среднюю Азию и Дальний Восток. Какие перспективы, какие богатства! Да и количество католиков сразу возрастет только за счет России еще на добрую половину.
Однако «воинам Иисуса Христа и божьей матери», как высокопарно величали посланцев Ватикана, нелегально действовавших на советской земле, предстояло заниматься и отнюдь не религиозными делами. В их задачу входила организация антисоветской деятельности. Перед отправкой в Советский Союз им внушалось свято помнить, что когда «божьей милостью настанет день Страшного суда над антихристами», они должны быть готовы встретить его во всеоружии. Тут речь шла уже не о «божьей каре», а о предстоящем нападении гитлеровской Германии, оккупировавшей к тому времени половину Европы, на нашу страну.
Ватикан и его кардиналы не жалели усилий, чтобы оградить не только верующих, но и вообще народные массы от влияния социалистических идей, они помогали реакционным кругам капиталистических стран и прежде всего фашистским государствам в их подготовке к войне против Советского Союза.
Папа Пий XII, бывший до войны многие годы представителем Ватикана у Гитлера, отлично знал все планы бесноватого фюрера. Именно тогда было заключено соглашение Ватикана с Германией об особых правах католической церкви в духовном воспитании немецкой молодежи. Не случайно личным советником и секретарем Пия XII был немецкий пастор Лейбер, которого он привез с собой из Берлина.
О том, что Ватикан был в курсе готовящейся агрессии гитлеровской Германии против СССР, говорит хотя бы тот факт, что он заблаговременно обзавелся отпечатанными на русском языке молитвенниками, предназначенными для православных верующих на советской земле. Первая молитва там была — «За папу Пия XII и за русского царя».
Как выяснилось позже, Ватикан заключил с Гитлером соглашение о посылке на советскую территорию специально подготовленных «священников». Гитлеровцы рассчитывали, что посланцы Ватикана помогут им примирить русских с немецкими оккупантами…