— Вот что сделаем, старшина! — сказал Белявин. — Оцепление снять. Чемоданы осторожно погрузить на машину… Но так, чтобы никто со стороны не мог увидеть, что мы их забрали. А тут, где-нибудь рядом с вершиной, посади в засаду пару осторожных и зорких ребят. Пусть задержат любого, кто появится на вершине…
— Есть! — козырнул старшина. — Я здесь сержанта Ольхина оставлю! От него никто не скроется!
Он побежал вниз по склону горы снимать оцепление…
Глава 17
Ровно рокоча мотором, машина медленно шла по узкой лесной дороге. От речки наползал туман. Его белесые клочья стлались по земле, словно призраки мелькали в кустах. Лучи света от автомобильных фар золотили эти туманные потоки, скользили по деревьям и кустам. Сидя рядом с шофером, Николай боролся со сном.
Внезапно в полосе света мелькнула чья-то темная фигура, стоящая сбоку дороги.
— Стоп! — крикнул Белявин и, рывком распахнув дверцу кабины, на ходу выпрыгнул из машины.
Сила инерции толкнула его вперед, но он сумел удержаться на ногах. Рванув застежку кобура, он выхватил пистолет и бросился к стоящему возле куста человеку.
— Стой! Ни с места! — крикнул Белявин.
— А я и так стою! — спокойно ответил хрипловатый старческий голос.
Сзади подоспели старшина и два автоматчика. Николай включил карманный фонарик. Перед ним стоял высокий худощавый старик с ружьем за плечами. Длинное морщинистое лицо его было спокойным, чуть-чуть насмешливым, глаза щурились от яркого света.
— Кто такой? — нервно выкрикнул Белявин, не опуская пистолета.
— Вот это да! — вдруг рассмеялся старик. — Хозяина спрашивают, кто он такой… Лесник я здешний, товарищ военный…
— Документы!
— Чего? — удивился старик.
— Предъявите документы…
— Да на какой шут я буду с собой документы носить? Меня и без документов здесь всякий знает. Потапов моя фамилия… Александр Потапов… — Лесник поправил ремень ружья и нахмурился.
— А пушку свою убери, товарищ военный! Мы не из пугливых…
Белявин нехотя вложил пистолет в кобуру.
— Что вы здесь делаете? — спросил он.
— Ничего не делаю. В Каширскую иду по своим надобностям, в лесничество. А вот вы чего по ночам носитесь и людей пугаете?
«Неужели ошибка?» — подумал Николай, но тут же отбросил это сомнение. — Надо задержать! Что-то не ко времени он собрался в станицу…
— Садитесь в машину! — сухо приказал: он. — Мы довезем вас до Каширской…
— Это можно! — охотно согласился старик. — Оно, конечно, приятнее на машине, чем на своих двоих… Особенно с вооруженной охраной. Этак ни один заяц меня не обидит — вон сколько защитников.
Неторопливой походкой старик подошел к машине и ловким, быстрым движением влез в кузов.
— Присматривай за ним, старшина! — шепотом распорядился Белявин и сел на свое место в кабину.
Машина снова, подскакивая на ухабах, помчалась вперед.
Уверенность и насмешливый тон старика несколько озадачили Белявина, и он невольно опять усомнился: «Не промах ли?»
Но тут же он восстановил в памяти картину ночных поисков, тревожные минуты, проведенные на скалистой горе, и вновь обрел уверенность в правильности своего поведения. «Почему именно теперь, именно в этом месте оказался этот странный дед? Почему он сразу бросился в кусты? Да и документов при нем нет никаких. Тщательно надо проверить».
Николай опустил веки, будто дремлет, а сам украдкой поглядывал за стариком. Тот, разговаривая со старшиной, иногда бросал в сторону лейтенанта недовольно-сердитые взгляды, а временами рассматривал внутренность машины. Белявину показалось, что старик что-то ищет глазами.
«Не подозревает ли он, что мы везем рацию? — подумал Николай. — Да, странно…»
Белявин твердо решил: задержать старика, доложить обо всем майору…
Сонный милиционер, дежуривший в районном отделении милиции, удивленно и растерянно уставился на Белявина и автоматчиков. Впрочем, он охотно согласился вызвать капитана Зайченко и сейчас же послал за ним.
В дежурной комнате было душно, пахло застоявшимся табачным дымом и ваксой. Милиционер присел на скамейку рядом с Потаповым и закурил. Потом он вступил в разговор со стариком и стал расспрашивать о какой-то Дусе, с которой он вместе учился в школе. Из разговора Белявин понял, что речь идет о дочери старика.
Белявин удивленно смотрел на мирно беседующих, ожидая телефонного звонка от майора. Оказалось, что майор отсутствует.
Чтобы не терять напрасно времени, лейтенант задумал произвести обыск в доме старика.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел капитан Зайченко.
— Здорово, лейтенант! — пробасил он. — Ну, что еще у тебя случилось? Опять привидения…
— Не привидения, а я, товарищ капитан! — откликнулся лесник. — Шагаю это я по дороге на Каширскую. Возле Заречных хуторов нагоняет меня машина. Ну я посторонился. Вдруг этот товарищ военный выскакивает из кабины, сует мне под нос свою пушку, сажает в машину и тащит сюда…
— В чем дело, лейтенант? — сердито спросил Зайченко.
— Выйдем на минутку, товарищ капитан! — предложил Белявин.
Они вышли на крыльцо. Ранний рассвет уже разгонял ночные тени, на востоке проступила розовая полоска зари.
— Вы знаете этого старика, товарищ капитан? — спросил Белявин.
Зайченко недовольно покосился на Николая.
— Потапова у нас в районе знает любой, сдерживая гнев, ответил он. — Местный уроженец, бывший красный партизан. Сын у него — инженер, коммунист, дочь — студентка, комсомолка. На кой черт вам потребовалось задержать старика? Учтите, о вашем глупом поступке я доложу начальству.
— Прошу прощения, товарищ капитан! — возразил Белявин. — Дело в том, что я сегодня обнаружил в горах рацию, а неподалеку от нее заметил этого старика…
— Рацию!? — удивился Зайченко. — Какую рацию? Где она?
— В машине. Рация, взрывчатка и бактериологические ампулы…
— Постой, постой, лейтенант! — уже спокойнее проговорил Зайченко. — Давай по порядку…
Выслушав рассказ Белявина, капитан задумчиво почесал свою круглую, коротко остриженную голову.
— Да-а! — протянул он. — Но старик здесь ни при чем — в этом я твердо уверен. Старик душой и сердцем наш, советский… Извиниться перед ним тебе придется, лейтенант…
— Ну, это еще посмотрим! — возразил Белявин.
Зайченко удивленно и сердито посмотрел на лейтенанта:
— Опоздаешь смотреть-то, лейтенант. Лучше поскорей отпусти лесника, а не то опозоришься.
— Я хотел просить вас произвести в его доме обыск…
— Вот как?! Этого не будет! — отрезал капитан.
— Почему? Надо проверить, — настаивал лейтенант.
— Потому что он давно проверен, наш советский старик, преданный душой и телом.
— Ну, ладно, — нехотя согласился Белявин. — Если что окажется не так, то вы будете отвечать. Я доложу обо всем майору.
— Докладывай, лейтенант, докладывай, за старика я в ответе, но тебе все же придется перед ним извиниться.
— Хорошо, извинюсь, но имейте в виду…
Они вернулись в дежурку.
Старик спокойно выслушал извинения лейтенанта.
— Добре, сынок! — сказал он. — На всякую старуху бывает поруха… Думаю, что не с озорства ты меня арестовать решил. — В светлых, выцветших глазах Потапова мелькнул насмешливый огонек. — А кому деньги платить, сынок?
— Какие деньги? — удивился Белявин.
— А за транспорт. Я же вроде как на такси прикатил. Много платить не могу, а трешку сумею тебе выделить за беспокойство…
Лесник захохотал.
«Ну, и вредный старикан, — подумал Белявин. — Ещё и издевается».
Глава 18
В лагерь Белявин и разведчики вернулись только в восьмом часу утра. Взяв оба чемодана, Николай отправился к генералу, чтобы доложить ему о результатах ночного поиска.
— Разрешите, товарищ генерал-майор? — спросил Белявин приоткрыв дверь кабинета.
Генерал читал какую-то книгу, нагнув над столом свою седую, коротко остриженную голову. Он с недоумением посмотрел на чемоданы, которые держал в руках Белявин.
— Входите, лейтенант! — пригласил он — Не обнаружили ли вы в лесу чемоданную фабрику?
Белявин коротко доложил о событиях прошедшей ночи. Затем он поставил чемоданы на стол и показал генералу их содержимое.
— Это все не ново, — отрывисто проговорил генерал, осмотрев кубики взрывчатки и аккуратный футлярчик, в котором в специальных гнездах лежали детонаторы. — Это все из арсенала гитлеровских диверсантов заимствовало… А вот это новое оружие… — Генерал осторожно взял в руки один из черных пластмассовых футлярчиков… — «С. А.» — «Холера азиатика», — расшифровал он короткую надпись. — Сколько подлости и чисто звериной злобы нужно иметь, чтобы нарочно заражать людей ужасной, смертоносной болезнью! Ведь и тем, кто вырабатывает эти чудовищные снадобья, и тем, кто их распространяет, прекрасно известно, что это оружие не пощадит ни женщин, ни детей…
Лицо генерала приняло суровое выражение Он взял со стола какую-то книгу и протянул ее Николаю…
— Вы читали это, лейтенант?
Белявин увидел, что книга английская, не прочесть и перевести ее названия не сумел.
— Я плохо знаю английский язык! — признался он.
— А вам его нужно знать, лейтенант! — строго сказал генерал. — И знать хорошо! Это — описание приключений английского шпиона полковника Лоуренса. Автор, захлебываясь от восхищения, описывает подлости, совершенные шпионом. В Аравии Лоуренс стал магометанином, принял арабское имя и рьяно выполнял все требования ислама. В Индии шпион стал брамином. За свою жизнь этот авантюрист сотни раз совершал подлости и предательства, но по сравнению с тем, кто заботливо паковал этот чемоданчик, Лоуренс — безвредная овечка…
Генерал швырнул книгу на стол и брезгливо отер руку носовым платком.
— Поздравляю вас, лейтенант, вам удалось выбить оружие из рук врага… Но враг еще не пойман. Надеюсь, что вам удастся ликвидировать хищника. Вам, очевидно, нужна машина, чтобы доставить трофеи вашему начальству?
— Да, я хотел, товарищ генерал-майор, просить вас об этом…