— Мне присутствовать при вашей беседе? — спросила Эллен.
— Думаю, не стоит, — покачал головой Герлах. — Разговор у нас будет сугубо мужской. И особых предлогов для поездки не придумывайте. Скажите, что с ним будет беседовать... ну, скажем, если придерживаться официальной версии, представитель торгового общества «Арго».
— Ясно.
— Жду фотографии и пленку.
— Завтра же будут у вас.
— Все, пожалуй?
— Если разрешите, одна деталь.
— Слушаю.
— Хотелось бы, чтобы ваша встреча произошла после подписания документов о приемке оборудования. Иначе у фирмы могут возникнуть осложнения с контрактом.
— Да... — согласился Герлах. — Это немаловажно. Только не очень тяните.
— Сделаю все возможное.
— О’кэй! Жду.
К подъезду особняка, где размещалось правление фирмы, одна за другой подъезжали машины. Швейцар почтительно кланялся, распахивая зеркальные створки дверей. В просторном холле приехавших встречали вице-президент фирмы, Штейнбах, Вульф и Эллен.
При подписании акта о приемке присутствовали представители торгпредства и консульства, вместе с Колесниковым и Парфеновым прилетел Семенчук.
Когда подписи на актах были проставлены, вице-президент фирмы широким жестом указал на раскрывшиеся двери соседней комнаты, за которыми виднелись накрытые столы:
— Прошу, господа! За успех нашего общего дела!
Переговариваясь, присутствующие при церемонии направились к столам.
Эллен, шедшая рядом с Колесниковым, негромко сказала:
— Не исчезайте, Георгий. У меня к вам разговор.
— У меня тоже, — решительно заявил Колесников.
— Жду вас внизу, у машины.
— Договорились, — кивнул Колесников.
«Фольксваген» катился по загородному шоссе мимо прятавшихся за деревьями вилл. Колесников, сидевший на переднем сиденье рядом с Эллен, заметно нервничая, посматривал в боковое стекло машины. Потом не выдержал и спросил:
— Мы, кажется, уже за городом?
— Да, — кивнула Эллен. — Теперь недалеко.
— Но что все-таки нужно от меня вашему торговому представителю?
— Это он вам скажет сам. И доллары вы передадите тоже ему. Если пожелаете.
— При чем тут он? — резко обернулся Колесников.
— Узнаете.
Эллен притормозила у ворот одной из вилл и коротко посигналила. Сторож распахнул ворота и, когда «фольксваген» въехал, снова закрыл их.
Эллен остановила машину у крыльца.
— Выходите. Вас встретят.
— А вы? — удивился Колесников.
— Я подожду в машине, — усмехнулась Эллен. — Не беспокойтесь.
Колесников пожал плечами и вышел. На крыльце стоял Герлах.
— Прошу! — с едва уловимым акцентом сказал Герлах по-русски и открыл входную дверь.
Колесников оглянулся на Эллен. Она отвернулась к боковому стеклу и щелкала зажигалкой, прикуривая.
— Прошу, Георгий Константинович! — с нажимом повторил Герлах. — Нам предстоит серьезный разговор.
В обшитой дубовыми панелями комнате уютно потрескивают дрова в камине; на столике стоят бутылки, высокие стаканы, поблескивает ведерко со льдом.
Прихлебывая свое неизменное виски, Герлах благодушно поглядывает на Колесникова, а тот горбится в кресле, сцепив руки между коленями.
— Ну хорошо... — Герлах отставил в сторону стакан и раскурил сигару. — Допустим, я разделяю вашу точку зрения на такие иллюзорные моменты, как «совесть», «мораль», «гражданский долг» и прочее. Тогда еще острее встает вопрос о нашем общем долге перед человечеством — спасти мир от ядерного безумия! С этим вы, надеюсь, согласны?
— С этим согласен, — кивнул Колесников. — И все же я не очень понимаю... Вы пригласили меня только для того, чтобы побеседовать об этом? Но я не журналист-международник, не социолог, не экономист. Я — инженер!
— Знаю. — Герлах попыхтел сигарой и сощурился от дыма. — И тем не менее мне было очень любопытно встретиться с представителем «другого мира», как пишут у нас некоторые не в меру ретивые газетчики. Поэтому я и попросил фрау Штайнер представить мне такую возможность. Вы не в претензии за это?
— Будем считать, что нет, — угрюмо ответил Колесников.
— Вот и прекрасно! — улыбнулся Герлах. — Тогда согласитесь и с другой моей предпосылкой: равновесие в мире может существовать только при наличии равного объема информации. Незнание порождает страх, а страх заставляет вооружаться, накопление сил может привести к катастрофе. Чтобы этого избежать, необходимо доверительное сотрудничество. Согласны?
— Кто же с этим не согласится? — усмехнулся Колесников.
— И я так думаю! — Герлах внимательно посмотрел на него из-под прищуренных век. — Вот такое сотрудничество я вам и предлагаю.
— Мне? — удивился Колесников. — В чем же оно будет заключаться?
— Мы знаем вас как высококвалифицированного специалиста. — Герлах глотнул виски и чиркнул зажигалкой, раскуривая погасшую сигару. — Вам не кажется, что обмен информацией в нашей с вами области — я имею в виду электронику — был бы крайне полезен, учитывая нашу общую цель — спокойствие в мире? Мы ставим вас в известность о наших последних работах, вы сравниваете их с вашими и делаете своего рода экспертизу, даете сравнительную оценку. Единственное, на что мы рассчитываем, — на ваше компетентное мнение, на ваш совет. Нам нужна всего лишь консультация, желательно долговременная!
— Кому это «вам»? — настороженно смотрит на него Колесников. — Вашей торговой фирме?
— Будем пока называть ее так... — кивнул Герлах. — Какое это имеет значение?
— Кое-какое имеет!.. — нервно усмехнулся Колесников. — Кажется, я начинаю догадываться, о какой фирме идет речь.
— Люблю иметь дело с догадливыми людьми, — разлил виски по стаканам Герлах. — Вам льду побольше?
— Спасибо, — отодвинул стакан Колесников. — Я не буду больше пить.
— Что так? — прищурился Герлах.
— Не хочу, — поднялся из-за стола Колесников. — Мне пора возвращаться в город.
— Не торопитесь... — снизу вверх смотрит на него Герлах. — И сядьте. Мы еще не договорили.
— Мне не о чем с вами больше разговаривать, — продолжает стоять Колесников.
— Это вам кажется. — В голосе Герлаха появились жесткие нотки. — Сядьте, Георгий Константинович! В ваших интересах продолжить беседу.
— В моих? — пожал плечами Колесников. — По-моему, вы ошибаетесь.
— Сейчас вы убедитесь в обратном. — Герлах кивком головы указал Колесникову на кресло: — Садитесь! — И, когда Колесников опустился в кресло, спокойно сказал: — Как вы уже поняли, институт, который я представляю, к торговым операциям прямого отношения не имеет. И тем не менее маленькие сувениры, которые вами так любезно приняты... Вы не забыли? Магнитофон последней модели, норковая шубка для вашей любовницы, некоторая сумма в долларах. Все это вы получили от нас!
— Я не верю вам! — вскинул голову Колесников. — Это шантаж!
— В данном случае формулировки роли не играют, — усмехнулся Герлах.
Колесников полез в боковой карман, швырнул на стол пакет:
— Вот ваши доллары! Шубу и магнитофон я сдам, когда вернусь!
— Поздно, — покачал головой Герлах. — Вы получили крупную взятку и сделали все, чтобы контракт подписали с известной вам фирмой, хотя договорные условия ее были завышены.
— Это неправда! — закричал Колесников.
Герлах достал из-за кресла магнитофон, поставил кассету.
— Выпейте. И послушайте.
Он нажал кнопку. Послышались голоса Парфенова и Колесникова:
«— Слушай, Георгий... Ты, я вижу, окончательно решил в пользу «Шуккерта». А как же «Лори»?
— А что «Лори»?
— А то, что гарантийный срок у них дольше, комплектующих больше. И цена подешевле, между прочим... А в качестве я существенной разницы не вижу.
— Зато я вижу.
— Ну конечно. Ты же, считай, соавтор. Большой куш можешь сорвать. В валюте».
Герлах нажал на кнопку «Стоп» и взглянул на Колесникова:
— Что с вами, Георгий Константинович? Выпейте еще. И слушайте дальше.
Раздались тихая музыка и голоса Колесникова и Эллен:
«— Завтра вы уезжаете?
— Да. Пора.
— Жаль. Мне было хорошо с вами. Легко и просто.
— Увидимся в Москве. При подписании контракта.
— Вы уверены, что он будет подписан?
— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы это было так.
— Фирма вам будет очень благодарна».
— Впечатляет? — выключил магнитофон Герлах. — Ей было хорошо. А вам?
— Ложь! Между нами ничего не было! — хрипло сказал Колесников и потер ладонью горло, будто его что-то душило.
Герлах молча кинул на стол пачку фотографий:
— Взгляните. Вам это будет интересно.
Колесников, пытаясь унять дрожь в пальцах, перебрал фотографии: он и Эллен за столиком бара, обнимающая его Эллен, поцелуй у машины. Колесников отшвырнул фотографии:
— Гнусность какая!
— Согласен, — кивнул Герлах. — Гнусно совершать служебное преступление из-за случайной интрижки.
— Вам никто не поверит! — потянулся к бутылке Колесников.
— Пейте, пейте... — одобрил Герлах. — Вам это сейчас не помешает. А поверят нам или нет? Послушайте.
Герлах нажал на кнопку, и вновь раздались голоса Колесникова и Эллен:
«— Пожалуйста, не переживайте так. Это же мелочи.
— Ничего себе мелочи.
— По сравнению с тем, что вы для нас сделали».
Герлах остановил запись:
— Ну как?
Колесников подавленно молчал. Потом глухо спросил:
— Что вам от меня нужно?
— Это другой разговор! — откинулся на спинку кресла Герлах. — Для начала вы сообщите наименования работ, допуск к которым вы имеете. По возможности и о других работах, запланированных в вашем институте и НИИ смежников.
— Это же... — вскочил Колесников. — Это же шпионаж! За кого вы меня принимаете? Я не предатель!
— Сядьте, — поморщился Герлах. — К чему эти громкие слова? Давайте-ка выпьем!
Он разлил виски, проследил взглядом, как опрокинул почти полный стакан Колесников, и глотнул из своего.
— Напичканы вы псевдоморалью выше головы. Это мешает жить.