Всем известно, что ГАЗ-21 — почти танк по весу. Через минуту моя спина вспотела. На помощь поспешила Геля. Она красиво оперлась о багажник рядом, изображая могучего толкателя. Куда там!
— Эй, мужчины! — обратилась девушка к нашим хвостовикам. — Спасли бы женщину! А то мой помощник хлипковат!
Оба удара — в точку: хорошенькая женщина молит о спасении, и есть возможность унизить ее дохляка-приятеля.
Ребята прервали свое наблюдение со стороны, и нас стало пятеро.
— Ты бы отошел, сокровище! Только под ногами мешаешься! — предложила Геля, прильнув «случайно» бедром к самому здоровому из трех.
— Да уж! — согласился тот. — Навались! А вы тоже отойдите…
Геля благодарно улыбнулась и юркнула в машину.
То ли ребята хорошо постарались, то ли Никодимыч снял ручной тормоз, только машина мягко тронулась, мотор взревел, и в следующий миг шеф с визгом вырулил на проезжую часть улицы.
Ребята растерянно посмотрели вслед стремительно удаляющейся машине и, опомнившись, бросились к своей. Здесь их ожидал неприятный сюрприз в виде меня за рулем.
— Никогда не оставляйте ключ в замке зажигания! — назидательно посоветовал я, отпуская педаль сцепления.
Вы когда-нибудь видели отчаяние туземных охотников, упустивших вожделенного носорога?
Я с комфортом доехал почти до больницы, припарковался и протер платком руль. Затем заботливо запер машину, оставив ключи внутри салона. Надеюсь, у них найдется запасной комплект?
Неторопливым шагом я миновал оставшиеся пару кварталов, с удовольствием подставляя лицо легкому теплому ветерку. Пока прогноз местных синоптиков, как это ни странно, сбывался: переменная облачность, возможен кратковременный дождь. Обычно при таком объявлении следовало ждать грозу, или, как минимум, затяжную сырость в виде взвеси капель воды, от которой не спасал ни один зонтик. Но сейчас в небе плавало несколько безобидных облачков, похожих на разрывы мелкокалиберных зенитных снарядиков.
На этот раз проникновение в обитель милосердия произошло без эксцессов. Дежуривший у палаты милиционер отреагировал спокойно, предупрежденный насчет меня своим начальством — обещание Сысоев сдержал.
За минувшие сутки Светка поотошла, выглядела гораздо лучше и даже улыбнулась при виде горки немытых яблок, купленных мною впопыхах в ближайшем овощном магазине.
— Типичный мужской подход, — вздохнула она. — Но мне, признаться, приятно — спасибо!
— Извини, я практически не был дома.
Она внимательно оглядела меня и озабоченно произнесла:
— Да ты весь избит!
Хорошо еще, что я не повернулся спиной — шлепок пластыря с бинтом на затылке расстроил бы бедняжку окончательно.
— Чепуха…
— Ничего себе!.. Ты, что, продолжаешь их… искать?
В глазах искренний испуг.
— Не волнуйся — все нормально! Лучше докладывай, как самочувствие.
Попытка перевести разговор не удалась.
— Костик, я прошу — ради меня, — брось это дело! Милиция сама разберется!
— Видишь ли, милая, не всегда можно достичь успеха официальным путем. Иногда частное расследование дает куда более интересные результаты.
— Я умоляю тебя! — выкрикнула Светка отчаянно и без сил откинулась на подушки.
— Успокойся! — испугался я, схватив ее за руку и кляня себя за черствость. — Пусть будет по-твоему!
Она молча смотрела в потолок. Потом перевела взгляд на меня. В глазах боролись сомнение с желанием верить. Победило первое.
— Нет, ты не отступишь! — мрачно произнесла Светка. — Тем более раз задето твое «я»!
Эта женщина неплохо разбиралась в психологии, особенно — в моей.
— Н-да… Тогда я хочу быть в курсе…
— В курсе чего?
— Всего!
Светка подложила под спину подушку и села, готовая слушать.
— Неразумное предложение!
— Костик, я имею на это право по многим причинам! Перечислить?
— Не стоит…
— И, думаю, могу быть полезной хотя бы потому, что лучше других знала Виктора!
Весомый аргумент — ничего не попишешь.
— Прошу, не лишай меня права на возмездие!
Это прозвучало чуть высокопарно, но с такой искренней болью, что разрушило последние сомнения.
Я рассказал все, что знал, опуская, естественно, ненужные детали. Реакция последовала неожиданная.
— Она красивая?
— Кто?
— Ваша Геля!
Вот и, поди, пойми женщин! Разговор идет о человеческих жизнях, а ею вдруг овладела ревность!
— Два метра росту, нос картофелиной, кулаки — гири, а туфли вообще сорок пятого размера!
— Красивая, — сама себе подтвердила Светка.
— Тьфу!
Ну что еще на такое скажешь?!
— Ладно, можешь теперь спрашивать, — по-деловому предложила Светка.
— Тебе о чем-нибудь говорит фамилия Васильев? Он же Седой!
— Нет.
— У кого из ваших знакомых есть красный «Москвич»?
— Я не очень-то разбираюсь в марках машин…
Я старательно описал внешний вид «Алеко», используя слова и жесты.
— Забавно! — рассмеялась Светка. — Что-то не припомню такой… Или ты плохо объясняешь!
— А у подъезда машину не встречала?
— Не знаю… Да если и была, то не обращала внимания. В тебе не умер следователь, Костя: наседаешь, как тот из прокуратуры!
— Это уже в крови! Можно еще вопрос? Кого ты знаешь из сослуживцев Виктора? Его деловые партнеры?
— Мало… Если и знаю некоторых, то очень поверхностно. Видела пару раз их бухгалтера — мерзкий тип с раздевающим взглядом… — она брезгливо повела плечами. — Секретарша Валечка — девчонка себе на уме… Пара-тройка коммерсантов — заходили изредка на рюмку… Вот вроде бы и все! Виктор избегал втягивать меня в служебные дела.
— Не скучно так жить: сама не работаешь, муж все время отсутствует… пообщаться не с кем, а?
— Тошно! — согласилась Светка и отвернулась.
— Про Репейникова слышала?
— Ой, совсем вылетело из головы… Этот у нас и бывал, и звонил Виктору частенько. Интересный мужик: вежливый, спокойный, но… жестокий!
— Жестокий?
— Вернее — жесткий! Своего в жизни никому не отдаст!
— Вот как?
Мысли потянулись в новом для них направлении.
— С Виктором они ладили… Не друзья, но… Как тебе объяснить?
Она немного подумала, подбирая слова и сравнения.
— Единомышленники, наверное… Люди, не только связанные одной идеей — стремлением делать деньги, но и сознающие свою необходимость друг для друга, понятно?
— В общих чертах…
— Вот и хорошо… — Она улыбнулась и прикрыла глаза.
Пора и честь знать: Светка явно устала.
— Завтра зайду! Слушайся врача, лечись! Принести чего-нибудь?
— Огурцов хочу, свежих!
— Есть, командир!
— Только помой, чудо… — донеслось вслед, когда я уже вышел в коридор отделения.
«Инвабанк» помещался в небольшом двухэтажном особняке на одной из тихих улочек старого центра города. На недавно оштукатуренном фасаде серым пятном выделялась массивная железная плита с названием фирмы. На стене, ближе к углу, имелась еще одна, но уже из белого мрамора, с надписью потускневшим золотом. Оказывается, здание охранялось государством как памятник архитектуры.
По небольшому фойе слонялся охранник, внимательно оглядывая входящих. Второй занимался тем же, сидя за деревянным барьерчиком перед лестницей на второй этаж, где располагался кассовый зал.
— Я из милиции! Мне необходимо дополнительно опросить секретаря управляющего.
Когда врешь, лучше смотреть прямо в глаза собеседнику, что парализует его природную недоверчивость. Неплохо подкреплять слова каким-нибудь отвлекающим действием. В данном случае я потеребил пальцем пуговицу нагрудного кармана рубашки, где лежало удостоверение частного детектива, по размерам соответствующее милицейскому.
Первый охранник понимающе кивнул и любезно проводил меня в приемную второго этажа в правом крыле дома.
Валечка барабанила на машинке какую-то служебную бумагу. Узнав о цели визита представителя органов, она обреченно вздохнула, при этом крупные груди плавно колыхнулись в глубоком вырезе белой шелковой блузки.
— Пойдемте в кабинет, а то здесь нам будут мешать…
Я не очень понял, кто и как нам будет мешать в приемной, но спорить не стал.
Обстановка кабинета создавала у посетителя ощущение солидности всего учреждения: старинная добротная мебель, тяжелые плюшевые шторы, огромный мягкий ковер на паркетном полу… Наверняка Виктору пришлось изрядно покрутиться, выискивая этот дубовый письменный стол и дюжину стульев с высокими резными спинками.
Валечка присела на банкетку у журнального столика в углу и приглашающе указала на соседнюю.
По тому, как секретарша уверенно держалась в кабинете патрона, у меня возникло подозрение, что их с Носовым связывали не только служебные отношения. И немудрено при наличии такой груди!
— Очень мило! — ляпнул я, не в силах отвести взгляда от глубокой ложбины за вырезом блузки.
— Что?
— Уютно, говорю, у вас… здесь! И солидно!
— Да, у Виктора был вкус.
Это в равной степени подходило и к обстановке, и к самой секретарше, которая даже не потрудилась добавить отчество к имени шефа. Никаких сомнений: Носов имел Валечку и, возможно, прямо тут, на кожаном диване!
До нее дошла, наконец, двусмысленность нашего разговора.
— У меня много дел, — сухо заметила девица, демонстративно натягивая край короткой юбки на аппетитные коленки. — К тому же я вчера уже рассказала все, что знаю, вашим коллегам!
— Банк всегда работает по воскресеньям?
— Нет, просто месяц выдался очень напряженным, и руководство решило отменить выходные.
— То есть, все сотрудники в воскресенье находились здесь?
— Почти все за исключением единиц.
— А Носов?
— Меня же про это уже спрашивали! — нервно напомнила Валечка, поправив пальцами пышные светлые волосы.
Смотрите-ка, какие мы чувствительные! Аж глазки закатываем перед лицом такой занудности милиционеров!
— Шеф приехал в девять и пробыл в кабинете до половины одиннадцатого, — нехотя сообщила девица. — Потом ушел, и я больше его не видела…